Клиент Владимира Александровича уже поднимался из кожаного кресла:
— Всего доброго!
— До свидания.
Андрей Маркович Удальцов молча отошел к окну и сцепил за спиною ухоженные руки. Впрочем, мысли обмениваться на прощание рукопожатиями все равно ни у кого из участников беседы не возникало.
— Пойдемте. — Сразу же за дверью кабинета начинался огромный, оформленный по евростандарту холл. Пересекать его пришлось в томительно-напряженном молчании, под перекрестным кинжальным огнем сразу нескольких пар глаз.
Секретарша, шофер средних лет, персональный телохранитель господина генерального директора, еще один здоровяк с кобурою под мышкой… Виноградов как-то заметил, что вышколенная прислуга всегда отлично чувствует хозяйское отношение, к посетителям.
— Как полагаете — сделает? — поинтересовался спутник, когда они наконец оказались на лестнице.
— Скорее — да, — по дурной привычке наморщил лоб Владимир Александрович. — Деваться ему теперь некуда.
— Как-то все очень легко прошло…
Виноградов пожал плечами:
— Может, мы его недооценили? Или наоборот?
С негромким гудением на третий этаж поднимался лифт.
— Завтрашний день покажет.
Собственно, нельзя было сказать, что победа далась им как-то необычайно легко. Исковое заявление клиента больше года уже гуляло по различным арбитражным инстанциям, обрастало коростой казенных бумаг и официальных отписок: решения принимались, опротестовывались, а затем дело вновь направляли на очередное бессмысленное рассмотрение.
Не вдаваясь в финансовые и юридические тонкости, суть претензий акционерного общества, которое возглавлял виногра-довский клиент, сводилась к требованию погасить крупный товарный кредит, взятый некогда третьей фирмой под гарантии «Первопечатника». Господин Удальцов и его юристы платить по чужим счетам отказывались — наоборот, уверяли эти почтенные люди, нас тоже «кинули»: все бумаги чистейшая липа, а того негодяя, который прикрывался добрым именем солидной организации, никто из сотрудников «Первопечатника» знать не знает и в глаза не видел.
Пришлось перерыть горы милицейских архивов, сунуть нос в позабытые давным-давно уголовные дела, потратить время на командировки… Естественно, все это обошлось клиенту в копеечку, не говоря уже о суммах, выплаченных Виноградовым кое-кому за информацию, которая того стоила.
Так что сделанные Владимиром Александровичем в международном аэропорту фотографии дружеской встречи Андрея Марковича с числящимся в розыске за мошенничество господином сами по себе значили не так уж много — они были всего лишь красивым завершающим штрихом многомесячного адвокатского расследования.
Вообще с этим Удальцовым приятно иметь дело: времени оценить вес и стоимость собранных материалов ему понадобилось даже меньше, чем подпольному миллионеру Корейко в роковую ночь встречи с Остапом Бендером. И, в отличие от подпольного миллионера времен заката НЭПа, Андрей Маркович мог не убегать на край света, а просто и без истерики подписать платежку.
Двери поднявшейся снизу кабинки разъехались в стороны, и спутники уже сделали одновременное движение, чтобы зайти, но навстречу им из лифта шагнул парень в дешевой и мокрой кожаной куртке:
— Простите!
— Да, пожалуйста. — Что-то в лице этого человека показалось Виноградову смутно знакомым.
Тот тоже замешкался, узнавая:
— Владимир… Александрович?
— Допустим.
— Я звонил вам, в пресс-службу! А они говорят — уволился… Моя фамилия Нечаев, помните?
— Помню, — кивнул бывший милицейский майор, а теперь адвокат.
— Я хотел насчет той истории, с девушкой…
— Владимир Александрович, вы едете? — поинтересовался клиент.
— Да, конечно, но… — Виноградов перевел взгляд со спутника на обрадованное лицо Дениса: — Знаете, я сам доберусь! Хорошо?
— Ладно. Созвонимся?
— Обязательно! Не сомневайтесь. — В любом случае после перечисления денег из «Первопечатника» ему должны были выплатить остающуюся часть гонорара.
Клиент шагнул в залитую неоновым светом кабину, и прежде чем нажать кнопку, собирательным жестом обвел окружающее пространство:
— Осторожнее здесь, Владимир Александрович.
Виноградов понял, что имеется в виду, и кивнул:
— Постараюсь. Может быть, все-таки вас проводить до выхода?
— Не надо. Не думаю, что…
Створки лифта беззвучно соединились, и Владимир Александрович остался один на один с Нечаевым.
— Какими судьбами?
— Да тут такое дело…
— Давай-ка отойдем с дороги!
Третьим, незаметным, участником их беседы на безлюдной лестничной площадке оказался укрытый среди противопожарных датчиков объектив телекамеры.
— Владимир Александрович, вы по мните ту девушку, которая в «Рубеже» умерла? Прошлой осенью?
— Да, конечно.
— Оказывается, там все не так просто!
Денис коротко и достаточно внятно изложил Виноградову то, что ему удалось выяснить после трагедии на улице Павловича. И хотя до полной ясности было невообразимо далеко, отдельные кусочки мозаики уже начинали то и дело зацепляться друг за друга.
— Значит, ты теперь очень хочешь побеседовать с очаровательной девушкой Таней?
— Пытаюсь найти концы. Говорят, она в городе, а тут, может, кто-то из подружек остался, знакомых… Хотя, конечно, если по уму — надо туда ехать, на Украину.
— Надо, — согласился Владимир Александрович. — Если по уму… А что начальство? Одобряет оно твои интенсивные розыски?
— Ну, не то, чтобы… Шефу плевать — лишь бы вовремя в оперативно-поисковое дело бумажки складывались. Он вообще считает, что случаи вроде этого взрыва или сами собой раскрываются, или так и виснут «глухарями» на веки вечные. Но парень есть один, в прокуратуре, он заинтересовался! Просил держать в курсе, помощь обещал.
— Смотри… — усомнился Виноградов. Потом вспомнил: — А зачем тебе та старая пленка, которую мы в гостинице снимали?
— Не знаю, — честно признался Денис.
— Ладно, я позвоню, чтобы Дементьев ее отыскал. Хотя вряд ли, столько времени прошло…
— Да я понимаю! Спасибо.
— Ну, и вообще… Звони, если что! — Владимир Александрович привычным жестом вытянул из красивого портмоне визитку: — Телефон домашний, а это — «мобильник».
Одной из немногих профессиональных заповедей адвоката Виноградова было — никогда не отказывать в помощи бывшим коллегам в милицейских погонах. Во-первых, это благое дело, а во-вторых, никогда не знаешь, кто из них может пригодиться в будущем.
— Спасибо еще раз! До свидания.
— Удачи тебе, сыщик…
Кажется, последняя фраза смахивала на цитату, но прозвучала она вполне уместно.
Нечаев потянул на себя дверь в холл перед кабинетом генерального директора фирмы, а Владимир Александрович пешком одолел несколько лестничных маршей, отделявших его от выхода из здания.
Разумеется, недавняя трагедия на углу Павловича и Малочеркасской никак не сказалась на интерьере вестибюля — если, конечно, не знать, что после недавнего взрыва на улице обыкновенные стекла на первом этаже заменили бронированными «хамелеонами». И что теперь посетители, прежде чем оказаться внутри здания, проходят через напичканную разнообразными детекторами «рамку».
Прежде чем уйти, Виноградов задержался напротив высокого, в половину стены деревянного стеллажа. Во всю свою десятиметровую ширину стеллаж был уставлен образцами книжной продукции «Первопечатника»: детские сказки, фантастика, несколько ярко оформленных научно-популярных серий, великолепная литературная классика.
Особое место занимала бесконечная антология современного отечественного детектива. Издательство выпускало по три-четыре новых тома в месяц — и даже количество авторов давно уже перевалило за сотню. Что, естественно, не могло не сказаться на качестве… Современное состояние книжного рынка заставляло Виноградова серьезно задуматься над объективностью собственных критериев: хотя с точки зрения Владимира Александровича читать подавляющее большинство «русских триллеров» было не только противно, но и вредно для здоровья, пятидесятитысячные тиражи антологии исчезали с лотков и прилавков, едва появившись.
— Я могу чем-то помочь? — возник за спиной хорошо тренированный мужчина в форме. Его напарник, также при оружии и знаках различия, посматривал в сторону стеллажа из-за оборудованного цветными мониторами пульта.
Еще один, в безупречно пошитом штатском костюме, со скучающим видом перелистывал «Экспресс-калейдоскоп» — это и был, видимо, пресловутый прикомандированный автоматчик из могущественного ГУО, Главного управления охраны…
Надо же, какие времена… Целая армия! Можно подумать, что «Первопечатник» не книги выпускает, а героин с кокаином или атомные бомбы.
Впрочем, к интересам клиента, которого в данный момент представлял Виноградов, специфика издательского бизнеса не имела ни малейшего отношения.
Хотя, конечно, было бы любопытно покопаться… Не за бесплатно, разумеется!
— Нет, все в порядке! — Владимир Александрович в последний раз окинул взглядом живописные шеренги глянцевых переплетов и направился к выходу.
Со скучного неба, из темно-свинцовых растрепанных туч, на землю нескончаемым потоком истекало что-то холодное и густое.
«Наверное, скоро и снег пойдет», — подумал Виноградов.
Поежился, поднял сырой воротник плаща и направился в сторону метро.

* * *
Первый снег выпал уже в самом конце ноября. Неожиданно, вопреки прогнозам…
Выбравшись поздним субботним вечером из динамовской бани, Владимир Александрович обнаружил, что и крыльцо, и деревья вокруг, и футбольное поле, и даже дорожка к чугунным воротам покрыты не толстым, но вполне ощутимым слоем снега.
По случаю неминуемого в бане употребления пива и кое-чего покрепче Виноградов машину оставил на стоянке. До «Петроградской» его ребята подбросили, а уж дальше добираться пришлось общественным транспортом — так что к дому Владимир Александрович подошел незадолго до полуночи.
Хмель уже почти выветрился из головы, впереди был ужин с чем-нибудь горячим и мясным, а в воскресенье — возможность валяться в постели сколько угодно.
Да, ничто, кроме классической русской парной, не в состоянии так прочистить и душу, и тело измученного цивилизацией горожанина — потому-то еженедельное посещение бани неминуемо выходит за рамки обычного гигиенического мероприятия.
— Простите, вы из этого дома?
— Да.
Виноградова обступили неожиданно и слишком профессионально, чтобы это можно было посчитать просто неприятным стечением обстоятельств.
По меньшей мере трое — все крепенькие серьезные мужички, даже отдалённо ни одежкой, ни поведением на уличных хулиганов не похожие. Такие скорее инкассаторские машины грабят, чем одиноких и небогато одетых путников.
— Владимир Александрович… Адвокат! — с радостью и облегчением заждавшегося человека подтвердил остальным тот, что оказался ближе всех.
Раздумывать было некогда.
— Й-оп! — Виноградов спружинил на полусогнутых и плечом ввинтился в грудь ближнего своего. Сумка при этом сорвалась вниз и, описав рассчитанную дугу, достигла незащищенного паха того, кто стоял справа.
Бывший майор-омоновец успел еще достать кулаком чью-то рожу, но напоролся на грамотный блок и чуть было не потерял равновесие:
— Ох-х…
Потом удары посыпались один за другим: в затылок, в висок, по печени, по позвоночнику… Это было, конечно, больно, но пока не смертельно — задача убить Владимира Александровича перед нападавшими не стояла, для квалифицированной ликвидации существуют другие, менее хлопотные способы.
Однако Виноградов по прошлому своему богатому милицейскому опыту знал, что в процессе подобных мероприятий исполнители зачастую входят в раж и легко могут чуточку перестараться.
— Н-на! — падая на истоптанный снег, Владимир Александрович неожиданно почувствовал, что больше им никто не занимается.
Тем не менее народу вокруг явно прибавилось: то, что считанные секунды назад можно было квалифицировать как торопливое избиение одиночки, каким-то непостижимым образом переросло в групповую драку.
Снизу, да еще с окровавленной физиономией, разглядеть подробности было сложно. Однако тем, кто напал на Виноградова, приходилось теперь заботиться о собственном здоровье.
Силы казались примерно равными, но сыграл свою роль фактор внезапности: трое негодяев еще отбивались, но тот, что обратился к Владимиру Александровичу по имени и отчеству, уже корчился от боли, лежа всего в полуметре от своей недавней жертвы.
Виноградов решил пока не вмешиваться в ход событий, но в одном удовольствии отказать себе не смог. Изловчившись, он врезал носком ботинка в близкий висок поверженного главаря нападавших.
Тот в последний раз дернулся и затих.
Потасовка тем временем грозила принять затяжной характер. В кино это все выглядело бы намного эффектнее, но…
— Бля!
Матово блеснул в свете окон панельной многоэтажки выбитый из чьей-то руки «Макаров» — пистолет упал на снег, но мгновенно оказался у одного из пришедших на выручку Виноградову.
Все его как-то сразу и одновременно увидели — даже в воздух стрелять не пришлось.
— Стоять! Не двигаться. — В голосе вооруженного теперь человека Владимиру Александровичу послышался непривычный акцент — . и не акцент даже, а некоторый намек на то, что русский язык не является для говорящего родным,
Под прицелом пистолета проигравшие беспрекословно позволили себя обыскать — впрочем, их победителей заинтересовали только документы и оружие.
— Быстро отсюда! Пошли… — Человек коротко повел из стороны в сторону стволом.
Повторять не пришлось — напавшие на адвоката люди подхватили с холодной земли не подающего признаков жизни предводителя и покинули поле боя.
Что касается Виноградова, то он при подобном раскладе непременно сдал бы негодяев в милицию. Но пока никто не предлагая Владимиру Александровичу воспользоваться правом голоса.
Поэтому-то ему ничего и не оставалось, кроме молчаливого наблюдения за стремительно удаляющимися за угол дома фигурами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30