Дверь была не закрыта. День клонился к закату.
В большой озеркаленной прихожей нас встретил пытавшийся юркнуть в туалет депутат П. Он был в исподней рубахе, кальсонах в горошек кокетливого фасона и сильно изношенных шлепанцах. Собчак поздоровался с ним за руку, ошалело глядя в зеркала, многожды отразившие эту полуофициальную сцену, если судить не только по одним шлепанцам. Я сознательно опускаю фамилию этого депутата. Он калека с врожденными физическими недостатками, поэтому персонифицированно иронизировать считаю недостойным кощунством. Однако полагаю необходимым остановиться на нем, как на довольно ярком представителе определенного типа лиц, с которыми пришлось работать.
Этот парень из числа других, получивших доверие избирателей, был довольно интересным субъектом, так же, как и Чубайс, «академическим экономистом». Чтобы не сильно отличаться от большинства «демократов», он не брился, в результате его лицо покрылось рыжеватенькой редкой растительностью, которую даже жидкой нельзя было назвать, но все же издалека чем-то напоминавшей бороду. Он взял за правило убегать из депутатской столовой Мариинского дворца не заплатив за съеденный обед, о чем потоком направляли заявления Собчаку взволнованные официантки, так как им было несподручно постоянно тратить на него часть своей нищенской зарплаты.
Будучи с чьим-то дружеским визитом в Хельсинки, он там на официальной пресс-конференции в запальчивости маниакала, обличающего собственную Родину, продемонстрировал собравшимся свои дефективные от рождения кисти рук, пояснив, что их изуродовали «в застенках КГБ», чем сильно разволновал присутствующих. Уж на что Собчак (в чем со временем я убедился) был большим мастером политперелицовок без всяких декораций и привык для быстрой смены своих убеждений использовать любую ложь, так даже он, узнав о «жертве КГБ», от профессиональной зависти присвистнул.
Сейчас этот депутат и сотоварищ Сергея Васильева, если верить газетам, консультирует российское правительство, правда, не указано, в чем. Хотя результат его советов и консультаций вызывать сомнений своим безумием не должен.
Так вот, эта «жертва» чекистов встретил нас в прихожей и в этаком вызывающе нескромно разодетом виде проводил в столовую залу, где за большим обеденным столом дружно сгрудились остальные «реформаторы» во главе с Чубайсом. Они пили чай с баранками, который по укоренившейся привычке разливала заведующая этой резиденцией с совершенно одичавшим взором. При виде Собчака она вспыхнула протокольной улыбкой и смылась.
Эти ребята, тоже наполовину в исподнем белье, предложили Собчаку немного баранок и бодро доложили результаты своего дачного творчества.
Уже достаточно отъехав от резиденции, «патрон» с удивлением обнаружил зажатую в кулаке баранку.
Средь засеваемого идеями поля Собчаку особенно приглянулась предложенная мною небольшая программа, названная: «Детский банк», смысл, привлекательность и доступность которой были понятны всем. Поэтому где бы, перед кем и на какую тему «патрон» ни выступал, он постоянно стал озвучивать эту программу как уже почти завершенную, этим доведя ее до полного абсурда еще задолго до начала реализации. Когда же мною была проделана основная работа по ее организации, заключены необходимые соглашения и приобретено за границей нужное оборудование, «патрон» остыл, увлекшись чем-то другим. На самом же деле он просто не умел доводить до конца начатое, как, впрочем, не умел и начинать, если, конечно, не считать за начало любого предприятия предстартовый трезвон ( единственное, на что Собчак был действительно способен. Поняв это, я сразу привык к тому, что все им объявляемое никогда не исполнялось, о чем, разумеется, не догадывались аплодирующие ему слушатели. Правда, в подлости и мести последовательность его действий была безупречной, а срока давности нанесенных ему обид не существовало. Сколько бы времени ни прошло, обида для него всегда была остра, раздражительна и, как нашатырь, свежа, а сам обидчик до одурения неприятен. Это даже злопамятностью не назвать. Вероятно, психиатры знают, как такое именуется. Я убежден, что сколько бы ни минуло лет, но при первой же возможности Собчак отомстит, например, Ю. Севенарду, посмевшему выставить в противовес ему свою кандидатуру в мэры города и в предвыборном интервью охарактеризовать «патрона» как «малограмотного делопута», неспособного организовать даже элементарное практическое дело, а не то что руководить огромным городским хозяйством и решать жизненно важные проблемы. Высоко оценивая организаторские и профессиональные способности Ю.Севенарда, строившего Асуанскую и Нурекскую гидроэлектростанции, тоже, как и Собчак, доктора, только действительных, а не мнимых наук, относясь к нему с искренней симпатией и уважением, я решил тогда предостеречь его за неосторожно-объективную публичную оценку личности «патрона». Помню, Севенард недоверчиво улыбнулся и сказал, что мщение за подобное не достойно человека вообще. Эх, Юрий Константинович! Не знаете объект своей оценки! Это Собчака как раз и достойно! Еще как достойно! Хотел бы ошибиться, но уверен: не дано. Время покажет. Догадываюсь: речь пойдет вовсе не о печально известной морской дамбе, призванной защитить Ленинград от редких, но опустошительных наводнений, строительство которой уже много лет ведется Ю.Севенардом во главе огромного коллектива. Также полагаю: обвинение не будет связано с разрушением хрупкой экологии Маркизовой лужи, окаймленной дамбой и превратившей остров Котлин с Кронштадтом в полуостров. Эта шумиха для отвлечения простаков. Собчак прекрасно понимает то, что ясно любому дураку даже в Африке: возрастающее загрязнение Невской губы зависит не от формы измененных дамбой берегов залива, а лишь от увеличения количественного сброса неочищенных стоков. Это бесспорно для любого дилетанта, не сомневающегося, к примеру, что чистота воды в ведре не может быть связана с его габаритами.
Думаю, в будущем Собчак в качестве ловушки для Севенарда использует что-то совсем прозаическое, но способное надежно убрать этого талантливого строителя с дороги.
Есть чего опасаться и Марычеву ( директору клуба Сталепрокатного завода, дававшего клубную трибуну для выступлений и встреч всем героям будущим и уже прошлым. Располагали поддержкой Марычева и Б.Ельцин во время опалы, и Е.Лигачев, и А. Макашов, и В. Алкснис, и В.Жириновский, и многие другие, и, конечно же, А.Собчак, для которого этот клуб, как и сам Васильевский остров, где он находится, стал политической родиной. Однако довольно скоро рассмотрел Марычев, что получилось из вылупившегося на этом острове птенца, за бережную инкубацию которого сам же яростно агитировал избирателей и, спохватившись, громко отвернулся от Собчака. Не забудет и не простит этого «патрон». Бьюсь об заклад ( нож уже готов. Осталось дело за малым ( оборудовать загон. Берегись, Марычев! Не спасет признание и искреннее уважение многих, ибо ненависть Собчака сильнее, а его опричники, типа зам. прокурора города Большакова и его подручного Винниченко, умело рассаженные по служебным креслам, как охотничьим номерам, найдут яркие флажки для ограждения и отстрела неистового уличного агитатора.
Не хочу продолжать список зловещих предсказаний. Мне и самому эта рукопись может в дальнейшем стоить жизни. Поэтому вернусь к «Детскому банку».
Эта программа ставила своей целью вовлечение ленинградского подросткового населения с 14 до 18 лет в сферы нужной, полезной всем работы, побудительным мотивом которой служила бы своекорысть, вышедшая в нашей стране из морального подполья.
Предполагалось открыть для подростков в городе несколько магазинов с разнообразными товарами ( от «Кока-Колы» до видеомагнитофонов, но по очень низким, «демпинговым» ценам. Почти на порядок дешевле цен «черного рынка».
Когда приходится употребить слово «порядок», то так и тянет, желая не задеть самолюбие читателя, все же уточнить математическое значение.
Мне вспоминается, как когда-то прибыл на постоянно действующую, им же придуманную выставку «Интенсификация ( 90» Л. Зайков, тогда уже секретарь ЦК КПСС. Стоя посреди павильона и слегка наклонив вперед голову, что было вполне достаточно для детального разглядывания собственного живота, он внимательно слушал блеющего от страха экскурсовода, вещавшего о грандиозных успехах в области производства промышленных манипуляторов, применение которых, по мнению рассказчика, увеличивало производительность труда, как он выразился, «на целый порядок». Зайков мгновенно очнулся и разразился руководящей тирадой, одобряющей рост производительности труда таким способом сразу «в три раза». Экскурсовод уточнять секретаря ЦК не посмел. Я же рискну. Так вот. Задумка с «порядковым демпингом» должна была обеспечивать возможность подростку купить в этих магазинах, скажем, так полюбившиеся всем импортные призовые кроссовки по цене в 10 раз ниже «черной», а не в три, как перевел Зайков слово «порядок».
Эта огромная разница в цене и была той притягательной силой, искушавшей купившего тут же удариться в бизнес, как теперь принято именовать заурядную спекуляцию, запрет которой раньше и был, по мнению Собчака, основной причиной невозможности построения «цивилизованного общества» с процветающим большинством членов, обладающих «ограниченной ответственностью».
Для подростков мною было поставлено одно условие: деньги, на которые они станут покупать в этих магазинах товар, будут не обыкновенные рубли, а те, что они сами заработают на не престижных, низкооплачиваемых работах: уборке улиц, лестниц, подъездов, дворов, ремонт повсюду разломанных почтовых ящиков, разноске газет, уходу за нуждающимися пожилыми людьми и т. д. и т. п.
Эти, и только такие, заработанные личным трудом подростков средства будут перечислены на их лицевые счета, открытые в Сбербанке, который выдаст им кредитные карты, как сейчас именуют «пластиковые» деньги. Они-то и станут применяться для расчета в этих самых магазинах.
Прежде, чем предложить Собчаку такую маленькую программу, был проведен опрос общественного мнения, который своим результатом подтвердил перспективу предлагаемого.
Я прикинул: кроме воспитания уважения к труду, как к своему, так и чужому, подросток, в сущности ребенок, сможет заработать своими руками на самых низкооплачиваемых работах даже больше, чем его родители, с учетом установленного нами коэффициента товарного обеспечения полученного им рубля. Это, в свою очередь, сможет хоть чуть-чуть снизить эффект болезненного социального расслоения на бедных и богатых, происходящего сейчас и в детской среде.
За безжалостное крушение привычных жизнеутверждающих ориентиров нынешнего молодого поколения, нанесшее непредсказуемо огромный ущерб будущему страны, таких, как Собчак, в итоге наверняка будут судить, но, к сожалению, не скоро очухаются все обманутые и разоренные собчаками, на совести которых, среди прочего, также загубленное юное поколение, брошенное ими на произвол судьбы в пустыне, отделяющей привычную для советского народа нормальную жизнь от неведомой никому «рыночной». Подобные скоростные переходы без массовой гибели «туристов» совершить никому в истории еще не удавалось. Даже легендарный пророк Моисей вынужден был таскать и кружить по пустыне сорок лет выведенных им из Египта евреев, чтобы они пообвыкли и приспособились к новым условиям жизни на «земле обетованной».
Заканчивая разговор о «Детском банке», хочу добавить то, о чем может спросить любой въедливый, скептически настроенный читатель: а за счет чего и откуда будут поставляться в эти магазины товары, да еще по таким низким ценам?
Ответ прост и предельно реален. Я предложил Собчаку не подписывать ни одного договора с иностранными компаниями без их, пусть хоть скромного, но участия в расходах на приобретение и поставку товаров для этих магазинов. В то время это предложение с пониманием и охотой принимали все иностранцы, закладывая официально эти суммы в себестоимость своих коммерческих проектов. Пока Собчак еще не полностью переключился на удовлетворение только личных интересов, пункты о расходах на поставку товаров для подростков были мною вставлены во все без исключения подписанные им соглашения.
Эстонский премьер Сависаар, толстый, со светло-рыжими, запущенными баками, в крупно-клетчатом костюме, вместе с многочисленной свитой и киногруппой появился в приемной у Собчака, как будто случайно заскочил по пути.
Ручаюсь, что «патрон» о дате и времени визита премьера не ведал, хотя накануне беседовал по телефону с министром юстиции Эстонии, которого Собчак знал по имени.
Причина внезапного заезда Сависаара, как оказалось, крылась в попытке с ходу подписать межправительственный договор, зажатый под мышкой у помощника в двух великолепных тисненых папках. В этом сознался мне сам помощник с хитрыми, не русскими и не эстонскими глазами, объяснив, что весь расчет эстонской делегации строился на превосходстве русского гостеприимства по отношению ко всем другим делам, плюс уже ставшее известным даже за пределами Ленинграда безразличие Собчака ко всему, что его лично не интересовало.
Действительно, в процессе легкой светской беседы Собчак, демонстрируя радость от встречи, бегло просмотрел договор, больше разглядывая отделку папок, и уже собрался было его подписать, как вдруг зазвонил смольнинский телефон, в обиходе ( «вертушка». Я сидел в сторонке, исподтишка оценивая делегацию, заподозрив у основного состава непонятное мне волнение. «Патрон» показал мне глазами, чтобы я снял трубку.
Борис Ульянов, бывший глава горкома КПСС города Кировска, славно растянувшегося вдоль левого берега Невы у ее истока, а ныне ( ответственный трудящийся областного Совета нового созыва, узнав, что Сависаар у нас, попросил передать Собчаку, чтобы он привезенный договор не подписывал до прихода председателя Облсовета Ю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64