Я знаю тут несколько неплохих местечек. Угощение за мной!
– Ну что ж, если командир не возражает, других возражений точно не предвидится, – взял на себя ответственность Орднер.
– Поехали, – с улыбкой согласился Джим. – Недурно расслабиться немного.
Джип еще немного прибавил скорость, и через несколько минут они приблизились к повороту, обозначенному «Сан-форд – 15 миль».

Земля.
Американский сектор. Палм-Бич, Флорида

Сверкая никелированными боками, взятый на прокат «Харлей-Дэвидсон» остановился у самой кромки прибоя. Волны накатывались на песчаный берег с мягким шорохом и устремлялись обратно в родную морскую стихию.
– Как здорово! Никогда бы не подумала, что в Палм-Бич можно найти такой уединенный пляж. – Кэрри устроилась на пляжном матрасе и сквозь темные очки и прищуренные веки смотрела на яркое небо.
– Я так и думал, что тебе понравится. – Алексей зачерпнул горстку песка и насыпал ей на ногу.
– Ты что делаешь?! – вздрогнула она. Песок был горячим.
– Окунемся?
– Давай!
Они побежали по горячему песку, высоко поднимая ноги. Очередная волна, достаточно большая, чтобы поднять двух счастливых людей, взметнула их и понесла на своих крыльях.
– Ой! – воскликнула Кэрри.
– Поплыли к тому камню!
И они поплыли к бетонной глыбе, невесть каким образом оказавшейся в десятке метров от берега.
– Ты и вправду ничего не помнишь? – спросил Алексей, когда они, запыхавшиеся, но довольные, вскарабкались на самый верх этой бетонной горы.
– Ты о космосе? – насторожилась Кэрри. – Нет, ничего.
– А хотела бы вспомнить?
– Со мной уже делали все, что только можно. Чуть не пытали. Ты тоже хочешь попробовать?
– Нет, у меня другие методы, – улыбнулся Алексей. – Только добром и лаской.
– Я не животное.
– Все мы животные и знаем об этом.
– К чему ты затеял этот разговор?
– Меня послали за тобой…
– КГБ?
– Нет, что ты! Некое тайное общество прогрессистов – назовем его так.
– Боже, чего только не развелось на Земле! И куда смотрит правительство – от тайных обществ укрыться негде!
– Знаешь, Кэрри, мы сильнее, чем правительство, – серьезно сказал Алексей. Он подсел ближе, но девушка тотчас отодвинулась. Ей было неприятно, что человек рядом с ней оказался шпионом.
– Я не мог не сказать тебе об этом. Ты мне нравишься.
– Это что, испытанный прием добывания информации?
– Не знаю, Кэрри. Ты у нас профессиональный агент. Мне же только поручили вступить с тобой в контакт и помочь вспомнить события, произошедшие на Таре. Ты понравилась мне, и я решил, что с тобой не стоит играть в кошки-мышки, – вздохнул Алексей.
Кэрри покосилась на него из-под темных очков. Лицо у парня было печальное, он сидел и смотрел куда-то в небо.
«Все равно этот агентишка меня не купит», – подумала Кэрри. Более незамысловатой и бесхитростной агентурной игры она еще не видела. Хотя, если задуматься, может, за этим скрывается какой-нибудь тонкий расчет?
– Кто вы? – спросила она.
– Люди только считают себя единственной разумной расой, но это не так. В мире есть и другие разумные формы жизни.
– Но ведь почти за двести лет освоения космоса нам так и не встретились другие разумные существа.
– Не встретились только потому, что разумны настолько, чтобы не встречаться с нами.
– Ах вот как! Ты все же человек?
– Я-то человек. Вот, можешь потрогать. – Алексей взял ее руку.
– Не хочу я тебя трогать, шпион несчастный! – Кэрри отдернула руку.
– Я не шпион, Кэрри. Меня просто попросили. Я действительно офицер войск аэрокосмической обороны. Но есть некие общемировые ценности, которые я разделяю. В твоих же интересах все вспомнить.
– И что бы ты хотел узнать от меня?
– Вы вывезли яйца зоргов с Тара? Темнота. Она ничего не помнит.
– Не помню. А что, это имеет какое-то значение?
– Пришло сообщение, что правительство клонирует зоргов в одной секретной лаборатории.
– Чушь, зачем это им понадобилось?
– Не знаю, Кэрри. Но тоже, как и ты, обеспокоен. Меня попросили узнать у тебя.
– Я ничего не помню.
– Кэрри, давай попробуем по порядку. Где кончаются твои воспоминания?
Темнота. Только глаза Криса отливают белками в призрачном лунном свете.
«Нам крышка, если не уберемся отсюда. Эти твари повсюду».
Это она помнит. Что дальше? Опять темнота, а затем какой-то яркий луч. Она исчезает в нем. Затем снова непроглядная темнота, а потом яркая больничная палата секретной базы «SP-1».
– Был какой-то яркий луч.
– На Таре?
– Да. Все, больше ничего не помню. Очнулась уже на Земле.
– А кто уничтожил Тар, тоже не помнишь?
– Как кто? Флот Макферсона.
– Они бы не смогли этого сделать, во всяком случае, так быстро. Тар был уничтожен за десять минут.
– Тогда не знаю.
– Есть предположение, что это сделала какая-то внеземная цивилизация. А чтобы не оставлять свидетелей, у вас всех стерли память.
– Ты действительно можешь нам помочь? – с надеждой спросила Кэрри.
– Постараюсь. Во всяком случае, у нас в распоряжении есть достаточно мощные средства, не чета тем, что использовались в «SP-1».
– Которые окончательно уничтожат мой мозг…
– Как ты можешь говорить такое?! Просто это современный деблокатор, который нам передали друзья с другой планеты.
– С какой?
– Вряд ли, ее название что-нибудь тебе скажет. Это Аиур. Он находится в неоткрытом секторе Галактики. И не думаю, что люди его когда-либо достигнут. Он просто передвинется на пару сотен световых лет от такого неприятного соседства.
– Как это противно – быть пешкой в чужой игре!
– Ты не права, Кэрри. От тебя сейчас зависит очень многое. Речь идет о жизни на Земле. Нам дали еще один шанс, последний… Если у нас действительно клонируют зоргов, человечеству придет конец. Нас или истребят зорги, или протоссы просто уничтожат еще одну зараженную планету. И я хочу, чтобы ты знала это.
– Протоссы? – Слово показалось ей смутно знакомым. Она слышала его во сне. В одном из тех снов, в которых ей снился Тар.
Кэрри сняла очки и посмотрела в глаза Алексею.
«Какие они голубые, – подумала она, – как небо».
Нет парень не врал. Определять это на шпионских курсах ее обучили лучше любого детектора.
– Хорошо, Алексей, делай со мной что хочешь. Я и сама мучаюсь, что не могу ничего вспомнить.
– Тогда я задам тебе еще один вопрос – самый главный. Подсознание знает ответ на него и будет готово. У кого из вас находился пси-эмиттер?

Земля.
Американский сектор. Санфорд, Флорида

Кто-то из молодых парней в баре засунул в музыкальный автомат пластинку с джанглом, и теперь все вокруг исходило ритмами тамтамов и ревом диких зверей.
– Рон, ты настоящий земной парень. Ты молодец – крепко стоишь на земле. И все правильно делаешь. На фиг нам все это надо? Весь этот сраный космос. Жили же люди раньше, и все было хорошо! – положив руку на плечо Сеймса, Крис заглядывал ему в глаза.
– Нет, Крис, я все понимаю. Но ведь теперь они стали высасывать колонии, как раньше высасывали Землю. А куда все это идет? Набивают себе карманы кто как может. Ты слышал, дошли до того, что собираются клонировать зоргов, которых вы уничтожили?
– Зоргов? – насторожился Генри Брауер. – Откуда вам это известно?
– Факт! Недавно генерал Конахен выступил сразу по всем галактическим каналам. То-то они всполошились.
– Конахен?!
– А вы что, парни, с луны свалились? – улыбнулся Сейме.
– Нет, нам на этой гребаной «SP» даже радио слушать не давали.
– Дней пять назад ночью вдруг отключилось все вещание. Генерал захватил какую-то передающую станцию космической связи и выдал: «Люди, будьте бдительны. Правительство затеяло опасную авантюру – хочет клонировать зоргов».
– Вот гады! – Барт Уилкинсон дал волю чувствам. – Для чего же мы рисковали жизнями и уничтожали эту заразу?
– Может, это провокация? – спросил Джим.
– Не знаю, парни, вы в этих кругах вращаетесь. Вам виднее, провокация это или нет. Я-то простой фермер, что слышал, то и говорю. У нас вся округа гудит, – хитро ответил Сейме.
– Нет, командир, как это тебе нравится?! Они собираются клонировать зоргов! – Крис был вне себя, и спокойствие Рэйнора бесило его.
– Так вы и вправду ничего не помните? – искренне удивился Сейме.
– Ничего. С момента высадки на Таре – ничего.
– Знаете, что я вам скажу, ребята? – Рональд заговорщицки наклонился к разведчикам. – Вез я тут одного профессора из России. Видимо, отдыхать на побережье. И как-то случайно у нас зашел разговор о космосе, о Таре, а затем о том, что в газетах писали. «Так вот, – сказал мне профессор. – Знаю я, как помочь этим парням. Есть у меня одно изобретение, которое поможет полностью восстановить им память. Да только правительству это не надо. Не заинтересовано оно, понимаешь?»
– Врешь! – горячо откликнулся Крис.
– Если хотите, сведу вас с профессором. Он тут недалеко, в Скилворте остановился. Еще два дня будет.
Барт Уилкинсон, всегда внимательный и осторожный, вопросительно посмотрел на Джима:
– Сдается мне, они могли затеять эту опасную игру. И если у нас получится хоть что-нибудь вспомнить, мы смогли бы разобраться в этом.
– Мне тоже это не нравится, Барт. Я думаю, стоит попробовать. После «SP» хуже не будет.
– Вот и ладно, парни. Давайте еще по стаканчику и поедем к профессору, – предложил довольный Сейме.

Земля.
Европейский сектор. Исследовательский центр. Мостар

Иван Стуков решил выйти и глотнуть свежего воздуха. Сегодняшняя ночь была последней. Ускоритель клеточного деления работал на полную мощность, и к утру ждали рождения первенцев. Последнюю неделю Иван спал урывками, по три-четыре часа, не больше. Все время он проводил за монитором, отслеживая процесс образования новой жизни.
Каждую секунду в клонированных организмах протекали сложные мутации. Все то, что он читал и слышал на лекциях в университете, пришлось забыть Ученые столкнулись с качественно новыми процессами. Никто ничего не понимал. И без того быстрый рост организмов зоргов подстегивался цитогенным ускорителем, и мутации совершались с бешеной скоростью. Сначала вроде бы в пробирке действительно зародился один из видов зоргов, но затем произошло невероятное.
На второй или третий день у эмбриона начали формироваться жаберные дуги, затем хвост и конечности. В течение последующей недели эмбрионы выросли с 5 до 30 мм и стали напоминать людей: у них уменьшился изгиб спины, хвост стал менее заметным, голова выпрямилась. На развивающемся лице появились внешние части глаз, ушей и носа, а на конечностях можно было разглядеть пальцы. Еще через неделю почти все внутренние органы хорошо сформировались, а нервы и мышцы развились настолько, что эмбрионы стали совершать спонтанные движения. Иван каждый час проводил генный мониторинг. Сомнений не оставалось: особи в инкубаторе были человеческими зародышами с незначительными рецессивными примесями генов, присущих зоргам.
Иван подошел к выходу из подземных коридоров башни. Путь ему преградил десантник в камуфляжной форме:
– Извините, сэр, но приказ генерала Плавича – никого из ученых не выпускать наружу.
– Голова болит, хотел немного подышать на воздухе.
– Не могу пропустить, сэр. У меня четкий приказ во имя вашей же собственной безопасности.
Еще с вечера генерал Плавич приказал усилить охрану объекта. Сюда стянули силы НАТО со всей Боснии и Герцеговины. Танки и боевые машины встали стеной вокруг базы. Солдаты в срочном порядке возводили укрепления и рыли окопы. «Надвигается маленькая война», – грустно шутили ученые. Но на самом деле было не до смеха. После выступления Конахена на Земле бушевали митинги и демонстрации протеста. Просочилась информация, что рано утром сюда, на секретную научно-исследовательскую базу двинется колонна демонстрантов. Иван видел, как забегали солдаты, когда получили приказ о боевой тревоге. Даже танки закопали в землю, торчали только башни. И все это против мирной демонстрации антигалактистов. Хотя на этот раз в протестном движении объединились многие: антигалактисты, социалисты, экологисты, хиппи, анархисты и представители различных религиозных конфессий Оппозиционные партии неистовствовали в контролируемых ими средствах массовой информации.
В самом научном центре особенно накалило обстановку то, что генерал Плавич приказал никого из комплекса не выпускать. Никому из ученых не хотелось чувствовать себя заложником. Ивану пришлось вернуться к себе в лабораторию. И все-таки он был счастлив С часу на час должно было состояться рождения новой жизни. Родиться должно было существо, какого еще не было во Вселенной. Иван еще раз просмотрел компьютерную распечатку. Мутации замедлились, организм стал более стабилен. Все говорило о том, что дело идет к завершению эмбриональной стадии развития.
Генри Симпсон стремительно вошел в лабораторию:
– Что с клонами?
Иван поднялся из-за стола с компьютерным монитором. Взгляд его покрасневших глаз за тонкой золотой оправой очков был слегка рассеянным.
– Ждем. Мутации замедлились. Эмбрион быстро набирает массу.
– Питания достаточно?
– Перешли на более легкий раствор. Усваивается гораздо быстрее.
– Хорошо. По пути мы обогнали колонну демонстрантов. Они движутся сюда. Тысячи людей. – Было заметно, что Генри сильно взволнован.
– Их много, Генри? – спросил Иван. Все эти политические игры его сейчас трогали мало. Он ждал рождения чуда, и это ожидание всецело захватило его.
– Очень много. Колонна растянулась почти на километр от Мостара. Мы с трудом прорвались. Кругом полиция. Движение в одну сторону перекрыто.
Симпсон подошел к монитору. В специальных емкостях инкубатора развивалась новая жизнь.
– Ну, как тут наши детишки?
– Тот, что под колпаком, больше зорг, чем другой.
– Все это очень интересно. Посмотрим, что из них получится.
– Генри, ты находишь нужным присутствие здесь армии? – спросил Иван.
– Ты не понимаешь, демонстрантов очень много. Они могут разнести тут все.
– А если вояки устроят бойню? Ты сможешь после этого спокойно жить и работать?
– Плавич заверил меня, что армейским подразделениям строго-настрого запрещено открывать огонь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83