Леди Денвилл, которая каждый вечер делала примочки из дистилированной воды, настоянной на зеленых ананасах, чтобы сохранить свой изумительный цвет лица, а днем защищала лицо кремом «Божественная роса», не моргнув глазом ответила, что это совершенно верно, и, ведя свою гостью по ступеням, предложила ей опереться на ее руку. Это было отвергнуто, и вдовствующая особа заявила, что предпочитает услуги своего лакея. В ответ на предложение провести ее прямо в отведенную ей комнату, она заявила, что она пожилая женщина и не в состоянии продолжать подъем по лестнице, пока не отдышится и восстановит остаток сил.
– Тогда вы можете пройти в синий салон, в котором замечательно прохладно, мэм, – ответила леди Денвилл с неизменным добродушием. – Я прикажу подать вам чай, и это вас ободрит.
– Ну нет, я не стану его пить! – отрезала вдовствующая особа. – Я выпью чашку чая только после обеда. Я не намерена полоскать кишки в это время дня! Чего бы я хотела – но это не имеет значения, если у вас не найдется, – так это стакан негуса.
– Ну, конечно! Какая же я глупая! – воскликнула леди Денвилл, устремив вопрошающий взгляд на своего управляющего.
– Одно мгновение, миледи! – сказал он, оказавшись на высоте положения.
Кресси, до тех пор стоявшая на верхней ступени, с печальной улыбкой подняла глаза на Кита и тихо сказала:
– Вы знаете, она устала, а это всегда делает ее колючей! Мне очень жаль! Но ей сейчас станет лучше.
Он улыбнулся ей в ответ:
– Я точно помню, что где-то, – в одной из кладовок, наверное, – есть инвалидное кресло, которым пользовался мой дедушка, когда у него случались приступы подагры. Не думаете ли вы?
– Не думаю! – ответила она, рассмеявшись. – Есть шанс, что она воспримет это как оскорбление. Лучше оставить ее заботам вашей мамы: будьте уверены, она выведет ее из плохого настроения. Я думаю, она смогла бы всех злых людей привести в хорошее настроение, не так ли? А бабушка не такая, правда!
– Конечно, нет! Исключительно грозная пожилая леди, которая внезапно завоевала мое уважение. Ну, что вы хотите делать? Хотите, я отведу вас к мистеру Нортону, который проводит вас в вашу спальню, или желаете пройти со мной на террасу?
– Благодарю вас! Я предпочла бы последнее. Подъезжая, я увидела что-то вроде озера, и хотела бы получше его рассмотреть.
– С террасы открывается замечательный вид на него, – сказал он, предлагая ей руку. – Жаль, что вы не видели его, когда цветут рододендроны. Даже ваша бабушка, увидев их отражение в воде в солнечный день, изменила бы свое мнение о них.
– Вы ошибаетесь на ее счет, Денвилл! Ничто бы не заставило ее это сделать! – Она повернула к нему голову, глядя слегка застенчиво, но прямо. – Мне бы хотелось, чтобы вы сказали мне: наш визит желателен вам?
Он немедленно ответил:
– А разве может быть иначе?
– О, еще как! Глупо было задавать вам такой вопрос, вы же вынуждены дать учтивый ответ! Дело в том, что у меня есть основания предполагать, что бабушка вынудила леди Денвилл пригласить нас.
– Я полагаю, что именно она натолкнула маму на эту мысль, но уверяю вас, что маму это привело в восторг. Надеюсь, вы не станете сомневаться, что я тоже в восторге.
– Стану! – неожиданно ответила она. – Меня мучит мысль, что, еще не приняв окончательного решения, я не спросила, может быть у вас тоже есть опасения. Когда вы уехали из Лондона, мне пришла в голову эта мысль, и я все время продолжаю удивляться, почему… О Боже, что-то я много говорю! Знаете, я понимаю, насколько это должно быть вам неприятно, если вы уже жалеете, что сделали мне предложение? Так что не надо соблюдать условности, скажите мне, если вы чувствуете, что мы должны расстаться, и предоставьте мне все уладить – я сделаю это, обещаю вам, без малейшего шума и лишних волнений!
Он положил свою руку на ее, лежащую на его локте.
– Очень мило и предусмотрительно с вашей стороны! – серьезно сказал он.
– Понимаете, я знаю, насколько трудно для джентльмена отказаться от своего слова, – объяснила она. – Мне всегда это казалось чудовищной несправедливостью, потому что вы так же легко можете ошибиться, как мы, женщины, что мы и делаем так часто!
– Совершенно верно! То есть, у меня еще не было случая подумать на эту тему, но чувствую, что вы правы.
Она улыбнулась:
– Давайте без болтовни, пожалуйста! И не бойтесь меня обидеть! Скажите мне правду!
– Правда, мисс Стейвли, и без всякой болтовни, состоит в том, что чем больше я вас вижу, тем больше убеждаюсь, что вы достойны лучшего человека, чем я!
Она нахмурила брови:
– Это вежливый способ сказать мне, что вы хотели бы отказаться от помолвки?
– Нет. Это способ сказать вам, что вы замечательная девушка, – сказал он, поднеся ее руку к своим губам и целуя ее.
Эти слова вылетели у него помимо его воли и с такой искренностью, что вызвали краску на щеках Кресси. Он отпустил ее руку и подумал: «Я никогда еще не видел подобной девушки. Надо быть осторожнее». Вслух же он произнес:
– Если вы не боитесь пройтись по траве в ваших тонких сандалиях, я покажу вам наш розарий. Он сейчас изумителен – а я, кроме того, кажется, чувствую приближение моего юного кузена! Если мы останемся здесь, он, без сомнения, присоединится к нам, а я бы не хотел ни за что на свете подвергать вас этому испытанию, во всяком случае, пока вы не отдохнули с дороги!
Ее внезапный румянец исчез, она засмеялась и пошла рядом с ним.
– Да, конечно! Я думаю, мы проехали больше тридцати миль! А что, ваш кузен столь ужасен?
– Да, наполовину фальшивый, наполовину взбалмошный! – ответил Кит, помогая ей преодолеть вымощенные каменными плитами неровные ступени и спуститься на подстриженный дерн. – Мы привыкли – мой брат и я – считать его полным ничтожеством и всегда обращались с ним крайне грубо в тех редких случаях, когда встречались.
– Мне кажется, что вы до сих пор так поступаете.
– Вовсе нет! Я брал его с собой охотиться на зайцев сегодня! Для одного дня это вполне достаточно. В самом деле, он надоедливый юнец, и, если бы я разговаривал с кем-нибудь из мужчин, а не с вами, я бы назвал его иначе.
Она сказала признательно:
– Ну, конечно, не со мной! А как бы вы охарактеризовали его мне?
– Как трепача – и развязного притом! Но теперь я начинаю думать, что не вся вина за это лежит на нем. Знакомы ли вы с его отцом? Моим дядей Космо?
Она покачала головой.
– Ну, тогда это для вас будет еще одним испытанием! Это один из маминых братьев, но она подозревает, что его подменили в детстве. Не удивляйтесь, если он спросит вас, сколько вы заплатили за ваше платье, а затем объяснит вам, где вы смогли бы сшить его гораздо дешевле!
Это ее очень развеселило.
– Я не удивлюсь! Вы не представляете, какое облегчение я испытываю, когда узнаю, что у вас тоже есть родственники, которые вводят вас в краску. Каждый раз, когда я вспоминаю ту ужасную вечеринку на Маунт-Стрит, на которой бедная тетя Мария привела вас в замешательство, когда громким шепотом на весь Лондон объявила, что вы очень красивый, я не могу преодолеть смущения; а этот отвратительный тип, Остин Лактон, который пытался разговорить вас своими глупостями! Мой отец был до смерти оскорблен, когда услышал, что он-таки сплавил вам свою лошадь! Она совсем беспородная? Папа сказал, что Остин никогда ничего не понимал в лошадях.
– О, не беспородная, – ответил Кит. – Немножко низковата в холке! Вы сами сможете в этом убедиться: я привез ее сюда и уже ездил на ней верхом.
– Что на вас нашло, зачем вы ее купили? Я боюсь, что ваша репутация знатока сильно пострадает!
Он тихо усмехнулся:
– В самом деле? Ну, ну! – Он прочел вопрос в ее взгляде и добавил:
– Нет, это не так. По правде говоря, я был вынужден купить это животное, поскольку заставил вашего кузена слишком долго ждать моего решения. Кресси, вы любите ездить на охоту?
Она покачала головой.
– Нет, к сожалению, нет. Раз или два я была с папой, но не в центральных графствах. Как я знаю от папы, вы относитесь к разряду заядлых охотников на лис! Я надеюсь, вы не станете требовать, чтобы я пыталась вас сопровождать. Я уверена, что не смогу. Я люблю ездить верхом, но не умею прыгать через препятствия. По правде говоря, я даже представить себе не могу, чтобы прыгнуть через живую изгородь, и ненавижу рвы!
– Превосходно! – сказал он весело. – Что до меня, я ненавижу женщин-всадниц! В последние годы мне не часто приходилось… – Он спохватился и закончил весьма гладко:
– Встречать среди женщин отличных охотников. – Он посторонился, чтобы пропустить ее в увитую красными розами арку из дикого камня. – Вот, мисс, мы входим в наш знаменитый розарий! Он вам нравится?
– О, он прекрасен, великолепен! – воскликнула она, приостановившись на мгновение, чтобы получше разглядеть новый сорт, который только что расцвел.
– Скажите это Ньюбиггину – это наш садовник – и вы приобретете себе раба на всю жизнь! Хочу вас, однако, предупредить, что моя дорогая мама твердо уверена, что это все ее – и только ее – рук дело! И это сущая правда, что она все это задумала. Она была погружена в планы, когда я уезжал в Константинополь, но…
– Когда вы уезжали в Константинополь? – повторила она, кинув на него быстрый взгляд.
– Навестить брата, – сказал он бойко.
– О, вы туда ездили? Как я вам завидую!
– Вам нравятся путешествия за границу?
– Я не совершила ни одного путешествия – только читала в книгах! – сказала она. – Это была моя самая большая мечта, немного повидать мир, но папа не любит иностранцев, и я никогда не могла его убедить съездить хотя бы в Париж. Вы ведь ездили к вашему брату и в Вену, не правда ли? Мне бы хотелось, чтобы вы мне об этом рассказали.
С этим у него не было никаких трудностей, и пока они мирно прогуливались по тропинке между розовых кустов. Кит быстро убедился, что Кресси очень начитана. Она жадно слушала, время от времени задавала вопросы, а Кит иногда останавливался, чтобы сорвать для нее какую-нибудь красивую розу. Когда они шли обратно к дому, в ее руках уже был целый букет, и она сказала:
– Если бы сейчас встретили вашего садовника, он бы стал моим врагом, а не рабом! Скажите мне, Денвилл, ваш отец в молодости ездил в Европу для завершения образования? Не хотели бы и вы посмотреть, как живут люди в других странах?
– Отец говорил, что это его путешествие состоялось в очень раннем возрасте, и он шагу не мог ступить без наставников. Как явствовало из его рассказов, он переезжал из одного большого города в другой, запасшись рекомендательными письмами в высший свет, и проводил время между балами и раутами, что мог с большим успехом делать и не выезжая из Лондона!
Она задумчиво произнесла:
– Да, но у меня есть печальное подозрение, что наши отцы, – и более того, наши деды, – очень мало внимания обращали на красоту природы, и еще меньше – на нравы и обычаи народа. Мой собственный дедушка вел дневник своего путешествия, и он целиком состоит из упоминания известных имен и тех великосветских обязанностей, которые он выполнял. Я была сильно разочарована, когда папа дал мне его почитать! Ведь он путешествовал по таким замечательным местам!
– А записал он в своем дневнике, что на перевале в Альпах не забыл надеть белье из овечьей шерсти?
Она рассмеялась.
– Да, конечно! О Господи! Как печально, что наши родственники имели такие возможности и так бездарно ими воспользовались!
К этому времени они уже подошли к террасе. Поднимаясь по ступеням. Кит сказал:
– Вы теперь вместо тети Клары помогаете своей бабушке, Кресси? Моя мама не была уверена полностью, будет ли вас сопровождать тетя Клара.
– О, мне жаль! Я должна была бы ей сказать! Да, я всегда езжу с бабушкой в Уэртинг в конце летнего сезона, чтобы Клара получила отпуск, как мы называем это в кругу семьи. На самом деле она уехала помогать по дому моей тете Каролине, и, скорее всего, она будет присматривать за детьми, если только я хорошо знаю мою тетю Каролину! – она улыбнулась. – Не возмущайтесь! Должна вам сказать, что тетя Элизабет, самое любезное существо на свете, считает отвратительным, так же, как и вы, что Клара стала просто приживалкой! Однажды она пригласила ее провести лето в Хертфордшире, убежденная, что та будет наслаждаться отдыхом. Кларе ничего не приходилось делать, за ней ухаживали и развлекали ее, и она впала в хандру (как она позже мне сама рассказывала), пока тетя Каролина не попросила ее немедленно приехать к ней на помощь, потому что один из ее детей покрылся сыпью, а старший сын, мой кузен Генри, упал с лошади и сломал руку, а ее дворецкий был вынужден уволиться, не предупредив заранее, чтобы ухаживать за своей больной матерью, которую разбил паралич. Тетя Элиза рассказала мне, что Клара мгновенно отправилась в Линкольн. Я догадываюсь, сколько у нее сейчас дел в Линкольне» знаю, как требовательна тетя Каролина, но когда она снова займет свое место при бабушке, она будет чувствовать себя полностью отдохнувшей!
Он улыбнулся, выслушав эту веселенькую историю, и сказал:
– Да, у меня тоже есть тетушка, которая, по словам моей мамы, получает большое удовольствие, жертвуя собой ради семьи. Но я надеюсь, что вы не будете пытаться меня надуть, внушая что вы сами такая же!
– Ни в малейшей степени! – ответила она. – И в жертву я себя не приношу. Худшее, что я могу испытать в Уэртинге с бабушкой, – это скука! Но и это рассеивается бабушкиным язычком. – Он открыл дверь, ведущую из террасы в комнаты, и она сказала, остановившись перед порогом:
– Спасибо за розы! Здесь в Рейвенхерсте вы соблюдаете сельский распорядок дня? Попросите одного из слуг проводить меня в мою комнату. Я хочу подготовиться к обеду.
– Найдем маму, – ответил он. – Я не сомневаюсь, что она захочет сама проводить вас в вашу комнату.
Леди Денвилл не пришлось долго искать, потому что она уже спускалась им навстречу. Она выглядела слегка обеспокоенной, но когда увидела Кресси, ее лицо засияло, и она поспешила заключить ее в свои объятия.
– Дорогая детка! Я удивлялась, куда ты подевалась, я же с тобой и парой слов не обменялась!
– Прошу прощения, мэм!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40