Эти русские на попятную не пойдут. Разнесут виллу, словно карточный домик. Рука с пистолетом невольно опустилась.— Нет, нет, Ика. Ты меня не понял. Стрелять тебе все же придется. Ведь мы с тобой договорились действовать вместе, — спокойно произнес Лимон. — Начинай с первого слева, иначе я бросаю гранату.Ика послушно выстрелил в стоявшего метрах в двух от него албанца. Тот рухнул, так и не поняв, что произошло. Остальные бросились по лестнице вверх. Инга отпрянула в сторону. Но на нее никто не обратил внимания.Лимон отпустил Ольгу, тут же повалившуюся на пол, подошел к Ике и забрал пистолет.— Теперь ты — приговоренный. Ходжа больше тебе не поверит. Придется работать на меня.Ика молча опустился на колени. К Лимону подошла Инга и протянула вторую «лимонку».— Откуда они у тебя? — спросил Лимон.— С собой прихватила, когда улетала. Так, на память, — тихо ответила Инга.Лимон вдруг зашатался и упал. Инга наклонилась над ним, взяла из его ослабевшей руки пистолет и приказала Ике:— Неси его наверх. Нужно срочно обработать рану.Ика подчинился беспрекословно. Осторожно обхватил Лимона за талию и бережно приподнял.Потом переступил через убитого албанца и медленно зашагал по лестнице. За ним поднялась Инга, на всякий случай держа пистолет наготове. * * * В течение двух дней состояние Лимона оставалось тяжелым. Инга колдовала над ним своими заклинаниями и зельями. Ика покорно выполнял все ее приказания. Ночью, дрожа от страха, вытащил труп албанца и бросил его в море. Ольга отмыла от крови мраморный пол в ливинг-рум. Никаких новых попыток проникновения на виллу или ее штурма люди Ходжи больше не предпринимали. Казалось, они исчезли навсегда. Правда, в это верила одна Ольга, да и то больше старалась делать вид.Зато Ика понимал, что война только начинается.Ходжи, дважды обжегшись, постарается собрать сведения о противнике и больше не рисковать своими боевиками. К тому же полиция уже в курсе конфликта и переполошилась, теряясь в догадках, что еще за новая напасть обрушилась на Афины.Ходже невыгодно привлекать общественное внимание к внутренним разборкам. В парламенте и так с утра до вечера вопят о росте преступности.У постели Лимона попеременно дежурили Инга и Ольга. Не потому, что состояние его вызывало серьезные опасения, а из-за боязни оставить его одного. Ика у дам доверием не пользовался.Утром третьего дня раздался телефонный звонок. Инга давно его ждала. Звонил Солон.— Здравствуйте, керье Инга.— Здравствуйте, я вас узнала.— Это более чем приятно. Мы условились связаться через сутки. Но у вашего друга, как я понимаю, возникли непредвиденные обстоятельства?— Да… — неопределенно протянула Инга.— Как его самочувствие? — вдруг поинтересовался Солон и, не дожидаясь ответа, добавил:— Может, нужна какая-нибудь помощь?— Спасибо. Думаю, дня через три он сможет приступить к переговорам.— Нам бы хотелось знать его решение… — настаивал Солон.— После того, что случилось? — решила проверить его Инга.Но Солон не клюнул на провокацию и с насмешкой в голосе спросил:— А что случилось?Пришла очередь улыбаться Инге:— Ваша неосведомленность пугает. Она может затруднить переговоры.— Пусть это вас не волнует… — пошел на попятную Солон и приглушенным голосом, как нечто сугубо личное, сообщил:— Ваша вилла в настоящее время — одно из самых безопасных мест в Афинах.— Тогда мы завтра идем купаться! — отозвалась Инга.— Не советую, керье… Море еще холодное… Однако не будем дожидаться того времени, когда оно превратится в парное молоко. Передавайте привет вашим друзьям.— Мечтаю, чтобы они стали общими, — закончила Инга.Повесив трубку, Инга задумалась. Она прекрасно понимала, что Лимон попал в сложную ситуацию.По сути, сам нарвался на албанскую группировку.Выбор у него не богат — либо, чуть поднакопив силы, мотать из Греции, либо начинать неравную войну с Ходжой. И то и другое было бы для него смертельно опасным. Солон не простит его побега и немедленно передаст материалы в Интерпол. Но и начинать борьбу с Ходжой, не заручившись благосклонностью карт, было бы безумием. Две бессонные ночи, проведенные Ингой у постели Лимона, были заполнены мыслями о даме пик. Вероятнее всего, карта не исчезла бесследно. Ее следовало искать у Ольги. Уж если заблудшая душа умоляет Ингу вернуть перстень, значит, за этой девицей многое числится. Черный агат на пальце Ольги раздражал Ингу. Но она делала вид, что не замечает перстня. Разговор с Солоном подталкивал к какому-нибудь решению, но Инга боялась сообщать о нем Лимону. Единственное, на что она решилась, так это выбросить его костюм. Тем более что пиджак был залит кровью. Лимону об этом она не сказала, решив к его выздоровлению купить и привезти новый. Она не знала, что Ика, об одежде которого позаботиться было некому, вытащил из большого черного пакета для мусора брюки от костюма и спрятал у себя в комнате.Разумеется, прежде всего он, на всякий случай, проверил содержимое карманов, но ничего не нашел, кроме обгоревшей карты — дамы пик. Повертев ее в руках, Ика сунул карту обратно в карман.Он с детства любил карты и относился к ним с почти мистическим уважением. Так дама пик, о которой мечтала Инга, осталась на своем месте.Лимон лежал с открытыми глазами. Силы медленно возвращались к нему. Большая потеря крови и воспалительный процесс, начавшийся было в плече, ослабили его организм. Стараниями Инги он преодолел кризис. Левая рука посинела и не двигалась. До сих пор он не мог понять, как умудрился раненой рукой поймать гранату, спасшую ему жизнь.Обе девушки — и Ольга, и Инга, сменявшие возле него друг дружку, плохо выглядели, и он старался с ними не заговаривать. А собственные мысли крутились вокруг Ходжи. Самое важное заключалось в том, что Лимон не ощущал в себе достаточно злости, чтобы обрушиться на Ходжу. Но, с другой стороны, оставить их конфликт без последствий значило расписаться в собственном бессилии. Об этом быстро станет известно в Москве, а значит, и везде. Он лишится ореола, который во многом служил ему защитой против многочисленных шакалов, готовых в любой подходящий момент напасть на него целой стаей и разорвать на клочья. Сказать самому себе: «Кранты, я завязываю» — просто. А как это сделать? Попробуй он купить ферму в Новой Зеландии, сменить фамилию, отпустить бороду — и там его найдут. В его профессии от дел уходят только в могилу. В этом и заключается ее печальный финал. Даже когда у тебя достаточно денег, нужно тянуть эту кровавую лямку.Кроме того, Лимона нервировала ситуация, из которой он уже не видел выхода. Это касалось отношения к обеим любовницам. Он вообще не был избалован женским вниманием. А годы, прожитые с Ингой, отдалили его от нормальных отношений между мужчиной и женщиной. Инга стала для него судьбой, знамением, роком. Она вдохновляла на дела, она же их и выстраивала. Она прикрывала ему спину, отводила в сторону любые напасти, а взамен требовала подчинения своей воле. Была ли между ними любовь? Раньше Лимон об этом не задумывался. В их отношениях присутствовало что-то животное, необузданное. Было много страсти, но мало ласки. Впрочем, ласкать Лимон не умел. Разве что мысленно. Ольга появилась на его пути настолько неожиданно, что он и не успел разобраться, на кой черт она ему нужна. Но именно к ней в душе созревала нежность. Видать, судьба сама подстраивала события так, чтобы Лимон вынужден был постоянно спасать Ольгу. А что может быть для мужчины дороже спасенной им женщины? Здесь уже возникала какая-то отеческая забота, добровольное принятие на себя участия в ее судьбе. Но ведь и это все нельзя назвать любовью. В таком случае Ольга является оборотной стороной Инги. Однажды, вероятно сразу после ранения, Лимону приснился сон, в котором постоянно путались лица обеих дам. Это возбуждало и отвращало одновременно. Он мучился от неопределенности. Он путался в желаниях и чувствовал, что они над ним издеваются. Когда Лимон открыл глаза, то увидел спящую рядом в кресле Ольгу и обрадовался ей.Эмоционально он чувствовал себя с ней намного раскованнее и спокойнее, чем с Ингой. Начинать новую жизнь приличного, преуспевающего бизнесмена, конечно, следовало бы с ней. А возможно ли продолжать прошлую жизнь вдвоем? Лимон понимал, что нельзя. Значит, возвращаться к Инге? Становиться орудием ее колдовского инстинкта? Продолжать разрушать уже без какой-либо надежды на освобождение? Неужели и он, самый свободный человек на земле, обречен жить в неволе однажды избранного им пути? Но что тогда впереди? Ведь если Инга — это конец, то Ольга всего лишь начало того же конца…Лимон твердо решил сделать Ольге новый паспорт, снабдить деньгами и отправить в Америку.Пусть хоть одна душа в мире останется ему навсегда благодарна. Как только решение было принято, его здоровье быстро пошло на поправку, и к вечеру того дня, когда раздался звонок Солона, Лимон впервые встал с постели и поднялся на красноватую от заходящего солнца ретере.В шезлонге сидела Инга и читала старинную книгу. Внизу, на песчаном пляже, Ольга делала какие-то спортивные упражнения, а неподалеку от нее Ика, забравшись с ногами на лавочку, курил и крутил головой по сторонам.— Не опасно? — Лимон кивнул в сторону княгини.— Дом и берег охраняются, — не отрываясь от книги, объяснила Инга.— Кем?— Нашими друзьями. Они — в курсе событий и ждут от тебя согласия.Лимон сел в качающийся шезлонг, скривился от боли в руке.— Очень уж смахивает на провокацию с их стороны.— Не думаю. У них есть осведомители, отсюда и информация. Сама судьба столкнула меня с Ходжой…— Судьба?! — вдруг вскрикнул Лимон. — Или твои пасьянсы? Я ведь совсем забыл, что имею дело с ведьмой. Ты поколдовала над картами. И — готово! Никакая полиция, никакой Интерпол не придумает лучшей операции, чем расклады твоих пасьянсов. Ну, теперь ты довольна? Я по уши увяз в новом дерьме. Мною готовы таранить албанские укрепления, моя жизнь — снова в твоих руках, и ты можешь спокойно обзаводиться роскошной мебелью для своей виллы!— Мебель будем выбирать вместе, — спокойно ответила Инга и отложила книжку. Горящие яростью глаза Лимона всколыхнули в ней подернутую тиной чувственность. Если уж принадлежать мужчине, то такому, как он. Привыкший убивать и в сексе ведет себя как убийца. Иной ей не нужен.Самые вершины страсти всегда должны граничить с трагедией. Иначе секс становится слишком приторным.— Не дождешься! — рявкнул Лимон. — Я проломлю голову Ходже, устрою в этом городе фейерверк, но не для твоих друзей. Хватит использовать меня в хозяйственных целях!Инга подошла к нему, села у его ног и, положив голову на колени, совсем тихо сказала:— Я должна тебе кое в чем признаться…Это прозвучало так проникновенно, что у Лимона промелькнула мысль: «Неужели беременна?»Ярость, охватившая его, моментально исчезла, он задержал дыхание и наклонился над ней.— Моей власти над тобой больше не существует, — призналась Инга.Лимон шумно выпустил воздух. Это признание было похлеще всех остальных. Даже не нашлось слов для ответа.— Все дело — в даме пик. Она исчезла из моей колоды. Поэтому все, что случилось после моего ухода и твоего падения в зеркало, к моим гаданиям не имеет никакого отношения. Но зато над тобой взяла власть другая сила. Милая княгиня, резвящаяся возле воды, обладает черной колдовской силой. Я уверена, что дама пик — в ее руках, поэтому бойся свою Ольгу, а не меня.В ответ Лимон захохотал. Смеялся он долго и искренне. Так могут смеяться взрослые над ночными страхами детей. В его смехе не было презрения или сочувствия, только веселость. Возможно, он смеялся над своими глупыми представлениями о таинственных чарах Инги.— Дама пик? Так она валяется в кармане моих брюк!Инга вскочила и схватила голову Лимона руками, задрав к себе его лицо.— Откуда она у тебя?!Лимон пожал плечами:— Сам не знаю… Попалась под руки, когда я вошел в сгоревшую квартиру на Садовом кольце.С тех пор и таскаю ее с собой как воспоминание.— Что я натворила! — буквально взвыла Инга и повалилась в стоящее рядом плетеное кресло.Лимон оторопело смотрел на нее, не понимая, чем вызвана такая бурная истерика. Инга не плакала, не рыдала, а беззвучно дергалась всем телом.Должно было произойти что-то действительно очень страшное, чтобы она так убивалась.— Перестань, — постарался успокоить ее Лимон. — Я тебе ее отдам. Где мои штаны?— Их нет… Я выбросила твой костюм, — едва слышно произнесла Инга.Лимон развел руками:— Кто ж тебя просил?— Он мне не нравился…— Действительно, повод.Инга снова подошла к нему и села рядом. Ей нужно было выговориться, потому что никто, кроме нее, не знал, что произошло.— Слушай внимательно, мне все равно, веришь ты мне или нет. Я говорю правду, и на этот раз она касается нас троих — тебя, меня и княгини. Из моих раскладов исчезла дама пик.— Купи новую колоду и успокойся, — перебил ее Лимон, не склонный к выслушиванию всякой мистической галиматьи.— Покупала. Ни в одной дамы пик не оказалось.— Быть не может! — возмутился Лимон. И, превозмогая боль, подошел к краю ретере. — Эй, Ика! Иди сюда!Ика незамедлительно сорвался со скамейки, на которой сидел, и стремглав кинулся в дом. Через минуту он уже стоял перед Лимоном. Тот, раскачиваясь в шезлонге, запахнул полы халата и поинтересовался:— Здесь где-нибудь поблизости можно купить карты?— В таверне за углом. Хозяева всегда запасаются для любителей поиграть.— Дуй туда и купи все, что есть.— А деньги?Лимон посмотрел на Ингу. Та молча вытащила из кармана кошелек и протянула греку.— Лишнего не возьму, — галантно сообщил тот и заторопился по лестнице вниз.— Значит, ты мне больше не веришь, — грустно констатировала Инга.— Ты же сама сказала, что больше не в силах повлиять на мою судьбу? В таком случае мой побег из России произошел благодаря Ивану Христофоровичу Хромому, а то, что я до сих пор жив в Греции, — лично моя заслуга!— Ты прав… — призналась Инга.— Выходит, и без твоих дурацких карт я не пропадаю?— Тебя спасла дама пик.— Ну какие страсти вокруг! То ты меня спасала, теперь дама пик, а я сам — полное говно, да?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33