Те двое молчали. Катинка чувствовала, что он смотрит на нее, и так и стояла
перед ним, склонив голову.
Игра в горелки продолжалась. Она видела только его одного. Они обменивал
ись только теми словами, что полагались по правилам игры, да и то вполголо
са. Ни ему, ни ей не хотелось говорить громко.
Катинка не замечала, что ее рука задерживается в его руке и выскальзывае
т из нее словно нехотя.
Ужин решили накрыть в беседке. Пришли старый пастор с Андерсеном, а с ними
Луиса-Старшенькая и фрекен Иенсен.
Ц Ага, Ц сказала Агнес. Ц Кажется, нас все-таки попотчуют окороком.
До ужина Луиса-Старшенькая успела попрыгать перед новым доктором и прод
емонстрировать ему свое «украшение».
Когда все расселись вокруг стола в беседке, старый пастор выглянул в сад:

Ц Не засиделась ли какая-нибудь парочка на скамье любви?
«Скамьей любви» называли старую прогнившую скамью между двумя деревья
ми у плотины.
Ц Тьма там хоть глаз выколи… Ц сказала фру Линде. Ц Помню, когда сыновь
я еще пешком под стол ходили, вечно оттуда появлялась какая-нибудь пароч
ка… вернее, приходили-то они врозьЦ и прямо сюда, в беседку… да, как сейча
с помню…
«Скамья любви» была неиссякаемой темой для фру Линде.
Ц Что ни говори, Линде, а кое-кто нашел там свое счастье, Ц сказала она.
И она стала перечислять всех тех, кто нашел жениха или невесту в пасторск
ой усадьбе. Такой-то, такая-то и такой-то…
И начался веселый застольный разговор о романах и помолвках.
Ц А помнишь… то лето, когда обручились оба, и Рикард и Ханс Бек?
Ц Агнес небось все знала, недаром, бывало, гремит засовом, прежде чем откр
ыть дверь.
Ц А тропинка-то в орешнике…
Ц Вечно там кого-нибудь да вспугнешь…
Ц Так и слышишь, как кто-то шмыг в кусты…
Ц Помню, у фрекен Хортен была препротивная желтая юбка… она просто пыла
ла…
Ц Вот-вот, Ц говорит старый пастор, Ц острегайтесь носить яркие юбки…

Ц Но в орешнике уж очень хорошо! Ц вырывается вдруг у какой-то девушки.

И все хватаются за животы от хохота.
Ц Линде, а Линде, Ц восклицает пасторша. Ц Не забудь, сегодня суббота.
Пастор хохочет так, что заходится кашлем.
Ц А ведь правда, там из-под каждого кустика слышатся поцелуи…
Ц Ну и что ж, Ц отзывается пасторша, которая смотрит на дело с практичес
кой стороны. Ц От этого вышло немало добра…
Ц Почему бы нам, старикам, не выпить по этому случаю, Ц говорит пастор. Ц
Ваше здоровье, милая фру Катинка.
Катинка вздрагивает:
Ц Спасибо…
Разговор переходит на молодую пару, последнюю из тех, что нашли свое счас
тье на «скамье любви». Недавно у них родился сын.
Ц Разве сын, а не дочь?
Ц Да, сын, славный мальчуган.
Ц Родился восьми фунтов, Ц сообщила фру Линде. Ц И живут они душа в душу
…
Ц А уж разговоров-то было…
Ц Воркуют, точно голубки, будто у них все еще медовый месяц…
Отужинали Ц фру Линде сделала знак пастору.
Ц Ну что ж, Ц сказал пастор, Ц последний тост за здоровье хозяйки.
Ц Спасибо за угощенье.
Все встали из-за стола Ц веселый гомон выплеснулся в сад. Катинка присло
нилась к стене. Ей казалось, шум и голоса раздаются где-то за тридевять зе
мель, Ц она видела перед собой только бледное, взволнованное лицо Хуса, л
юбимое ею лицо.
Пришли две служанки убрать со стола, Катинка вышла в сад. Там затеяли игра
ть в прятки. Агнес уже начала считалку: «Заяц белый, куда бегал…»
Старый пастор попрощался с гостями.
Ц Ничего не попишешьЦ суббота, Ц объяснил он. У калитки он столкнулся с
Баем. Ц Спокойной ночи, начальник, иду готовиться к проповеди…
Луиса-Старшенькая водила. Она стояла у зарослей жасмина. А от куста к куст
у перебегали и прятались какие-то тени.
Ц Она подглядывает, подглядывает, Ц крикнул кто-то, порхнув мимо жасмин
а.
Потом все стихло.
Ц Я иду искать.
Катинка вернулась в беседку. Прикрыла за собой дверь. Она чувствовала бе
сконечную усталость. Застольная болтовня навалилась на нее огромной, не
избывной болью.
Так она и сидела в тишине, когда дверь вдруг открыли и снова закрыли.
Ц Хус…
Ц Катинка, Катинка… Ц В его голосе были мука и слезы. Он упал перед ней на
колени, порывисто схватил ее руки и целовал, целовал их без конца.
Ц Друг мой, друг мой.
Катинка высвободила руки и на мгновение положила их на его плечи, а он так
и стоял перед ней на коленях.
Ц Да, Хус, да.
По ее щекам катились слезы. С невыразимой нежностью провела она рукой по
его волосам. Он плакал.
Ц Милый Хус… пройдет время… вам станет легче… А теперь… теперь… Ц Она п
ерестала гладить его голову и оперлась рукой о край стола. Ц Вы уедете… м
ы больше не увидимся…
Ц Не увидимся?
Ц Да… Хус… раз все так получилось… Но я никогда не забуду вас Ц никогда…

Она говорила ласково-ласково, и голос ее был полон бесконечной горестно
й нежности.
Ц Катинка, Ц выговорил Хус и поднял к ней лицо Ц оно было залито слезам
и.
Катинка глядела на его лицоЦ она любила в нем каждую черточку. Глаза, рот
, лоб Ц больше ей никогда их не увидеть, никогда не быть рядом с ним.
Она сделала шаг к двери. Потом обернулась к Хусу, который стоял у стола.
Ц Поцелуйте меня, Ц сказала она и припала головой к его груди.
Он взял голову Катинки в свои ладони и целовал ее, повторяя ее имя.
…А в саду бегали и резвились. Луиса-Старшенькая так мчалась по тропинке в
орешнике вдогонку за новым доктором, что едва не сбила с ног Бая и Кьера.
Ц Да, Ц рассказывал Бай. Ц Съездили мы на ярмарку, славный провели дене
к… Была там парочка толковых девчоночекЦ лихие девчонки… в сапожках с к
источками… Вот это я называю проветрились , старина Кьер.
Ц Хус тоже рассказывал, Ц говорит Кьер.
Ц Хус. Ц Бай останавливается и понижает голос. Ц Ох, уж этот Хус… Я знаю,
что говорю, Ц ни черта он не смыслит в девчонках. Соловушки поют, а он жмет
ся, точно мокрая курица… просто жалость глядеть, старина Кьер, ей-богу, жа
лость глядеть, Ц мужчина видный собой…
У жасминового куста Луиса-Старшенькая рухнула прямо в объятия нового до
ктора.
Начало смеркаться. По саду разбрелись парочки. Кого-то окликнули с тропи
нки.
Ц А-у! Ц отозвался голос с луга у плотины.
А потом зазвонили вечерние колокола, и сразу все притихло. Все молчаливо
потянулись к сложенной из дерна скамье, голоса зазвучали реже и глуше.
Катинка сидела рядом с Агнес. Пасторская дочь, как всегда, ластилась к сво
ей «прелести».
Ц Спойте, фрекен Эмма, Ц попросила Агнес.
Все расселись на скамье из дерна, и крошка Эмма запела. Это была песня о го
сподине Педере, которому «был ведом рун язык». Девушки подхватили припев
.
Агнес тоже подпевала и тихонько раскачивалась взад и вперед, обвив рукой
Катинку:


Нежных клятв слова
Счастья мне не дали.
Краток счастья миг,
Долги дни печали.
Краток счастья миг.


И снова все стихло.
Они пели песню за песней, Ц один голос заводил, остальные подтягивали.
Катинка по-прежнему сидела рядом с Агнес, молча прижавшись к ней.
Ц Подпевайте же, моя прелесть, Ц сказала Агнес и склонилась к Катинке.
Стало уже совсем темно. Кусты теснились вокруг, точно громадные тени. Пос
ле жаркого дня воздух наполнился свежестью росы и душными ароматами.
Кто-то из мужчин обратился к Хусу, он ответил. Катинка слушала его голос.
Ц «Марианна» очень красивая песня, Ц сказала фрекен Эмма.
Ц Правда, спойте «Марианну». Агнес и фрекен Эмма запели.
Ц Только не уходите, Ц сказала Агнес Катинке.


Здесь, под камнем, схоронили

Нашу Марианну.
Ходят девушки к могиле
Бедной Марианны.
В сердце змей вонзил ей жало.
В жизни радости не стало
Бедной Марианне!


Ц Вы озябли, моя прелесть?
Ц Пора домой, Ц сказала Катинка. Она встала.
Ц Уже поздно, Ц сказала она.
Они стояли за оградой сада. Она уже простилась с ним. Когда он склонился на
д нею, она увидела его лицо, горестное, бледное. Почувствовала, как он судо
рожно, до боли стиснул ей пальцы, услышала голос Бая:
Ц До скорого, Хус. Всего наилучшего!
Кто-то что-то сказал, она не расслышала, принужденно рассмеялась и поспеш
но стала прощаться за руку со всеми остальными. Агнес обняла ее за талию и
бегом повлекла к садовой калитке. Калитка стукнула раз, другой и захлопн
улась…
В саду продолжали петь.
Ц Пойдем вот этой дорогой, Ц сказала она. Тропинка тянулась через поля,
вдоль пасторского сада. По ней приходилось идти гуськом.
Катинка медленно шла позади Бая.
Ц Спокойной ночи, Ц услышали они. Старый пастор вышел на пригорок в саду
. На голове у Линде был носовой платок.
Ц Спокойной ночи, господин пастор.
Ц Спокойной ночи.
Они пошли дальше по полю. Когда пастор сказал «спокойной ночи», из глаз Ка
тинки вдруг брызнули слезы. Она продолжала беззвучно плакать. Раза два о
на обернулась и поглядела на пастора, стоявшего на пригорке.
Ц Ты идешь? Ц спросил Бай. Они вернулись домой.
Бай осмотрел путь, потом долго болтал, расхаживая по комнате, и наконец за
тих. Она тоже ходила из комнаты в комнату и делала все, что положено: накры
ла чехлами мебель, полила цветы, заперла двери.
Но все было как в тумане, как во сне.
Наутро она встала и занялась привычными делами.
Пришел и ушел десятичасовой поезд, и она сидела под окном, выходившим на п
оля, которые были такими же, как и вчера.
Она разговаривала, выслушивала привычные вопросы и привычно отвечала. Х
лопотала на кухне.
Мария завела какой-то длинный разговор, но хозяйка вдруг перебила ее и ск
азала:
Ц Я пойду в церковь.
И не успела Мария открыть рот, как она исчезла за дверью.
По такой жаре через поле и бежит чуть ли не бегом.
Несколько дней спустя Катинка уехала «домой».
Один из ее братьев вел торговое дело в их родном городе; у него она и остан
овилась; других братьев разбросало по белу свету.
Невестка Катинки была славная маленькая женщина, она каждый год рожала п
о ребенку и вечно ходила с животом, стесняясь своей беременности и тягот
ясь ею. Она стала на редкость апатичной и даже немного придурковатой. Ее х
ватало только на то, чтобы рожать детей и кормить их грудью.
Дома всегда оставалась какая-нибудь комната, где не успели повесить зан
авески. Выстиранные и накрахмаленные, они свисали со спинок стульев. Мал
ышей с утра до вечера приходилось обстирывать, куда ни глянь, всюду были п
ротянуты веревки, на которых сушились пеленки и носки. Еда никогда не пос
певала вовремя, а когда наконец садились за стол, обязательно не хватало
тарелок.
Ц Крошка Ми будет есть из одной тарелки с мамой, Ц говорила маленькая не
вестка.
В доме непрерывно хлопали двери и каждые полчаса раздавался крик, точно
резали поросенка. Это кто-то из малышей шлепался на пол. Дети были все в си
няках и шишках.
Ц Опять начинается, Ц говорил брат.
Ц Ну что я могу поделать, Кристоффер? Ц отвечала жена. Она вечно твердил
а: «Ну что я могу поделать, Кристоффер?»Ц и смотрела растерянным взглядо
м.
С приездом Катинки в доме мало-помалу водворился порядок. Катинке нужно
было чем-нибудь заняться и чувствовать себя полезной. И она бесшумно ход
ила по дому, успевая переделать все дела.
Невестка садилась где-нибудь в уголке, Ц она всегда сидела в уголке возл
е секретера или у дивана, Ц и с облегчением улыбалась ей благодарной и жа
лкой улыбкой.
Катинка охотней всего проводила время дома. Здесь ее окружали знакомые с
детства вещи, знакомая старая мебель: дубовый шкаф с резными фигурками н
а дверцахЦ лучшее произведение отца, в детстве он стоял в парадной комн
ате, в простенке между окнами.
«Это Моисей и пророки», Ц объяснял отец. «Дяденьки» казались Катинке на
стоящим чудом красоты.
И купленный на аукционе столик, с мраморной доскойЦ на нем были симметр
ично расставлены «парадные» вещи: серебряная сахарница, кувшин и серебр
яный кубокЦ подношения отцу от его подмастерьев.
Катинка наводила порядок в комнатах, и, к чему ни притрагивалась, все проб
уждало в ней воспоминания: то старая чашка с надписью, то пожелтевшая кар
тина, то три-четыре уцелевших тарелки…
Старые тарелки, и на них рисунок Ц синие китайцы, сад с тремя деревьями и
маленький мостик через речушку… Каких только историй про этих китайцев
не рассказывали они друг другу детьми по воскресным дням, когда подавали
парадный сервиз.
Катинка спросила Ц можно ли ей взять себе старые тарелки.
Ц Можно ли? И ты еще спрашиваешь?.. Ц сказала маленькая невестка. Ц Боже
мой, да они все битые (в доме не было ни одной целой вещи)Ц у нас все бьется
и ломается… ну, чтохя могу поделать?
Катинка, как уже говорилось, охотнее всего сидела дома, а не то шла на клад
бище. Здесь у могилы родителей ей было особенно хорошо. Часто ей казалось,
что она вдова и сидит у мужниной могилы.
Он умер так внезапно, они так недолго прожили вместе, и вот она осталась од
на-одинешенька.
Она читала надпись на надгробном камне, имена отца и матери.
Любили ли они друг друга? Отец вечно брюзжал, ему все подавали… А мать, Ц к
ак она неузнаваемо изменилась после его смерти Ц точно сразу вдруг расц
вела.
Как мало Катинка знала своих родителей.
Как мало люди знают друг друга, даже те, что всю жизнь живут бок о бок…
Катинка прислонялась головой к плакучей иве. Ее охватывала незнакомая е
й прежде горькая печаль.
По улицам или к центру города она ходила редко. Слишком много было здесь п
еремен, все стало другим. Незнакомые лица, незнакомые имена, люди, которых
она никогда прежде не видела.
Побывала Катинка и в старом отцовском доме. Там, где была мастерская, пона
строили каких-то комнатушек. Пробили новые окна и двери, а в старой голубя
тне соорудили чердачные каморки.
Больше Катинка в старый отцовский дом не ходила.
На улице она повстречала Тору Берг.
Ц Неужели, Ц какой знакомый голос, Ц неужели это Катинка…
Ц Я.
Ц Детка Ц как ты сюда попала?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19