Король Захарий повернулся к Кариган и поманил ее за собой. Потом монарх пошел между плитами в указанном Бриен направлении. Кариган заколебалась – уж очень ей не хотелось идти среди иссеченных, жалких останков. Наконец, сжав зубы, она двинулась за королем, обходя надгробия стороной и устремив глаза на пол.
В дальнем углу король остановился у плиты и взглянул на лежащего на ней. Это оказалась обернутая льняными свивальниками фигура, укрытая саваном. От бедер до кончиков ног ее задрапировали сине-зеленой клетчатой тканью. Голова была плотно замотана в лен, на месте глаз виднелись впадины. На стене за плитой с останками были видны огромный двуручный меч, боевой топор и сабля. На потолке над телом изобразили женщину верхом на огромном сером скакуне. На плечи у нее была накинута все та же клетчатая ткань, а в руках красовались сабля и щит с гербом – золотой крылатый конь на зеленом поле.
Кариган почувствовала тепло на груди – там, где была приколота брошь. Девушка коснулась ее. Украшение нагрелось и будто бы пело – неслышно, но так, что звуки отдавались в теле владелицы.
– Первая Всадница, – проговорил король Захарий. – Она была великим героем Долгой войны. Я знаю, что прошло много времени, и слава Зеленых Всадников померкла, немногие помнят об их истинном величии. И все-таки они происходят из славного рода.
У Кариган закружилась голова. Казалось, стены еще сильнее сдвинулись и начали давить на нее. В ушах зазвучал цокот копыт. Она хотела броситься прочь… она…
– Этой ночью мне скорее всего понадобится мой кинжал, – тем временем сказал король, разминая здоровую кисть. – Мне повезло, что громиты сломали левую, а не правую руку.
– Я… э-э-э… – начала Кариган, удивляясь, почему он попросил клинок именно сейчас. Девушка сняла перевязь через голову и протянула владельцу.
– Думаю, Первая Всадница не обидится, если ты позаимствуешь один из ее мечей, – заявил король.
– Я не могу! – отрезала Кариган, удивленно вздохнув.
– Почему? Ей он не нужен, а тебе понадобится.
– Я… я… – Девушка пятилась, пока не уперлась спиной в очередную страшную плиту. Она содрогнулась всем телом, будто покойник ущипнул ее.
– А я не хочу, чтобы ты выходила наверх невооруженной, – проговорил король. – Возьми меч.
Кариган заложила за ухо прядь волос.
– Я… – Увы, на лице короля читалась решимость. – Ну ладно.
Девушка обошла плиту и остановилась перед оружием. Большой меч был ростом с нее. Должно быть, Первая Всадница была высокой и могучей женщиной. Кариган потянулась к сабле.
В голове еще сильней застучали копыта, словно призывая ее взять реликвию. Брошь продолжала петь. Пальцы девушки сомкнулись на рукояти. Сабля легко снялась со стены и удобно легла в ладонь. Стук копыт смолк, брошь утихла. Кариган вздохнула с облегчением.
Неожиданно из-за одной плиты поднялся клубок бело-серого тряпья, напоминающий ожившего мертвеца, и бросился на девушку. Она и нападающий повалились на гранитный пол и покатились по нему. Существо пыталось выхватить саблю из рук Кариган. Девушка была так потрясена, что выпустила ее. Куча тряпья заковыляла прочь, а затем свернулась клубком у ног короля, прижимая к себе оружие.
Рори и Бриен оказались рядом с ним через мгновение.
– С тобой все в порядке? – спросил король у Кариган, протягивая ей руку и помогая подняться.
От удара у девушки перехватило дыхание, бок снова налился болью, однако сильнее всего было чувство удивления. Кариган молча кивнула, с любопытством глядя на напавшее на нее существо.
Бриен уперла руки в боки, сурово глядя в ту же сторону.
– Эджмон! – проговорила она.
Клубок задрожал при звуке ее голоса, и воительница раздраженно возвела глаза к потолку.
– Вложи меч в ножны, – велела она Рори.
Тот повиновался без лишних вопросов. Женщина снова повернулась к клубку.
– Эджмон, не вставай на пути у короля.
Тот пошевелился и заскулил с новой силой.
– Нервный, как путаный заяц, – заметил Рори.
– Это могильщик, – пояснила Бриен. – Живые их пугают.
– Да, да, – выло существо.
– Встань, Эджмон, – приказал король.
Дрожащий комок поднялся и превратился в старика с длинными седыми волосами и страшно бледным лицом, совсем не покрытым морщинами. Его одежда вовсе не была старой и изношенной, но отличалась приглушенными, будто пыльными тонами, похожими на пелены, в которые оборачивают мертвых. Он жадно прижимал к груди саблю, поправляя очки на кончике носа.
– Не бойся нас, – проговорил король Захарий.
– Какая честь, – пискнул человек, – какая честь видеть вас, великий король, и ваших Черных Щитов. Но здесь, есть другие. Эти синие, эта зеленая. Им не следует находиться в обители великих людей. Их цветам здесь не место, если только они сами не герои. Если они не мертвы.
– Я разрешил им присутствовать, – сказал король. – И среди них есть герои, достойные этих аллей.
– Но они живы, – в отчаянии заявил человек. – Они дышат. Они оскорбляют мертвых.
Захарий положил руку на плечо могильщика.
– У меня есть право привести их сюда. Я не нарушил никаких запретов.
– Они должны остаться и служить мертвым. И никогда не видеть света солнца.
– Нет, – возразил король. – Они пришли со мной. Все они защищают меня. Все они защищают гробницы.
– Как скажете, мой господин. Как скажете. – Эджмон снова поправил очки, глядя на своего повелителя в полном отчаянии. – Но эта, – он указал на Кариган, – коснулась сабли великой Амбриоде. Она должна остаться здесь навеки.
– Нет, – снова возразил король. – Ты должен вернуть ей саблю, и она тоже уйдет со мной. Обещаю, что оружие будет возвращено. И не думаю, что Первая Всадница станет возражать.
– Не знаю, не знаю. – Эджмон покачал головой и на его лице отражался все больший ужас.
– Отдай ей саблю, – рявкнула Бриен.
Эджмон вздрогнул всем телом и сунул саблю Кариган. Та поспешно взяла ее и отступила на шаг.
Обитатель гробниц окинул ее пристальным взглядом с головы до пят, будто решая, достойна она или недостойна.
– Все равно ее уже коснулись мертвые, – заявил он наконец. – Пожалуй, я не против.
Эти слова прозвучали приговором, и по спине у девушки побежали мурашки.
Эджмон повернулся к королю.
– Человек-птица будет недоволен.
– Вестрион поймет, – возразил король Захарий. Он бросил взгляд на Бриен. – Впрочем, обсуждать это нам некогда.
– Я поняла, мой лорд. – Воительница подхватила Эджмона за руку и оттащила в сторону. – Ты должен вернуться к своим обязанностям. Ты меня понял?
– Да, да. – Могильщик замахал рукой и заковылял прочь по коридору. – Я полирую доспехи великого Хетта. Да, да. Хетт Железная Рука. Я полирую его доспехи.
Бриен вздохнула.
– Простите, мой лорд, но он глава всех могильщиков и чувствует свою ответственность за вторжение живых.
– Знаю, – отозвался Захарий. – Полагаю, что остальные слишком робки, чтобы показаться нам.
– Да, – улыбнулась женщина. – Некоторые даже боятся с нами разговаривать.
– А сколько их здесь? – спросила Кариган, с отвращением думая, как можно жить в этой огромной могиле.
– Может, пятьдесят, может, сто. Сложно сказать, потому что они таятся от нас. Есть семьи, которые живут здесь из поколения в поколение. Время от времени мы пытаемся переселять их наверх, но они часто не могут освоиться там. Ведь это идет вразрез со всем, что они слышали о «тех, кто не увидит белый свет».
– А где они живут? – спросила Кариган, поморщившись.
– Не слишком далеко от мертвых, в собственных комнатах. Так они привыкли. И так было всегда.
– Ну что, пойдем? – предложил король Захарий. – Полагаю, Берилл и капитан Мэпстоун уже проникли за городские стены. Им не поздоровиться, если мы опоздаем.

Гнев Клинка

– Помни, старик, – проговорила Берилл. – Я буду держать кинжал приставленным к твоей спине. Одно слово, одно только слово, и я не побоюсь воткнуть его.
Мирвелл сидел, сгорбившись, в седле, до крайности усталый и замерзший под покровом ночи. Городские фонари не грели, испуская ледяное сияние. Ох, если бы можно было накинуть на плечи медвежью шкуру… В старые времена Берилл Спенсер немедленно принесла бы ему облачение, но теперь она перестала быть верным слугой. Да и никогда им не была.
Приближаясь ко вторым воротам, молодая женщина ни на шаг не отступала от правителя Мирвелла. За ней ехала Мэпстоун, накинув на лицо серый капюшон, а рядом с капитаном – Всадник Коннли, одетый в алую форму Д'ранга. Для полноты картины Мэпстоун взяла серую кобылу Коннли.
Будь Мирвелл менее прагматичным человеком, его могла бы позабавить ирония сложившейся ситуации. Они с Берилл буквально поменялись ролями. Теперь он пленный, а она –
надсмотрщик. Его обмануло ее красивое лицо, упорный труд и, казалось, бесконечная преданность. А молодая женщина все это время шпионила в доме Мирвеллов, хотя лорд считал ее самым верным офицером, ставя выше капитана Иммереза и прочих.
Мирвелл признавал – его обыграли. Правда, последний ход великой игры «Интрига» еще не сделан. У него есть в запасе слова силы, которым научил Серый маг. Главное – использовать их в самый подходящий момент.
Странники остановились перед городскими воротами, и стража в алой одежде осветила их фонарями.
– Лорд Мирвелл! – проговорил часовой удивленно. – И майор Спенсер. – Все поклонились. – Мы рады видеть вас. Принц… Я хотел сказать, король Амильтон беспокоился по причине позднего часа. Он приказал поглядывать, не едете ли вы.
– Тогда пошлите в замок вестника и сообщите о нашем приближении, – велела Берилл. – Скажите королю, что мы везем ему великий дар.
– Да, майор.
В свете фонаря была видна безжалостная улыбка Берилл. «И в самом деле великий дар», – подумал Мирвелл. Он обернулся на корзину, которую держала в руках капитан Мэпстоун. Интересно, как быстро их план провалится?
По сигналу Берилл Мирвелл пришпорил коня и проехал бок о бок с ней в ворота. Стража уважительно поклонилась, но лорд-правитель знал, что они не спускают глаз с фигуры в сером плаще, везущей корзину. Впереди них уже мчался галопом вестник, и стук копыт растаял в ночи.
Пусть Берилл пока радуется своему маленькому представлению, но ведь Мирвелл может разоблачить ее в любой миг. Он знал, что солдаты обязательно убьют ее. Однако она обещала без колебаний вонзить кинжал, выдай лорд заговорщиков, и старик не сомневался в словах бывшей помощницы. Надо набраться терпения и пока подыграть Берилл. Мирвелл не собирался жертвовать собой. У него есть козырь в рукаве, и к тому же ее план может провалиться и сам по себе.
– Вам не кажется, что кто-то может разоблачить ваш обман? – спросил он. – Амильтон встречался с Серым магом. А эта женщина явно не он.
За спиной раздался негромкий смех.
– Нет, – тихо сказала капитан Мэпстоун. – Я не Серый маг, а Зеленый Всадник. В тронном зале нам понадобится немного времени, чтобы добиться желаемого. Не имеет значения, кто мы на самом деле.
Жаль, что Берилл не успела убить эту женщину во время битвы. Увы, заклинание развеялось в самый неподходящий момент. Однако такие вещи можно изменить…
– Ты ведь родилась в провинции Мирвелл? – спросил он Берилл.
– Да, – ответила бывшая помощница.
– Разве ты не хочешь, чтобы твоя родина вернула себе былое величие? Не хочешь славы?
Берилл оглядела тихие улицы. Лицо оставалось спокойным и невозмутимым, как и в те времена, когда лорд-правитель считал ее верной слугой. Молодая женщина переложила поводья в одну руку, а другую положила на колено.
– Ты, должно быть, не помнишь молодого солдата по имени Райли, который служил охранником в твоем доме?
– Райли? Нет. А почему я должен помнить?
– Это было десять лет назад. Он был простым солдатом, честно выполнявшим свой долг. И офицеры это видели. Этот паренек верил в величие провинции Мирвелл, считая ее выше прочих. А потом однажды кто-то испортил любимое седло его господина. Найти виновника не удалось, и лорд решил выместить свой гнев на ком-нибудь. Выбор его пал на Райли. Ему отрубили обе руки, чтобы он никогда больше не смог уронить седло. Помнишь такую историю?
Мирвелл задумался, но не смог припомнить такого случая или выделить его из десятков подобных.
– Не помню. Полагаю, сейчас ты сообщишь мне, что этот Райли был твоим отцом.
– Нет, – ответила Берилл. – Мой отец погиб в одной из кровавых стычек, развязанных тобой, как раз перед моим рождением. Райли Спенсер был моим братом. Он гордился своей службой дому Мирвелла, как и наш отец, но ты лишил его всего. Слава обернулась горечью. Вернувшись домой, брат прожил еще несколько лет, но человек без рук не может пахать землю. Он не нашел себе никакого дела и покончил с собой. Хотя к этому моменту Райли и так уже давно был мертв душой.
– Как человек без рук может покончить с собой? – фыркнул Мирвелл.
– Он бросился с обрыва, – ответила молодая женщина, мрачно глядя на лорда.
– Значит, парень был слабаком. Хорошо, что я удалил его со своей службы. Только слабый человек позволит немощи взять над собой верх. – Мирвелл почесал седую бороду. – Ты, наверное, хочешь, чтобы я извинился?
– Нет. Такого я не жду. Я слишком хорошо тебя знаю.
Замок высился на холме над спящим городом. Кони медленно карабкались вверх, цокая копытами по мостовой. Луна начала спускаться за западный горизонт.
Мирвелл неловко поерзал на коне; старые кости протестовали против ночной прогулки.
– Да, – сказал он. – Ты хорошо меня знаешь. Очевидно, лучше, чем я тебя. Я полагал, что ты тоже хочешь восстановить гордость нашей родины.
– Да, я хочу этого, – отозвалась Берилл. – Именно поэтому я и сделала то, что сделала. Я хотела, чтобы Мирвелл вновь стал великой провинцией. Я старалась ради моей родины.
– Тогда я не понимаю…
– Конечно, не понимаешь. – Молодая женщина покачала головой. – Мы с тобой представляем себе две разные провинции. Твоя была бы огромной и кровожадной, стремящейся лишь к славе.
– А твоя?
– Моя… – Берилл снова заговорила тихо. – Я вижу провинцию без клана Мирвелл. Без Мирвеллов, ищущих кровавых побед.
Лорд-правитель аж затрясся от смеха.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59