Он представил, как этот джентльмен целует Нору, и еще больше помрачнел.
Тут Кэсси поднялась из-за стола и выбежала из столовой. Несколько минут спустя она появилась вместе со слугой — тот нес две тарелки с шоколадным тортом.
— Ох, Кэсси, дорогая, я не смогу съесть ни кусочка, — пробормотал Эйдан; сейчас ему больше всего на свете хотелось, чтобы ужин поскорее закончился.
— Папа, но я же так старалась… — Подбородок девочки дрогнул. — Мы с кухаркой испекли его специально для тебя. Что ж, если ты не хочешь…
— Сэр Эйдан, вы могли бы по крайней мере попробовать, — неожиданно вмешалась Нора. — Жаль, что мне нельзя есть торт.
Кассандра взглянула на нее с удивлением.
— Нельзя? Но почему?
— Если я съем даже самый маленький кусочек, то скоро покроюсь безобразными красными пятнами, — пояснила Нора. — А вы, — она с упреком посмотрела на Эйдана, — могли бы попробовать.
Эйдан со вздохом придвинул к себе одну из тарелок, и Кассандра просияла. Повернувшись к Норе, она сказала:
— Папа всегда надо мной смеется, когда я помогаю кухарке. Когда в прошлом году я испекла ему надень рождения торт, он вел себя отвратительно! Даже сказал, что не рискнул бы скормить его собакам из страха, что они сдохнут.
— Кэсси, но ведь ты и сама не могла его есть, — пробурчал Эйдан и тут же заметил, что Нора снова взглянула на него с укоризной.
— Но я учусь, — возразила Кассандра. — И кухарка говорит, что с каждым разом у меня получается все лучше. Мисс Линтон, может, все-таки попробуете?
— Ох, не могу, — со вздохом ответила Нора. — Но выглядит он очень аппетитно. Что ты в него добавляла?
Покосившись на отца, Кассандра с гордостью заявила:
— Много сахара и ягоды, конечно. Свежие, прямо из сада. Ну и еще кое-что. — Она смущенно улыбнулась и добавила; — Но я обещала кухарке, что буду хранить это в секрете.
Когда ужин наконец закончился, Кассандра схватила Нору за руку и увлекла ее в гостиную. Эйдан со вздохом последовал за ними — у него не было выбора. Расположившись в кресле, он прислушивался к болтовне дочери и ответам Норы; обе то и дело смеялись, и Эйдан постоянно ловил себя на том, что ему очень нравится смех англичанки. К тому же оказалось, что она не только умна, но и обладает прекрасным чувством юмора — Эйдан не мог этого не признать. Да, как ни странно, Нора нравилась ему все больше, и Эйдан, понимая это, злился и на нее, и на самого себя.
В какой-то момент Кассандра вдруг повернулась к отцу и закричала:
— Папа, что же ты молчишь?! Что с тобой случилось? В чем дело?
Эйдан нахмурился и пробормотал:
— Кэсси, я должен тебе кое-что сказать… Видишь ли, мисс Линтон завтра утром уезжает. Она покидает замок.
Кассандра замерла на мгновение. Потом пролепетала:
— Папа, но почему? Ведь все было так замечательно. Она… Мисс Линтон, вам ведь нравится Раткеннон? Вы находите его красивым, правда? Я знаю это наверняка! И потом… А как же я?
Нора тяжко вздохнула:
— Кассандра, дорогая, мне здесь очень понравилось. Замок действительно необычайно красив. Но все дело в том… — Она осеклась и покосилась на Эйдана.
— Все дело в папе? Я знаю, он вел себя несдержанно, когда вы приехали, но он обещал, что будет за вами ухаживать. А папа умеет это делать, потому что все горничные по нему вздыхают и говорят, что он необыкновенно красивый и привлекательный.
Нора снова взглянула на Эйдана, затем вполголоса проговорила:
— Видишь ли, Кассандра, твоему отцу не нужна жена. Но он очень тебя любит и сделает все возможное, чтобы ты была счастливой. Вот только нельзя заставить людей полюбить друг друга, если они сами этого не могут.
— Но вам нет нужды влюбляться сию секунду, — возразила Кассандра. — Хотя было бы замечательно, если бы так случилось. Но это совсем не обязательно, можно и без любви пожениться. Скажи ей, папа. Ведь вы с мамой не любили друг друга?
При этих словах дочери Эйдан вздрогнул. Стараясь не смотреть на нее, он проговорил:
— Ты ошибаешься, Кэсси. Мы с твоей мамой поначалу очень нравились друг другу, но со временем охладели… И только из-за тебя мы продолжали жить вместе.
— У вас с мисс Линтон тоже появятся дети, мои маленькие братики и сестрички, которых я буду баловать. Это ведь сделает вас счастливой, мисс Линтон, правда? В своих письмах вы писали, что очень хотите иметь детей. Я уверена, у вас родятся замечательные малыши.
Нора залилась краской, а перед мысленным взором Эйдана возникли постельные сцены. Затем он представил, как Нора выглядела бы, если бы была беременна. Интересно, что бы он испытывал, если бы это произошло?
Ему вдруг вспомнилось, как отреагировала Делия, когда узнала о своей беременности. Она впадала то в истерику, то в ярость и смотрела на него с ненавистью, как будто он совершил нечто ужасное.
Эйдан потупился и пробормотал:
— Кэсси, не будет никаких детей. И не будет свадьбы.
— Но ты же собирался за ней ухаживать! Папа, я ничего не понимаю…
— Кассандра, уже поздно. Я допустил ошибку.
— Ошибку? Папа, что ты сделал? Чем не угодил ей? Почему ты…
— Кассандра, послушай меня, — проговорила Нора. — Твой отец ни в чем не виноват. Никто не виноват.
— Тогда почему вы убегаете? Убегаете, как моя мать? — Девочка снова повернулась к Отцу; по щекам ее струились слезы. — Папа, почему ты вынуждаешь ее бежать от тебя?
Эйдан в ужасе смотрел на дочь. «О Боже, неужели она действительно так считает? — думал он. — Неужели полагает, что я виновен в отступничестве Делии и в ее смерти?»
— Кэсси, после того, что случилось с твоей матерью и со мной, ты должна понимать: мисс Линтон заслуживает лучшей участи, чем жизнь с человеком, который не сможет ее полюбить.
— Я считаю, что ты мог бы ее полюбить. Мог бы, если бы приложил хоть немного усилий! И потом… Ведь ей некуда идти, папа!
— Проклятие! — заорал Эйдан. — Кассандра, пойми, она не хочет здесь оставаться! Если не веришь мне, спроси у нее сама!
Кассандра бросила на Нору полный отчаяния взгляд.
— Но это несправедливо! — Девочка всхлипнула. — Я уже потеряла одну мать, и вот теперь… — Она разрыдалась и выбежала из гостиной.
Эйдан повернулся к Норе и молча развел руками.
— Я очень сожалею, — проговорила она с дрожью в голосе. — Может, пойти к ней?
— Чтобы она еще больше привязалась к вам? О Господи, зачем вы приехали?! — Эйдану казалось, что сердце его вот-вот разорвется от боли.
Нора хотела ответить, но не смогла. На глаза ее навернулись слезы, и она, не сказав ни слова, вышла из комнаты.
Глава 10
Нора расхаживала по своей спальне, бросая в дорожный сундук вещи; ей хотелось покинуть Раткеннон как можно быстрее, и, будь ее воля, она уехала бы прямо сейчас.
«О Господи, зачем вы приехали?!» — вспомнились ей слова Эйдана. С тех пор прошло уже несколько часов, но эти слова по-прежнему звучали у нее в ушах. Нора понимала, что Кассандре будет трудно смириться с ее отъездом. Следовательно, и сэру Эйдану придется нелегко — ведь он обожал свою дочь. Но, увы, о том, чтобы остаться, не могло быть и речи. Нора была абсолютно уверена, что должна покинуть Раткеннон. Но куда же она направится? Вправе ли она рассчитывать на великодушие Ричарда? Рискнет ли обратиться к сводному брату за помощью? Нора прекрасно знала, что произошло бы, если бы Уинстон Фарнсуорт обнаружил, что сын приютил непокорную падчерицу, публично его опозорившую своим отъездом.
Было совершенно очевидно: даже если она вернется в Лондон, то не сможет долго жить у брата. К тому же ей ужасно не хотелось жить за чужой счет. Может, найти место гувернантки и посвятить себя воспитанию детей? Прежде она подумывала об этом, но теперь, после того как ее мечта о собственных детях потерпела крах, подобная идея уже не казалась ей привлекательной.
Она предпочла бы нянчить своих собственных малышей… Детей со сверкающими зелеными глазами и с неотразимой улыбкой — такой же, как у Эйдана Кейна.
Нора тяжко вздохнула и на мгновение закрыла глаза. Увы, у нее не будет возлюбленного с изумрудными глазами. И она не приложит его ладонь к своему животу, чтобы он ощутил волшебное биение новой жизни. Никогда не ляжет она в супружескую постель и не почувствует такого же головокружительного восторга, как в тот момент, когда сэр Эйдан прижался губами к ее губам.
«А может, остаться? Может, еще не поздно поговорить с ним?» — подумала Нора. Она посмотрела на дверь, соединявшую ее спальню с его покоями. Оттуда, из-за резной дубовой двери, доносились какие-то странные звуки, какой-то топот, словно Эйдан Кейн в ярости метался по комнате.
«Что я должен сделать, чтобы заставить вас передумать?» — кажется, так он сказал, когда они стояли у руин замка Кейслин-Алейн.
Но почему он это сказал и почему смотрел на нее так пристально? Смотрел так, словно терял что-то очень для себя важное.
Может, действительно пойти к нему? Но как уповать на счастье, когда их разделяет столько боли, столько вопросов и мрачных тайн?
Нора взглянула на серебряную шкатулку, куда положила таинственную записку, и тотчас же вспомнила слова Кассандры — бросила отцу упрек, сказала, что именно из-за него ее мать оставила семью. Причем было видно, что обвинения дочери задели сэра Эйдана за живое. Его черты исказились от душевной боли.
Но что же случилось той ночью, когда умерла Делия Кейн? На самом ли деле она сбежала из дома, как утверждает Кассандра? Неужели она добровольно устремилась навстречу смерти?
Нора до боли прикусила губу. Она вдруг поняла, что хотела бы облегчить страдания Эйдана Кейна, даже если бы он действительно был виноват в смерти жены. А может, он ни в чем не виноват? Может, Кассандра напрасно его обвиняет?
Как бы то ни было, этот человек по-прежнему оставался для нее непостижимой тайной. И к сожалению, она не могла устоять против его чар… Нора снова вспомнила о поцелуе Эйдана; ей хотелось бы забыть о нем, вычеркнуть его из своей памяти, но она прекрасно понимала, что не сумеет это сделать.
Нора снова повернулась к дубовой двери и со вздохом прошептала:
— Господи, ну почему все так обернулось? О, как же мне больно…
Из груди ее вырвался стон, но она тут же умолкла и замерла, прислушиваясь. Ей показалось, что за дверью тоже кто-то стонал. «Может, просто почудилось?» — подумала Нора. Осторожно приблизившись к двери, она снова прислушалась. И вновь послышался тяжкий стон. А затем она услышала скрип кровати, словно кто-то метался по постели.
«Неужели сэр Эйдан? — думала Нора. — Да, конечно же, он… Кроме него, там никого не может быть».
По-прежнему стоя у двери, Нора напряженно прислушивалась. Теперь она уже не сомневалась: Эйдан Кейн со стонами метался по постели. Но что же с ним? Может, ему плохо? Может быть, он болен?
Нора не могла оставаться безучастной к страданиям человека, стонавшего в соседней комнате. Но с другой стороны, она не осмеливалась вломиться в спальню к совершенно чужому мужчине. Действительно, что она ему скажет? «Простите меня за вторжение, сэр Эйдан, но мне показалось, что вы стонете…» Звучит ужасно глупо.
Нора решила лечь в постель и закрыть голову подушкой, чтобы ничего не слышать. Но тут опять раздался стон — теперь сэр Эйдан стонал гораздо громче.
Нора поняла, что должна действовать. Набросив пеньюар, лежавший поверх открытого сундука, она запахнула его и снова подошла к дубовой двери. Собравшись с духом, постучала и тут же позвала:
— Сэр Эйдан!..
Кейн выругался, а затем послышался скрип пружин, и почти тотчас же раздался крик:
— Черт подери, оставьте меня в покое! Неужели человеку нельзя спокойно умереть?
Крепко стиснув зубы, Нора надавила на ручку и открыла дверь. В глаза ей сразу же бросилась широкая кровать с богатой резьбой и изящными столбиками, с которых ниспадали бархатные шторы цвета лесной зелени. На ночном столике рядом с кроватью поблескивал серебряный подсвечник, и пламя свечей отбрасывало на постель мерцающие оранжевые блики. Эйдана в постели не было; он стоял перед распахнутым окном в одних бриджах, и лунный свет заливал его обнаженные плечи.
— Сэр Эйдан… — снова позвала Нора. Тут он повернулся к ней и прохрипел:
— Убирайтесь отсюда!
Нора уже хотела уйти, но Эйдан вдруг схватился за живот и простонал:
— Проклятие… — Черты его исказились, а на лбу выступили капельки пота.
— Что с вами?! — воскликнула Нора, бросаясь к нему. — Что случилось?
— Не знаю, что со мной. У меня внутри все горит, — пробормотал Кейн, по-прежнему держась за живот, — бренди не помогло…
— А где ваш камердинер? Нужно срочно позвать его.
— Уже пытался. Вероятно, где-нибудь пьянствует…
— Сэр Эйдан, разрешите вам помочь.
Поддерживая Кейна, Нора попыталась подвести его к кровати, но ей это не удалось — было очевидно, что он не в состоянии сделать ни шага. Внезапно Эйдан покачнулся и, стараясь удержаться на ногах, взмахнул руками. Движения его были очень неловкими, и он случайно распустил шнурки ее пеньюара, затянутые слишком слабо. Пеньюар тут же распахнулся, и Эйдан уткнулся лицом в грудь Норы. Сквозь тонкую ткань легкой ночной сорочки она ощутила его прерывистое дыхание. Но Нора не обращала на это внимания. Она еще крепче обняла Эйдана и снова попыталась подвести его к кровати.
Наконец им удалось сделать несколько шагов, но тут Нора задела ночной столик, и тотчас же раздался звон стекла — что-то упало на пол и разбилось.
Эйдан вздрогнул и пробормотал:
— Безумие… Весь дом может услышать…
— Я очень надеюсь, что кто-нибудь услышит. Вам нужна помощь.
— Нет, они не должны… Не должны вас здесь видеть.
Его слова поразили Нору. Неужели сэр Эйдан заботится о ее чести?
— Со мной все будет в порядке, — продолжал он. — Дайте только собраться с силами.
Но в следующее мгновение Кейн снова покачнулся, а потом громко застонал.
— Помогите! — закричала Нора. — Кто-нибудь, помогите!
Вскоре послышался топот, кто-то бежал к двери, ведущей в голубую спальню. Затем раздался громкий стук, и Нора услышала мужской голос:
— Мисс Линтон?! Что-то случилось?!
— Помогите! Я здесь!
Соседняя дверь с шумом распахнулась, а потом опять раздался мужской голос:
— Мисс Линтон, где вы?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36