– Что там такое? – спросил Уильям.
– Абрахам дерется с одним из головорезов Леннокса у главной лавки, сэр. Миссис Росс нигде не видно.
– Иисус, Мария и Иосиф!
И Уильям бросился к воротам. Рядом с ним бежал Линдсей, остальные – сзади.
Он выбежал на улицу как раз вовремя, чтобы увидеть впечатляющую картину: Абрахам и младший из братьев О'Флэрти обмениваются пинками и ударами, Абрахам выбил револьвер из рук О'Флэрти. Револьвер перевернулся в воздухе, и юный дурень попытался поймать его. В его руках револьвер выстрелил, и пуля попала ему в голову. Он рухнул на землю.
Абрахам покачнулся, потом схватился за столб коновязи, чтобы не упасть – он стоял на одной ноге.
– Сэр, мистер Леннокс и его люди выкрали миссис Росс из лавки Грэма. Они потащили ее по улице, но я не видел, в каком направлении. Мне страшно стыдно.
– Они превосходили тебя численностью. Ты все сделал совершенно правильно, – успокоил его Уильям. – С тобой все в порядке?
– Только растянуты связки, сэр.
Звуки набата все еще раздавались громко и четко, перекрывая грохот камнедробилки. Черт побери, тут не нападение индейцев.
Люди выбегали на мостовую и тротуары, и вскоре там уже стало яблоку негде упасть. Все мужчины и большая часть женщин вооружились. Братья Макбрайды появились вместе, держа ружья на изготовку. Даже миссис Смит выбежала с дробовиком, за ней выскочила Лили Мей с большим ножом и остальные девушки с весьма впечатляющим набором огнестрельного оружия.
Набат замолчал, и бивший в него часовой подошел к окошку сторожевой башни, выходившему на улицу.
– Что случилось? Апачи? – крикнул Уильям. Если так, то ему придется отправиться за Виолой в одиночку, оставив своих людей защищать Рио-Педрас.
– Нет, сэр, не индейцы. Но Леннокс и два его бандита побежали по улице из лавки Грэма в заднюю комнату «Восточного». Один из них нес женщину, голову которой они завернули в мешок. Платье вроде как у миссис Росс, насколько я смог разглядеть.
Толпа забормотала и зашевелилась.
– Похищение? – ахнула, какая-то женщина. – Мистер Леннокс похитил миссис Росс?
– За такие вещи мало повесить, – рявкнул кто-то из мужчин, и ему ответил согласный хор голосов. Похищение белой женщины считалось непростительным грехом.
Уильяма охватило такое ледяное спокойствие, что он не мог говорить. Он молча кивнул одному из своих погонщиков, который тут же направился к Абрахаму, чтобы помочь ему дойти до компаунда. Еще один погонщик отправился к лавке Грэма.
А Уильям побежал по направлению к «Восточному». Линдсей не отставал от него. Горожане расступались, чтобы дать им пройти, и снова сходились, держа ружья на изготовку.
Зловещее неба расколола молния. Приближающаяся гроза, похоже, нароет им оврагов.
– Он должен пойти к руднику, – неожиданно сказал старший Макбрайд, шедший рядом с Линдсеем.
– Что вы имеете в виду? – спросил Уильям, не останавливаясь.
– Там есть старый вход, там, где руда ближе к поверхности.
– Вы можете показать мне место?
– С удовольствием.
Они подошли к «Восточному» как раз в тот момент, когда небеса разверзлись и хлынули слепящие потоки дождя.
Уильям отдал оружие кому-то из погонщиков, опасаясь брать длинноствольное ружье в тесные проходы копей.
– Возьми пару человек, пойди в контору «Голконды» и посмотри, чтобы он не ускользнул тем путем.
Неизменно спокойный кавалерист в отставке кивнул:
– С радостью. Леннокса давно уже пора убить.
По молчаливому соглашению все женщины направились к конторам прииска. Уильям не позавидовал бы человеку, который попытался бы их остановить.
Он посмотрел на Линдсея.
– Вы не боитесь замкнутых пространств? – спросил он здоровяка.
Тот покачал головой, проверяя свое ружье.
– Я прослужил четыре года на канонерках на Миссисипи. Думаю, под землей гораздо просторнее, чем на них.
Уильям скривил губы.
– Вы правы. Пошли.
Они ворвались в заднюю комнату «Восточного» следом за Макбрайдом. За ними шли его братья и другие мужчины, остановившиеся перед крепкой двустворчатой деревянной дверью в задней стене.
Макбрайд распахнул дверь, схватил со стола лампу и исчез в темноте, идя всего лишь на шаг впереди Уильяма.
Дверь вела в маленькое помещение в глубине земли. Лестница исчезала где-то в темноте. Уильям быстро спустился по лестнице и оказался в маленькой комнатушке, где царила полная тьма, освещаемая только лампой в руках Макбрайда. Он нагнулся, чтобы не удариться о балку, и сделал шаг в сторону, чтобы пропустить Линдсея и остальных. Его спина уперлась в дощатую стену.
– Теперь куда? – спросил он у Макбрайда.
– Он мог пойти в любую сторону. Скорее всего направо, к шахте-подъемнику и конторам. Но…
– Вы бы пошли влево.
– Да, сэр. Там есть заброшенный тоннель, который мы недавно нашли. Если бы мне нужно было где-то спрятаться, я бы пошел туда.
– Тогда мы пойдем налево вместе с вами. Остальные разделятся, чтобы перекрыть оба направления.
Линдсей рявкнул в знак согласия. Он стоял, пригнувшись, чтобы поместиться между тяжелыми подпорками. Уильям сочувственно улыбнулся, понимая, что сам он стоит в такой же позе. С тех пор как он приехал в Калифорнию, он побывал во многих шахтах, но так и не привык и ни малейшей симпатии к ним не испытывал.
– Мои братья могут повести второй отряд, – добавил старший Макбрайд.
Наверху раздался удар грома, упали тяжелые капли дождя.
– Лоуэлл, вы и остальные погонщики останетесь с рудокопами и идете за ними. Если они побегут, вы тоже бегите, поняли? – приказал Уильям.
Лоуэлл огляделся и заметил воду, капающую между досками сбоку от него. Он побледнел и кивнул:
– Да, сэр.
– И не стреляйте из ружья. Одного ружейного выстрела достаточно, чтобы кровля обрушилась.
Лоуэлл скривился и вынул из кобуры револьвер.
– Да, сэр.
Уильям хлопнул его по плечу и двинулся следом за Макбрайдом. За ним, немного отстав, шли Линдсей и десяток рудокопов. Низкий и почти прямой тоннель, пол которого устилали доски, имел обшитые досками же стены, между ними время от времени проступала скальная порода.
– Что я должен делать, приказывайте? – тихо спросил Линдсей.
Уильям с удивлением обернулся на него. Тот пожал плечами:
– Вы здесь живете, не я. Я буду делать, как вы скажете.
– Вы раньше бывали на серебряных рудниках?
– Нет.
– Деревянные брусья называются квадратными стойками. Шесть футов в длину, четырнадцать дюймов в ширину, на обоих концах они соединены шипами. В целом из них получаются этакие очень устойчивые соты, которые удерживают породу. Дощатый пол кладут там, где ниже есть еще один уровень.
– А что, если крепления недостаточно прочны? – спросил Линдсей, сразу заметив слабое место.
– Видите дощатые стены? Они делаются там, где порода слишком неустойчива, чтобы ее можно удержать только балкой.
Линдсей фыркнул.
– Большая часть стен здесь обшита досками.
– Здесь очень неустойчивая порода, особенно там, где есть вода.
– Какие будут советы?
– Слышите крыс? Иногда их называют лучшими друзьями рудокопов, потому что крысы первыми слышат, когда порода начинает приходить в движение. Как заметите, что они побежали, бегите сами, точно за вами по пятам гонится дьявол.
– Ну да, ну да, сэр. – И Линдсей быстро отдал ему честь.
Уильям скривил рот и отсалютовал в ответ.
Почти полчаса они осторожно шли по тоннелю, никого не встретив. Порода над головой словно давила всей тяжестью на Уильяма, но он старался не обращать на нее внимания.
Кое-где по стенам бежали ручейки и водопадики, вызывая у Уильяма сильные опасения. Вода могла заставить породу заскользить, как детские санки по снежной горке.
Он остановился, похолодев, когда они добрались до какого-то штрека, и уставился в потолок. Где-то рядом потрескивало дерево, в темноте сверкали маленькие красные глазки. По каменистому полу бежал ручеек в фут шириной.
Макбрайд нерадостно усмехнулся, проследив за направлением взгляда Уильяма.
– Да, это новая шахта. Сразу видно, как мало подпорок, жадный подонок не позволил нам поставить больше. Там, где мы вошли, за работами надзирал инженер Трегаррон, поэтому в том месте балки простоят до Судного дня. Но вот здесь разве крепь? – Он сплюнул. Остальные рудокопы что-то пробормотали в знак согласия.
Уильям кивнул. Он в жизни не видел такой ненадежной крепи.
– Далеко ли еще до заброшенного тоннеля?
– Может, футов двадцать. – Макбрайд кивнул в сторону ничем не подпертого тоннеля, наскоро прорубленного в живой породе. – Похоже, его кто-то на днях прокопал. Копали неумело, не обратив внимания даже на рудную жилу.
– Тогда пошли.
Вдруг крысы проскочили между их ногами и помчались по тоннелю в обратном направлении – к «Восточному».
– Обрушение, – тихо известил Макбрайд. Рудокопы остановились.
Уильям выхватил лампу у Макбрайда.
– Идите обратно. Я пойду дальше.
– Точно?
Мимо промчалось еще десяток крыс. Рудокопы начали пятиться по направлению к более укрепленной части тоннеля.
– Бегите, ребята!
– Да будут с тобой все святые, Донован! – И Макбрайд бросился бежать в безопасное место.
Держа в руке единственную лампу, Уильям и Линдсей помчались в сторону неукрепленного тоннеля, как одержимые.
Земля стонала и трещала. Вокруг них с потолка лилась вода. Что-то треснуло. Из стены выкатился большой камень, за ним еще и еще.
Штрек с грохотом рушился позади них. За спиной со свода срывались камни, заставляя их ускорить бег.
Обрушение прекратилось так же неожиданно, как и началось. Небольшой камень вкатился в тоннель, и пыль медленно улеглась, тут же превратившись в грязь.
Уильям свернул за угол и остановился. Он прислонился к стене, пытаясь отдышаться. Линдсей последовал его примеру. Там, где они стояли, тоннель делал крутой поворот и менял направление.
Уильям мысленно помолился за рудокопов и перекрестился.
– А мы сможем отсюда выбраться? – спросил Линдсей, кивая в сторону оставшегося позади прострела.
Уильям пожал плечами и проверил коробку со спичками у себя в кармане. Спички остались сухими. Значит, свет у них будет, пока не кончится масло в лампе.
– Может, и сможем. Обрушение небольшое, так что если порода не забила весь штрек, можно будет добраться до главного тоннеля.
– Как долго вы знаете копи?
– Шестнадцать лет, с тех пор как приехал в Калифорнию в 1855 году.
Линдсей сузил глаза.
– Вы состояли членом комитета бдительности?
– Да, я помогал очистить Сан-Франциско. Больше того, я помогал Херсту вывезти первый груз серебряной руды из Комстока и через Сьерру, чтобы взять пробу.
Линдсей фыркнул, но больше ни о чем не спрашивал.
Тоннель, по которому они сейчас шли, был выше и уже, чем обычный рудничный тоннель, по нему удобно идти, но для квадратных подпорок он не годился. Уильям нахмурился и внимательнее вгляделся в стену. Проводя пальцами по ее поверхности, он потер пальцы друг о друга, изучая состав породы.
– Что такое?
– Тоннель до поворота пробит совсем недавно, ну, скажем, за последнюю неделю. Но эта сторона гораздо старше, ей, наверное, лет десять, и дерьмо отсюда выбрано.
– Дерьмо? – Уильям усмехнулся.
– Серебряная руда может представлять собой твердый камень или мягкую породу и почти любого цвета. Она часто появляется в виде глины, которая налипает на инструменты. У нас в Сьерре мы называем ее еще и похлеще.
– И что из того?
– До войны здесь жил немец по имени Мюллер, искавший золото. Он упал в поток, образовавшийся от ливневого паводка, и утонул. Но его стоянку никто так и не нашел.
– И что? – переспросил его Линдсей.
– Подозревали, что Мюллер устроил свою стоянку в подземной пещере, где попрохладнее. В тоннеле нет серебряной руды, а синее дерьмо выбрано, так что здесь, вероятно, его копи. Я слышал, что он имел примерно такой же рост, как у меня, значит, для него высокий тоннель очень удобен.
– Виола может находиться в пещере.
– Да.
– Пошли.
– Помните только – чем больше дерьма вы видите, тем неустойчивее порода.
И Уильям в последний раз проверил старый фамильный кинжал у себя в рукаве.
– Черт побери, – выругался Линдсей, проверяя свой кинжал.
Дальше они старались двигаться как можно осторожнее, иногда опираясь руками о стены, которые, как и пол в тоннеле, были очень неровными. Тоннель то и дело сворачивал. Иногда с обеих сторон открывались карманы, и потолок у них над головами время от времени прогибался.
Впереди послышались отзвуки отдаленного ружейного выстрела. Оба похолодели и внимательно прислушались.
Больше никаких звуков они не слышали.
Мужчины переглянулись и пошли дальше, прибавив шагу.
Крысы расступались перед ними лениво и без всякого страха.
Вдруг Уильям резко остановился – вдали раздался какой-то новый звук. Кричал мужчина, что-то тихо говорила женщина. Тусклый отблеск осветил тоннель.
– Виола, – прошептал Линдсей.
– И Леннокс, – поддержал Уильям и задул лампу. Вынув крестик, он быстро поцеловал его и сунул обратно под рубашку.
Они пошли еще быстрее, ступая как можно тише.
Слева под рукой Уильяма открылся проем в стене, и они инстинктивно пошли туда. Теперь голоса слышались отчетливее. Их плеч и лиц коснулся легкий ветерок, а потом и порыв ветра откуда-то сверху.
Уильям бросился вперед, и тут кто-то навалился на него. Нож разрезал его куртку и задел ребра. Он извернулся, ударил локтями назад. В ответ раздался стон, и нападающий отпрянул, но тут же снова кинулся на него.
Уильям встретил удар своим ножом, руководствуясь только слухом и инстинктом. Схватка в земных недрах началась жестокая и яростная.
Сзади слышались возня и удары – наверное, Линдсей дрался с другим О'Флэрти.
Уильям двинул противнику коленом в живот. Тот задохнулся и побежал, и вот уже его силуэт четко проступил на светлом фоне.
Коналл О'Флэрти.
Уильям помчался за ним.
Глава 17
Виола посмотрела на Леннокса ледяным взглядом. Уильям придет за ней. Он сдержит свое слово.
Теперь ручеек превратился в водопадик, бегущий по стене между Ленноксом и стоянкой Мюллера. Поперек пола бежал поток, исчезая там, где теперь образовалась лужа, совсем рядом с ногами Виолы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33