Впрочем, его можно было понять: других детей у него не было.
Вслед за своим отцом в комнату величественно вплыла Фиона Фицджеральд – гордая, надменная и ослепительно прекрасная. Ее темно-каштановые волосы, голубые, как сапфиры, глаза, пухлые розовые губки и нежный атлас кожи многие поэты с удовольствием воспели бы в стихах, а придворные – в прелестных мадригалах. Воистину, о такой женщине любой мужчина мог только мечтать. С поразительной красотой Фионы соперничало лишь ее высокомерие – естественный результат слепой отцовской любви.
– Простите нас за вторжение, – извинился лорд Фицджеральд. – Получив от вас приглашение на свадьбу, Фиона вбила себе в голову, что должна познакомиться с невестой. Скоро ты сам убедишься, мой мальчик, что женщины – невероятно упрямые существа: поджарят тебя на медленном огне – но своего добьются!
– Кажется, я уже сейчас готов согласиться с вами! – воскликнул Хью, вспомнив упорное нежелание Кэтрин спокойно сидеть дома и заниматься рукоделием.
О'Нейл вздохнул и вновь любезно улыбнулся гостям.
– Прошу вас, садитесь! – радушно предложил он.
Лорд Фицджеральд с дочерью расположились у камина, а Хью принес еще одно кресло из дальнего конца комнаты.
– Я позову Кэтрин, – сказал молодой человек и шагнул к двери.
Но она внезапно распахнулась, и в кабинет влетела Кэтрин с Мев на руках. Не успел Хью и рта раскрыть, как Мев водрузила ему на голову «корону», а Кэтрин громко расхохоталась.
– Ваши слуги всегда так бесцеремонны? – с издевкой спросила Фиона.
– О! – Кэтрин обернулась на голос. – Простите, милорд, – смущенно сказала она Хью. – Мы не знали, что у вас гости.
Хью взял у нее из рук Мев и проговорил:
– Позвольте представить вам лорда Фицджеральда и его дочь, леди Фиону.
Кэтрин сделала изящный реверанс, а потом вновь покосилась на Хью. «Корона» из цветов оказалась ему велика и съехала на ухо. Нежно улыбнувшись, Кэтрин сняла с головы жениха венок, ласково пригладила растрепавшиеся волосы и опустилась на стул рядом с его креслом. Развеселившись, Кэтрин взглянула на Фиону – и была поражена той нескрываемой ненавистью, которой пылали прекрасные синие глаза гостьи.
– Мне хотелось бы пожелать вам счастья! Пусть жизнь ваша будет долгой и безоблачной! – с чувством проговорил лорд Фицджеральд, не сводя восхищенного взгляда с прелестной и благородной дамы, которой предстояло через две недели стать хозяйкой этого дома. Неудивительно, что О'Нейл так спешит со свадьбой.
– Вы – дочь покойного графа Базилдона? – осведомилась Фиона, мгновенно оценив красоту Кэтрин и подметив все ее недостатки. Можно было не сомневаться, что от цепких глаз Фионы не укроется ничего!
– Да, после его смерти титул унаследовал мой брат, – холодно ответила Кэтрин, неловко чувствуя себя под изучающим взглядом гостьи.
– Я познакомилась с Хью в Лондоне, – промолвила та и одарила молодого человека одной из самых обольстительных своих улыбок. Когда же Фиона вновь посмотрела на Кэтрин, ее голубые глаза, казалось, превратились в две сверкающие льдинки. – Там мы провели вместе немало упоительных часов.
Хью неловко заерзал в своем кресле, а лорд Фицджеральд выразительно кашлянул.
Кэтрин же вдруг почувствовала себя старой сплетницей, сующей нос в чужие дела. Как это ни ужасно, ей отчаянно захотелось узнать, что же связывало Хью и Фиону. И при мысли о том, что между ними что-то было, у Кэтрин неожиданно сжалось сердце.
«С чего бы это?» – расстроилась она.
А Фиона, довольная тем, что сумела смутить Кэтрин, решила нанести ей смертельный удар.
– Видите ли, – продолжила синеглазая красавица, – мой отец надеялся, что мы с Хью поженимся.
Теперь уже лорд Фицджеральд и О'Нейл закашляли вместе, и Фионе пришлось замолчать.
– Отличное виски, – поспешно изрек лорд Фицджеральд, – но, по-моему, слишком крепкое.
– Да, вы правы, – согласился Хью.
Кэтрин трясло от возмущения. Как смеет эта особа говорить ей такие вещи?! Она покосилась на жениха, пытаясь понять по его глазам, что он обо всем этом думает, но молодой человек сосредоточенно изучал свой бокал. Тогда Кэтрин вновь повернулась к прекрасной ирландке и холодно сказала:
– Как и подобает истинной англичанке, я очень люблю свою родину. Однако Лондон мне не нравится. Он кажется мне настоящей клоакой. К тому же там полно всякой швали.
И Кэтрин окинула Фиону презрительным взглядом, чтобы та, упаси бог, не усомнилась, кто тут имеется в виду.
Это было явное оскорбление, и лицо Фионы пошло пятнами. Лорд Фицджеральд пробурчал что-то себе под нос и одним глотком осушил свой бокал.
Пряча улыбку, Хью откинулся на спинку кресла.
Он немного успокоился: у английской розы оказались острые шипы, и она вполне могла постоять за себя.
– Я с величайшим прискорбием узнал о трагической кончине вашего супруга! – промолвил лорд Фицджеральд, отчаянно пытаясь перевести разговор на другую тему.
– А кто был ваш покойный супруг? – встрепенулась Фиона.
– Шон О'Нейл, – еле слышно ответила Кэтрин.
– Шон О'Нейл! – воскликнула ирландка. – Но ведь он умер всего три месяца назад!
Лицо Кэтрин стало белее мела. Хью обеспокоенно посмотрел на невесту.
Заметив его волнение, Фиона безжалостно продолжила:
– Должна предупредить вас, моя милая. Весть о том, что вдова Шона О'Нейла, не успев оплакать супруга, тут же снова выскочила замуж, молниеносно разлетится по всему Дублину. Подумать только! Через три месяца… Под венец! И главное – с кем? С племянником покойного! Скажут, что благородной леди не пристало вести себя столь… опрометчива. – И, посмотрев на Кэтрин чистыми голубыми глазами, Фиона для верности добавила: – Господи, какой ужас! В день вашей свадьбы бедный Шон перевернется в гробу!
– Мне очень жаль, что мы оскорбили вас в лучших чувствах, миледи, – резко сказала Кэтрин и так стремительно вскочила со стула, что Фиона испуганно вжалась в спинку кресла. – Видите ли, истинной леди нестерпима мысль, что она может кого-нибудь огорчить. Этого ей не позволяет воспитание, о котором вы, к сожалению, и понятия не имеете. А теперь прошу меня простить. – И Кэтрин, подхватив дочь на руки, быстро вышла из комнаты.
– Как ты смеешь! – обрушился на Фиону лорд Фицджеральд.
– А что я такого сказала? – с невинным видом спросила Фиона, безмятежно глядя на отца.
Разъяренный Хью быстро встал и, не глядя на Фиону, отрывисто бросил:
– Я должен пойти к своей невесте. Пег проводит вас.
– Мне очень жаль, – извинился лорд Фицджеральд.
– Это не ваша вина, сэр, – поспешил успокоить его Хью, а потом резко повернулся к Фионе: – Ваша злоба превращает вашу невероятную красоту в самое настоящее уродство, – процедил он сквозь зубы. – Засим позвольте откланяться!
Отчаянно страшась предстоящего разговора, Хью медленно поднимался по лестнице, на все лады кляня Фиону Фицджеральд. Кэтрин только-только начала смиряться со своей участью и так мило вела себя с гостями… А теперь ему, видимо, придется начинать все сначала.
– Проклятая Фиона, – раздраженно шипел Хью себе под нос. – И проклятый Шон О'Нейл! – Мысль о том, что Кэтрин была женой его дядюшки, почему-то не давала молодому О'Нейлу покоя.
Хью постучал в дверь спальни Кэтрин, но ответом ему было гробовое молчание.
Он постучал снова, и еще раз.
И вновь тишина.
Так и не дождавшись разрешения, Хью открыл дверь и вошел. Кэтрин стояла около окна спиной к нему. Хью пересек комнату и остановился рядом.
Но Кэтрин даже не пошевелилась.
Тогда Хью протянул руку и, мягко развернув Кэтрин к себе, заглянул ей в лицо. По щекам у нее текли слезы. Кончиками пальцев он смахнул их.
– Я стучал, – сказал Хью.
– Я слышала, – выдохнула Кэтрин.
– Почему вы не ответили?
– Я подумала, что вы уйдете, но, видимо, ошиблась.
Слова ее заставили Хью усмехнуться.
– Прошу прощения за все то, что произошло внизу, – мягко промолвил он. – Вам не за что извиняться, – покачала головой Кэтрин. – Леди Фиона совершенно права. Нам следует отложить свадьбу или…
– Фиону Фицджеральд нельзя назвать леди! – прервал ее Хью. – И она ничего не знает о том, почему мы вынуждены спешить.
– Она очень красива! – вырвалось у Кэтрин.
– Да, с этим трудно не согласиться, – спокойно подтвердил О'Нейл.
– Что вас с нею связывает? – спросила Кэтрин, не в силах скрыть любопытства.
– С Фионой? – безразличным тоном осведомился Хью. – Совершенно ничего. В Лондоне ей представили множество мужчин, и я оказался всего лишь одним из них. Видит бог, эта кошка охотится за титулом, а не за супругом, – сердито усмехнулся молодой человек. – Неужели вы ревнуете?
– Нисколько, – передернула плечами Кэтрин. Продолжая улыбаться, Хью притянул ее к себе.
В следующий миг он скользнул губами по ее лицу, ища нежный рот.
– Отпустите меня, – потребовала она, когда его губы коснулись ее трепещущих уст.
– Никогда, – и Хью со спокойной уверенностью собственника властно приник к ее губам.
Кэтрин уперлась кулачками ему в грудь и попыталась оттолкнуть его, но Хью не выпустил женщину из объятий. Одной рукой он обхватил ее властно за талию и крепко прижал к себе. Другая обвила шею Кэтрин, мешая ей откинуть голову назад и уклониться от поцелуя.
Его поцелуй был нежным и возбуждающим, Хью слегка покусывал уголки ее рта, пытаясь добиться ответа и с восторгом получая его.
Кэтрин перестала сопротивляться. Руки ее легли Хью на плечи, и Кэтрин безвольно приникла к нему. И в то же мгновение его поцелуй стал жарким и требовательным. Проникнув в ее рот, его язык принялся исследовать влажные глубины, лаская, искушая и дразня… Дрожа от желания, которое она так долго подавляла в себе, Кэтрин начала отвечать на поцелуи.
– Иди ко мне, – хрипло прошептал Хью, произнося эти слова как магическое заклинание.
Мгновенно разозлившись на себя, Кэтрин отпрянула назад и ошеломленно посмотрела на его губы. Да что же с ней творится?! Не задумываясь о том, чем все это может кончиться, Кэтрин размахнулась и изо всех сил ударила Хью по лицу.
О'Нейл в полном изумлении воззрился на свою невесту. Потом дотронулся до своей пылающей щеки, усмехнулся и медленно двинулся к двери.
– Была ли причиной этой пощечины Фиона, мой поцелуй… или ваш страстный ответ на него? – уже с порога поддразнил красавицу Хью и вышел из комнаты.
Когда дверь за ним закрылась, в нее тут же ударил многострадальный подсвечник. Уже изрядно искореженный, он в очередной раз со звоном упал на пол.
– Поднимите его и бросьте еще раз, мадам! – крикнул из коридора Хью. – Похоже, скоро мы озолотим в Дублине всех мастеров, делающих канделябры и шандалы!
– Негодяй! – тихо пробормотала Кэтрин, в ярости отворачиваясь от двери и подходя к окну. В голове у нее была полная сумятица, мысли путались…
«Конечно, жизнь с Шоном трудно было назвать счастливой, – думала Кэтрин, – однако он все же заслуживал того, чтобы оплакать его как подобает. Вдове приличествовало бы носить по нему траур хотя бы год… А три месяца – это мало, слишком мало!»
Глава 6
Кэтрин и Хью должны были пожениться в самый канун дня летнего солнцестояния. И вот теплым солнечным утром Полли и Пег принялись суетиться вокруг невесты. С охами и вздохами женщины помогли Кэтрин умыться и одеться, после чего уставились на нее с такой гордостью, словно вся она была творением их рук. Возбужденная, Мев весело прыгала вокруг матери, а та подозревала, что похожа сейчас на майское дерево, и чувствовала себя преглупо.
Да, нелегкий предстоит ей день…
«А за ним ведь придет ночь – самая короткая и самая чарующая ночь в году», – с кривой улыбкой подумала Кэтрин.
Этой колдовской ночью на земле властвуют злые духи, кружа людям головы и творя свои черные дела. И самый вредный бес, самый коварный демон-искуситель появится сегодня вечером в этой комнате…
Что бы ни думала о себе Кэтрин, выглядела она как роскошная летняя роза. Низкий квадратный вырез ее светло-желтого платья с длинными, ниспадающими широкими складками рукавами открывал соблазнительную ложбинку меж грудей. Прорези на юбке и рукавах позволяли увидеть шелковую нижнюю юбку и тончайшую сорочку. Сложный узор, вышитый золотой нитью и зернами жемчуга, подчеркивал глубокое декольте и прорези на платье. Великолепные медно-рыжие волосы Кэтрин были зачесаны назад и уложены на французский манер. Шею женщины украшала двойная нитка крупных жемчужин с изумительной застежкой, отделанной драгоценными камнями, – свадебный подарок Хью.
В коридоре послышался какой-то шум, и все три женщины повернулись к двери. Пег пересекла комнату, чуть-чуть приоткрыла дверь и строго посмотрела на хозяина.
– Что вам угодно? – холодно спросила она.
– Мне нужна леди Кэтрин, если вы не возражаете, – громко заявил молодой человек.
– Но я решительно возражаю, – ответила Пег. – Она не расположена сейчас принимать гостей! – Женщина попыталась закрыть дверь, но этому помешала обутая в сапог нога Хью.
– Милорд, вы хотите навлечь несчастье на этот дом? – сурово осведомилась Пег.
– Нет, – послышалось за дверью.
– Тогда уходите. Увидеть невесту перед свадьбой – к беде!
– Она не обманывает вас, дядя Хью! – крикнула из комнаты Мев, и женщины дружно расхохотались.
Хью убрал ногу, и дверь захлопнулась у него перед носом. Выругавшись, О'Нейл повернулся и пошел к лестнице. Через несколько минут он уже ехал в храм Святой Марии.
А вскоре Патрик и Кэтрин стояли в боковом приделе маленькой церкви и ждали, когда настанет время идти к алтарю. Но вот в придел заглянул Конел, и бледная, дрожащая Кэтрин едва не лишилась чувств от волнения.
– Пора, – сказал Конел и исчез.
– Кейт, пощипайте себя за щеки, – велел ей Патрик, когда она неуверенно взглянула на него. – Вы бледны как смерть.
– Я посмотрю на тебя, когда ты сам пойдешь под венец, – ответила Кэтрин, похлопав себя по щекам.
Патрик подал ей руку и повел к алтарю. На полпути она вдруг замешкалась, но Патрик крепко держал ее за руку, и бежать было невозможно. Дорога была одна – только вперед.
Не обращая внимания на гостей, Кэтрин скользнула взглядом вдоль прохода – туда, где перед украшенным цветами алтарем стоял Хью вместе с отцом Данном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37