https://wodolei.ru/catalog/unitazy/
Рассмотрим основные из них.
1. Капитан 1-го ранга Коляда в газете «Известия» за 15 января 1990 года и в журнале «Морской сборник» № 2 за 1990 год с привлечением Советской военной энциклопедии пытался всех убедить, что подводная лодка «Комсомолец» – это просто «опытовое судно, специально оборудованное и приспособленное для проведения различных испытаний нового вооружения, конструктивных узлов корпуса, экспериментальных исследований силовых установок, движителей и других технических средств в условиях плавания». Да и в первой линии, т е. в боевом строю, эта подводная лодка числилась как бы «номинально», по «милости» Военно-морского флота.
Отсюда читатель уже должен был сам сделать вывод – ну, какой с этой подводной лодки спрос, о каком качестве может идти речь, ведь проектант создал не подводную лодку, а что-то непонятное. Нет, это не так. «Комсомолец» являлся не «опытовым судном», а опытным кораблем, т е. опытным образцом вооружения. А это, как говорят одесситы, «две большие разницы». В Советской военной энциклопедии сказано, что опытные образцы оружия (вооружения) создаются «в целях проверки новых конструктивных (технологических) идей и решений».
Вот для этих целей и создавалась лодка «Комсомолец». Но не только для этих. Подводная лодка была боевой, проектировалась она, строилась и сдавалась Военно-морскому флоту по нормативам и требованиям к боевой подводной лодке. Высокие тактико-технические характеристики и надежность технических средств, подтвержденные опытной эксплуатацией, позволили впервые в практике Военно-морского флота принять эту опытную подводную лодку в 1988 году на вооружение, вывести ее из разряда опытных и присвоить ей статус боевой подводной лодки. Постановление правительства о принятии подводной лодки «Комсомолец» на вооружение Военно-морского флота было согласовано многими военачальниками, в том числе главнокомандующим ВМФ и министром обороны СССР. Никаких дополнительных утверждений в этом качестве подводной лодке «Комсомолец», вопреки мнению капитана 1-го ранга Коляды, не требовалось. И не следовало бы разъяснять капитану 1-го ранга простую истину о том, что «номинально принятые в 1-ю линию» подводные лодки не выходят на боевую службу с полным комплектом боезапаса на борту, в том числе и с ядерными зарядами. Все эти элементарные истины следовало бы знать заместителю командира дивизии, в состав которой входил «Комсомолец», и не вводить людей в заблуждение побасенками об «опытовом судне».
К сожалению, разговор об опытной подводной лодке на этом не закончен.
2. В газете «Красная звезда» (15 марта 1990 года) помещена статья капитана 1-го ранга С.И.Быстрова, в которой приведено следующее изречение главкома ВМФ В.Н.Чернавина в его беседе с академиком А.П.Александровым: «Анатолий Петрович, Вы, видимо, эту формулировку «в опытную эксплуатацию» ввели с легкой руки. До сих пор существует такая передача кораблей. Самые плохие корабли у нас так сдаются. Когда у строителей горит план, все возвращаются к этому термину». Не знаю, действительно ли было такое заявление главкома ВМФ, но ложь остается ложью, из каких бы уст она не исходила. Странно звучит из уст главкома ВМФ жалоба на тех, кто сдает «самые плохие корабли», и ни слова о тех, кто эти «самые плохие корабли принимает». Но дело не в этом.
Подводная лодка «Комсомолец» с самого начала, с выдачи тактико-технического задания в 1966 году, создавалась как опытная в части вопросов, связанных с глубиной погружения, и как боевая по всем остальным параметрам. С самого начала предусматривалась и ее опытная эксплуатация. Да и в какую другую эксплуатацию может сдаваться опытная подводная лодка, кроме как в опытную?
Смею утверждать, что все опытные образцы оборудования (в том числе и опытные подводные лодки), как правило, отличаются высоким качеством изготовления, а новые технологические решения, примененные на этих образцах, тщательно отрабатываются в процессе испытаний. И чтобы в этом убедиться, достаточно сравнить опытные образцы отечественных изделий, находящихся на выставках, с серийными образцами этих же изделий, продающихся в магазинах.
Но эта ложь родилась не на голом месте. У нее есть своя история, которая не имеет никакого отношения к подводной лодке «Комсомолец».
В 1980 – 1981 годах под угрозой срыва оказалась сдача головных подводных лодок третьего поколения. По разным причинам не были проведены основные испытания этих подводных лодок. И вот тогда-то и возникла у кого-то идея сдать головные подводные лодки в «усиленную эксплуатацию», во время которой и завершить испытания. Так появился новый термин в судостроении – «усиленная эксплуатация». И состоялся «сговор века». Но это не был сговор «волков от промышленности» с «наивными и либеральными овечками» от Военно-морского флота. Сговор шел «на равных», потому что главным виновником срыва был флот: торпедами, принятыми им на вооружение, нельзя было стрелять, а ракеты не летали – по причине их отсутствия. В этом сговоре участвовали и Совет Министров СССР и ЦК КПСС. Была и политическая подоплека: великий маршал «Малой земли» уже объявил всему миру о создании в СССР стратегической системы морского базирования «Тайфун» в пику «пресловутой» американской системе «Трайдент».
Нужно было как-то выходить из «пикового» положения. Головные подводные лодки были сданы в «усиленную эксплуатацию», а участников сделки щедро наградили орденами, медалями и званиями лауреатов Ленинской и Государственной премий. Не знаю, как обстояло дело с Монетным двором, но лимиты Комитета по Ленинским и Государственным премиям в области науки и техники были исчерпаны на несколько лет вперед.
И вот эта неприглядная история обернулась клеветой в адрес подводной лодки «Комсомолец».
3. Не следует останавливаться на многочисленных публикациях, где говорится о каких-то неконкретных, многих ошибках или несовершенствах, так как их писали люди, не имевшие достаточной информации либо далекие от существа вопроса. Но об одной публикации следует сказать. В газете «На страже Заполярья» (30 нояб.1990) помещена статья заместителя начальника Военно-морской академии по учебной и научной работе вице-адмирала В.С.Калашникова под названием «Кому предъявляет счет трагедия». В ней сказано: «Комсомолец» – уникальная лодка, и конструктивные недостатки ее в своем роде тоже уникальны. Профессионалы знают, что их наличие на подводной лодке непосредственно влияют на ее живучесть». И это все, что мог сказать о «недостатках» вице-адмирал, профессионал, высший специалист по «учебной и научной работе» Военно-морского флота. Поражает логика вице-адмирала: уникальная лодка – значит, должны быть уникальные конструктивные недостатки. Вице-адмирала не смущает, что в его статье нет конкретных «уникальных конструктивных недостатков», как нет и анализа их воздействия на развитие аварии. Измазал чужие ворота дегтем и считает свою работу выполненной.
А вот конкретных подлогов и клеветы в этой статье с избытком. Сразу видно, что здесь автор в своей стихии. Чтобы не быть голословным, приведу несколько примеров. Вице-адмирал Калашников утверждает: «И заключение комиссии, в состав которой входили представители ВМФ, ЦКБ-проектанта и промышленности, однозначно: «в сложившейся ситуации спасти корабль было невозможно». Это утверждение вице-адмирала является подлогом. В сообщении правительственной комиссии, опубликованном в печати 6 сентября 1990 года Газета «Советская Россия», «Ленинградская правда» и др.
, сказано: «В борьбе за спасение подводной лодки экипаж проявил самоотверженность и мужество, однако в сложившейся обстановке спасти подводную лодку не удалось». Эта формулировка принципиально отличается от утверждений вице-адмирала Калашникова.
Нет в выводах комиссии и утверждений о том, что в борьбе за живучесть «экипаж сделал даже больше того, что можно было сделать в той обстановке». Эти «выводы комиссии» Калашников не совсем добросовестно переписал из заключения Главного управления Военно-морского флота по эксплуатации и ремонту на «Анализ» вице-адмирала Е.Д.Чернова. Кроме того, измышления адмиралов из секции «Боевая подготовка» рабочей группы правительственной комиссии о высокой выучке экипажа капитана 1-го ранга Ванина автором статьи выдается как мнение правительственной комиссии, что также является подлогом. Явно клеветническое утверждение вице-адмирала Калашникова о том, что «основным и главным виновником плохой подготовки экипажа Ванина является вице-адмирал Чернов», что в «плане-графике подготовки второго экипажа четко прослеживается тенденция удержания его вне корабля в период командования тов. Черновым флотилией. И только после его ухода, летом 1987 г., отношение к этому экипажу, его подготовке и наплаванности резко меняется в лучшую сторону».
Обратимся к фактам. Вице-адмирал Чернов командовал флотилией подводных лодок до июня 1986 года, а не лета 1987 года, как утверждает Калашников. За четыре года и девять месяцев существования экипажа капитана 1-го ранга Ванина лишь десять месяцев он находился в непосредственном подчинении у вице-адмирала Чернова. Прослеживать какие-либо тенденции и обвинять вице-адмирала Чернова в плохой подготовке этого экипажа, при приведенных фактических данных, могут только непорядочные люди. После ухода вице-адмирала Чернова из флотилии экипажу капитана 1-го ранга Ванина понадобились еще два года и восемь месяцев, чтобы отправиться в свой первый самостоятельный поход. Этого времени вполне бы хватило, чтобы заново сформировать и обучить экипаж для любой подводной лодки.
Можно приводить еще много подобных примеров, поскольку статья вице-адмирала Калашникова полностью лжива, начиная от обвинений командира первого экипажа капитана 1-го ранга Ю.А.Зеленского и кончая грязными инсинуациями в адрес вице-адмирала Чернова по поводу «комплекта японской видеоаппаратуры», который он якобы получил в подарок. К сожалению, в нашем государстве еще очень трудно призвать клеветников к ответу, особенно когда они клевещут «при исполнении служебных обязанностей».
4. Следует уделить значительное внимание статье капитана 1-го ранга запаса А.Н.Горбачева, бывшего командира подводной лодки, напечатанной в газете «Комсомольская правда» (29 апреля 1989 года), и его интервью этой газете 17 декабря 1989 года. В обеих публикациях Горбачев на основании слухов и бесед со «знакомыми дворниками» обвиняет проектанта в гибели подводников и самой подводной лодки. Но не среди конструкторов, не в судостроительной промышленности, не в военной приемке и, наконец, не в Главном управлении кораблестроения Военно-морского флота нужно искать тех, «кто утопил и этот корабль», как это делает капитан 1-го ранга запаса.
Трагедия, если коротко говорить, произошла из-за катастрофического разрыва между уровнем технической оснащенности современных подводных лодок и уровнем профессиональной подготовки подводников, качеством выполнения регламентных работ в период подготовки подводных лодок к походу. Не последнюю роль играет и большая текучесть кадров, вызванная социальной незащищенностью подводников. И виновников надо искать среди тех, кто допустил это несоответствие. Что касается «обеспечения этой АЛЛ от аварий», то высокая пожаровзрывобезопасность подводной лодки «Комсомолец» была подтверждена экспертной комиссией, назначенной Военно-морским флотом, при фактической проверке ее состояния в период с 11 по 20 октября 1983 года.
О степени пожарозащищенности отсеков подводной лодки «Комсомолец» говорит и такой факт, что даже после того, как по 5-му отсеку пронесся огненный смерч, пожара в отсеке не произошло. И не от случайной электрической искры или вспышки возник пожар в 7-м отсеке, как утверждает это Горбачев. Пожар был «запланирован» некачественной подготовкой корабля к походу и грубейшими нарушениями правил эксплуатации оборудования подводной лодки.
Не было на подводной лодке и объемного пожара в начальный период аварии. Только через 15 -20 минут после начала пожара в результате неграмотных действий командования корабля он превратился в объемный.
Можно хвалить или, наоборот, ругать противопожарную систему ЛОХ с фреоном в качестве огнегасителя – от этого ничего не изменится. Альтернативы на сегодняшний день нет и ранее 1995 года не будет. А пока существующая система ЛОХ является наиболее эффективной противопожарной системой. И если на подводной лодке «Комсомолец» пожар не был потушен с помощью этой системы, то она здесь ни при чем: огнегаситель не подали в аварийный отсек.
О всплывающей спасательной камере говорилось ранее. Есть все основания полагать, что устройства всплывающей камеры отработали «по-штатному». До самого последнего момента в камере функционировало штатное электроосвещение. К сожалению, ошибки и досадные упущения личного состава привели к тому, что из пяти человек спасся лишь один. Специально для товарища Горбачева вынужден сообщить, что всплывающую камеру испытывал, с фактическим отделением от подводной лодки и всплытием, первый экипаж «Комсомольца» в период опытной эксплуатации, при непосредственном участии представителей проектанта, судостроительного завода и поисково-спасательной службы Военно-морского флота. Таким образом, заявление капитана 1-го ранга запаса о «камере-убийце» и его риторика – «кто и на каком уровне ума и сердца создал эту камеру?» – беспочвенны и могут квалифицироваться как клевета в адрес проектанта. Смею заверить, что камеру создавали грамотные специалисты на самом высоком «уровне ума и сердца».
Очень странно звучат в устах бывшего командира подводной лодки вопросы – «Кто научил подводников использовать, готовить к применению спасательные плоты? А кто научил парней отыскивать свои средства индивидуальной защиты в полной темноте и никогда не терять их?» Неужели это должны делать няньки из Москвы или специально выписанные из-за границы гувернеры?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
1. Капитан 1-го ранга Коляда в газете «Известия» за 15 января 1990 года и в журнале «Морской сборник» № 2 за 1990 год с привлечением Советской военной энциклопедии пытался всех убедить, что подводная лодка «Комсомолец» – это просто «опытовое судно, специально оборудованное и приспособленное для проведения различных испытаний нового вооружения, конструктивных узлов корпуса, экспериментальных исследований силовых установок, движителей и других технических средств в условиях плавания». Да и в первой линии, т е. в боевом строю, эта подводная лодка числилась как бы «номинально», по «милости» Военно-морского флота.
Отсюда читатель уже должен был сам сделать вывод – ну, какой с этой подводной лодки спрос, о каком качестве может идти речь, ведь проектант создал не подводную лодку, а что-то непонятное. Нет, это не так. «Комсомолец» являлся не «опытовым судном», а опытным кораблем, т е. опытным образцом вооружения. А это, как говорят одесситы, «две большие разницы». В Советской военной энциклопедии сказано, что опытные образцы оружия (вооружения) создаются «в целях проверки новых конструктивных (технологических) идей и решений».
Вот для этих целей и создавалась лодка «Комсомолец». Но не только для этих. Подводная лодка была боевой, проектировалась она, строилась и сдавалась Военно-морскому флоту по нормативам и требованиям к боевой подводной лодке. Высокие тактико-технические характеристики и надежность технических средств, подтвержденные опытной эксплуатацией, позволили впервые в практике Военно-морского флота принять эту опытную подводную лодку в 1988 году на вооружение, вывести ее из разряда опытных и присвоить ей статус боевой подводной лодки. Постановление правительства о принятии подводной лодки «Комсомолец» на вооружение Военно-морского флота было согласовано многими военачальниками, в том числе главнокомандующим ВМФ и министром обороны СССР. Никаких дополнительных утверждений в этом качестве подводной лодке «Комсомолец», вопреки мнению капитана 1-го ранга Коляды, не требовалось. И не следовало бы разъяснять капитану 1-го ранга простую истину о том, что «номинально принятые в 1-ю линию» подводные лодки не выходят на боевую службу с полным комплектом боезапаса на борту, в том числе и с ядерными зарядами. Все эти элементарные истины следовало бы знать заместителю командира дивизии, в состав которой входил «Комсомолец», и не вводить людей в заблуждение побасенками об «опытовом судне».
К сожалению, разговор об опытной подводной лодке на этом не закончен.
2. В газете «Красная звезда» (15 марта 1990 года) помещена статья капитана 1-го ранга С.И.Быстрова, в которой приведено следующее изречение главкома ВМФ В.Н.Чернавина в его беседе с академиком А.П.Александровым: «Анатолий Петрович, Вы, видимо, эту формулировку «в опытную эксплуатацию» ввели с легкой руки. До сих пор существует такая передача кораблей. Самые плохие корабли у нас так сдаются. Когда у строителей горит план, все возвращаются к этому термину». Не знаю, действительно ли было такое заявление главкома ВМФ, но ложь остается ложью, из каких бы уст она не исходила. Странно звучит из уст главкома ВМФ жалоба на тех, кто сдает «самые плохие корабли», и ни слова о тех, кто эти «самые плохие корабли принимает». Но дело не в этом.
Подводная лодка «Комсомолец» с самого начала, с выдачи тактико-технического задания в 1966 году, создавалась как опытная в части вопросов, связанных с глубиной погружения, и как боевая по всем остальным параметрам. С самого начала предусматривалась и ее опытная эксплуатация. Да и в какую другую эксплуатацию может сдаваться опытная подводная лодка, кроме как в опытную?
Смею утверждать, что все опытные образцы оборудования (в том числе и опытные подводные лодки), как правило, отличаются высоким качеством изготовления, а новые технологические решения, примененные на этих образцах, тщательно отрабатываются в процессе испытаний. И чтобы в этом убедиться, достаточно сравнить опытные образцы отечественных изделий, находящихся на выставках, с серийными образцами этих же изделий, продающихся в магазинах.
Но эта ложь родилась не на голом месте. У нее есть своя история, которая не имеет никакого отношения к подводной лодке «Комсомолец».
В 1980 – 1981 годах под угрозой срыва оказалась сдача головных подводных лодок третьего поколения. По разным причинам не были проведены основные испытания этих подводных лодок. И вот тогда-то и возникла у кого-то идея сдать головные подводные лодки в «усиленную эксплуатацию», во время которой и завершить испытания. Так появился новый термин в судостроении – «усиленная эксплуатация». И состоялся «сговор века». Но это не был сговор «волков от промышленности» с «наивными и либеральными овечками» от Военно-морского флота. Сговор шел «на равных», потому что главным виновником срыва был флот: торпедами, принятыми им на вооружение, нельзя было стрелять, а ракеты не летали – по причине их отсутствия. В этом сговоре участвовали и Совет Министров СССР и ЦК КПСС. Была и политическая подоплека: великий маршал «Малой земли» уже объявил всему миру о создании в СССР стратегической системы морского базирования «Тайфун» в пику «пресловутой» американской системе «Трайдент».
Нужно было как-то выходить из «пикового» положения. Головные подводные лодки были сданы в «усиленную эксплуатацию», а участников сделки щедро наградили орденами, медалями и званиями лауреатов Ленинской и Государственной премий. Не знаю, как обстояло дело с Монетным двором, но лимиты Комитета по Ленинским и Государственным премиям в области науки и техники были исчерпаны на несколько лет вперед.
И вот эта неприглядная история обернулась клеветой в адрес подводной лодки «Комсомолец».
3. Не следует останавливаться на многочисленных публикациях, где говорится о каких-то неконкретных, многих ошибках или несовершенствах, так как их писали люди, не имевшие достаточной информации либо далекие от существа вопроса. Но об одной публикации следует сказать. В газете «На страже Заполярья» (30 нояб.1990) помещена статья заместителя начальника Военно-морской академии по учебной и научной работе вице-адмирала В.С.Калашникова под названием «Кому предъявляет счет трагедия». В ней сказано: «Комсомолец» – уникальная лодка, и конструктивные недостатки ее в своем роде тоже уникальны. Профессионалы знают, что их наличие на подводной лодке непосредственно влияют на ее живучесть». И это все, что мог сказать о «недостатках» вице-адмирал, профессионал, высший специалист по «учебной и научной работе» Военно-морского флота. Поражает логика вице-адмирала: уникальная лодка – значит, должны быть уникальные конструктивные недостатки. Вице-адмирала не смущает, что в его статье нет конкретных «уникальных конструктивных недостатков», как нет и анализа их воздействия на развитие аварии. Измазал чужие ворота дегтем и считает свою работу выполненной.
А вот конкретных подлогов и клеветы в этой статье с избытком. Сразу видно, что здесь автор в своей стихии. Чтобы не быть голословным, приведу несколько примеров. Вице-адмирал Калашников утверждает: «И заключение комиссии, в состав которой входили представители ВМФ, ЦКБ-проектанта и промышленности, однозначно: «в сложившейся ситуации спасти корабль было невозможно». Это утверждение вице-адмирала является подлогом. В сообщении правительственной комиссии, опубликованном в печати 6 сентября 1990 года Газета «Советская Россия», «Ленинградская правда» и др.
, сказано: «В борьбе за спасение подводной лодки экипаж проявил самоотверженность и мужество, однако в сложившейся обстановке спасти подводную лодку не удалось». Эта формулировка принципиально отличается от утверждений вице-адмирала Калашникова.
Нет в выводах комиссии и утверждений о том, что в борьбе за живучесть «экипаж сделал даже больше того, что можно было сделать в той обстановке». Эти «выводы комиссии» Калашников не совсем добросовестно переписал из заключения Главного управления Военно-морского флота по эксплуатации и ремонту на «Анализ» вице-адмирала Е.Д.Чернова. Кроме того, измышления адмиралов из секции «Боевая подготовка» рабочей группы правительственной комиссии о высокой выучке экипажа капитана 1-го ранга Ванина автором статьи выдается как мнение правительственной комиссии, что также является подлогом. Явно клеветническое утверждение вице-адмирала Калашникова о том, что «основным и главным виновником плохой подготовки экипажа Ванина является вице-адмирал Чернов», что в «плане-графике подготовки второго экипажа четко прослеживается тенденция удержания его вне корабля в период командования тов. Черновым флотилией. И только после его ухода, летом 1987 г., отношение к этому экипажу, его подготовке и наплаванности резко меняется в лучшую сторону».
Обратимся к фактам. Вице-адмирал Чернов командовал флотилией подводных лодок до июня 1986 года, а не лета 1987 года, как утверждает Калашников. За четыре года и девять месяцев существования экипажа капитана 1-го ранга Ванина лишь десять месяцев он находился в непосредственном подчинении у вице-адмирала Чернова. Прослеживать какие-либо тенденции и обвинять вице-адмирала Чернова в плохой подготовке этого экипажа, при приведенных фактических данных, могут только непорядочные люди. После ухода вице-адмирала Чернова из флотилии экипажу капитана 1-го ранга Ванина понадобились еще два года и восемь месяцев, чтобы отправиться в свой первый самостоятельный поход. Этого времени вполне бы хватило, чтобы заново сформировать и обучить экипаж для любой подводной лодки.
Можно приводить еще много подобных примеров, поскольку статья вице-адмирала Калашникова полностью лжива, начиная от обвинений командира первого экипажа капитана 1-го ранга Ю.А.Зеленского и кончая грязными инсинуациями в адрес вице-адмирала Чернова по поводу «комплекта японской видеоаппаратуры», который он якобы получил в подарок. К сожалению, в нашем государстве еще очень трудно призвать клеветников к ответу, особенно когда они клевещут «при исполнении служебных обязанностей».
4. Следует уделить значительное внимание статье капитана 1-го ранга запаса А.Н.Горбачева, бывшего командира подводной лодки, напечатанной в газете «Комсомольская правда» (29 апреля 1989 года), и его интервью этой газете 17 декабря 1989 года. В обеих публикациях Горбачев на основании слухов и бесед со «знакомыми дворниками» обвиняет проектанта в гибели подводников и самой подводной лодки. Но не среди конструкторов, не в судостроительной промышленности, не в военной приемке и, наконец, не в Главном управлении кораблестроения Военно-морского флота нужно искать тех, «кто утопил и этот корабль», как это делает капитан 1-го ранга запаса.
Трагедия, если коротко говорить, произошла из-за катастрофического разрыва между уровнем технической оснащенности современных подводных лодок и уровнем профессиональной подготовки подводников, качеством выполнения регламентных работ в период подготовки подводных лодок к походу. Не последнюю роль играет и большая текучесть кадров, вызванная социальной незащищенностью подводников. И виновников надо искать среди тех, кто допустил это несоответствие. Что касается «обеспечения этой АЛЛ от аварий», то высокая пожаровзрывобезопасность подводной лодки «Комсомолец» была подтверждена экспертной комиссией, назначенной Военно-морским флотом, при фактической проверке ее состояния в период с 11 по 20 октября 1983 года.
О степени пожарозащищенности отсеков подводной лодки «Комсомолец» говорит и такой факт, что даже после того, как по 5-му отсеку пронесся огненный смерч, пожара в отсеке не произошло. И не от случайной электрической искры или вспышки возник пожар в 7-м отсеке, как утверждает это Горбачев. Пожар был «запланирован» некачественной подготовкой корабля к походу и грубейшими нарушениями правил эксплуатации оборудования подводной лодки.
Не было на подводной лодке и объемного пожара в начальный период аварии. Только через 15 -20 минут после начала пожара в результате неграмотных действий командования корабля он превратился в объемный.
Можно хвалить или, наоборот, ругать противопожарную систему ЛОХ с фреоном в качестве огнегасителя – от этого ничего не изменится. Альтернативы на сегодняшний день нет и ранее 1995 года не будет. А пока существующая система ЛОХ является наиболее эффективной противопожарной системой. И если на подводной лодке «Комсомолец» пожар не был потушен с помощью этой системы, то она здесь ни при чем: огнегаситель не подали в аварийный отсек.
О всплывающей спасательной камере говорилось ранее. Есть все основания полагать, что устройства всплывающей камеры отработали «по-штатному». До самого последнего момента в камере функционировало штатное электроосвещение. К сожалению, ошибки и досадные упущения личного состава привели к тому, что из пяти человек спасся лишь один. Специально для товарища Горбачева вынужден сообщить, что всплывающую камеру испытывал, с фактическим отделением от подводной лодки и всплытием, первый экипаж «Комсомольца» в период опытной эксплуатации, при непосредственном участии представителей проектанта, судостроительного завода и поисково-спасательной службы Военно-морского флота. Таким образом, заявление капитана 1-го ранга запаса о «камере-убийце» и его риторика – «кто и на каком уровне ума и сердца создал эту камеру?» – беспочвенны и могут квалифицироваться как клевета в адрес проектанта. Смею заверить, что камеру создавали грамотные специалисты на самом высоком «уровне ума и сердца».
Очень странно звучат в устах бывшего командира подводной лодки вопросы – «Кто научил подводников использовать, готовить к применению спасательные плоты? А кто научил парней отыскивать свои средства индивидуальной защиты в полной темноте и никогда не терять их?» Неужели это должны делать няньки из Москвы или специально выписанные из-за границы гувернеры?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35