Пока найдется сумка, тебе дадут ночную рубашку и халат. Тебе следует хорошо выспаться, Лили. У тебя очень усталый вид.Лили полагала, что она действительно очень устала. Но усталость была составляющей ее жизни так долго, что она уже привыкла к ней и не замечала. Она чувствовала, что голодна, но не была уверена, что сможет проглотить хотя бы кусочек. Голос Невиля был сухим и деловитым. Он не оказал ей радушного приема, на который она надеялась, но и не отверг с брезгливым ужасом, чего она очень боялась. Теперь он знал, что с ней произошло, и, однако, привел в свой дом, в эту чудесную спальню.– Это ваша комната? – спросила Лили.Она не знала, как его называть. «Невиль» казалось ей слишком фамильярным, хотя она и продолжала оставаться его женой. Ей было бы гораздо удобнее называть его «сэр», но он уже не был офицером, а она не принадлежала к его полку. Она не могла заставить себя называть его «милорд», а поэтому предпочитала вообще никак к нему не обращаться.– Это комната графини. – Невиль кивнул на дверь, которую она раньше не заметила. – Там туалетная комната.Графини? Графиней могли быть его жена или мать. Едва ли он привел бы ее в комнату своей матери. Та высокая леди в церкви должна была стать его женой, а следовательно, и графиней. Но он не смог жениться на ней, так как был уже женат на ней, Лили. Это значит, что она... графиня. Возможно ли? Раньше ей это и в голову не приходило. Она вздрогнула от неожиданности, когда французский офицер назвал ее «миледи», но только потом осознала, что она виконтесса Ньюбери. Но это было в далеком прошлом.– Это моя комната? – спросила она. – Значит, я остаюсь?Лили не могла поверить в такое завершение своего путешествия. В глубине души она понимала, что граф при первом же удобном случае постарается отделаться от дочери сержанта, тем более что граф Килбурн имел на это все основания.Но она помнила и о том, что граф Килбурн был также майором лордом Ньюбери. Ее майором Ньюбери, человеком, которым она всегда восхищалась, которому доверяла и которого обожала. Невиль. Ее муж. Ее возлюбленный. Ее любовь. Но даже сейчас, находясь в комнате графини, она все еще не могла поверить в такой счастливый конец.– Лили. – Он шагнул к ней, и она увидела, что он так же смущен, как и она. Возможно, даже больше, чем она. Ведь он не был готов к тому, что случилось с ним сегодня утром. – Давай не будем загадывать так далеко. Ты жива. Ты здесь. Ты в комнате графини. Тебе надо поесть и отдохнуть. Ты отдохнешь, и мы будем решать, что делать дальше.– Да. Хорошо.Сейчас она нуждалась в отдыхе, как никто в мире. Она с трудом стояла на ногах, с трудом держала глаза открытыми, и ее единственным желанием было как можно скорее лечь в постель.Дверь позади Лили открылась, и она, обернувшись, увидела юную девушку в черном платье, накрахмаленном белом переднике, с чепцом на голове и глазами-блюдцами. Пока Невиль отдавал ей распоряжения, Лили через налитые свинцом веки смотрела в окно. Невиль заказал столько еды, что ею можно было бы накормить целый полк. Он приказал также приготовить горячую ванну. Какая неправдоподобная роскошь!Когда служанка ушла, Невиль подошел к ней и остановился за ее спиной.– Я подожду, пока принесут подносы с едой. А потом уйду, чтобы ты могла спокойно поесть. После еды ты примешь горячую ванну и переоденешься в ночную рубашку. Ты должна хорошо выспаться. Потом мы обо всем поговорим.– Спасибо, сэр, – ответила Лили и сразу почувствовала, что поставила себя в глупое положение.Она вдруг подумала, уж не была ли та короткая ночь плодом ее воображения, та ночь – ах, как давно это было! – когда торжество любви странным образом соединилось с глубокой печалью по погибшему отцу. И оба эти чувства разделил с ней этот человек, этот незнакомец, который считался ее мужем. С той самой ночи любовь или то, что принято называть любовью, стала для нее настолько безобразной, что она уже с трудом верила, что это чувство когда-нибудь снова может стать для нее прекрасным. Но все же ведь это было! Только однажды. Однажды за всю ее жизнь. И это было с ним – с майором лордом Ньюбери. С Невилем.Это было самым чудесным событием в ее жизни. Вся любовь, которую она бережно хранила в своем сердце, была связана с ним и той единственной, полной страсти ночью. И она верила, она чувствовала, что это была разделенная любовь, хотя теперь уже хорошо знала, что мужчины способны на страсть, не чувствуя ни капли любви. В такие моменты они даже готовы шептать самые нежные слова.Но как она может быть уверена, что Невиль в ту ночь разделял ее чувства? Возможно, по своей наивности она только вообразила, а потом месяцами вынашивала мысль, что той короткой ночью любила человека, который разделял ее любовь?Погрузившись в воспоминания, Лили не заметила, как принесли подносы с едой и расставили их на маленьком элегантном столике. Невиль отодвинул стул и помог Лили сесть. Еды и в самом деле хватило бы на целый полк. Пока он наливал ей чай, Лили голодными глазами смотрела на пару вареных яиц.– Я сейчас уйду, чтобы ты смогла спокойно поесть, – сказал Невиль, беря ее руку в свои. – Ты даже не представляешь, как я рад, что ты жива, Лили. Я рад, что ты сумела пройти через все испытания.Прежде чем уйти, он поднес ее руку к губам и перецеловал подушечки всех пальцев.«Рад ли он?» – думала она, глядя на закрывшуюся за ним дверь. Конечно, он не жестокий человек и не желал ей смерти, но рад ли он? Тому, что она выжила, возможно, и рад. Но рад ли он тому, что она вернулась, чтобы усложнить его жизнь? Рад ли он, что это случилось в тот самый день, когда он должен был связать свою судьбу с другой женщиной?Разве возможно, чтобы он был рад? Особенно узнав правду о том, что с ней произошло.Какая она, его предполагаемая невеста? Она красива. Лили видела ее только мельком, да и лицо ее было закрыто вуалью, но от нее веяло элегантностью, грацией и красотой. Любит ли он ее? Любит ли она его? Подходят ли они друг другу? Возможно, всего несколько минут отделяло их от счастья.Думать обо всем этом сейчас бессмысленно. Да и как думать, если голова ее налита свинцом, так же как и веки. Лили взяла в руку чашку и отпила глоточек горячего чая.Если бы только она смогла заглянуть в ранец отца, после того как вернулась в Лиссабон. Но с тех пор много воды утекло. Возможно, его отослали в Англию, кому-нибудь из родственников, если, конечно, просто не потеряли или не уничтожили. У папы были отец и брат, жившие где-то в... Лестершире? Лили не знала этого наверняка, так как никогда не встречалась с ними. Ее папа давно отдалился от них. Но когда она подросла, он снова и снова повторял ей, что в случае его внезапной смерти она должна отдать этот ранец старшему офицеру, чтобы он вскрыл пакет, находящийся внутри. Он повторял, что это гарантия ее будущего, так же как и золотой медальон, который она всегда носила как талисман.Лили полагала, что отец всю жизнь откладывал для нее часть своего жалованья. Она не имела ни малейшего представления, сколько могло накопиться денег в этом пакете. Возможно, она бы не прожила на них долго, но их могло быть достаточно, чтобы вернуться в Англию и найти там достойную работу. Если бы она смогла найти их, ей не было бы нужды приезжать в Ньюбери-Эбби. Хотя она все равно бы приехала сюда. Единственная мысль, которая поддерживала ее все это время, – снова увидеть Невиля. Эта мысль не была такой уж нереальной, и она все-таки надеялась на что-то, пока не приехала сюда и не посмотрела на все другими глазами. Она увидела его дом и совершенно незнакомый ей мир.Она была его женой. Но если говорить правду, женой неверной.Если бы у нее были деньги, то был бы и выбор...Съев яйцо и приступая ко второму, Лили вдруг почувствовала, как ее охватывает паника. Ее медальон! Он остался в ее пропавшей сумке. Она давно не носила его, так как цепочка оборвалась, когда Мануэль сорвал медальон с ее шеи. По счастливой случайности он вернул его ей, когда отпускал на свободу.Найдет ли Невиль ее сумку? Она бы и сама сейчас бросилась на ее поиски, но боялась, что не сумеет выбраться из дома. К тому же она может столкнуться с гостями. Нет, пусть лучше он сам найдет ее.Но мысль о потере последней связи с отцом болью отозвалась в ее сердце, и аппетит сразу пропал.Она поднялась, подошла к двери в туалетную комнату и повернула ручку. Глава 5 Немного оправившись от шока, полученного в церкви, графиня сделала все возможное, чтобы как-то скрасить неловкую ситуацию. Все приглашенные должны были вернуться в дом на завтрак. Она распорядилась, чтобы завтрак был сервирован в бальном зале, как и предполагалось. Однако все признаки свадебного завтрака – такие, как белые банты и свадебный торт, – были убраны.В зале ни в коем случае не должно быть слишком многолюдно, но и полупустым он тоже быть не должен. Некоторые гости, включая и саму графиню, сменили пышные наряды на более скромные, соответствующие обычному завтраку. Какие бы разговоры ни велись за пределами церкви и по дороге в особняк, завтрак демонстрировал только хорошие манеры. Посторонний человек, забредший в зал, вряд ли бы догадался, что этот завтрак должен был быть свадебным, что свадьба потерпела полную катастрофу и что сидящих за столом людей разбирает любопытство узнать обо всем как можно больше.Графиня была собранной и грациозной. Она спокойно беседовала с соседями по столу на самые разные темы и внешне ничем не проявляла тревоги, которую испытывала. Все личное может подождать. На то она и графиня Килбурн.Именно такая сцена предстала глазам Невиля, когда он вошел в бальный зал. Но искусственность всего происходящего немедленно дала о себе знать той наступившей в зале тишиной, когда взоры всех присутствующих устремились в его сторону. Он допустил ужасную ошибку, забыв сменить свадебный наряд. Ему даже не пришло в голову сделать это. Он был женихом без невесты. Он стоял в дверях зала, заложив руки за спину.– Я рад, что завтрак состоялся. – Он оглядел присутствующих, встретившись с глазами друзей и родственников, и ничуть не удивился, что не увидел среди них – ни Лорен, ни Гвен. – Я не займу у вас много времени, но считаю себя обязанным дать более подробные объяснения, чем я мог это сделать в церкви. Я даже не могу вспомнить, что тогда говорил.Маркиз Аттингсборо, поднявшись со своего места, возможно, для того, чтобы указать Невилю на пустой стул с ним рядом, снова сел, так ничего и не сказав.Невиль не собирался произносить речь. Он даже не знал, стоит ли ему открывать все карты. Но и промолчать было нельзя. На лице матери читалось достоинство. Дядя, сидевший с ней рядом, хмурился. В комнате были слуги, включая и Фобса, дворецкого. Невиль решил, что и слуги имеют право знать, что произошло. Он не будет отсылать их из зала.– Я женился на Лили Дойл через несколько часов после того, как ее отец, мой сержант, был убит, – начал он. – Женившись на ней, я выполнил обещание, данное умирающему. Я пообещал ему, что своим именем и титулом защищу честь его дочери, если она попадет в плен к французам. На следующий день наш отряд попал в засаду.Моя... жена была убита, во всяком случае, мы с лейтенантом, который доложил мне о случившемся, так думали. Я получил тяжелое ранение в голову, и меня перенесли на наши позиции. Но Лили захватили в плен французы. – То, что потом она попала в плен к испанским партизанам, он не счел, нужным рассказывать. – Благодаря моему имени французы отнеслись к ней с уважением и вскоре отпустили. Вместе с капитаном Харрисом и его женой Лили вернулась в Англию, а потом приехала сюда ко мне.Как показалось Невилю, ни один мускул не дрогнул на лицах сидевших за столом. Он задавался вопросом, видел ли кто-нибудь из них Лили здесь прошлым вечером, и знали ли они, что ей предложили шесть пенсов, приняв за попрошайку. А ведь она в действительности является графиней Килбурн. Он обязан объяснить им это.– Сочту за честь позже представить вам мою жену, графиню, – продолжал Невиль. – Вполне понятно, что поначалу это ошеломит вас. Многих из вас... Лорен мой друг и родственница. Можно себе представить, какую боль она испытала сегодня. Мне остается только надеяться, что вы не выместите боль за ее страдания на моей жене. Она ни в чем не виновата и не заслуживает, чтобы ей тоже причиняли боль. Я – другое дело. Больше мне нечего сказать.– Конечно, она не виновата, Нев, – резко бросил маркиз Аттингсборо, но он был единственным, кто нарушил тишину.– А теперь я прошу всех извинить меня. Приятного аппетита. – Невиль посмотрел на графиню: – Может ли мне кто-нибудь сказать, где сейчас Лорен?– Она во вдовьем доме вместе с Гвендолайн, Невиль, – ответила ему леди Элизабет. – Они не впустили меня, когда я пришла туда из церкви. Возможно...Но Невиль уже не слушал ее. Поклонившись, он вышел из зала. У него нет времени для рассуждений. Он должен сейчас же объясниться с ней.Невиль уже почти спустился с лестницы, когда голос дяди окликнул его. Невиль увидел не только герцога, но и свою мать, и Элизабет.– Мы хотели бы поговорить с тобой, Нев, – сказал дядя сурово. – Ты обязан объясниться со своей матерью.«Да, обязан», – утомленно подумал Невиль. Возможно, ему следовало бы сначала поговорить с ней, а потом уже делать публичные заявления. Он просто не знает, что предписывает этикет в подобной ситуации. Коротко кивнув, он направился в библиотеку. Пройдя через комнату, он остановился, глядя на холодный камин; только услышав звук закрывшейся двери, он обернулся.– Полагаю, тебе не пришло даже в голову, Невиль, – начала его мать, у которой чувство достоинства на лице сменилось горечью, – сообщить собственной матери о женитьбе? Или сказать об этом Лорен? Мы все могли бы избежать унижения, которое испытали благодаря тебе.– Успокойтесь, Клара. – Герцог Анбери положил руку на ее плечо. – Сомневаюсь, что нам от этого стало бы легче, хотя мы могли бы избежать подобного потрясения, если бы Невиль откровенно рассказал нам о своем прошлом.– Этот брак был внезапным и очень коротким, – ответил Невиль. – Я думал, что она умерла, и решил держать в себе этот короткий эпизод моей жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38