Сняла цепочку, и полицейские прошли в холл, держась очень близко друг к другу. «Наверное, бывшая жена натравила на него полицию, потому что он перестал платить алименты, — подумала Элси. — Или он в очередной раз напился и кого-то отметелил». Она представила себе Оливера, каким находила его на полу, но на этот раз уставившегося в стену тюремной камеры. Сэмми отирался рядом с ней.
Полицейский в шляпе снял ее. Глаза слезились. Он словно чего-то стыдился. А вот лысый никакого стыда не испытывал. Он заметил книгу регистрации постояльцев и теперь по-хозяйски пролистывал ее. Элси обратила внимание на широкие плечи и узкие бедра. Прямо-таки атлет.
— Его фамилия Уэст, — сказал лысый констебль, переворачивая очередную страницу. — Знаете какого-нибудь Уэста?
— Полагаю, Уэсты у нас останавливались. Фамилия-то очень распространенная.
— Покажи ей фотографию, — буркнул констебль, не отрываясь от регистрационной книги.
Сержант достал из бумажника пакетик из кальки, показал Элси фотографию Оливера, со спутанными волосами и опухшими веками, чем-то похожего на Элвиса Пресли. Сэмми поднялся на цыпочки, чтобы глянуть на фотографию, и говорил: «И мне, мне».
— Имя — Марк, — пояснил сержант. — Марк Уэст. Рост шесть футов, темные волосы.
Элси Уотмор руководили только интуиция да короткие звонки Оливера, похожие на крики о помощи с тонущего корабля: «Как вы, Элси? Как Сэмми? У меня все в порядке, Элси, не волнуйтесь обо мне. Я скоро вернусь». Сэмми сменил пластинку: «Покажи мне, покажи мне», — и щелкал пальцами у нее под носом.
— Это не он, — внезапно осипнув, ответила она, коротко и решительно.
— Это вы про кого? — спросил лысый констебль, оторвавшись от регистрационной книги. — Кто не он?
Глаза у него были бесцветные и пустые, и вот эта пустота особенно напугала ее: она поняла, что этому человеку напрочь чуждо само понятие доброты. Он мог бы наблюдать за смертью собственной матери, и в нем ничего бы не шелохнулось.
— Я не знаю мужчину, фотографию которого вы мне показываете, значит, это не он, не тот, кто мог бывать в моем доме, не так ли? — Она вернула фотографию сержанту. — Вам должно быть стыдно будить в такой час добропорядочных людей.
Сэмми не вытерпел изоляции. Оторвавшись от юбок матери, он шагнул к сержанту, протянул руку.
— Сэмми, пожалуйста, иди спать, — одернула его Элси. — Я серьезно. Тебе завтра в школу.
— Покажи ему фотографию, — скомандовал констебль, хотя его губы не шевельнулись. Констебль, отдающий приказы сержанту.
Сержант протянул фотографию Сэмми, и тот устроил целое представление, вглядываясь в нее сначала одним глазом, потом двумя.
— Этого Марка Уэста здесь не было, — объявил он и сунул фотографию в руку сержанта, после чего, ни разу не оглянувшись, поднялся по лестнице на второй этаж.
— Что вы можете сказать насчет Хоторна? — спросил лысый констебль, вновь изучавший регистрационную книгу. — О. Хоторн. Кто он?
— Это Оливер.
— Кто?
— Оливер Хоторн. Он здесь живет. Фокусник. Выступает перед детьми. Дядя Олли.
— Он сейчас здесь?
— Нет.
— Где?
— Уехал в Лондон.
— Зачем?
— Выступать. Его пригласил один из давних клиентов.
— Что вы можете сказать о Сингле?
— Эта фамилия мне незнакома. — В ней начала закипать злость. — Вы не имеете права. У вас нет ордера на обыск. Убирайтесь!
Элси открыла им дверь и вдруг почувствовала, как раздувается у нее язык: отец говорил, что так случается, если человек лжет. Лысый констебль подошел к ней вплотную, дыхнул ей в лицо виски и имбирным пивом.
— Никто из ваших постояльцев в последнее время не уезжал в Швейцарию по делам или на отдых?
— Я таких не знаю.
— Тогда почему кто-то отправил открытку со швейцарским крестьянином, размахивающим флагом на горной вершине, вашему сыну Сэмюэлю, написав, что скоро вернется, и почему марку, наклеенную на открытку, внесли в счет мистера Марка Уэста, остановившегося в отеле Цюриха?
— Не знаю. И открытки я не видела, не так ли? Бесцветные глаза приблизились, запах паров виски усилился.
— Если вы лжете мне, мадам, а я думаю, что так оно и есть, вы и ваш болтливый сын пожалеете о том, что родились на свет, — процедил констебль. С улыбкой пожелал ей спокойной ночи и направился к белому «Роверу». Сержант последовал за ним.
Сэмми сидел на ее кровати.
— Я все сделал правильно, не так ли, мамик? — спросил он.
— Они напуганы куда больше, чем мы, Сэмми, — заверила она сына, а ее саму начала бить дрожь.
Глава 18
Давным-давно, в молодости, Нэт Брок бил человека, пока тот не заплакал. Слезы, такие неожиданные, вызвали у Брока жгучий стыд. Входя в Конуру Плутона менее чем через час после разговора с Агги, он вспомнил этот инцидент, как вспоминал всегда, когда возвращалось искушение, и поклялся, что удержит себя в руках. Картер открыл стальную дверь и по выражению лица Брока понял: что-то произошло. Мейс, попавшийся в коридоре, прижался к стене, чтобы пропустить босса. Тэнби остался на улице, за рулем кеба, с включенным счетчиком и радио. Часы показывали десять вечера, Массингхэм сидел в кресле, пластмассовой вилкой ел обед, принесенный из китайского ресторанчика, и смотрел, как тележурналисты хвалят друг друга за остроумие. Брок вытащил штепсель из розетки и приказал Массингхэму встать. Страх на лице Массингхэма напоминал пятно, которое выделялось все сильнее с каждым днем допросов. Брок запер дверь и сунул ключ в карман. Потом не смог объяснить, почему он это сделал.
— Такая вот ситуация, — начал он ровным и спокойным голосом, как и намеревался. — Михаила Ивановича Орлова убили при захвате «Свободного Таллина». Вы это знали, но не хотели поделиться с нами этой информацией. — Пауза не приглашала Массингхэма подать голос, служила лишь для того, чтобы усилить тяжесть обвинения. — Почему нет, спрашиваю я себя? — Массингхэма хватило лишь на чуть заметное пожатие плеч. — Известно также, что Евгений Орлов винит в смерти брата вас и Тайгера Сингла. Вы это тоже знали?
— Это все Хобэн.
— Простите?
— Хобэн меня подставил.
— Как он это сделал? И откуда, позвольте спросить, вы об этом узнали?
Долгое молчание, затем тихо и невнятно:
— Это мое дело.
— Может, что-то было на видеокассете убийства Альфреда Уинзера, полученной вами? Может, из текста письма, полученного вместе с кассетой, вы поняли, что вам грозит?
— Они сказали мне, что я следующий в списке. Михаил мертв, я его предал. Я и те, кого я люблю, в первую очередь Уильям, заплатят за это кровью, — охрипшим голосом отвечал Массингхэм. — Меня подставили. Хобэн обманул меня.
— Обманул вас, когда вы, в свою очередь, обманывали Тайгера, не так ли?
Ни ответа, ни возражений.
— Вы сыграли активную роль в более раннем плане, который реализовали на прошлое Рождество, с тем чтобы лишить вашего работодателя Сингла всех его активов и создать новую структуру, контролируемую Хобэном, вами и Мирски. Это кивок, мистер Массингхэм? Скажите да, пожалуйста.
— Да.
— Благодарю. Через минуту я попрошу мистера Мейса и мистера Картера зайти сюда, чтобы я мог официально предъявить вам обвинение в совершении нескольких преступлений. В том числе и в противодействии следствию сокрытием информации и уничтожением улик и вступлении в сговор с известными и неизвестными лицами с целью импорта запрещенных к ввозу в страну веществ. Если сейчас вы будете сотрудничать со мной, я дам свидетельские показания на вашем суде и буду просить о смягчении драконовского приговора, который, без сомнения, ожидает вас. Если не будете сотрудничать, я представлю вашу роль в этой истории таким образом, что вы получите максимальные сроки по всем пунктам обвинения, и я посажу Уильяма рядом с вами, как соучастника совершенных вами преступлений. Я также буду отрицать под присягой, что у нас состоялся этот разговор. Каким будет ваш ответ, мистер Массингхэм? Да, я буду сотрудничать, или нет, не буду?
— Да.
— Да что?
— Да, я буду сотрудничать.
— Где Тайгер Сингл?
— Не знаю.
— Где Аликс Хобэн?
— Не знаю.
— Готовить камеру для Уильяма?
— Нет, конечно, нет. Это правда.
— Кто выдал «Свободный Таллин» русским властям? Пожалуйста, постарайтесь дать точный ответ, потому что возможности что-то в нем изменить у вас уже не будет. Шепот:
— Этот мерзавец свалил все на меня.
— Кто в данном случае мерзавец?
— Я уже говорил, черт бы вас побрал. Хобэн.
— Я бы хотел услышать факты, подтверждающие вашу версию, пожалуйста. Сегодня у меня что-то путается в голове. Я не понимаю, какой навар могли получить вы и Хобэн с того, что «Свободный Таллин» и несколько тонн высококачественных наркотиков попадут в руки русских, не говоря уже об убийстве Михаила.
— Я не знал, что Михаил будет на борту этого чертова корабля! Хобэн мне не говорил. Если б я знал, что Михаил будет сопровождать груз, то никогда бы не пошел на поводу у Хобэна.
— Что вы под этим подразумеваете?
— Он хотел последней соломинки. Особенно крупной неудачи в череде неудач. Хотел Хобэн.
— Но и вы тоже.
— Хорошо, мы оба хотели! Он это предложил, я увидел логику в его предложении. И подыграл ему. Дурак! Вас такой ответ устраивает? Захват «Свободного Таллина» привел бы к очередной разборке, и тогда Хобэн сумел бы решить вопрос с Евгением.
— В каком смысле решить вопрос? Говорите громче, пожалуйста. Я плохо вас слышу.
— Решить вопрос — значит убедить. Вы понимаете английский? Хобэн связан с Евгением. Он женат на Зое. Он — отец единственного внука Евгения. Он мог на этом сыграть. После захвата «Свободного Таллина» Евгений больше не стал бы сопротивляться, мы реализовали бы намеченный ранее план. И Тайгер уже не сумел бы уговорить Евгения дать задний ход.
— Тогда получается, что Хобэн посадил Михаила на корабль и ничего вам не сказал.
— Этого я не знаю. Возможно, Михаил сам решил сопровождать груз. Хобэн заранее знал, что груз будет перехвачен, но не остановил Михаила.
— В итоге Михаила убили, и вместо бумажного путча вы получили грузинскую кровную месть.
— В этом-то все и дело. Я — предатель, следовательно, я — главная цель. А Хобэн все преподнес Евгению так, словно Тайгер уговорил меня на предательство, поэтому его вина не меньше моей.
— Я опять упустил ход ваших мыслей. Почему вы — предатель? Как вы поставили себя в такое положение? Почему Хобэн сам не дал знать кому следует о «Свободном Таллине»? Почему переложил грязную работу на вас?
— Наводка должна была прийти из Англии. Если бы она пошла от Хобэна, Евгению стало бы об этом известно. В России у него осталось немало друзей.
— И вы нашли предложение Хобэна логичным, не так ли?
— Да! Потому что в нем был здравый смысл. Если наводка пришла из Англии, значит, к этому приложил руку Тайгер. Если это сделал я, то по приказу Тайгера. Тайгер обманывал Евгения. Вина за случившееся возлагалась на Тайгера.
— Но и вы попали под удар.
— Как все обернулось… да. По замыслу Хобэна… да. По моему плану — нет. — Дрожь исчезла из его голоса, на лице отражалось негодование.
— Значит, вы подыграли ему? Ответа не последовало. Брок шагнул к нему. И этого маленького шажка вполне хватило.
— Да, я ему подыграл. Но я не знал, что Михаил будет на борту. Я не знал, что Хобэн собирается кинуть и меня. Откуда я это мог знать?
Брок вроде бы глубоко задумался. Кивал, потирал подбородок, рассеянно соглашался: действительно, откуда?
— Итак, вы согласились передать информацию в Москву. Передать как? — Нет ответа. — Позвольте догадаться. Мистер Массингхэм пошел к старым друзьям из, скажем, Форин оффис или других государственных ведомств. — Нет ответа. — Я кого-нибудь из них знаю? Я спрашиваю, я кого-нибудь из них знаю? — Массингхэм покачал головой. — Почему нет?
— А как, по-вашему, я мог выяснить, какой груз увозил «Свободный Таллин» из Одессы? Подслушал в пабе? Случайно подсоединился к чужому телефонному разговору? Разведывательные службы набросились бы на меня, как стая волков.
— Да, набросились бы, — после короткой паузы признал Брок. — Вы заинтересовали бы их куда больше, чем «Свободный Таллин». Вас это совершенно не устраивало, не так ли? Вам требовался не задающий лишних вопросов пассивный союзник, а не офицер-разведчик, умеющий думать. И к кому вы все-таки обратились, мистер Массингхэм? — Брок стоял так близко, слушал так внимательно, что говорить оба могли и шепотом. Поэтому внезапный крик Брока произвел впечатление разорвавшегося снаряда. — Мистер Мейс! Мистер Картер! Сюда, пожалуйста! И побыстрее! Они, должно быть, ждали по другую сторону двери, которую высадили, обнаружив, что она заперта, и встали по обе стороны Массингхэма чуть ли не до того, как последнее слово сорвалось с губ Брока.
— Мистер Массингхэм, — продолжил Брок, — я хочу, чтобы вы, пожалуйста, сказали мне, какому правоохранительному агентству Великобритании вы сообщили, разумеется, под большим секретом, о незаконном грузе, который можно будет найти на борту «Свободного Таллина», отплывающего из Одессы?
— Порлоку, — прошептал Массингхэм между тяжелыми вздохами. — Тайгер говорил мне… если что-то потребуется от полиции, иди к Порлоку… У Порлока везде свои люди… он все уладит… если бы я кого-то изнасиловал… если бы Уильяма поймали с кокаином… если бы кто-то кого-то шантажировал или мне требовалось убрать какого-то человека… в любом случае Порлок помог бы, Порлок работал на него.
А потом, к всеобщему замешательству, Массингхэм заплакал, обвиняя Брока своими слезами. Но на угрызения совести времени у Брока не было. Тэнби маячил в дверном проеме со срочным сообщением, а Айден Белл в компании очень крутых парней ждал наготове в аэропорту Нортолт.
* * *
Они пересекли длинный мост над черной водой, вновь углубились в холмы. Агги вела «Форд», следуя путаным командам Оливера: «Здесь налево… нет, направо… подожди минутку… налево!» Агги не спорила, полностью доверившись его интуиции. Наклонившись вперед, он напоминал большую гончую, пытающуюся взять след. Время перевалило за полночь, и не приходилось рассчитывать, что какой-нибудь пожилой джентльмен укажет им, куда ехать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47