– Ты был прав, когда говорил, что ему недостает порядочности, – продолжала она, глядя куда-то в сторону.
– И все же твоя тетя сказала ему правду о тебе. Зачем?
– Она чувствует себя виноватой в смерти моей матери и в женитьбе Лэнгли на Жаклин.
Дрейк кивнул:
– Да. Трудно выносить такое бремя.
– Конечно, трудно. Почти так же трудно, как мне… Ведь если бы я не появилась на свет, мама никогда бы не покинула сына и не поселилась бы на острове, который в конце концов убил ее.
Дрейку знакомо было это чувство вины, и он не желал, чтобы его жена тоже терзалась этим чувством.
– Ты для своей матери была даром судьбы, а не проклятием. Ты должна признать это, Тея, иначе все жертвы, которые она принесла, чтобы вырастить тебя, будут напрасны.
Почувствовав на себе ее обжигающий взгляд, Дрейк на миг перестал следить за дорогой, чтобы заглянуть Tee в глаза.
– Это правда, – сказал он.
– Тогда и ты тоже должен признать, что явился даром Божьим для своей матери, а ее жертвы, чтобы вырастить тебя, были не напрасны.
Дрейк хрипло рассмеялся:
– Просто у нее не было выбора. Тея отрицательно покачала головой:
– Не говори глупости. Она могла уехать в провинцию, родить там и отослать тебя куда-нибудь подальше, так что об этом никто никогда бы не узнал. Связей твоего деда было бы вполне достаточно, чтобы сохранить тайну.
Дрейк молча потупился, понимая, что жена права. Ведь мать действительно так сильно любила его, что решилась из-за него всю жизнь терпеть порицание общества. Она хотела сама его вырастить, чтобы иметь право называть своим сыном.
На глаза его навернулись слезы, и он, моргнув, сказал:
– Да, верно, мама – особенная женщина.
– Конечно, – кивнула Тея. – И доказательство – твое прекрасное воспитание.
Слова жены проникли глубоко в сердце Дрейка и согрели ему душу.
С тех пор как он встретил эту женщину, он все меньше и меньше заботился о том, чтобы доказывать что-то придирчивому свету и своему отцу. В этот самый момент желание доказать отцу, что он чего-нибудь да стоит, исчезло полностью. Тея была права – его жизнь определялась любовью матери, а не отречением отца. И оценивать его следовало по тому, каким человеком он стал, а вовсе не по тому, какой мужчина помог его появлению на свет.
Облегчение, которое принесли ему слова Теи, нельзя было сравнить ни с чем, и это – еще один повод отблагодарить Творца за то, что Тея стала его, Дрейка, женой.
Когда они подъехали к пакгаузу, Дрейк настолько смягчился, что ему уже не хотелось подвергать Эмерсона пыткам, перед тем как убить.
Глава 19
Я подхватила лихорадку. Я совсем обессилела и знаю, что дальше будет еще хуже. В течение десяти лет я наблюдала, как от этой болезни умирают другие, и знаю, что меня ждет. Я пыталась бороться с недомоганием, но чувствую, что слабею. Жалею же только об одном – что не вернулась в Англию раньше, чтобы увидеться со своим сыном. А ведь оставалось ждать так недолго/ Поездка была уже запланирована, но теперь я знаю, что ей не суждено состояться. Я никогда не коснусь его лица, не услышу его смеха. И он никогда не увидит меня, никогда не узнает, как росла моя любовь к нему все эти годы вынужденной разлуки.
16мая 1807 г. Дневник Анны Селуин, графини Лэнгли.
Когда Тея вслед за Дрейком вошла в контору «Мериуэзер шиппинг» – уже во второй раз с тех пор, как они прибыли в Англию, – ей стало не по себе. Мысль о том, что племянник Эшби Мериуэзера будет арестован, приводила ее в отчаяние.
Если бы речь шла только о хищениях, она бы просто уволила этого человека без рекомендаций, но он нанял кого-то, чтобы ее убить, и она не могла быть уверена, что дяде Эшби и сейчас не грозила опасность.
В пустом коридоре, ведущем к кабинету Эмерсона, гулко раздавались шаги Теи и Дрейка, а также Хансена с Бартоном и еще двоих полицейских с Боу-стрит, посланных им в сопровождение. Дрейк настоял на присутствии полицейских, чтобы сразу взять Эмерсона под арест.
Конечно, Дрейк предпочел бы сам свершить правосудие – Тея в этом не сомневалась. Эмерсону грозила тюрьма и, возможно, ссылка в Австралию. Но если бы он только знал, что это наказание было сущим раем по сравнению с тем, что собирался сделать с ним Дрейк, дай ему волю.
Постучав в дверь кабинета, Тея и Дрейк вошли. Эмерсон, сидевший за письменным столом, встретил их лучезарной улыбкой:
– Примите мои поздравления, мистер и миссис Дрейк! Я сегодня прочел сообщение о вашем венчании в утренней газете.
Тея не могла поверить, что этот милый, жизнерадостный человек был виновен в хищениях и покушениях на ее жизнь. Он так искренне обрадовался, увидев ее, и почему-то имел при этом почти самодовольный вид. Но тут в кабинет вошли полицейские, и улыбка сползла с его лица.
– Я опасался, что дядюшкин план добром не кончится, но он был уверен, что вы не станете сообщать в полицию, – проговорил Эмерсон. – Видите ли, я должен вам кое о чем рассказать.
Дрейк медленно снял перчатки.
– К несчастью для вас, мы уже сами все выяснили.
– Я сказал им правду, мистер Мериуэзер, – вмешался Бартон.
Эмерсон взглянул на Бартона так, словно тот сошел сума.
– Правду?..
Сердце Теи защемило от печали.
– Дядя Эшби будет очень расстроен, – сказала она со вздохом.
Дрейк стоял рядом с ней, задыхаясь от ярости. Под его взглядом Эмерсон густо покраснел, и на лбу молодого человека выступили бисеринки пота.
– Сейчас я бы и сам не прочь как следует отчитать старика. – Эмерсон взглянул в сторону полицейских. – Уверяю вас, нет никакой необходимости в их присутствии.
Тея пристально посмотрела на Эмерсона. Неужели у этого человека совсем нет совести?
– Напротив, их присутствие совершенно необходимо, – заявила она. – Не будь их здесь, мой муж мог бы поддаться соблазну и расправиться с вами на свой лад. Вы должны благодарить Бога, что мне удалось настоять на своем и привести их с собой.
Эмерсон нахмурился и, вытащив из кармана платок, утер пот со лба. Поднявшись с кресла, он проговорил:
– Вы неправильно истолковали мои намерения. Если вы позволите мне объяснить, то все прояснится.
– Не нужно никаких объяснений. Ваше поведение говорит само за себя.
Дрейк шагнул к нему, и Эмерсон отшатнулся, словно в ожидании удара.
– Арестуйте его! – сказал Дрейк ледяным тоном. Полицейские с Боу-стрит двинулись вперед, но Эмерсон, вытаращив глаза, попятился кокну.
– Прошу вас, только позвольте мне объяснить, – бормотал он, с мольбой глядя на Тею.
Но сердце ее ожесточилось, и она отрицательно покачала головой:
– Нет смысла отпираться. Факты свидетельствуют не в вашу пользу.
– Нет никаких фактов – я хочу сказать, на самом деле нет. – Он продолжал пятиться от приближавшихся к нему полицейских. – Все это – часть дядюшкиного плана. Он хотел заманить вас сюда, в Англию.
Тея не придала значения отчаянной искренности его тона. Ему бы писать дешевые романы, так убедительно он лгал.
– Дядя Эшби никогда не простил бы того, кто пытался меня убить.
– Убить вас? О чем это вы?.. – пролепетал Эмерсон.
– Черт побери, ты прекрасно знаешь, о чем она говорит! – прорычал Дрейк.
– Они знают про человека, которого вы наняли, чтобы он отправился на остров и шпионил за миссис Дрейк, – раздался из-за спины Теи голос Бартона.
На круглом лице Эмерсона отразилось замешательство.
– Какой еще человек? Я никого не нанимал.
– Бесполезно отрицать это, сэр. Я все им рассказал.
– Вы раскрыли план дяди Эшби?! Вы читали мои письма?! – Эмерсон изобразил возмущение. – То-то мне казалось по их виду, будто их кто-то читал. Но восковая печать была цела.
– Я не буду ради вас лгать, сэр. Мистер и миссис Дрейк уже знают правду. Вы похищали товары компании.
– Да, конечно… Только я их на самом деле не похищал, а временно хранил в другом месте. В противном случае план дяди не удался бы.
Тея в удивлении уставилась на Эмерсона. Этот человек сошел с ума! Ему самое место в Бедламе. Он рассказывает о своем вероломстве так, словно действовал с полного одобрения дяди Эшби. Возможно, он заслуживает жалости, но он же нанял кого-то, чтобы ее убить.
Тея отвернулась от несчастного, не в силах больше его видеть.
– Пожалуйста, уведите его, – сказала она полицейским.
– Нет! Вы должны меня выслушать! Я могу доказать, что говорю правду. Уверяю вас.
– Подождите! – властно прозвучал голос Дрейка. Полицейские остановились.
– Объясните-ка мне этот план вашего дяди.
Покосившись на Бартона, Тея заметила, что он внезапно изменился в лице, но уже в следующее мгновение молодой человек снова овладел собой.
Эмерсон же, приблизившись к письменному столу, вновь заговорил:
– Дядя Эшби написал мне несколько месяцев назад. Он просил помочь ему осуществить план, цель которого – вынудить мисс Селуин – я имею в виду миссис Дрейк – приехать в Англию. Здесь у меня хранятся его письма как доказательство.
Эмерсон опустился на колени возле стола и отпер нижний ящик. Порывшись в бумагах, он выпрямился и, смертельно побледнев, воскликнул:
– Письма исчезли!
Тея в ярости прокричала:
– Конечно, их там нет! Дядя Эшби не мог одобрить ваши действия. Что за глупости! – Она взглянула на Дрейка: – И мы должны это слушать?!
К ее удивлению, муж утвердительно кивнул:
– Да, думаю, должны. – Он обернулся к полицейским. – Пожалуйста, встаньте возле двери.
При этих словах позади Теи раздался сдавленный возглас, и она, ощутив холодное прикосновение металла к шее, почувствовала, как чьи-то пальцы больно впились ей в плечо. Она увидела выражение гнева и ужаса на лице Дрейка и в тот же миг поняла: рука, так грубо схватившая ее, принадлежит Бартону.
– Я не собираюсь стоять тут и слушать ваши объяснения. Мы с миссис Дрейк немного прогуляемся. – Бартон начал медленно отходить к двери, увлекая за собой Тею. Дуло его пистолета больно врезалось ей в шею. – Если кто-нибудь попытается преследовать меня, я ее пристрелю.
– Какая вам польза от ее смерти? – проговорил Дрейк.
– Надеюсь, мне не придется ее убивать, – ответил Бартон. Окинув взглядом комнату, он добавил: – Пусть все отойдут и встанут за письменным столом! – Когда Хансен замешкался, Бартон рявкнул: – Ну, живо!
Вскоре все мужчины оказались позади письменного стола. Тея же, взглянув на них, поняла: ей следовало как можно быстрее что-нибудь предпринять, потому что испуганные мужчины способны совершать совершенно непредсказуемые поступки, – она не раз видела подобное на своем острове.
– Бросьте сюда ваши ключи! – приказал Бартон Эмерсону.
Эмерсон нахмурился, но сделал то, что ему велели. Взяв с письменного стола увесистую связку ключей, он бросил ее Бартону.
– Поднимите! – приказал Бартон Tee, отстранив пистолет от ее шеи, но направив ствол на нее.
«Возможно, это мой единственный шанс», – подумала она, наклоняясь, чтобы поднять ключи. Выпрямляясь, Тея размахнулась и изо всех сил ударила Бартона кулаком с зажатыми в нем ключами в самое, как учил ее Виски-Джим, уязвимое место мужчины. При этом она моментально метнулась в сторону, стараясь увернуться от нацеленного на нее пистолета. Бартон взвыл от боли, и тотчас же прогремел выстрел. Но пуля, никого не задев, угодила в полированную поверхность письменного стола.
В следующее мгновение снова раздался вопль Бартона, и Тея, обернувшись, увидела, как ее муж бьет Бартона головой о стену. Несколько секунд спустя белокурый щеголь рухнул на пол и, вздрогнув несколько раз, затих.
Полицейские тут же подняли Бартона, чтобы привести его в чувство, а Дрейк бросился к жене и опустился перед ней на колени.
– С тобой все в порядке, любимая?
Она взглянула на него из-под ресниц. Наконец-то он назвал ее «любимая».
– Да, все в порядке. Но мне бы хотелось подняться с пола.
– Да-да, конечно…
– Пирсон, но почему… – Она не успела больше ничего сказать, потому что он впился в ее губы жарким поцелуем.
Когда же Дрейк наконец прервал поцелуй, она едва могла дышать.
– Ты очень рисковала! – воскликнул он, по-прежнему сжимая жену в объятиях.
– Я рисковала бы больше, если бы он увел меня с собой.
При этих ее словах Дрейк невольно содрогнулся, и глаза его затуманились.
– Дорогая, больше никогда… Она поцеловала его в подбородок.
– Конечно, больше никогда.
Он с такой силой прижал ее к себе, что она тихонько вскрикнула, протестуя. Ослабив объятия, Дрейк поднял жену на ноги.
Тут Эмерсон подошел к Бартону – тот уже начал приходить в себя.
– Я так доверял вам, а вы предали меня.
Бартон промолчал; казалось, он вовсе не раскаивался.
– Уведите его, – сказал Дрейк полицейским. – Мы зайдем позже, чтобы официально оформить обвинения. – Повернувшись к Хансену, он добавил: – Отправляйся с ними. Я не хочу, чтобы он ускользнул, понимаешь?
Хансен утвердительно кивнул:
– Вы можете рассчитывать на меня, сэр.
Когда полицейские вывели Бартона из кабинета, Дрейк обратился к Эмерсону:
– Объяснитесь же! Мериуэзер-младший поморщился:
– Не уверен, что смогу все объяснить, но я начинаю понимать, что случилось. Почему бы вам с миссис Дрейк не присесть?
Дрейк последовал совету Эмерсона, но вместо того, чтобы предложить Tee кресло, усадил ее к себе на колени. Ей и в голову не пришло возражать, и она тут же прижалась к мужу покрепче.
Прежде чем усесться за стол, Эмерсон налил себе и Дрейку виски, а также бокал хереса для Теи. Она сделала маленький глоточек вина, тогда как муж ее осушил стакан виски одним глотком. Тея уставилась на него в изумлении.
– Сейчас мне это необходимо, поверь, – словно извиняясь, проговорил Дрейк.
Еще крепче прижавшись к мужу, Тея обратилась к Эмерсону:
– Что это за план, о котором вы нам говорили?
– Дядя Эшби и леди Апуорт отчаялись убедить вас когда-нибудь отправиться в Англию. И ему пришла в голову мысль создать видимость, что в лондонской конторе завелся вор. Он был уверен, что вы отправитесь лично расследовать это дело, так как не позволите ему предпринять такое опасное для его здоровья путешествие.
– Очень умно придумал! – воскликнула Тея.
Что ж, дяди Эшби оказался прав: она отреагировала именно так, как он предполагал.
– Вы говорите, леди Апуорт была в курсе этих планов?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34