— яростно перебила она его. Она впилась в него глазами. — Теперь я должна узнать все до конца.
Бонстил несколько секунд молча смотрел на нее, затем покорно кивнул.
— В самом кратком изложении это можно выразить так: медицинская экспертиза обнаружила следы крови и спермы во влагалище и прямой кишке.
— О, боже мой, — она вздрогнула.
Бонстил крепко сжимал ее ладонь, точно стараясь влить в тело Дайны часть собственной силы. Наступило молчание, в котором внезапно раздался бой изящных старинных французских часов, стоявших на серванте из красного дерева в футляре из золота и стекла. Когда они перестали звонить, Бонстил тихо произнес:
— Это еще не все.
Дайна безжизненно взглянула на него.
— Еще не все? Еще не все? — хрипло проговорила она. — Что может быть еще?
— Статистика утверждает, что более девяносто процентов раскрытых убийств совершают люди, близко знавшие погибшего: члены семьи, близкие друзья или соседи. То есть те, у кого имелись серьезные личные мотивы для совершения преступления.
— Однако в случае с Мэгги я даже представить себе не могу, кто бы мог желать ее смерти.
Бонстил на мгновение зажмурил глаза и еще сильнее сжал ладонь Дайны. Когда он открыл глаза, его лицо было смертельно бледным.
— Я сказал вам, что есть еще кое-что, — прошептал он, — Знали ли вы, что ваша подруга находилась на третьем месяце беременности?
Некоторое время Дайна невидящими глазами смотрела на Бонстила. Перед ее взором вновь предстала исковерканная масса из костей, мяса, порванной кожи, в глубине которой скрывался... Наконец, ее губы задрожали, и Бонстил, из всех сил напрягая слух, услышал:
— Боже мой, Мэгги, во что ты впуталась?
— Вы действительно готовы пройти через все это? Его глаз не было видно в полумраке, и Дайна поймала себя на мысли о том, что без их помощи невозможно понять его настроения. Она еще раз отметила про себя поразительное умение скрывать свои чувства. Но тем не менее, он все же плакал, слушая запись Сары, играющей Моцарта, на кассете, проделавшей путь в девять тысяч миль.
Дайна молча вглядывалась в неподвижную фигуру Бонстила. Вначале, услышав какой именно помощи он ждет от нее, она колебалась. Но в тот момент она все еще пребывала в шоке от его рассказа. Теперь, успокоившись, она приняла решение.
— Я хочу найти того, кто убил Мэгги, — голос Дайны звучал слишком резко даже для ее собственных ушей. Она не могла отвлечься от мыслей о ребенке, таком хрупком и... невинном. Она хорошо знала Мэгги: та никогда не согласилась бы на аборт. Это было бы невозможно отчасти из-за ее воспитания, а также собственных взглядов на жизнь.
Мэгги никогда не смогла бы сознательно лишить жизнь другое существо. Нет, ребенок бы родился и жил, если б ее не... — Глаза Дайны наполнились слезами, и она поскорей отвернулась и крепко зажмурилась с мрачной решимостью не дать ему увидеть, как она плачет. Разве она сама не говорила, что уже отплакала свое и больше не станет? Однако нерожденный малыш висел перед ее мысленным взором, словно подвешенный на сверкающей паутинке. Боже, как же ей хотелось, чтобы справедливость восторжествовала! Теперь ей казалось, что она, хотя бы отчасти понимает чувства Бонстила. Как он сказал об этом? «Безразличие, с которым они взирают на собственные деяния». Столь вопиющее пренебрежение человеческой жизнью вызывало у нее тошноту омерзения, и она знала, что сможет успокоиться по-настоящему, только когда убийца будет найден и дело закрыто. Она поняла также, почему он столь настойчиво стремился рассказать ей о себе. Он перестал быть для нее просто полицейским.
— Вы знаете, что должны делать? — это прозвучало как утверждение, а не как вопрос.
— Я все поняла.
— Слава богу, вы — актриса.
Она видела, что Бонстилу хочется засмеяться и ободряюще улыбнуться, давая понять, что это нисколько не заденет ее.
Через некоторое время он сказал.
— Я должен быть уверен, что вы осознаете всю опа...
— Бобби, — тихо прервала она его, — мы обсудили это. Я не смогу жить спокойно в ладах с собой, зная, что в силах что-то сделать и не делаю этого.
— Крис — ваш друг, — это было тактичное напоминание.
— С Крисом все будет в порядке.
— Кажется, вы действительно верите в это.
— Да, верю. — Она почувствовала его близость. Во всем доме царила такая тишина, что Дайне казалось, будто она слышит собственное дыхание. — Крис никогда не смог бы убить Мэгги. Он любил ее.
— У разных людей любовь приобретает разные формы... простирается до разных пределов... — Дайне вновь показалось, что в его последнем утверждении содержится больше, чем она поняла.
— Я думаю, он обрадовался бы появлению ребенка.
— Но вы не знаете этого наверняка.
— Никто не знает, за исключением Криса и Мэгги, — она остановилась, потом спросила. — Вы полагаете, это Крис убил ее?
Бонстил помедлил с ответом. В конце концов он положил ей руку на плечо и сказал:
— Я действительно не могу ничего утверждать по этому поводу, пока все улики не будут собраны.
Дайна повертела головой и так, и эдак, однако так и не смогла разобрать выражение его глаз, скрытых непроницаемой стеной полумрака.
«Хартбитс» снова собрались вместе, сказал ей Бонстил. Разумеется, она ему не поверила. Дайна была в Лос-Пальмосе, когда там произошла стычка между Крисом и Бенно. В тот момент казалось, что залатать возникшую в результате этого пробоину в корпусе судна «Хартбитс» невозможно. Она позвонила Ванетте в офис группы прямо от Бонстила, и секретарь подтвердила, что они целыми сутками торчат в студии, заканчивая новый сингл и работу над альбомом.
— Однако сейчас в Лос-Пальмосе их нет, — сообщила Ванетта, произносившая слова с особым акцентом, являвшем собою смесь негритянского произношения и кокни. — Я только что пыталась дозвониться туда. Наверное, они все отправились домой к Найджелу.
* * *
Дайна съехала с автострады Лос-Анджелес — Сан-Диего на дорогу, ведущую в Мулхолланд. Бонстил отвез ее назад к стоянке у студии: ему хотелось, чтобы Дайна воспользовалась собственным автомобилем.
Найджел и Тай жили в каньоне Мэндевил. Он начинался к западу от Бел Эйр, восточная сторона которого примыкала к каньону Бенедикт, и был более пустынным и изолированным от окружающего мира, чем последний.
Немногочисленные дома, широко разбросанные по заросшему лесом каньону, по внешнему виду были более типичны для восточного побережья, нежели территория, прилегающая к Лос-Анджелесу. Здесь обитали любители верховой езды, совершавшие прогулки на своих лошадях вдоль торчавших повсюду белых изгородей. Дайна подумала о том, что Найджел должно быть немало позабавился, переехав сюда и оказавшись среди людей, чьи представления о рок-музыке ограничивались легкими и безобидными песенками Линды Ронстадт или Джеймса Тейлора.
Среди своих соседей он выглядел очаровательным парнем, что как нельзя лучше удовлетворяло его желаниям. Он и Тай, возвращаясь домой, предпочитали уединение.
Снаружи дом Найджела ничем не отличался от домов, стоявших по соседству. Дайна свернула на широкий подъездной путь, посыпанный толченым мрамором, и повела машину совсем медленно, чтобы как следует рассмотреть место. Дом представлял собой двухэтажное строение — образец колониальной архитектуры — с колоннами, без малейшего зазрения совести скопированными точь-в-точь с тех, что были в Торе... Кирпичная лестница поднималась к парадной двери. Дайна знала, что то, что скрывается за ней не имеет ничего общего с непримечательным фасадом. Найджел целиком перестроил интерьер дома. В результате тот приобрел довольно забавный вид. Например, Дайна хорошо помнила библиотеку на нижнем этаже, в точности напоминавшую старый лондонский клуб начала века: те же глубокие кожаные кресла, старинные мраморные камины и медные подставки для пепельниц. По периметру комнаты стояли деревянные книжные полки, заполненные не столько книгами, сколько грудами аудио и видеокассет. Любопытный посетитель, приблизившись к камину, замечал, что огня там нет и в помине, а вместо этого выглядывает экран громадного телевизора, присоединенного к видеомагнитофону.
В доме имелись и другие достопримечательности. Скажем, ванная, размером с обычную гостиную, где наряду со стандартным набором ванных принадлежностей, имелись холодильник, телевизор с видеоплеером и двуспальная кровать. В задней части дома располагалась маленькая студия, стены которой были обиты звуконепроницаемым материалом, и рядом с ней — огромный бассейн с водопадом, ведущим к полностью изолированному пруду.
На пороге дома Дайну встретил Силка, тут же утихомиривший заливающихся лаем доберманов.
— Мисс Уитней! — сказал он, улыбаясь, настолько приветливо, насколько у него это вообще получалось. — Какой чудесный сюрприз! — Он спустился по ступенькам на землю. — Никто не сообщал мне о вашем приезде.
— Боюсь, никто и не знал о том, что я приеду, — сокрушенно отозвалась Дайна. — Надеюсь, что я не помешаю им. Я знаю, что турне начинается в субботу.
— Да. — Силка кивнул своей массивной головой. — Вначале Сан-Франциско, потом в понедельник — Филипс, во вторник — Денвер, Даллас — со среды до воскресенья и так Далее в течение шести недель. Они ждут начала гастролей с нетерпением. — Дайна знала, что в первую очередь он говорит о Найджеле.
— А как дела внутри группы? — Силка знал, что она имеет в виду.
— Все утряслось. Бенно, несомненно, гений во всем, что касается подобных вещей. Он работает с ними с давних пор. С их первого приезда в Штаты в... подожди, в 1965? Да, точно, в шестьдесят пятом. Именно тогда он взял меня с собой за границу.
— Как ты познакомился с ним?
— С Бенно? А, ну мы встретились на благотворительном обеде Американского Общества Компаний Звукозаписи в шестьдесят четвертом. В то время нам обоим приходилось довольно туго. Я слышал о «Хартбитс» и даже пару раз ходил на их концерты, когда оказывался в Британии. После их первого, крайне неудачного турне здесь, ни один продюсер не хотел иметь с ними дела. Их английский менеджер просто не понимал, что такое Америка и как здесь нужно продавать свой товар. Они были хорошо известны в Англии, и он рассчитывал, что это обеспечит им триумф в Штатах.
— Как бы там ни было, я рассказал Бенно о группе на том обеде. Я думал, что это так и останется всего лишь застольной беседой. Однако Бенно не забыл ничего из того, что я говорил ему, и полетел туда, чтобы взглянуть на них. Он сумел убедить их подписать контракт с ним, ну а к чему это привело — вы видите перед собой. — Он широко развел руками, показывая на дом и землю вокруг.
— Значит, ты знал Иона.
— Конечно. — Его взгляд вдруг стал непроницаемым. — Мы все знали Иона и любили его. — Он бросил взгляд на Дайну. — Вы еще не слышали новый сингл?
— Нет, но очень хочу.
— Тогда входите, они как раз сейчас прослушивают его. На самом пороге она остановилась и тронула Силку за рукав.
— Силка, — спросила она. — Как Крис? На самом деле?
Могучая фигура телохранителя так возвышалась над Дайной, что той почудилось, будто его голова упирается в облака.
— Он в порядке. Действительно, в порядке. — Взявшись за ручку, он захлопнул дверь за собой. В прихожей было темно и довольно тихо. — Это турне пойдет ему на пользу. Вот увидите. — Казалось, что он хочет сказать этим что-то еще.
— Я приехала сюда не для того, чтобы отговаривать его от поездки на гастроли, если ты намекаешь на это.
— Вовсе нет, — возразил Силка. Однако он не мог скрыть своего облегчения. Когда они углубились в коридор, Силка вдруг ни того, ни с сего заметил. — Я никогда не видел ее в таком состоянии. Она всерьез боится вас.
Дайна поняла, что он имеет в виду Тай.
— Не могу взять в толк, почему. — Разумеется, это была неправда: она отлично знала, в чем дело. Ей просто хотелось посмотреть, насколько откровенен будет с ней Силка.
— Она знает об отношениях Криса к вам. Она не в состоянии понять, что связывает вас. Это тревожит ее, потому что она, вообще-то, соображает в подобных делах. — Он искоса взглянул на Дайну. — Ей не удалось найти способа прижать вас, а то, что не поддается ее контролю, пугает ее.
— Ну, в этом мы идем наравне, — заметила Дайна. — Я тоже совсем не понимаю ее. — Про себя она подумала:
«Мы похожи на двух кошек, выгнувших спины и угрожающе шипящих друг на друга. Возможно, это всего лишь борьба за раздел территории».
— Нет, — возразил Силка, останавливаясь напротив тяжелой, обитой дубом дверью. — Мне кажется, что она боится этого больше всего на свете. Вы попали в ее самую больную точку. — Он толкнул дверь, и они оказались внутри комнаты. Навстречу Дайне хлынул поток музыки, наполнявшей ее тело энергией. Грохот был настолько нестерпимым, что Дайна невольно поморщилась.
Почувствовав, что Силка сзади легонько подталкивает ее вперед, она вошла внутрь, и дверь закрылась у нее за спиной. Присутствовавшие в комнате члены группы и Тай располагались неровным полукругом возле пары гигантских колонок, в точности таких же, какие стояли в доме Криса и Мэгги. Увлеченные своим занятием, «Хартбитс» походили на язычников, собравшиеся перед изваяниями своих богов.
Вспомни дни
Ha заднем сидении «Форда»
Пылающие огни
Разве мы знали, каким будет счет?
— рвался из динамиков голос Криса.
Тай, первая заметившая Дайну, поднялась с места. Все остальные не шелохнулись и даже не взглянули в ее сторону.
Что однажды мы вырастем, Ища звезды...
— Кто впустил тебя? — протянула Тай. Невероятно расширенные зрачки ее глаз болезненно блестели, враждебные и непроницаемые, как черные дыры.
— Ты хочешь сказать, что меня здесь больше не рады видеть?
Ночью — это так правильно,
Мы снова будем вместе...
— пел Крис.
— Будь моя воля. Силка вышвырнул бы тебя отсюда ко всем чертям. — Дайна чувствовала сладковатый, слегка отдающий мускусом запах марихуаны изо рта Тай, который сама она находила скорее тошнотворным.
— Однако мы обе знаем, что это не в твоей воле. — Дайна протянула руку, намереваясь пройти дальше вперед мимо Тай.
Ангел и дьявол встречаются на полпути, На земле, которую никто не зовет своей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93