– В Наганохара я собираюсь взять такси, почему бы нам не поехать вместе? Я сойду в Минамихара, это как раз по пути, а вы спокойно поедете дальше до Сакура-но-дзава.
– Если это возможно… Я не слишком вас обеспокою?
– Ну что вы.
– Простите, мне так неловко, но я действительно чувствую себя такой беспомощной…
Ясуко посмотрела в окно. Местность, по которой они ехали, находилась в стороне от пути тайфуна, однако и здесь с некоторых домов были сорваны крыши, кое-где виднелись поваленные телеграфные столбы.
– Какой ужас! Но теперь все будет хорошо. Мне повезло с попутчиком.
Впоследствии Ясуко удивлялась, как она, обычно такая замкнутая, легко доверилась незнакомому мужчине. Инспектор Тодороку пытался понять, были ли нервозность и беспокойство Ясуко на платформе станции Уэно вызваны предстоящей поездкой, или причина была значительно серьезней.
Поезд прибыл на станцию Наганохара с небольшим опозданием, в час сорок. Инспектор Тодороку несколько растерялся, увидев, что из вагонов вывалилась толпа пассажиров.
– Госпожа, если мы не поспешим, можем упустить такси.
Но как они ни спешили, когда вышли на привокзальную площадь, там стоял автобус, а с водителем последней оставшейся машины договаривался успевший раньше них пассажир.
– Госпожа, раз так получилось, придется ехать в автобусе.
Но и автобус оказался переполненным, и уже прозвучал колокольчик, возвещающий об отправлении.
– Сакураи-сама! Сакураи-сама! – закричала Ясуко в сторону мужчины, усевшегося в последнее такси.
– Вы знаете этого человека?
– Да, он… Немного.
Имя Сакураи вызвало интерес инспектора Тодороку. Согласно его данным, Тэцуо Сакураи – зять Тадахиро Асука. Глядя на мужчину, который с удивлением высунулся из машины, инспектор Тодороку внутренне улыбнулся. Вот будет интересно, если Сакураи, инспектор Тодороку и Ясуко поедут в одной машине!
– Что вам угодно? – с удивлением нахмурил брови Тэцуо Сакураи при виде приближающегося незнакомого мужчины.
Ему было около тридцати лет, его круглое, как у буддийского монаха, лицо производило приятное впечатление.
– Вон та дама хотела вас попросить…
Тэцуо Сакураи посмотрел в сторону, куда указывал Тодороку, и, узнав Ясуко, сразу открыл дверь и выскочил из машины. Хотя он был коренастый и немного полноватый, движения его были проворными и быстрыми. Недаром он принадлежал к элите «Камито санге».
– Фуэкодзи-сама! Пожалуйста, садитесь, садитесь.
– Извините, что я остановила вас. Этот господин хотел проводить меня до Каруидзавы, но мы, к сожалению, не смогли взять такси…
– Ничего страшного, я вас довезу. Пожалуйста, садитесь. – Тэцуо Сакураи, судя по всему, был отзывчивым и доброжелательным человеком.
– Ну, всего вам доброго. Я поеду на автобусе, – откланялся инспектор Тодороку.
– А почему бы и вам не поехать с нами. Вам в какой район Каруидзавы?
– Мне нужно добраться до Минамихара.
– Он едет на виллу Сэйитиро Нандзе.
Имя Сэйитиро Нандзе стало для инспектора Тодороку чем-то вроде удостоверения личности. Он сомневался, знает ли это имя Тэцуо Сакураи, но тот вновь проявил любезность:
– Минамихара нам по пути. Садитесь, пожалуйста.
– Извините за доставленные хлопоты. Нет-нет, я сяду рядом с водителем. Моя фамилия Тодороку. Я вам очень благодарен.
Садясь в машину, Тодороку неожиданно вспомнил сделанную в Хаконэ сувенирную шкатулку, которую он видел у Ясуко Фуэкодзи. Трое людей, случайно оказавшиеся в одной машине, уподобились той шкатулке. Интересно, что выскочит из нее, если нажать на одну из дощечек?
Глава девятая

A + Q? B + P
Когда машина, в которой ехали Коскэ Киндаити, помощник инспектора Хибия и детектив Кондо, отъехала от Ягасаки, вода уже отступила, оставив лужи и обнажив участки земли, покрытые травой. Вдруг Киндаити спросил, как будто что-то вспомнив:
– Место, которое называют «Хосино-онсэн», находится к северу от Нака-Каруидзавы?
– Да.
– Значит, кемпинг «Белая береза» расположен как раз по пути.
– А что вы хотели?
– Если возможно, я бы хотел взглянуть на него. Придется делать большой круг?
– Нет, не особенно. Решено. Нам надо заехать в кемпинг «Белая береза», – отдал Хибия приказ шоферу.
– Слушаюсь.
От Ягасаки до кемпинга «Белая береза» ехать пришлось чуть больше десяти минут. При въезде на Старую дорогу им попалось навстречу такси, в котором ехали Ясуко и ее спутники, но никто не обратил на такси внимания.
Когда они проезжали мимо кемпинга раньше, в нем царил полный беспорядок из-за только что прошедшего тайфуна, но сейчас всё уже привели в норму. Поваленные домики, которые здесь называли «собачьими конурами», были поставлены на прежнее место, в середине кемпинга была устроена общественная кухня, а рядом с ней – бар-закусочная. Тут же был домик для администрации, а сам администратор по имени Нэдзу в это время беседовал в баре с двумя молодыми людьми, кажется, студентами. Войдя в бар, трое приехавших услышали слова: «…муж Тиёко Отори».
Киндаити, Хибия и Кондо невольно переглянулись.
Увидев Хибия и Кондо, администратор Нэдзу-сан, явно чувствуя себя неловко, сделал студентам знак отойти.
– О, добро пожаловать! – сказал он, изобразив улыбку, и поинтересовался: – Кондо-сан, это верно, что убит еще один муж Тиёко Отори?
– Слухи доходят быстро, старина. – Кондо показал подбородком на студентов.
– Ты неправильно понял, старина. Эти парни сейчас говорили не о Кего Маки.
– Хозяин, кто эти люди? – спросил один из студентов.
– Это полиция.
– Вот это да!
Один из студентов опустил голову, а другой сказал с недовольным видом:
– Нам, собственно говоря, не в чем признаваться. Мы ничего плохого не сделали.
– Вам что-то известно о случившемся? – сверкнул сквозь толстые линзы глазами Хибия.
– Не о последнем случае, а о прошлогоднем.
– Значит, вы что-то знаете об инциденте с Фуэкодзи?
– Сказать, что мы что-то знаем, будет неправильно. Дело в том, что вчера в Каруидзаве мы встретили одного человека…
– Кого именно?
– Сначала мы хотели бы представиться. Мой товарищ – Киндзо Фудзита, а я – Масару Мацумура. Мы оба студенты университета Q.
– Дело вот в чем, – начал рассказывать Киндзо Фудзита. – Вчера в Каруидзаве мы встретили человека и сейчас как раз о нем рассказывали хозяину. Он вспомнил его имя, это Синкити Тасиро, студент музыкального факультета Университета искусств.
– Синкити Тасиро? Вот как! Кондо-сан, наверное, забыл о нем. В прошлом году на горе Ханарэяма была попытка двойного самоубийства, женщина – ее звали Юки Комия – умерла, а мужчину удалось спасти. Это и был Синкити Тасиро, – перебил студента Коскэ Киндаити.
– А, да-да. Кондо-сан в то время был занят расследованием смерти Фуэкодзи и не слышал об этом случае. Синкити Тасиро пытался покончить с жизнью шестнадцатого августа прошлого года, как раз в тот день, когда было обнаружено тело Фуэкодзи. В предыдущий вечер Синкити Тасиро останавливался в нашем кемпинге.
– Получается, что вместе с Фуэкодзи! – невольно вскрикнул Кондо.
– Студенты утверждают, что они видели, как в тот вечер до ухода из кемпинга Фуэкодзи долго разговаривал с Синкити Тасиро вон на том холме.
– Значит, вы вчера встретили Синкити Тасиро? – спросил Коскэ Киндаити.
– Да, – сдержанно ответил Киндзо Фудзита, осмотрев Киндаити с головы до ног и демонстративно выказывая недоумение: это еще кто такой?
– Где?
– В «Хосино-онсэн», – вступил в разговор Масару Мацумура. – Сейчас там проходит фестиваль современной музыки, и вчера днем состоялась дискуссия, на которой он спорил с Фудзита с таким серьезным лицом, будто вновь собирался совершить самоубийство.
Из предсмертного письма Юки Комия было ясно, что самоубийство планировалось совместно и, судя по состоянию здоровья и другим обстоятельствам, инициатором, видимо, выступила Юки Комия, – вскрытие показало, что у нее была сильно запущенная болезнь легких.
Насколько глубока была любовь Тасиро к Юки, неизвестно, но то, что он приехал сюда в годовщину ее смерти, выглядело совершенно естественно.
Именно Коскэ Киндаити помог спасти Тасиро, поэтому сейчас испытывал к нему определенный интерес:
– Вы не слышали, где он остановился?
– Нет, об этом мы не говорили. В основном спорили.
– Так вы видели, что Тасиро долго беседовал с Фуэкодзи? – впервые вмешался в разговор помощник инспектора Хибия, по возрасту почти ровесник студентов.
– Тогда мы не знали, что его зовут Фуэкодзи и что он был мужем Тиёко Отори, – ответил Масару Мацумура.
– В тот вечер, – вмешался Фудзита, – праздновали О-Бон, поэтому в Каруидзаве и в других местах были организованы танцы. В кемпинге разложили большой костер, угощали пивом с орешками.
– Только эти двое, Фуэкодзи и Тасиро… тогда мы их имен не знали, отказались принять участие. Фуэкодзи, когда зажгли костер, был уже мертвецки пьян. Еще раньше я заходил в его домик с предложением присоединиться к компании; он лежал на кровати и царапал что-то на доске сломанным гвоздем. Перед ним стояла бутылка виски, и все помещение было пропитано запахом спиртного…
– Подождите минуточку, – вмешался Кондо. – Фуэкодзи делал какие-то надписи на доске?
– Да.
– Хозяин, а где останавливался Фуэкодзи?
– В домике рядом с тем, который снимал Синкити Тасиро.
– И там все осталось так же, как было?
– Да. Хотите посмотреть?
– Позже покажете. Ну и что дальше? – поторопил Кондо студента.
– Разгорелся костер, все понемногу опьянели и стали петь песни. Только те двое сидели на холме и о чем-то разговаривали. Это было так странно. Я решил сходить к ним. В тот вечер около восьми часов опустился густой туман, но когда я поднялся на холм, еще были видны звезды.
– Ну и что ты им сказал?
– Я сказал: если им безразличен Будда, то они могут просто прийти сюда и повеселиться.
– И, конечно, получил резкий отказ.
– Да.
– И о чем они говорили?
– Не знаю. Как только они услышали мои шаги, сразу замолчали.
– Почему ты не мог подойти к ним крадучись, как ниндзя? Тогда господа полицейские могли бы услышать интересный разговор. – И Мацумура весело рассмеялся.
– Ну и что? Что было потом?
– Да ничего не было. После этого я вернулся к компании, которая развлекалась у костра. Я даже не заметил, когда ушел Фуэкодзи. А Тасиро вообще молчал. Это все, что мне известно. На этом я заканчиваю свой доклад. – Киндзо Фудзита соскочил со своего стула, встал по стойке «смирно» и отдал честь.
– Начальник, может, пойдем посмотрим дом номер семнадцать?
После тайфуна в кемпинге проживающих было немного, поэтому семнадцатый домик не был занят.
«Собачий домик» стоял не на земле, а на четырех столбах высотой около метра, которые были соединены между собой. Для того чтобы попасть внутрь, нужно было подняться по трем ступенькам деревянной лестницы и открыть дверь, сколоченную из грубых досок. Дощатый пол, хотя и был устлан тремя татами, пропускал сырость.
Электрического освещения внутри не было, и днем свет поступал через одно небольшое окошко, его и в ясный день было недостаточно, чтобы разогнать постоянно царящий внутри полумрак.
Выстроившиеся в ряд тридцать одинаковых хижин представляли собой воистину жалкое зрелище. Постояльцы получали у администрации постельные принадлежности и готовили ужин на общественной кухне. Желающие выпить могли воспользоваться баром.
Это была дешевая ночлежка, и то, что в ней был вынужден останавливаться князь и в прошлом знаменитый киноартист, вызывало чувство печали, которое еще более усиливалось при мысли о том, что он был первым мужем находящейся ныне в зените славы Тиёко Отори.
– Фудзита-кун, в какой позе лежал Фуэкодзи?
– Он лежал головой к левой стене, облокотившись на левую руку, правой рукой что-то царапал на доске.
Фудзита указал в противоположную от окна сторону, где было особенно темно. Коскэ Киндаити передал Хибия зажигалку, и тот стал с ее помощью внимательно изучать доски у изголовья постели Фуэкодзи.
– Киндаити-сэнсей, кажется, тут что-то есть.
– Ну и что там?
– Какое-то уравнение.
Примерно в пятидесяти сантиметрах от стены слева направо шла надпись, нацарапанная в тот вечер Фуэкодзи, а так как он писал ее в пьяном виде, то не было ничего удивительного в том, что местами она читалась с большим трудом. Удалось разобрать следующее:
A+Q? B+P
– Это можно прочитать как А плюс Q не равняется В плюс Р…
Киндаити вслед за Хибия внимательно изучил надпись и согласился с ним.
– Кондо-сан, а как вы прочитаете это?
Кондо внимательно посмотрел на надпись.
– Она читается именно так, как сказал начальник. А плюс Q не равняется В плюс Р. Что же это может быть? Киндаити-сэнсей, вы эрудированный человек. Известно ли вам такое уравнение?
Киндаити почесал свою лохматую голову.
– Я тоже не силен в математике и не знаю подобного уравнения. Хибия-сан, вы в прошлом году осматривали эту хижину?
– Осматривать-то осматривали, но надписи не обнаружили. Нам и в голову не могло прийти… – Молодой помощник инспектора смутился, признавая свою ошибку.
– Что же хотел сказать этим Фуэкодзи? – пробормотал Кондо. – Начальник, нет ли там других надписей?
Помощник инспектора Хибия еще раз при свете зажигалки осмотрел доски и ниже уравнения обнаружил еле заметные царапины на доске, которые с первого взгляда выглядели как случайные. Двое полицейских склонили головы над царапинами и сумели прочитать слово, трижды повторенное: Sasuke Sasuke Sasuke.
– Киндаити-сэнсей, это можно прочитать как Сасукэ. И коль скоро все три слова начинаются с заглавной буквы, то, видимо, речь идет об имени собственном… Начальник, у нас при расследовании этого дела не всплывал мужчина по имени Сасукэ?
Никто не мог этого вспомнить, полицейские недоуменно переглянулись.
Было ли это самоубийство, или убийство, или смерть по неосторожности, в любом случае эти записи, сделанные Ясухиса Фуэкодзи незадолго до смерти, нельзя было рассматривать только как бессмысленные шуточки пьяного человека.
Таким был ход мыслей Коскэ Киндаити. Он полагал, что необходимо обязательно допросить Синдзи Цумура, с которым Ясухиса Фуэкодзи встречался во второй половине того дня, когда он сделал эти записи, а также рассказать о найденных записях Тадахиро Асука, ибо уравнение и имя Сасукэ могут иметь какое-то отношение к попытке Фуэкодзи шантажировать Тиёко Отори по телефону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40