Он прошел рядом с фургончиком молочника и поравнялся с патрульной машиной. Там он присел на край тротуара спиной к машине и принялся массировать мышцы ног.
— У вас тут служба не бей лежачего, — негромко произнес он, даже не поворачивая головы.
— Это только кажется, — ответит чей-то усталый голос. — Ну как там дела?
— Уже светло, — сказал Болан. — Он вряд ли придет.
— Как знать. Мы знакомы?
— Надеюсь, что нет, — спокойно отозвался Болан. — Мне платят не за то, чтобы такие парни, как вы, знали меня в лицо. Обратили внимание на молочника?
В машине помолчали.
— Ну а в чем дело?
— Что-то он здесь слишком долго торчит.
— Знаете, что обычно говорят о молочниках?
— Только не про этого. Он все время сидит в грузовичке. Пойдите-ка лучше и проверьте!
— Гм!.. Он что, не из ваших?..
— Среди моих парней такого нет. А вон там, на углу, болтается еще какой-то тип из телефонных сетей.
— Ну и что?
— Вы часто видели, чтобы они ремонтировали линию среди ночи?
До него донесся недовольный вздох. Затем из кабины раздалось потрескивание радиостанции. Болан поднялся и отряхнул брюки.
— Проверяем, — послышалось из машины.
Болан одобрительно кивнул и зашагал прочь. Пока все шло нормально. Полицейские не могли не клюнуть на его уловку — ведь они были простыми пешками в большой игре, которую вели их начальники.
Всегда трудно определить личность противника. К счастью для Болана, эта истина была применима ко всем.
* * *
Джеку Сантини, по кличке «Рыбак», прошедшая ночь показалась нескончаемой. Он был просто счастлив, когда, наконец, забрезжил рассвет. Выключив наружное освещение, он вышел на крыльцо, чтобы глотнуть свежего воздуха и проверить обстановку. Утренняя прохлада взбодрила его, и он залюбовался восходом солнца. Мир действительно был прекрасен — пожалуй, даже слишком прекрасен для населяющего его поганого человеческого рода. Бывший рыбак из Сан-Франциско очень любил природу — чувство тем более понятное, если учесть, что двенадцать лет он провел за решеткой тюрьмы Сан-Квентин. Томас Риззи был его другом детства — они вместе выросли в Норт Бич, пригороде Сан-Франциско. В восемнадцать лет Риззи отправился в Нью-Йорк и там примкнул к одному из крупных мафиозных кланов. Сантини же стал плавать на судне своего дяди, а затем познакомился с Сильвией и женился на ней. Детишки посыпались у них, словно горох из дырявого мешка. Они наплодили столько ртов, что заработка простого рыбака стало катастрофически не хватать, чтобы их прокормить.
Тогда-то Сантини и начал выполнять всякие мелкие поручения для преступного мира, а потом стал работать на ростовщиков Сан-Франциско. Как правило, ему приходилось выколачивать кулаками долги из несговорчивых клиентов, порою просто топить их трупы в бухте. Громила-рыбак очень скоро снискал себе славу морского могильщика. Деньги, получаемые за эту вторую работу, вкупе с тем, что он получал на основной, помогали семье сводить концы с концами. Именно так и выразился прокурор в своем обвинительном заключении. Сантини способствовал бесследному исчезновению более двадцати трупов и был замешан в многочисленных убийствах. Всего на рыболовных суднах он провел не более пяти лет. В конце концов, его приговорили к пяти годам тюремного заключения за сообщничество. Его жена Сильвия воспользовалась этим и развелась с ним. Она забрала детишек и навсегда исчезла из поля зрения Джека Сантини «Рыбака». Зато после печального развода он неоднократно встречался с камерами Сан-Квентина.
Конец его несчастьям положил Томас Риззи. Он забрал его с собой в Денвер, нашел ему там место и привел в довольно респектабельный вид. Риззи сколотил состояние, умело вкладывая в дело капитал, полученный от различных воротил нью-йоркской мафии. Особенно он преуспел в сделках с недвижимостью, благодаря чему и стал самой мощной фигурой в этом регионе.
Риззи всегда был противником жестоких мер. Он никогда никого не трогал, и если и привлекался к судебной ответственности, то лишь за самые ничтожные прегрешения перед законом. Он был скорее волшебником, который придумывал самые хитроумные трюки, чтобы успешно провернуть очередное дельце. В Сан-Франциско его называли за глаза «Беспечный».
Джек Сантини не выносил его на дух.
И в этом не было ничего удивительного: Джек ненавидел весь мир вообще и себя самого в частности. Он считал, что, сотворяя мир, Бог допустил одну-единственную ошибку: создал человека.
Но сам по себе мир был прекрасен. И не погань его своим присутствием человек, мир был бы просто совершенством.
Джек в последний раз взглянул на заснеженные горные вершины подошел к краю крыльца, закурил и позвал:
— Джим! Эдди!
Долговязый подросток, закутанный в теплое пальто, вылез из-под крыльца, с трудом переставляя затекшие ноги.
— Я здесь, Джек!
— Где Эдди?
Еще один человек появился из-за угла с южной стороны дома.
— Да здесь я! Что там стряслось?
— Вы свободны до завтра. Соберите своих людей и возвращайтесь домой. Спасибо за помощь.
— В следующий раз постарайся, чтобы погода была похожа на лето, — буркнул закоченевший подросток.
— Мистер Риззи ценит то, что вы для него сделали. Вы сами убедитесь, когда увидите выписанные вам чеки. А сейчас мотайте отсюда. Найдите себе девчонок и потрахайтесь хорошенько. Это согревает.
Сантини проследил, как они собирают людей и рассаживают их по машинам. Полная нелепость — нанимать почасовиков: такое удовольствие стоило огромных денег. Куда разумнее нанимать ребят на неделю, а то и на целый месяц, чтобы они все время были под рукой. Но мистер Риззи, по кличке «Беспечный», не хотел даже слышать ни о чем подобном. Если бы целая орава бандитов жила у него в доме, это слишком бросалось бы в глаза и подрывало его имидж крупного торговца недвижимостью. Кое-кто мог бы вообразить, будто почтенный мистер Риззи поддерживает связи с мафией. Ему такое вовсе ни к чему!
«Рыбак» последний раз затянулся, посмотрел, как отъезжают машины почасовиков, и подумал о людском лицемерии. Затем, задрав голову и полюбовавшись игрой солнечных лучей на заснеженных вершинах гор, в сердцах плюнул и нехотя поплелся в дом.
Едва машины с наемниками выехали на улицу и повернули на запад, сзади вдруг послышался громкий крик, и Джек, изумленно оглянувшись, замер как вкопанный. По улице бежал человек в белой форме, а за ним — помощник шерифа. Метрах в пятидесяти к востоку какая-то машина поспешно сорвалась с места, и тотчас ей вдогонку раздалась автоматная очередь.
— Вот дьявол! — ругнулся Сантини и устремился в дом.
Риззи «Беспечный» в домашнем халате стоял у лестницы на первом этаже и вопил:
— Джек! Я только что слышал выстрелы!
— Это полиция за кем-то гоняется на улице.
— А может быть, это ОН?
— Это может быть сам Христос. Или мальчишка, умыкнувший у кого-нибудь парочку канделябров. Но будь начеку, Томми. Возвращайся к себе в комнату и запри дверь на замок. Надеюсь, Ал наверху?
— Нет, он спустился за кофе.
— Ладно, сейчас его пришлю. Оставайся в своей комнате!
«Беспечный» нехотя удалился наверх. Он не любил, когда с ним разговаривали таким тоном, и Сантини об этом отлично знал, равно как и о том, что, очарованный подобной бесцеремонностью, Риззи считал его незаменимым. Сантини всегда ему приказывал, и Риззи его за это уважал. Так повелось с самого их раннего детства, хотя Томми и был самым хитрым из них. Впрочем, Сантини никогда и не старался постигнуть всей подоплеки их отношений, ему было достаточно, как они складывались, и он безоговорочно принимал все правила игры.
Он уже направлялся на кухню, чтобы отослать оттуда телохранителя Риззи, когда дверь в комнате наверху с грохотом распахнулась и человек в шелковом домашнем халате, пятясь, шагнул через порог.
Он двигался, как плохо отрегулированный робот, закрыв от страха глаза и чуть дыша. Почти вплотную к нему следовал мужчина высокого роста и могучего телосложения — подняв руку с пистолетом, он глубоко засунул ствол в рот Риззи.
— Спокойно, «Рыбак». Не вздумай шуметь, — сурово приказал незнакомец.
Сантини успел уже порыться в полицейских документах, и ему попадались там фотороботы Болана, так что он имел некоторое представление о его облике. Но действительность превзошла все ожидания: то был воистину самый невероятный человек из всех, с кем доводилось сталкиваться Джеку Сантини.
Своим величием Мак Болан неожиданно напомнил ему ледяные пики Колорадо...
При виде Болана в душе его наступило такое спокойствие, которого ему еще никогда не доводилось испытывать.
— Я не сделаю ни одного лишнего движения, Болан, — заверил Сантини, разводя руками в стороны, чтобы показать, что у него нет оружия.
— Позови Ала. Я хочу на него взглянуть.
Сантини позвал парнишку и спокойно ему посоветовал:
— Не строй из себя героя, малыш. Сохраняй спокойствие, и мы узнаем, что угодно этому господину.
Паренек остановился как вкопанный, плеснув на себя обжигающий кофе, но даже не обратил на боль внимание, зачарованно глядя на Болана.
— Мне угодно, — пояснил тот, — побеседовать с твоим шефом. Сходи за машиной и поставь ее перед дверью. Вы останетесь здесь, а мы уедем. И не делайте глупости, если хотите, чтобы он вернулся к завтраку. Только дернетесь — и ни один из вас никогда больше не сядет за стол.
— Благодаря ему я зарабатываю на жизнь, мистер Болан. Мне нужны ваши гарантии, если вы хотите, чтобы я вел себя смирно.
Губы великана искривились в некоем подобии улыбки.
— Если бы я хотел его прикончить, «Рыбак», ты бы никогда даже не узнал, что я заходил в дом. Будем считать, у нас нечто вроде перемирия. Ты ведь знаешь, на что я способен?
— Еще бы! Это всякому известно.
— Вот и ладно. Только пусть машину подгонит этот мальчуган. На улице полно полицейских. — Болан снова осклабился. — Они направляются на восток, а мы поедем в противоположную сторону. — Он смерил телохранителя ледяным взглядом. — Марш за машиной!
Тот вопросительно посмотрел на Сантини и выскочил за дверь.
Они двинулись вниз по лестнице. Теперь ствол черного пистолета словно прилип к уху Риззи. Тот от страха пускал слюни и полностью утратил вид человека, которого все привыкли называть «Беспечный». Когда они сошли вниз, Риззи едва держался на ногах, и Болан вынужден был поддерживать его одной рукой.
Выпученные от ужаса глаза Риззи уставились на невозмутимого Сантини.
— Ради Бога, Джек, — жалко проблеял Риззи.
— Не бойся, Томми. Он не причинит тебе зло.
«Рыбак» медленно приблизился к двери и вышел на крыльцо. Горы, залитые утренним светом, стали просто ослепительно красивы.
Сантини и паренек-телохранитель неподвижно стояли у машины, положив руки на капот, пока Болан и его пленник садились в нее.
Секунду спустя машина сорвалась с места, и юноша с восторгом воскликнул:
— Ты когда-нибудь видел такого парня?
Джек задумчиво рассматривал небо и вершины гор. Затем он вытащил револьвер, не глядя крутанул барабан и спрятал оружие в кобуру.
— Нет, мне никогда не доводилось встречать таких парней, — наконец ответил он.
Джек Сантини думал о дне, когда он сможет отойти от дел и обосноваться в маленькой хижине поближе к небу.
— Ты думаешь, он его отпустит?
— Что? — рассеянно переспросил он. — А тебе-то что до этого?
И пошел в дом, чтобы больше вообще ни о чем не думать.
Глава 7
Риззи было около сорока. Среднего роста, стройный, почти тщедушный, он коротко стриг свои темные волосы, носил тоненькие черные усики, а при том, что кожу имел смуглую, запросто мог сойти за араба. До крайности напуганный, он всем телом прижался к противоположной дверце и за все время ни разу даже не посмотрел Болану в глаза.
Машина у него была что надо — роскошный спортивный «понтиак» с полукруглыми сиденьями и центральной приборной доской. Болан уверенно вел автомобиль через шикарный квартал Литлтон.
За десять минут они не обмолвились ни словом. Решив наконец, что Риззи дошел до кондиции, Болан остановил машину на пустынной стоянке позади торгового центра, закурил и сказал своему пленнику:
— Ты влип в нехорошую историю, Риззи.
— Сам знаю, — пробормотал тот. — Можно мне сигарету?
Болан протянул ему прикуренную сигарету и вытащил себе из пачки другую.
— Здесь ведь твоя территория?
— В некотором роде, — ответил Риззи, нервно выдыхая дым.
— Так твоя это территория или нет?
— Да.
— Стало быть, я должен тебя благодарить за тот торжественный прием, который мне оказали вчера в горах?
— Не... не-е понимаю.
— А что тут понимать? Это ведь был маскарад. Они все вырядились солдатами.
— Послушайте, — возразил Риззи, — я не знаю, о чем вы говорите.
Тут он немного переборщил.
Болан вытащил значок снайпера и бросил его на приборную доску.
На лице Риззи отразилось беспокойство, и он отвел глаза в сторону.
— Очень жаль, — сказал Болан. — А ведь меня только это и интересует.
Сказано это было таким тоном, что Риззи буквально подскочил.
— Погодите! Ладно! Возможно, я кое-что и знаю. Это поможет мне сохранить жизнь? Вы это имеете в виду?
— Совершенно верно.
— Так что же вы хотите узнать?
— Кто такой Рейнджер?
Взгляд Риззи в панике заметался по машине и остановился на значке. В его голосе послышались отчаяние и покорность.
— Я не так высоко взлетел, как вы думаете. Я простой подручный. Да, у меня есть офис, но не более того, я просто... как бы это выразиться, просто представитель. Мне говорят: «сделай это» — и я делаю. Но у меня лично никакой власти нет.
— Я не спрашиваю, есть ли у тебя власть, Риззи. Я желаю знать — кто такой Рейнджер?
— Но именно это я и пытаюсь вам объяснить. Мне не известно даже, о ком вы говорите.
— Очень жаль, — бесстрастно произнес Болан. — Ну что ж, Риззи, забирай этот значок и выходи из машины.
Риззи смертельно побледнел.
— Но что вы соби...
— Выходи!
— Погодите! Минуточку! Я ведь хочу вам помочь! Но нужно задавать посильные вопросы! Я не знаю никакого Рейнджера!
От голоса Болана повеяло воистину арктическим холодом.
— Ты отлично знал об уготовленной мне встрече.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16