– Если будут сорняки, значит, кое-кто выдергал весь укроп, – довольно ответила Ринни. – Можешь попробовать первым. Если не будет конвульсий, станем есть мы все.
– Угрожать твоему императору – это измена. – Форан вычеркнул одно место: оно слишком близко к побережью. Если бы Колосс был вблизи моря, это отразилось бы хотя бы на одной карте. – Кисел, не вздернуть ли нам эту девчонку?
– Пусть сначала приготовит обед, – ответил Кисел. – Я съем даже сорняки, если они такие же вкусные и ароматные, какой обещает быть рыба.
Таер встал и потянулся.
– Принесу воды, чтобы помыть крыльцо, – сказал он. Сделал шаг от стола, снова взглянул на карту – ту самую, покрытую множеством как будто бессмысленных линий – и застыл.
– Сэра, можешь подержать ее вертикально? – спросил он.
Сэра взяла карту со стола. Форан посмотрел внимательнее, но карта не изменилась. По-прежнему казалось, что кто-то провел на пергаменте множество беспорядочных линий.
Карта большая и долго пролежала свернутой, поэтому и сейчас все время пыталась свернуться в исходное положение. Форан встал и помог Сэре держать ее. Таер медленно отступил, не отводя взгляда от того места, которое привлекло его внимание.
– Лер, – позвал он. – Мне нужно, чтобы ты встал и немного помог мне.
Лер застонал и произнес что-то грубое, как показалось Форану, но выбрался из постели на чердаке и спрыгнул вниз, не касаясь лестницы. Пошатнувшись, встал возле отца и потер глаза.
– Посмотри на карту, – сказал Таер. – И скажи, что ты видишь.
– Линии, – мрачно ответил Лер. – А что я должен… Он нахмурился и насторожился, точно как Таер.
– Расстояние помогло мне увидеть это, – объяснил Таер.
Он подошел к карте и приложил палец к нижнему левому краю.
– Линии обозначают высоту, – сказал он. – Ручаюсь, они были разного цвета, но потемнели от времени.
– Что ты видишь? – спросил Форан. – Можешь сказать, что это?
– Все здесь, – просто ответил Таер. – Вот Колосс. – Он провел рукой по звезде, обозначавшей город колдунов. Потом опустил руку и снова показал на нижний левый угол карты. – Это гора Редерн и Серебряная река. А вот наша долина. – Он показал на участок с ладонь шириной, по которому проходила одна толстая линия и не было тонких. – Должно быть, это…
– Падение Тени, – сказал Лер. – Если наша долина и гора указаны верно, именно здесь должно быть Падение Тени.
Таер провел вдоль линии, рассекавшей поле древней битвы. Линия соединялась с другой дорогой, потом резко сворачивала на север. Примерно на расстоянии в палец Таер остановился и показал на странный символ, который Сэра считала обозначением древнего города колдунов.
– Я могу отвести вас сюда, – сказал он.
Глава 11
– Тебе нужен хлеб в дорогу?
Алина вышла из помещения пекарни с выражением отчаяния на лице: она услышала, о чем просил Таер ее мужа Бандора.
Сэра отступила и позволила Таеру иметь дело с сестрой.
Таер взял кусок хлеба, предложенный в качестве образца, и попробовал.
– Хлеб мне нужен как можно быстрее. Знаешь, Бандор, если положишь в хлеб чуть меньше соли, – он показал на предложенный образец, – это позволит проявиться и другим привкусам.
– Попробую, – ответил Бандор. – А этот хлеб как-то связан с твоими гостями?
Таер небрежно кивнул, но Сэра почувствовала, как напряглась его рука.
– Кто тебе рассказал о них?
Трудно сохранить в тайне пятерых незнакомцев, но они никому о гостях не рассказывали, а с тех пор как появились Форан и его спутники, на ферму никто не заходил.
– Наверно, молодежь – ей бы следовало работать, а не бездельничать – подсмотрела с неделю назад и вернулась в город, рассказывая всякие небылицы, – сказала Алина.
– Шпионили? – Таер улыбнулся, и Сэра видела, что ему действительно забавно. – Надеюсь, они увидели кое-что поинтереснее наших гостей.
– Говорят, это все благородные, – сказал Бандор. – А один из них брат септа. Управляющий убежден, что ты охотишься за его местом.
– Боги избави нас! – в искреннем ужасе воскликнул Таер. – Какой идиот захочет его работу?
– Совершенно верно, – довольно сказала Алина. – Я так и сказала управляющему, когда он пришел сюда скулить.
– Действительно, в группе молодых скучающих дворян, с которыми Таер познакомился в Таэле, Тоарсен, брат нашего септа, – сказала Сэра, решив, что ее объяснение удовлетворит любопытных. – Делать им нечего, а они знают, что, когда Таер сюда вернулся, сажать уже поздно. И вот попросили его отвести их в горы на охоту.
– Нельзя вести туда брата септа! – в ужасе сказала Алина. – Если с ним что-то случится, а септ узнает…
– Все в порядке, – сказала Сэра. – Мы идем все. Сомневаюсь, чтобы были неприятности, если мы все присутствуем.
Алина перестала суетиться и задумчиво посмотрела на Сэру.
– Ну хорошо, – сказала она медленно. – Две дюжины дюжин ломтей путевого хлеба. Будет готово послезавтра, я сегодня же поставлю квашню. – Она неожиданно заговорщицки улыбнулась Сэре. – И если кто спросит, я расскажу о молодых дворянах, которые забавляются в горах под предводительством моего брата. Может, стоит рассказать что-нибудь поинтересней – ну, вроде места Падения Тени. Скучающие молодые люди вполне могут быть так глупы, что приедут из Таэлы к Таеру, чтобы он показал им Падение Тени. И денег у них достаточно, могут уговорить кого угодно. Если хочешь, могу взять Ринни.
– Нет, – сразу сказал Таер, и Сэра улыбнулась про себя, потом улыбнулась и Таеру, когда он вопросительно посмотрел на нее. Разумно ли брать ее?
– С нами она будет в такой же безопасности, как здесь у Алины, – сказала Сэра. – Думаю, если мы опять не возьмем Ринни, она просто сбежит за нами.
– К тому же, – сказал, несколько успокаиваясь, Таер, – лето подходит к концу. Наверху мы можем столкнуться с ранним снегом. В таком случае очень полезно иметь с собой Баклана.
Бандор потрепал жену по спине.
– Ей будет что рассказывать своим детям, если вы действительно туда направляетесь. Я сам хотел бы перед смертью увидеть Падение Тени.
– Я возьму тебя туда, – согласился Таер. – Я сам был там только однажды. Добраться туда нелегко – и быть там не очень приятно. Но если ты серьезно, на следующее лето, после того как появятся всходы, я тебя туда отведу.
Из пекарни они уходили со сладкой булочкой каждый. Сэра довольно мычала, жуя ароматный теплый хлеб.
– Вот видишь, – сказал Таер. – Если бы ты все эти годы была добра с моей сестрой, я бы получал булочку всякий раз, как заходил в пекарню.
– Лжец, – добродушно ответила она. – Пока я не спасла ее мужа, было все равно, добра я с ней или нет: она была убеждена, что я с помощью магии украла ее старшего брата.
Они шли по дороге в сторону магазина Виллона, и Таер постепенно становился серьезнее.
– Мне не нравится, что эти мальчишки бродили вокруг фермы, Сэра. Это Сторн и его прихвостни. Он был таким хорошим парнем, пока не подружился с Олбеком.
– Они больше не мальчишки, – сказала Сэра. – Ровесники Лера, а Олбек еще старше. Если бы Путь сюда добрался, их, несомненно, включили бы в число Воробышков.
Ринни отправилась на поиски щекочущего корня в дорогу. В это время года, даже если она его найдет, корень будет жестким и слабым, но это лучше, чем ничего, ведь у них ничего нет.
Лер все еще выглядел бледным и слабым и слишком много спал. Джес вчера не вернулся с Хенной. Она сказала, что он решил побродить по лесу.
Поэтому Ринни выскользнула из дома, пока Лер дремал, а Хенна разглядывала карты. Строгой командой успокоила Гуру. Она думала взять собаку с собой, но когда Гура возбуждена, она ее не слушает. С мамой и мальчиками такого никогда не бывает. Ринни не хотелось весь день гоняться за собакой, если та найдет кролика, поэтому она приказала Гуре оставаться у крыльца и сама пошла через поле.
Форан и его люди сидели на земле перед амбаром и играли в какую-то игру, сопровождавшуюся взрывами смеха и дикими бросками костей. Но когда Ринни миновала их, Форан встал, знаком велев остальным оставаться на месте.
– Ринни, дочь Сэры, куда ты так торопишься? – вежливо спросил он.
Ей нравилось, что Форан никогда не обращался с ней, как с десятилетним отродьем (так в минуты раздражения называл ее Лер).
– Ищу щекочущий корень, – ответила она, не задерживаясь. – У нас он кончился.
– А что, щекочущий корень так важен? – спросил он, словно пробуя языком незнакомое название.
«Император не должен быть так ужасно невежествен», – подумала Ринни. И тут же пришла в ужас и замешательство: Форан рассмеялся, потому что она не сумела скрыть свои мысли.
– Это для перевязки ран, – быстро сказала она. – Предохраняет от инфекции. Мама говорит, что, если промыть глаза его настойкой, это помогает при раздражении дымом.
– У меня очень нежные глаза, – сказал он, хлопая ресницами. – Давай обязательно найдем щекочущий корень.
– Он так называется, потому что, если его пожевать, язык начинает покалывать, а потом он немеет, – объяснила Ринни. – Тебе идти не обязательно. Я знаю дорогу.
– Если бы здесь были Джес или твои родители, ты бы пошла одна?
– Но это совершенно безопасно.
Она слегка рассердилась: он считает, что она не может собирать травы одна.
– Надеюсь. Иначе я бы не пошел с тобой. – Он оглянулся на амбар. – Я бы послал Кисела. Он так уродлив, что отпугнет любого. Или Тоарсена – он злой.
– Тоарсен не злой, – сказала она и поняла, что он ее дразнит.
– Конечно, нет, – согласился Форан. – Тоарсен не злой. Но не рассказывай ему, что я так сказал.
Она рассмеялась.
– Ну хорошо. Идем со мной.
В Редерне Форану особенно нравилась Ринни. У него не было опыта общения с детьми, да и собственного детства не было, и девочка его очаровала.
Во-первых, она была настолько компетентна, что ей могли бы позавидовать многие взрослые женщины в Таэле. Она могла готовить, шить, работать в огороде. Но умела не только работать, но и играть.
Ему особенно нравилось поддразнивать ее, когда она копировала великосветские манеры, усвоенные от матери. Но то, что в Сэре устрашало, было трогательно забавно в ее дочери.
Он не хотел допустить, чтобы с нею что-то случилось. Что бы она ни говорила, место, где всего несколько недель назад появлялся тролль, не безопасно. Он понятия не имел, что сделал бы, если бы столкнулся с троллем. Вероятно, убежал бы. Форан не был уверен, что Память справилась бы с троллем с такой же легкостью, как с его убийцами. Но вот на случай встречи с волком или кабаном Форан считал себя вполне вооруженным.
Ринни шла так быстро, что Форану трудно было за ней угнаться, и он поэтому радовался, что не позволил никому из охранников идти с собой. Еще унизительнее, что она заметила это и пошла медленнее. И извинилась.
– Прости. Я привыкла ходить с Лером и Джесом. А ты с низин… Папа говорит, что жителям низин трудно дышать здесь, в горах.
– Гм-м, – ответил Форан. – Не надо извиняться. От императора не ждут лесных походов.
Она повернулась и пошла спиной вперед, чтобы видеть его лицо.
– Папа говорит, что тебе здесь нравится. Он улыбнулся.
– Твой папа – мудрый человек.
К его радости, она серьезно посмотрела на него: такое выражение делало ее похожей на только что проснувшуюся сову.
– Мой папа знает людей.
И тут что-то острое коснулось его ноги, Форан рефлекторно отдернул ногу от… пустого места.
– Это мамина защита, – улыбнулась Ринни. – Такого эффекта не было, пока мама не укрепила ее после прихода тролля. Ты бы видел, как подскочил Лер, когда впервые с тех пор наступил на нее.
Форан осторожно перешагнул, и на этот раз ощутил только краткий безболезненный укол.
– Я еще жив, – сказал он. – Наверно, это значит, что твоя мама поставила защиту не от меня.
Когда Ринни наконец остановилась, для Форана это было как раз вовремя. Он упал на землю, лег на спину, отдуваясь. В основном чтобы ее рассмешить, но полежать было приятно.
– Перестань дурачиться, – сказала Ринни. – Можешь помочь мне собирать.
Когда он послушно встал, она подвела его к растению, которое, на его взгляд, ничем не отличалось от растущих рядом.
– Смотри, это щекочущий корень, его можно отличить по пушистым краям листьев. Он цветет весной мелкими желтыми цветками – это лучшее время для его сбора. Но даже собранный поздно, он лучше, чем ничего. – Она строго взглянула на него. – Мы никогда не срываем больше, чем один корень из трех – чтобы на будущий год тоже было что собирать.
– Обещаю совсем их не рвать, – сказал он.
У нее сузились глаза, и она наклонилась вперед.
– У тебя глаза смеются, а это серьезное дело.
– Да, принцесса, понимаю, – извинился он. – Я просто не привык получать приказы.
– Ну хорошо, – снизошла она. – Это я могу понять. Мальчишки тоже не любят, когда я говорю им, что делать, но обычно не смеются.
– Наверно, потому, что им не нужны твои указания так, как мне.
Она посмотрела на него, наклонив голову, и улыбнулась.
– Тебе нравится. Ну хорошо. Собирай корни. Не забудь взять палку, чтобы разрыхлять землю: нам ведь нужен корень.
Используя первое растение в качества образца, Форан отыскал еще два-три, которые, возможно, были щекочущим корнем. Но он брал все растение, чтобы Ринни могла проверить. Поиски привели его к груде камней выше него ростом, а за ней оказалась целая заросль щекочущих корней. Форан как раз разрыхлял землю вокруг первого растения, когда удивленный возглас Ринни заставил его присесть. Он подождал, ожидая других звуков, не желая выскакивать зря и выглядеть идиотом.
– Эй, девчонка, а где твой спятивший брат?
Голос низкий, мужской, и, услышав его, Форан опустил урожай на землю и высвободил меч.
Голос незнакомца, негромкий, напоминал кошку, крадущуюся за птицей.
– Или я видел следы Лера? Следы великого охотника, героя, убившего огра. Неужели он бросил тебя и ушел охотиться? И оставил мне такое нежное мясо?
Похоть, прозвучавшая в мужском голосе, заставила Форана крепче сжать рукоять меча. Теперь Форан знал, что не пощадит этого нахала. Убьет, если будет достаточно оснований. Ринни еще ребенок: только больной человек может так разговаривать с ребенком.
– Это был тролль, и убила его моя мама.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50