Однако она действительно поднимет визг. Но дело в том, что Китти не живет с ней, как и я. Мы не обязаны выслушивать, что она скажет.
Мисс Плимсток схватила его руку и пожала с одобрением.
— Вы добрый человек, — хрипловато произнесла она. — Вот, слушай, что твой кузен говорит, Фостер. Не то ли я вколачивала тебе в голову! Как только нас обвенчают, твоя мама не сможет причинить тебе вреда. Скажите, что это правда, мистер Станден!
— Думаю, что да, — признал Фредди, осторожно отнимая и потирая руку, надеясь про себя, что она не настолько расчувствуется, чтобы окончательно отвертеть ему кисть в третий раз.
— Беда в том, что мы не соединены узами, и будь я проклята, если знаю, как их связать, когда за Долфом следят каждую минуту.
— Мы что-нибудь придумаем, — решительно заявила Китти.
Ее нареченный посмотрел на нее с неодобрением.
— А не собираешься ли ты послать их в Гретна-Грин, где браки заключаются без формальностей, или куда-то еще? Такой вариант не годится. Не хочу быть тебе помехой, Кит, но это уже чересчур!
— Разумеется, мисс Плимсток тоже так считает. Так что не беспокойся!
Но мистер Станден вовсе не чувствовал себя умиротворенным, о чем он ей и сообщил при первой возможности с некоторой суровостью.
— Маленькая вертушка, вот ты кто, милая моя девочка! — резюмировал он. — Сначала одно, потом другое. Сказала, что собираешься упрочить свою репутацию, а сама только и занимаешься тем, что впутываешься не в свое дело. Не удивлюсь, если ты поставишь себя в ложное положение.
— Фредди, но ты же не захочешь, чтобы я бросила в беде несчастного Долфа?
— Захочу, — ответил он. — Заметь, мне безразлично, что он женится на этом пугале, потому что, во-первых, он не Станден. А во-вторых, он настолько поврежден в уме, что мог выкинуть шутку и похуже, чем женитьба на дочери торговца. Просто будет редкий скандал, когда все обнаружится, и у меня нет никакого желания впутываться в него. — Он с твердостью выдержал слегка укоризненный взгляд Китти и добавил: — Вот что я тебе скажу, Кит! Слишком доброе у тебя сердечко!
Улыбка пробежала по ее лицу.
— Какой ты глупый, Фредди! Ты еще добрее меня!
— Да что ты, Кит? — запротестовал потрясенный Фредди. — Ничего подобного! Жил всю жизнь в городе!
— Добрее, — кивнула она, на какое-то мгновение поднося его руку к лицу. — И когда я вспоминаю, как неприлично навязалась на твою голову… Ну ладно! По крайней мере, я обещаю, что не стану впутывать тебя в это дело! Ты не против, если я помогу им? Ведь такой ужас, Фредди! Я не стала говорить при Долфе, но леди Долфинтон держит его в подчинении угрозами запереть в сумасшедший дом! А он же не безумец!
— Не может быть! — воскликнул Фредди. — Конечно, не сумасшедший! Мозги набекрень, вот и все! У меня тоже голова не на месте, но ты же не скажешь, что я лунатик, правда?
— Все у тебя на месте, Фредди! — возмущенно отмела мисс Чаринг столь суровую самооценку.
Мистер Станден, уже достаточно выведенный из равновесия прикосновением щеки молодой леди к своей руке, уставился на нее.
— Ты считаешь, что у меня голова на месте? — спросил он подавленно. — Не путаешь меня с Чарли?
— Чарли! — с презрением произнесла она. — Смею заверить, он просто книгоед, а у тебя… у тебя есть такт, Фредди!
— Господи милостивый! — произнес мистер Станден, ослепленный новым видением себя самого.
Глава 14
Тем временем известный франт мистер Джек Веструдер переходил от снисходительного приятия к озадаченному раздражению. То, что Китти вовлекла мистера Стандена в ложную помолвку с целью вызвать ревность истинно любимого человека, он мог понять и даже одобрить. Но зачем ей отклонять его приглашения для того лишь, чтобы побыть несколько часов в обществе лорда Долфинтона, ему казалось непостижимым. Он был уверен, что она не могла надеяться вызвать хоть искру ревности подобной тактикой. Он не ставил ее так низко и не предполагал, что она серьезно поощряет ухаживания его лордства, которого искренне презирал, но случайная встреча в Будл-клуб с Бидденденом, несомненно, посеяла в нем семена сомнения.
— Итак, Китти Чаринг метит в графини! — хохотнув, изрек Бидденден. — Ну, не скажу, чтобы меня поразил такой оборот. Уверен, ты доволен, Джек! Надо уметь так испортить дело вам всем, включая и Хью!
— Ты не спутал с виконтессой, Джордж? — любезно осведомился Джек.
— Ничуть. Она станет графиней Долфинтон еще до конца года, помяни мое слово!
— Хочешь пари?
— Проиграешь! — грубо ответил Бидденден. — Ты был уверен, что девчонка по уши в тебя влюблена, не так ли? Положим, и я считал так же. Здорово же нас надули! Думаю, это еще та штучка, и она с самого начала метила в Долфинтона.
— Тогда, любезный Джордж, не будешь ли ты так добр, чтобы объяснить мне, почему она не выбрала его, когда имела полную возможность? Я что-то сегодня туго соображаю, никак не докопаюсь до истины, — произнес мистер Веструдер все с тем же дружелюбием.
— Ты бы сразу догадался, будь тогда в Арнсайде. Девчонка была в такой ярости, что выбросила бы все состояние на ветер, и выбрала Фредди просто в пику остальным.
— Нет, только в пику мне! — признал мистер Веструдер, смеясь.
— Много ты знаешь! Если бы Долфинтон подошел к делу разумно, вместо того чтобы пороть всякую чушь вроде того, что он будет так рад, если она не примет его предложения, она выбрала бы его! Боже мой! Ты бы его слышал, Джек! Парень совсем спятил, и его следовало бы запереть в Бедлам!
— Несомненно. Могу узнать, где ты подцепил эту новость? Ведь ты только два дня в городе и, вероятно был занят!
— У тети Августы. Она кричит об этом на всех перекрестках, и имеет право! Когда я подумаю, что Долфинтон станет наследником дяди Метью, меня переворачивает. Честное слово, я предпочел бы, чтобы им стал ты!
— Очень мило с твоей стороны, — усмехнулся Джек.
— Но, увы, счастливчик другой, — жестко заметил Бидденден. — Можешь прозакладывать свою жизнь! Китти достаточно показала свой почерк. Или она с самого начала собиралась за Долфинтона и приняла предложение Фредди, потому что не соглашаться же стать женой идиота, да еще при людях, или она считала виконта не ниже графа, пока не попала в город и не поняла, как заблуждалась!
— Ну и простак же ты, Джордж! — ласково урезонил его мистер Веструдер. — Что бы Китти ни узнала в городе, все же это не то, что нищее графство лучше титула, который унаследует Фредди.
— Истинная правда. К тому же графство-то ирландское. Я бы сам на него не польстился. Но граф есть граф, и десять против одного, что тетка забила девчонке голову всякой дрянью о высоком положении, которое, якобы, она займет, выйдя за нашего дурня. — Он поджал губы и с минуту сидел молча, поигрывая лорнетом. — Думаю, что Китти не такая простушка, за которую мы ее принимали, — произнес он наконец. — Возможно, она поняла, что брак с Долфинтоном будет иметь некоторые преимущества. Покладистый муж, милейший мой Джек, на земле не валяется!
— Тебе виднее, любезный Джордж, тебе виднее!
Лорд Бидденден покраснел и полупривстал со своего места.
— Клянусь честью! — кипятился он, брызгая слюной. — Что-то ты сразу стал разборчив! Что же ты упустил возможность стать исключением среди покладистых мужей?
— Ты ошибаешься, Джордж. Никто более меня не ценит этих господ. Мое возмущение вызвано другой причиной. Какой бильярдный шар у тебя в кармане, милый кузен! Китти и в голову не приходило ничего подобного. Ты совсем замариновался в деревне!
Он оставил онемевшего Биддендена куриться гневом в гостиной, но дежурная улыбка скрывала, на сей раз, семена сомнения. Мысль, что Китти ищет брака с покладистым супругом, он отметал с презрением, но от предположения, что она может поддаться фимиаму высокого титула, становилось не по себе. Встретив ее в Собрании вечером следующего дня, он пригласил ее на буланжер, но предпочел сидя проболтать весь танец. Непроизвольный смешок, которым она встретила его поздравление с новой победой, убедил его в необоснованности подобного предположения. Он любознательно осведомился:
— Хотел бы я знать, моя прелесть, что за двойную игру ты ведешь?
Она обратила к нему непонимающий взгляд.
— Итак, — сказал он, отвечая ей вызовом и насмешкой в глазах, — достойного же претендента ты приобрела, дорогая! Мне говорят, ты вечно в его обществе. Куда только Фредди смотрит!
Она пригубила лимонад и спокойно ответила:
— Фредди знает все игры, в которые я играю.
— Вот как? Бедный Фредди! Я ему так сочувствую! — Он отнял ее веер. — Хорошенький. Он подарил? По крайней мере, не я.
— Тот, который ты подарил, не подходит к этому платью, но я его тоже часто ношу, — доброжелательно заметила Китти.
— Весьма польщен, — поклонился Джек. Разговаривал он спокойно, но в глазах его мелькал гнев. Девочка, которая всю жизнь поклонялась ему, выучилась слишком многому в городе и нуждалась в уроке. Если она вообразила, что подобной тактикой повергнет его к своим ногам, ей полезно убедиться в своей ошибке. В какой-то момент он поймал себя на мысли, что, пожалуй, и в самом деле стоило переломить себя и явиться в Арнсайд для официальной помолвки с наследницей. Он достаточно изучил привычки мистера Пениквика и не сомневался, что немедленного венчания не последовало бы. Старику просто приятно, думал он, видеть Китти рядом с собой уже пристроенной, и тогда можно ждать сколько угодно, пока ему, Джеку, не понадобятся ее услуги. Себе же он вынужден был признаться, что находчивый план Китти вызвал его удивление. Сначала ее действия только забавляли его, но чем искушеннее она становилась, тем больше он настораживался. К тому же явилась она в Лондон совсем не ко времени. Имея в виду иную жертву, мистер Веструдер поначалу только тяготился ее присутствием, но после того, как она свела знакомство с прелестной мисс Броти, почти стал видеть в ней некое препятствие, мешающее осуществлению его планов, поскольку подобная дружба могла привести только к нежелательным осложнениям, хотя у Китти не было права судить его поведение или нрав, к тому же он вовсе не собирался оставлять ее в счастливом неведении, что она — единственная женщина в его жизни. Но момент его сближения с Оливией еще не пришел.
Человек иронического склада, он легко и цинично смотрел на жизнь, однако, обнаружив Оливию на Беркли-сквер, испытал настоящий гнев. В ярости он обвинил во всех грехах Китти, припомнив все случаи, когда она казалась ему надоедливой маленькой девочкой. Он почти поверил, что она подстроила все в пику ему. Это означало еще и то, что Фредди посвятил ее в истинное положение вещей. Хотя в припадке раздражения Джек и назвал его предателем, но в глубине души сознавал свою несправедливость. Он мог подшучивать над Фредди, но, в сущности, был привязан к нему и знал, что тот не способен на низкий поступок.
Встреча двух леди действительно произошла совершенно случайно, и по несчастливому стечению обстоятельств, он сам явился причиной некоторых последствий знакомства. Не кто иной, как он, представил Китти блестящего кузена-француза, и ничего не могло быть естественнее, как он сам признавал, желания Китти познакомить его со своей новой подругой.
Явившись в Ганс-Креснт с твердым намерением прокатиться с Оливией в Ричмонд в собственном каррикле, он обнаружил шевалье, принятого запросто и совершенно успевшего обворожить миссис Броти и ее дочь.
Последнее обстоятельство легко объяснялось: все в шевалье выдавало человека благородного происхождения и воспитания. Непринужденные манеры и красота привлекали Оливию, привычки зажиточности, упоминание о замке в Аверне и дяде-маркизе, несомненно, расположили в его пользу миссис Броти. Молодой француз, путешествующий ради развлечения, родственник девушки, помолвленной со старшим сыном лорда Легервуда, был, несомненно, подходящей партией, и если его состояние не имело шансов соперничать с богатством сэра Генри Госфорда, то все же давало гарантии достаточные, чтобы поладить с матерью Оливии. Однако и мистера Веструдера, высокого и самоуверенного, миссис Броти приняла вполне приветливо. Ей льстило его внимание к дочери, и она немного побаивалась его. Если у нее оставались сомнения относительно положения шевалье, то мистер Веструдер с этой точки зрения не вызывал никаких подозрений. Признанный всеми светский лев, он принадлежал к тому избранному обществу, которое высокомерно отвергло ее, его так носили на руках, что добиться его расположения почла бы за честь любая леди. Только истинная природа его намерений и конкретные размеры состояния волновали ее. Мистер Веструдер не делал попыток просветить ее ни по одному из пунктов. Он имел собственные соображения по поводу того, как именно удалось предприимчивой даме женить на себе покойного Оливера Броти, и полагал, что последнее обстоятельство являлось для маменьки Оливии куда более важным. Он не сомневался, что она продаст любую из своих дочерей, ни секунды не колеблясь, окажись только цена достаточно высокой. В сущности, она предпочла бы для Оливии брак с престарелым сэром Генри, но если дочь проявила бы непокорность, она, полагал мистер Веструдер, не отказалась бы от других, менее лестных предложений. Он был не единственный, кто закидывал удочки у прекрасной Оливии, но, пока не обнаружил шевалье, уютно расположившегося в гостиной Ганс-Креснт, не опасался соперничества.
Застыв на пороге и улыбаясь Оливии, он, приподняв бровь в сторону шевалье, одаривал всех взглядом, который одновременно бесил и страшил миссис Броти.
— Мэм, — Джек отвесил поклон миссис Броти, — ваш самый покорный! Мисс Броти, ваш раб! Шевалье!
Но когда Оливия протянула ему руку, он задержал ее и произнес, улыбаясь глазами:
— «Сверкающая, исключительная, бесподобная красавица», могу я просить вас совершить прогулку в моем каррикле?
Будь рядом мисс Чаринг, она, несомненно, тут же назвала бы источник пародии, но гораздо менее начитанная Оливия прелестно смутилась и произнесла:
— Пожалуйста!.. Как неразумно… Очень любезно с вашей стороны, но я не могу согласиться:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36