– Вы сейчас на задании?
Этан усмехнулся.
– Даже если бы я был на задании, я бы вам не сказал. Я мог бы солгать, но зачем? В этом нет смысла. Я не на задании, и я не знаю, на какое агентство работают те двое в костюмах, что были на похоронах. Я бы сказал, что они возбудили во мне любопытство, и подозрительность Куини прояснила для меня несколько моментов.
– Как вы верно заметили, возможно, вы и.не говорите правду.
– Я не лгу.
Но жизнь научила Хотвайера не верить никому на ело во. Тех, кому он мог доверять, можно было по пальцам пересчитать.
– Вы думаете, Этан один из правительственных агентов?! – расширив от ужаса глаза, воскликнула Куини.
– Он и есть правительственный агент.
– Но над этим делом я не работаю.
– В это трудно поверить. Я слышу профессиональный интерес.
– Лестер был моим родственником. Если он был убит, я хочу выяснить, кто это сделал.
Куини судорожно вздохнула, словно до нее только что дошло что-то важное.
– Твой дом обыскивали, Клер?
– Еще как. Там все переворошили.
– Неужели? – удивился Этан.
– Спросите Бретта. Он специалист по таким делам.
– В самом деле?
– Да, – коротко ответил Хотвайер.
– Чем именно занимаетесь?
– Вы хотите сказать, что еще не наводили обо мне справок?
– Если вы работаете на правительство, то вы в самом деле глубоко закопались.
– Я – свободный художник. Этан медленно кивнул.
– Тогда понятно.
Клер бросилась объяснять про консалтинговую фирму, которую открыл Бретт с друзьями. Хотвайер слушал ее с насмешливой и немного удивленной улыбкой. Она говорила о нем, словно о герое вестерна. Хотвайер покачал головой: эта женщина явно смотрела на жизнь сквозь розовые очки.
– Итак, вы уже знаете, какой именно департамент ищет дневник? – спросил его Этан.
– Нет. До моих приятелей в ФБР не доходили даже слухи о том, что кто-то интересуется Лестером Уилсоном или киллером Арваном.
– Боже мой, я и представить себе не могла, что вы так продвинулись в расследовании, – сказала Куини.
Хотвайер пожал плечами.
– Мои усилия мало к чему привели. Вы помните, как называлось то агентство, что давало Арвану работу?
– В его дневнике не было никаких организаций. Только имена тех, с кем он контактировал. Дайте подумать. – Куини победно щелкнула пальцем по подбородку. – Алвин Торп. Его звали Алвин Торп. Лестер говорил, что они вместе служили на войне.
Бретт усмехнулся с мрачным удовлетворением. Имя – это уже кое-что.
– Я могу выяснить, на кого работал Торп, – сказал Этан.
– Отлично. – Однако Хотвайер все еще сомневайся, что может доверить проверку Этану.
– Если хотите, потом сравним полученные сведения, – сказал Этан, давая понять Бретту, что догадывается о его сомнениях.
– Это было бы замечательно, – с улыбкой подытожила Клер. – Я думаю, сейчас, когда расследование ведут двое, нам будет легче управлять ситуацией.
– А мне одному ты не доверяешь? – спросил Хотвайер. Клер закатила глаза.
– Прошу тебя, перестань. Ты всегда говорил, что страховка – вещь хорошая, когда ты на задании.
– Ты рассматриваешь это как задание?
– А ты нет?
– Нет. Я смотрю на это как на что-то личное. – Бретт бросил на Клер многозначительный взгляд. – Очень личное.
Ее красивые карие глаза округлились от удивления и смущения, и, черт возьми, она даже покраснела.
– Вот как?
Он хотел перегнуться через стол и поцеловать ее в губы, которые она так соблазнительно надула. Впереди маячила еще одна ночь на раскладушке, и Бретт выругался про себя. Зря он согласился перенести отлет Куини в Неваду на следующий день.
Перед тем как отвезти дам в отель, Бретт обменялся с Этаном контактной информацией.
– Жаль, что Этан должен возвращаться в Вашингтон, – с грустью заметила Куини, когда они все трое сели в машину.
– Он должен возвращаться на работу, – сказала Клер.
– Может, он еще приедет меня навестить.
– Почему бы нет? Вы – его единственная связь с дядей, которого он никогда не знал, но который всегда вызывал у него интерес, – сказала Клер, желая угодить своей пожилой приятельнице.
– Думаю, ты права, – просияла Куини и косо взглянула на Хотвайера. – Почему вы не рассказали мне о взломе в доме Клер?
– Не хотели вас расстраивать, – поспешила ответить Клер.
– И чем меньше вы знаете, тем лучше для вас, – сказал Хотвайер. Он не сомневался, что она поймет его слова правильно.
– Да, конечно, – согласилась Куини. – Невозможно заставить человека выдать то, что он не знает.
– Что-то в этом роде.
Клер нервно заерзала на сиденье. Бретт все утро бросал на нее жаркие взгляды, но когда они проводили Куини в аэропорт в сопровождении молчуна Коллинза, эти взгляды стали прямо огненными.
Клер облизнула губы.
– Хм, какие у нас на сегодня планы? Я подумала, может, ты мог бы подвезти меня в библиотеку. Я бы там позанималась.
Бретт не верил своим ушам.
– Я никуда тебя от себя не отпущу.
– Преступники все равно не знают, где я, и я сильно сомневаюсь, что меня стали бы искать в библиотеке.
– Если тебе надо заниматься...
– Надо.
– Тогда ты могла бы позаниматься в отеле.
– Пока это не очень получается. – Клер никак не могла сосредоточиться на учебе. Присутствие Бретта сильно отвлекало ее от занятий.
– Почему?
– Там здорово отвлекаешься.
– В номере отеля?
– Когда в нем ты.
Глава 11
– Я отвлекаю тебя, Клер?
– Да. На самом деле я немало потрудилась, чтобы закончить учебу в этом семестре, и я не хочу, чтобы мои труды пропали. Не хочу завалить экзамены.
– Этого не произойдет.
– Если я не буду заниматься – произойдет.
– Тебе это так важно? – В голосе Хотвайера послышалась крайняя степень недоверия.
– Вижу, тебе трудно меня понять.
– Зная, какая ты сообразительная, – трудно.
– Это не главное.
– Не это? Тогда что?
– Я не хочу повторить путь моей матери. Когда мой отец умер, она просто раскисла, развалилась на куски. И дело было не только в том, что отец покончил жизнь самоубийством. Мама ничего не умела – у нее не было ни деловой хватки, ни профессионального образования. Когда мы все потеряли, она запила, вместо того чтобы попытаться чего-то добиться в жизни. И я не хочу стать такой, как она.
– Ты уже многого добилась, моя сладкая.
– Я хочу добиться большего. Преуспеть в жизни. Я не собираюсь быть среди середнячков.
– Иными словами, ты хочешь все силы бросить на экзамены?
– Да.
В мгновение ока сексуальный огонь во взгляде Хотвайера значительно поубавился и лицо его приняло дежурное рабочее выражение.
– Я тебе помогу.
– Но я...
– Доверься мне.
– Мне не надо помогать, меня просто не надо отвлекать.
– Ты ведь хотела, чтобы я принял помощь Этана в расследовании? – спросил он тоном, который ясно давал понять, что ему не слишком хотелось принимать эту помощь.
– Да.
– Почему я это сделал, по-твоему?
Клер сдвинула брови, не понимая, зачем он задал этот вопрос.
– Чтобы повысить наши шансы на успех.
– Да. Так же как я хочу повысить твои шансы на успех, Клер.
– Это значит?
– Это значит, что раз тебе важно хорошо сдать экзамены, то для меня это тоже важно. Неделька у тебя была та еще, и все перипетии этой недели могли отрицательно сказаться на твоей способности учиться. Может, ты даже забыла то, что знала. Не важно, понимаешь ты это или нет, но моя помощь тебе однозначно пригодится.
– Но у тебя своей работы хватает. Ты же не можешь стать мне нянькой на все время выпускных экзаменов.
– Это не называется стать нянькой, это называется помочь другу. И я не собираюсь высаживать тебя у библиотеки, чтобы ты там одна училась. Так что предлагаю на выбор: либо ты учишься со мной, либо без меня, но в моем присутствии.
– Тебе будет скучно, – проворчала Клер. Хотвайер разок взглянул на нее, потом перевел взгляд на дорогу. Клер было знакомо это упрямое выражение лица.
– Выбирай, – повторил он.
– Думаю, мы можем попробовать учиться вместе, – с сомнением в голосе сказала Клер. Она не представляла, каким образом совместные занятия с Бреттом помогут ей сосредоточиться на учебе, но спорить не стала.
Но Клер ошибалась в нем. Бретт оказался отличным товарищем по учебе. Он знал по каждому из предметов не меньше ее, а иногда и больше. Даже если он и не учился в университете – вместо университетов у него была военная служба, он знал, как вымуштровать ее перед экзаменами, знал, как легче запоминать важное.
Бретт полностью отказался от всяких намеков на возможные интимные отношения между ними, он точно угадывал, когда ей надо было сделать перерыв на еду или на то, чтобы размяться, или просто часок посмотреть телевизор. Он мог рассмешить Клер тогда, когда она в этом нуждалась, а когда ей нужна была тишина, часами молчал.
Бретт много времени проводил за компьютером, много общался по телефону, чтобы выйти на след убийцы Лестера. Однако он наотрез отказался делиться с Клер информацией о расследовании. Он сказал, что не собирается давать ей никакой пиши к размышлениям до тех пор, пока она не сдаст экзамены. И тогда Клер стала мечтать, чтобы эти экзамены уже поскорее остались позади.
Она была признательна Бретту за все, что он для нее сделал, и только благодаря ему она смогла выбросить из головы все, кроме учебы. Вот так пролетели выходные.
Клер дописала последнее предложение и положила карандаш на стол. Все, последний экзамен сдан. Один экзамен она сдала во вторник, два позавчера, а этот тест был последним.
Клер посмотрела на часы и увидела, что ей потребовалась половина отведенного на тест времени. Клер усмехнулась. Она трудилась всего сорок пять минут, но была уверена во всех ответах. Бретт так ее надрессировал, что она могла бы и во сне дать ответ на любой вопрос.
Клер встала из-за стола с приятным чувством завершенного дела. Она не просто сдала все экзамены, она была уверена, что сдала все на «отлично». Никаких сбоев.
Неплохо для дочери человека, который оказался слишком слабым и который сломался перед лицом финансовой катастрофы. Неплохо для дочери той, кто пряталась от жизненных проблем, запивая горе алкоголем. С победным чувством Клер положила заполненный экзаменационный бланк на стол профессору.
– Уже закончила? – спросил он.
– Да.
– Поздравляю. Уверен, что работа, как всегда, выполнена превосходно.
Клер улыбнулась.
– Спасибо. Профессор замахал руками:
– Не надо меня благодарить. Я не делаю комплиментов. Я в них не верю. Правда, и только правда Клер шла в уборную с улыбкой на губах. На завтрак она выпила две чашки кофе и стакан сока.
Бретта придется ждать еще минут пятнадцать, не меньше. Он все время приезжал за ней на полчаса раньше. Клер просила его не делать этого, но он говорил, что не хочет оставлять ее одну. В это время в университете народу было немного, но некоторые профессора продолжали работать в свои обычные часы.
Клер застегивала молнию на джинсах, когда свет в туалете внезапно погас и вокруг стало черным-черно.
Клер подавила желание закричать от страха и замерла. Это что: неполадки в подаче электроэнергии или... По спине Клер побежали мурашки. Интуиция подсказывала, что скорее это второе.
Клер даже не знала, что в иных ситуациях лучше действовать сразу. Никогда не приходилось ей об этом задумываться. Не размышляя, она неслышно нагнулась и перебралась по полу в другую кабинку. Эта кабинка была предназначена для инвалидов и потому была просторнее других, хотя в ней тоже было абсолютно темно. Клер медленно поднялась на ноги и прислушалась. Она ничего не могла расслышать из-за громко урчащего бачка – после спуска в него набиралась вода. Можно было только поблагодарить конструкторов унитазов за то, что бачок так долго наполняется.
Клер стала осторожно пробираться из кабинки в коридор. Она двигалась очень медленно и очень тихо – ей не хотелось вспугнуть того, кто находился с ней в туалете. Клер прислонилась к стене. Во-первых, чтобы собраться с духом, и во-вторых, чтобы не натолкнуться на преследователя.
Она как раз пробиралась под раковинами вдоль стены, когда дверь в ту кабинку, где она была, распахнулась. Клер не знала, как ее удалось отпереть снаружи, но выяснять этот вопрос сейчас она не собиралась.
Вода перестала журчать, и в тишине Клер услышала шорох, а затем приглушенное ругательство. Преследователь обнаружил, что ее там нет. Пора было выбираться из туалета.
– Я знаю, что вы тут, мисс Шарп, вам не уйти. – Грозный мужской голос доносился справа, а выход был слева от нее.
Аллилуйя!
Не колеблясь ни секунды, Клер распрямилась и бросилась в том направлении, где, как она рассчитывала, находилась дверь. Она вначале промахнулась и ударилась в темноте о твердую стену, но, раскинув руки, быстро нащупала дверь. Клер уже взялась за ручку, но в тот же миг кто-то схватил ее. Клер завизжала что есть мочи, и тогда рука в перчатке зажала ей рот.
– Не надо было этого делать.
Клер укусила руку в перчатке, и мужчина грязно выругался. И в этот момент Клер изо всех сил двинула его локтем в грудь.
Он крякнул, но не отпустил ее.
– Успокойся. Я не причиню тебе зла.
Клер не поверила этому обещанию. Тот, кто не хотел причинять ей зла, не стал бы охотиться за ней в темном туалете. Клер отчаянно пыталась вырваться, но тут ей пришло в голову, что можно ударить ногой в дверь. И она стала колотить по двери, стараясь при этом произвести как можно больше шума.
Мужчина оттащил ее от двери, но тут Клер почувствовала его страх. Страх этот был материален, он проявлял себя в неприятном резком запахе.
– Мне нужен дневник.
Клер попыталась снова укусить мужчину, но он сжал ей челюсти, и она лягнула его ногой. Он делал ей больно.
– Скажи мне, где дневник киллера. Я знаю, что он у тебя. Клер энергично закивала, и он убрал руку от ее рта. Она снова завизжала, на этот раз постаравшись увернуться от его руки на пару секунд.
Кто-то должен был ее услышать.
Напавший на нее человек, должно быть, подумал о том же, потому что грубо швырнул ее на пол и побежал. Дверь открылась, и некто в лыжной маске выскочил в коридор. Клер поднялась на ноги и бросилась за мужчиной, но когда она выскочила за дверь, то никого не обнаружила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36