Так, конечно, тоже можно было жить. Но Мал назвал такую жизнь каторгой, и Тир с ним почти согласился.
Новый год во всем Вальдене встречали по традиции Анго – на рассвете первого дня коссара, первого месяца весны. А сразу по окончании новогодних праздников Эрик выдал Тиру всю информацию, которую удалось собрать за два с половиной месяца, прошедших со дня покушения.
Информации было много, а вот конкретики неприятно не хватало.
Маги из службы разведки подтвердили – а если честно, то перевели с нецензурного языка на общепринятый – мнение Шаграта о том, что место, откуда был нанесен удар, уникально по своим свойствам. Это была точка пересечения всех восьми стихий. Вода, земля, воздух, огонь и жизнь сплелись там в узел естественным образом, а еще три стихии: космос, лед и разум добавили в плетение сами раимины. Вместо разума в узоре могла быть и вера, но, зная раиминов, разведчики сошлись на разуме. Раимины и вера были несовместимы.
Место Силы, которое Тир, чуждый мистицизма, тут же обозвал «бункером», от визуального наблюдения было скрыто морем, а от магического – сбивающими с толку иллюзиями. Поэтому разведка с воздуха вообще не принесла результатов, а разведка магическая показала лишь неопределенные очертания подводной и подземной полости. Большой такой полости – «бункер» состоял из нескольких просторных пещер, объединенных тоннелями. Какие-то из этих тоннелей были настоящими, какие-то – иллюзией. Точка, откуда и был нанесен удар, находилась выше уровня моря, под береговыми скалами.
– И как туда попасть? – спросил Тир.
– В том и дело, что никак, – честно ответил Эрик. – Маги предположили, что те, кто бывает в… как ты говоришь? В «бункере»? Хм, словом, маги предположили, что люди туда телепортируются. И выяснили, что это место защищено от телепортации. Там есть устройство или устройства, создающие помехи при настройке телепорта. Чтобы попасть внутрь, надо знать ключ и вносить в настройки соответствующие поправки.
– Я понял. – Тир кивнул. – Других входов нет?
– Дельфины говорят, что есть вход из-под воды – целая сеть подводных пещер.
– Дельфины говорят, – повторил Тир. – Зашибись. А показать этот вход они могут?
– Под водой нужно проплыть не меньше харрдарка. Возможно, полтора. Дельфины обследовали эти пещеры, выхода из-под воды так и не нашли, но обнаружили, что несколько тоннелей перекрыты каменными плитами, из-за которых несет магией.
– Два с половиной или три километра… Не знал, что дельфины столько времени могут обходиться без воздуха.
– Могут, если двигаются быстро.
– И что, магам это тоже под силу?
– Не всем. Но, например, стихийщики могут жить под водой как рыбы и перемещаться с рыбьей скоростью. Про раиминов говорят, что они не в ладах со стихийными духами, но ты же сам видишь, в этом своем «бункере» они собрали все восемь стихий и успешно с ними сотрудничают. А вот для нас вход из-под воды заказан. Зато не заказана атака с воздуха. Раимины вне закона, и мы достанем их, как бы глубоко под землю они ни зарылись.
– Магией?
– Да. С Измитом мы не воюем, так что использованием магии в военных действиях удар по побережью не будет.
– А Измит после этого начнет воевать с нами, – предрек Тир. – Взяв в союзники соседскую Альбию.
– Это Альбия возьмет в союзники Измит. – Эрик пожал плечами. – У Альбии на нас зуб, больной и остро заточенный. Но, честно говоря, Суслик, рано или поздно с ними все равно придется воевать.

На заре своей военной карьеры граф фон Геллет, тогда еще не граф и не фон Геллет, а лонгвийский подданный Эрик Сернервилл, во главе отряда наемных пилотов захватил два альбийских города. Поговаривали, что сделал он это для практического подтверждения своих теоретических разработок по стратегии воздушного боя. Зная Эрика, Тир готов был в это поверить. Захватить города – не бог весть какой подвиг, но Эрик умудрился их удержать и удерживал до сих пор. С помощью ордена св. Реска, имевшего от союза с графом фон Геллетом свою выгоду и преследующего в Альбии свои интересы.
Тир не знал, есть ли на планете место, на которое не распространялись бы интересы Ресканского ордена. Скорее всего, такого места не было, поскольку рыцари основали свои командорства уже и на двух других подходящих для жизни планетах – Айчобане и Кораи.

Тир еще не отказался от попыток найти систему и закономерности в развитии здешней цивилизации, но был уже близок к тому, чтобы сдаться.

– Война – это нерациональный расход сил, средств и человеческих ресурсов, – сказал он.
– Суслик, – в голосе Эрика послышалось легкое замешательство напополам с весельем, – ты вообще-то в армии служишь. Твое дело воевать.
– Силы, средства и человеческие ресурсы будете расходовать вы, а не я, вот я и ставлю вас в известность о том, что это нерационально.
– Спасибо, – Эрик слегка поклонился, – ты открыл мне глаза. И что же прикажешь делать с моим обещанием защищать тебя? Я не могу оставить раиминов безнаказанными. Те, кто пренебрег моим предупреждением, будут уничтожены. В этом и смысл защиты.
Тир подумал, что война из-за такой ерунды, как чье-то там слово, которое нужно сдержать, – это полный абсурд. Однако для Эрика обещание, слово чести, или как там называют это люди благородные, имеет большое, хоть и нерациональное значение. Отчасти Тир готов был понять графа фон Геллета, он и сам всегда соблюдал условия сделки. Но при этом он не тратил больше, чем мог себе позволить, и не рисковал сверх меры, а главное, знал, что получит соответствующую затратам компенсацию. А что получит Эрик? Что, кроме войны и доказательства, что он держит свое слово?
Война, кстати, это и для Тира и для всей Стаи – одни сплошные проблемы.
– Да что делать-то понятно, – сказал он, – провернуть все тихо и незаметно. Проникнуть в «бункер» из-под воды, убить всех, кто там найдется, остальное взорвать. После взрыва следов не отыщут. А если даже маги какие-нибудь картинку и восстановят, с вас никакого спроса: меня обидели, я обиделся, пришел и всех сожрал. Демон же. Главное, действовать быстро, чтобы те, кого надо убить, не успели телепортироваться. И не успели контратаковать. Магия в замкнутом пространстве хуже гранаты в колодце.
– Подожди. – Эрик тряхнул головой. – Суслик, ты что, сам туда собрался?
– Никаких чернушных штучек, – быстро пообещал Тир.
– Да при чем тут?.. Тебе просто нечего там делать. В этой ситуации мститель – не ты.
– А это и будет не месть, а наказание. – Тир пожал плечами. – Экзекуция. Я не мститель, я экзекутор. Работа у меня такая.
– Ты пилот.
– По совместительству.
Он выдержал пристальный взгляд Эрика.
– Все должно приносить пользу, ваше сиятельство. Все. Любую вещь нужно использовать по назначению и с полной отдачей.
– Ты не вещь.
– Это без разницы. Все в жизни нужно лишь в той мере, в какой оно полезно. И еще я терпеть не могу, когда люди из непонятных мне соображений совершают бессмысленные поступки.
– А ты наглеешь, Суслик.
В голосе Эрика было предупреждение. И Тир предупреждению внял.
– Начать нужно с разведки, – сказал он. – Но если окажется, что из-под воды действительно можно попасть внутрь бункера, действовать надо будет сразу. Отпустите со мной Казимира.
– Вас двоих будет недостаточно.
– Я мог бы попросить человек пять, имеющих опыт диверсий, но… нет, с обычными людьми я сам буду малоэффективен. – Тир поразмыслил и кивнул. – Казимир, Стая… кто-то в этом роде. Кто-то умеющий летать. Стаю жалко – мы там можем серьезно встрять, – а Казимира не жалко.

Он не видел никаких проблем в том, чтобы добраться до входа в «бункер» под водой. Сделать болиды герметичными, взять с собой немного кислорода и провести разведку – в чем тут сложность? По уму-то, на то, чтобы добраться до перекрывающих подводные тоннели плит, хватит и того запаса воздуха, который есть под колпаком машины. А там уж можно будет осмотреться. Если эти плиты – двери, которые открываются и закрываются при помощи магии. Тир их откроет. Если это просто камни, намертво блокирующие тоннель, их можно будет взорвать.
Все просто.
Эрик обещал подумать.

Тира на следующий день без церемоний взял за шкирку Риттер и с истинно рыцарским высокомерием поинтересовался, верны ли слухи о том, что Тир считает Стаю беспомощными и бесполезными созданиями вроде райских птичек, которых с целью поумиляться держат в клетках нежные барышни.
Впечатленный развесистостью и постановкой вопроса, Тир даже не сразу понял, о чем, собственно, речь.
Шаграт перевел. Без высокомерия и не стесняясь в выражениях. Получив в качестве бонуса к переводу информацию о том, что он «мурло лупатое», Тир и сам пришел к выводу, что не так и жалко Стаю, как он думал вчера, в разговоре с Эриком.
Ну а в середине дня, когда закончились занятия с гвардейцами, на летное поле явился его сиятельство, собрал Стаю в ангаре и сообщил, что генераторы водонепроницаемых полей будут на складе уже вечером. Все шесть.
– Все шесть, – повторил Тир. – Охренеть. А меня кто-нибудь спросил, нужны ли мне эти орлы?
– Я спрашивал, – напомнил Риттер. – Нынче утром.
– Да-да, – вмешался Падре, – он спрашивал. И твое невразумительное «я-ничего-такого-не-имел-в-виду-ой-только-не-бейте» мы решили истолковать как пожелание присоединиться к нам в походе на раиминов.
– Присоединиться?!
– Ты тоже можешь там понадобиться, – дружелюбно объяснил Мал.
Тир в отчаянии взглянул на Эрика.
Тот лишь пожал плечами:
– С моей точки зрения, это рационально. Поработаете с полной отдачей. Каждый. Вечером, когда закончите снаряжать болиды, отправляйтесь в замок. Там и обсудим детали операции.

Замок графа, как и столица графства, назывался Рогер.
Стоял он в стороне от города – на возвышенности, которую здесь, бог весть за какие достоинства, называли горой – и был очень старым, даже древним. Никому, кроме Риттера и Казимира, не доводилось раньше бывать внутри. Риттеру право посещать замок давало рыцарское звание, а Казимиру – происхождение.
О том, что Тир бывал в замке, и не раз, не знал никто, кроме самого Тира. Даже Эрик не подозревал, что именно там Тир вправлял мозги самым отъявленным аристократам. Скопировав манеры Казимира, позаимствовав каплю высокомерия у Риттера, Тир появлялся в замке, творил, что хотел, и уходил никем не узнанный, а точнее – принимаемый сразу за нескольких разных людей.
Неоправданный риск? Да как сказать. Он не считал риск неоправданным. Во-первых, люди, окружающие Эрика, отнюдь не были декоративными придворными, годными только на украшение графской свиты, и могли стать по-настоящему опасными для Стаи. Во-вторых, искусство перевоплощения требовало постоянной тренировки. Ну и в-третьих, благодаря своим вылазкам Тир изучал потенциальных врагов снаружи и изнутри и подбирал ключи к каждому из них. Когда враги из потенциальных станут реальными, одного поворота ключа хватит, чтобы их уничтожить.
«Если, – поправил себя Тир, – если станут».
Так было правильнее. До тех пор пока ему удается сдерживать наиболее злостных недоброжелателей, вероятность того, что ключи придется использовать, остается невысокой.
Стая на бреющем прошла над улицами, выделываясь от всей дури и показывая рогерцам такой класс группового пилотажа, что у разинувших рты горожан шапки падали с голов.
Эрик узнает – всех заставит отжиматься. Как же – нарушение правил воздушного движения. Тир и сам не любил нарушать правила, но если не выделываться, зачем вообще летать над городом?
Когда они летали все вместе, когда пять болидов, как один, совершали маневры любой сложности, проносились над самой землей, над застывшей рекой, ныряли под мосты и взвивались к черепичным крышам домов, все, кто видел их – кто замирал в восхищении, или вскрикивал от восторга, или бросал проклятие вслед мелькнувшим над головой машинам, – ясно и отчетливо понимали главное: эти – другие.
Другие.
Не такие, как все.
Сделав круг над замком, они сели во дворе.
Глядя, как слуги уводят болиды в небольшой ангар, Падре, еще не отошедший от залихватской удали полета, сказал, ни к кому не обращаясь:
– А вот высади меня в городе, на любой улице, и я потеряюсь. Мы же Рогер только сверху знаем.
– А нам его только сверху знать и надо, – уверенно ответил Риттер.
– Сверху лучше, – подтвердил Мал.
Тир с Шагратом воздержались от комментариев.
Тир изучил Рогер, как собственный дом, как любой город, в котором приходилось останавливаться надолго. Знал все входы и выходы, подворотни, проходные дворы, незапертые или плохо запертые входы в канализацию. Насколько ему было известно, Шаграт тоже не пренебрег ближней и дальней разведкой. Они оба готовы были бежать в любой момент. И оба наметили себе пути к отступлению.
Правда, Тир, если бы дошло до бегства, в первую очередь постарался бы уйти по воздуху. Оставлять Блудницу – это было на самый крайний случай. И даже в самом крайнем случае он не собирался оставлять ее навсегда.

Потом, в сопровождении лакея, они шли через замок. Мимо «Стальных», застывших на своем посту, как настоящие статуи из мертвого металла. И Шаграт вертел башкой во все стороны, изумлялся огромным помещениям, высоте потолков, никогда не виданным интерьерам. Он тыкал пальцем в развешенное на стенах оружие, приговаривая: «Ишь ты, какая хрень заковыристая!», он громко и с фантазией комментировал сюжеты гобеленов, он порывался надолго застрять перед резьбой по дереву и камню, чтобы разобраться, «что ж там накарябано?».
Тир его не одергивал. Только изредка подталкивал в спину, чтобы Шаграт не задерживал их слишком сильно. Он от души наслаждался чувствами лакея: недоумением, переходящим в обреченную покорность. Да-а, никто в замке Рогер не имел опыта приема в гостях живых орков. А вот Тир уже знал, как это бывает. Неплохо знал: Шаграт ночевал у него минимум раз в неделю.
Эрик встретил их в зимнем саду, вызвавшем у Шаграта только тихий, полузадушенный стон: цветущие кусты и деревья посреди зимы, да еще прямо в доме – это было уже чересчур для бедного орка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52