Конечно, у него не было на это никакого права, но она ведь не настолько глупа, чтобы думать, будто сумеет его остановить.
– Я уже осведомлен о вашей аболиционистской деятельности, – сказал Дрейк.
Каким образом он узнал? Никто же не знал, что она помогала беглым рабам покидать остров на кораблях Мериуэзера. Даже дядя Эшби.
– Что вы имеете в виду?
– Джейкоб рассказал мне, как вы во всеуслышание распространялись о своих убеждениях.
– Ах, это… – Она улыбнулась, прижавшись к его плечу и вдыхая его особый терпкий запах. – Да, разумеется, я говорила об этом. Не могу же я скрывать свои взгляды. Полагаю, что рабство – это мерзость, в которой Англия никогда не должна была участвовать и теперь обязана с этим покончить. Закона о запрещении торговли рабами недостаточно.
К ее удивлению, он охотно согласился:
– Вы совершенно правы. Но эту борьбу вы должны предоставить законодателям.
Она отстранилась от него:
– Ничего подобного! Все должны участвовать в этой борьбе, пока люди, сколотившие состояния на смерти и непосильном принудительном труде себе подобных, не будут вынуждены остановиться.
– Ваше мнение не слишком популярно в Англии, а на островах – и того меньше.
– Это не только мое мнение. Это правда. Законы законами, а рабство – это преступление.
– Черт побери! Неудивительно, что кто-то попытался выбросить вас за борт.
Тея не на шутку разозлилась:
– Я думала, вы согласны со мной!
– Да, я согласен, но это не означает, что вы должны рисковать жизнью, распространяясь на подобные темы перед каждым встречным.
Так она и знала. Если он считает, что она рискует, высказывая свои взгляды, то наверняка пришел бы в бешенство, если бы узнал, что она проводит расследование финансовых хищений.
– Я не высказываюсь перед каждым встречным. – Он недоверчиво взглянул на нее, и она добавила: – Только перед теми, кого следует поставить на место.
– С кем вы разговаривали на корабле?
Неужели он думает, будто она до такой степени оскорбила кого-то на корабле, что ее попытались убить?
– Большую часть времени я проводила в своей каюте, поэтому почти ни с кем не разговаривала.
Он немного успокоился.
– Возможно, я говорила что-нибудь по этому поводу леди Бойл, – продолжала Тея, – но ведь она ваша тетя и вряд ли причинила бы мне вред.
– Да, естественно.
– И еще – стюард… Он высказался по поводу африканцев, и мне пришлось его поправить.
– Что он сказал?
– Не важно. Дрейк нахмурился:
– С кем еще вы говорили?
– Возможно, я говорила об отмене рабства вчера за обедом.
– За обедом? Что-то не припомню.
– После того, как вы ушли. Там, в пассажирском салоне, был этот неприятный джентльмен, владелец плантации. Он начал распространяться о различиях в умственных способностях и о том, что одна раса предназначена служить другой. Я горячо с ним спорила, но не думаю, что сумела его убедить. Он покинул салон в раздражении.
Да, конечно, Тея могла заставить мужчину отступить, но Дрейку совсем не нравилась, что она взяла за правило именно такую манеру поведения. Эта девушка сама создавала себе опасности, даже не сознавая этого.
– Кто этот человек?
– Зачем вам?
– Я хочу с ним поговорить.
– Я же вам сказала, что на меня напал матрос.
– И все-таки назовите имя плантатора.
– Я его не знаю. Хотя леди Бойл, возможно, знает. Мне показалось, она немного знакома с ним. Он играл в вист.
Дрейк удовлетворенно кивнул. Его тетушка обожала карты, и если этот человек и в самом деле не отказывал себе в удовольствии сыграть партию-другую в вист, то она наверняка должна его знать.
– Я спрошу ее. – Он поднялся, собираясь уходить. Ему хотелось узнать у первого помощника, удалось ли найти негодяя, напавшего на девушку. Дрейк в этом очень сомневался, но на всякий случай хотел спросить. Подвернув фитиль, он уменьшил свет лампы и направился к двери.
– Куда вы? Он обернулся:
– Хочу спросить первого помощника, что ему удалось узнать.
Тея нахмурилась:
– Я уверена, что негодяй улизнул. Дрейк внимательно посмотрел на нее:
– Вам нужно отдохнуть. Завтра я расскажу вам, что удалось выяснить.
– Разве вам так уж необходимо идти сейчас? Я совсем не устала, а нам нужно обсудить дальнейшие действия.
По ее выразительным голубым глазам было видно, что она говорит неправду. Несколько минут назад она едва удерживалась от зевоты, а веки ее то и дело смыкались.
– Вам будет спокойнее, если я поставлю охранника у вашей двери?
Она встревожилась:
– Нет-нет, не надо.
– Но почему?
Тея в смущении пожала плечами:
– Ну… мне кажется, это было бы не совсем удобно. Кроме того, Мелли пожелала бы узнать, почему он там стоит.
– Так расскажите ей.
Она энергично покачала головой:
– Нет!
– Не понимаю…
– Видите ли, если рассказать ей о моем ночном приключении, она очень расстроится. Возможно, она перестанет пить ваш имбирный чай, чтобы в любой момент помешать мне снова выйти на свежий воздух. Но в этом случае Мелли опять будет мучиться от морской болезни. Мы не должны говорить ей ни слова.
– Вы намерены продолжать свои ночные прогулки в одиночестве?
Тея содрогнулась, и Дрейк понял, что ночное приключение надолго ей запомнится.
– Нет, ни за что!
– Хорошо, тогда я не скажу ей. Но разве вам не приходит в голову, что она заметит ушибы и синяки, когда будет одевать вас?
– Я уже давно начала одеваться самостоятельно, – ответила она с улыбкой.
Дрейк взглянул на нее с удивлением. Во многих случаях Тея вела себя так же, как и все прочие английские леди, но при этом она совершенно на них не походила. Она была особенной, единственной в своем роде. Его матери обязательно требовалась служанка, чтобы одеваться, ходить за покупками и вообще что-либо делать. Тея же привыкла все делать сама.
– Отлично. Я попрошу первого помощника и капитана сохранить все в тайне. Это тоже поможет в расследовании. Мы не должны открывать злодею свои намерения.
Она с готовностью закивала в знак согласия:
– Совершенно верно! Пусть думает, что он в полной безопасности. Возможно, тогда он сделает еще одну попытку, но в следующий раз я буду к этому готова.
– Он не сделает новой попытки, потому что вы больше не будете ходить одна.
– Нет, не ночью, конечно, но днем, при свете. Это будет именно то, что надо. Мы выманим его из укрытия и схватим.
Так вот что она имела в виду, предлагая обсудить дальнейшие действия… Хочет выставить себя в качестве приманки?
Он вернулся к койке и склонился над ней с одной только мыслью: отговорить ее во что бы то ни стало.
– Тея, ни в коем случае!
Ее губы приоткрылись, но она не произнесла ни слова. Она смотрела на него как зачарованная, и взгляд ее сверкающих голубых глаз был полон желания. Тотчас забыв о споре, Дрейк с жадностью приник к ее губам. Его влекло к этой девушке с первых же мгновений их знакомства, и теперь он уже не мог себя сдержать.
Обвивая руками шею Дрейка, Тея ответила на его поцелуй со всей страстью, на которую была способна. Она наслаждалась этими совершенно новыми для нее ощущениями – такого ей никогда еще не приходилось испытывать, – и ей хотелось, чтобы это длилось вечно. По-прежнему обнимая Дрейка, она запустила пальцы в его волосы – это тоже доставляло ей наслаждение. Она не помнила, чтобы ей приходилось касаться чьих-либо волос, не помнила, чтобы у нее даже возникало такое желание, но близость с Дрейком казалась ей совершенно естественной и необходимой, а его прикосновения возбуждали в тайных глубинах ее тела трепетное предвкушение. Не имея больше сил сдерживаться, она еще крепче прижалась к нему, и из горла ее вырвался стон.
Он тоже застонал – а в следующее мгновение Тея вдруг почувствовала, что ее ночная сорочка с треском разорвалась надвое и груди коснулся ночной холодок. Она задрожала от холода, но эта дрожь тотчас же прошла, когда на грудь ее легла горячая ладонь Дрейка.
Тут он прервал поцелуй и прошептал:
– Тебе это нравится, верно? – Пальцы его в этот момент теребили ее сосок.
Она снова застонала и выдохнула:
– О, это божественно!.. Только не останавливайся! Он внезапно рассмеялся:
– Черт возьми, Тея, ты совсем не похожа на других женщин.
Она тотчас насторожилась. Не похожа? Что он имеет в виду?
– Тебя раздражает моя развязность?
Он чуть отстранился от нее и, взяв ее за подбородок, заглянул ей в глаза:
– Я тобой восхищаюсь.
– Но ты целыми днями не обращал на меня внимания!
Из горла его вырвался хриплый смех.
– Я пытался спасти тебя от меня.
– Ты заботился о моей репутации, не правда ли? – Она-то точно это знала.
– А ты нет?
– По правде говоря – нет. Но мне кажется, ты мог подумать, будто так или иначе скомпрометировал меня.
Он посмотрел на ее обнаженную грудь, затем снова поднял взгляд к ее лицу. И вдруг она почувствовала, что ее щеки запылали.
– Возможно, это ускользнуло от твоего внимания, но я действительно скомпрометировал тебя.
Она отрицательно покачана головой:
– О нет, уверяю тебя.
– Ошибаешься, Тея. Каждый на этом корабле думает, что мы с тобой делим постель!
– Ты о том разговоре с леди Бойл, который я слышала, разве не так?
– Какой еще разговор?
– Тот, когда она сказала, что ты должен жениться на мне, чтобы спасти мою репутацию.
Он нахмурился:
– Я думал, ты спала.
Тея взглянула на него с вызовом:
– А я не спала. Дело в том, Дрейк, что меня не волнует моя репутация, так что ты можешь об этом не беспокоиться.
– Но ты не сможешь провести светский сезон в Лондоне, если тебя не будут нигде принимать. – Сейчас он говорил с ней так, как говорят с неразумным ребенком.
– Я знаю.
– Следовательно, ты должна заботиться о своей репутации, разве не так?
Тея невольно поморщилась; ей уже надоел этот глупый разговор. Действительно, стоит ли говорить о таких пустяках именно сейчас? Ведь сейчас ей хотелось совсем другого…
Прикоснувшись ладонью к его щеке, она прижалась к нему и прошептала:
– Поцелуй меня еще раз.
И Дрейк тотчас впился в ее губы страстным поцелуем. Когда же он снова принялся ласкать ее груди, Тея едва не задохнулась от удовольствия. Именно этого ей сейчас хотелось больше всего, а репутация – какие глупости!..
Тея наслаждалась поцелуями и ласками Дрейка, но дело было не только в физических ощущениях. Теперь, рядом с ним, она уже не была одинокой. Более того, в его объятиях она впервые почувствовала себя женщиной, почувствовала себя прекрасной и желанной. Как же могла она не жаждать его прикосновений?
Тея принялась расстегивать его рубашку. Распахнув рубашку, легонько провела ладонями по его обнаженной груди. Когда же рука ее скользнула ниже, к животу, из горла Дрейка вырвался хриплый стон, и он перехватил ее руку.
– Нет, Тея!
– Но я хочу прикасаться к тебе.
В следующее мгновение Дрейк опрокинул ее на спину и опустился на нее сверху. Крепко прижавшись к Tee всем телом, он лишил ее возможности запустить пальцы ему под ремень. Она запротестовала, но тут же умолкла, поглощенная восхитительными ощущениями, – его отвердевшая плоть прижалась к ее самому сокровенному месту. Она выгнулась дугой ему навстречу, пытаясь усилить прекрасные ощущения.
Тут Дрейк снова приник к ее губам и одновременно ритмично задвигал бедрами. И Тею тотчас же переполнили еще более чудесные ощущения. О, как же она жила все эти двадцать три года, ни разу не испытав ничего подобного?!
Напряжение с каждым мгновением нарастало, а наслаждение усиливалось; ей хотелось стонать и громко кричать, но она не могла этого сделать, потому что рот ее по-прежнему был зажат ртом Дрейка. Внезапно она словно оцепенела, затем по телу ее пробежали судороги, после чего все мышцы сразу же расслабились. В этот момент Дрейк начал замедлять ритм движений и наконец остановился. Приподняв голову, он заглянул ей в глаза, а потом принялся целовать ее шею и плечи.
Отдышавшись, Тея прошептала:
– Меня удивляет, что жены позволяют своим мужьям вообще покидать спальню. Ведь это – одна из немногих положительных сторон брака.
Дрейк посмотрел на нее с некоторым удивлением и вдруг расхохотался. Мелли громко всхрапнула и что-то пробормотала во сне. Они тотчас же повернулись и взглянули на спящую горничную, затем посмотрели друг на друга.
– Я совсем забыл, что она здесь, – смутившись, сказал Дрейк.
– Я тоже, – кивнула Тея.
В следующее мгновение он отстранился и поднялся с постели.
– Черт возьми, Тея. Ведь мы могли… Я почти… Она склонила к нему голову:
– Что могли?
В его взгляде уже не было и следа прежней страсти.
– О Господи! Я чуть было не овладел тобой при служанке! Неужели ты этого не поняла? Как ты можешь быть до такой степени невинной?
У нее возникло чувство, что ее оскорбили, но за что? Ведь невинность не грех.
Вскинув голову, она заявила:
– Можешь быть уверен: если бы я прежде встретила мужчину, подобного тебе, то не осталась бы такой невинной.
– Хорошо, что этого не случилось.
– Почему?
– Мне пришлось бы убить его!
Дрейк говорил слишком убедительно, чтобы принять его слова за шутку. «Значит, он не хочет, чтобы кто-то еще прикасался ко мне», – подумала она с облегчением. Но тут же нахлынул страх. Разве не так же ее отец относился к матери? Он относился к ней как к своей собственности.
Но все-таки Дрейк не такой, как ее отец. Ведь он не сказал, что возненавидел бы ее. Он сказал, что убил бы того мужчину.
Тея вздохнула. Все это очень ее смущало. Гораздо больше, чем контракты и бухгалтерские отчеты, даже бухгалтерские отчеты с подтасовками.
Дрейк подошел к сундуку и достал ночной пеньюар. Огромный сильный мужчина, подобного которому ей еще никогда не приходилось видеть. Вернувшись к ней, он положил пеньюар на постель и принялся стаскивать с нее разорванную сорочку.
Она отстранила его руку:
– Что ты делаешь?
– Если ты не хочешь, чтобы твоя служанка знала, как ты провела ночь, тебе лучше переодеться.
– Я и сама могу переодеться. Его лукавая улыбка удивила ее.
– Я знаю, но мне хотелось бы помочь.
– О!.. – Эти любовные дела включали значительно больше, чем она думала. – Ну что ж…
Она протянула вперед руки, чтобы Дрейку удобнее было снимать с нее сорочку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34