Лейтенант Смит!— Да! Сэр!— Вытяните лейтенанта Доутсона. И окажите ему первую помощь. Если она понадобится.Лейтенанты впряглись в уходящий под воду страховочный трос и выволокли оглушенного однополчанина на поверхность.Хватая раскрытым ртом воздух, словно вытащенный из воды карп, и поводя во все стороны бессмысленными, как у того же карпа, глазами, лейтенант Доутсон медленно возвращался в сухопутную жизнь.— Данное упражнение предстоит пройти всему личному составу подразделения, — злорадно предупредил капитан-инструктор. — В обязательном порядке!Несостоявшийся утопленник начал кашлять и интенсивно сплевывать попавшую в рот воду.— Лейтенант Доутсон! Вы меня слышите?— Да… Сэр…— Довожу до вашего сведения, что вы не выполнили упражнение. Я ставлю вам неудовлетворительную оценку. Кроме того, вы потеряли винтовку и один подсумок…— И что мне теперь делать? Сэр!— Искать винтовку. И подсумок. И повторять упражнение.— Когда?— Когда вы окончательно придете в себя. Например, через двадцать минут. А пока… лейтенант Браун.— Я! Сэр!— Приготовиться к проведению упражнения.— Какого? Сэр!— По скрытному преодолению водной преграды, находящейся в непосредственной близости от позиций противника, ведущего боевые действия…Значит, опять будут глушить гранатами… И за каким… им нужна эта воинская специальность? Лучше было бы в связисты пойти. Или в бармены, в армейский дансинг…— Разведгруппе К-27 прибыть на стрельбище… Получить боевые патроны… Приготовиться к стрельбе из положения лежа… стоя… в падении… с движущегося по грунтовой дороге автомобиля… из подствольного гранатомета… Закончить упражнение…— Разведгруппе К-27 прибыть в атлетический зал……На полосу препятствий……В лингафонный кабинет……На саперный полигон……На…И так изо дня в день. Ей-богу, на реальных боевых легче…— Командиру разведгруппы К-27 срочно явиться в штаб к полковнику Эдвардсу.— К кому?— К полковнику Эдвардсу!Странно. Полковник Эдвардс не являлся официальным куратором группы. Скорее, куратором куратора. То есть не самым маленьким, с точки зрения рядового исполнителя, начальником. И поэтому никогда не общался с подразделением напрямую. Только через непосредственного командира. Или путем спущенных сверху письменных распоряжений. Сам всегда оставаясь в тени. А тут вдруг соизволил лично. Это что-то да значило…— Ты случаем не знаешь, зачем я полковнику? — придержал командир разведгруппы посыльного.— Конечно, не знаю. Мое дело маленькое, как у швейцара, — пойти передать, вернуться — отрапортовать. В общем, чемодан поднести. А что в чемодане, меня не касается.— Ну тогда рапортуй…— О чем?— О том, что командир подразделения коммандос К-27 прибудет через десять минут.— Почему через десять?— Потому что мне еще себя в порядок привести надо. Я же не на любовное свидание иду, где встречают по прошлым заслугам.— О'кей! Через десять так через десять…Вызов в штаб к высокому начальству ничего доброго не сулил. Орденов, поощрений и отпусков на родину разведгруппа не ожидала. Значит, подъем по тревоге. Или, как минимум, какие-нибудь «добровольно-принудительные» хозработы. Что тоже, конечно, не сахар…Черт. Ну куда свежие лезвия запропастились?! Каждый раз, когда надо…— Командир группы К-27 первый лейтенант Вильямс. Сэр!— Проходи, лейтенант. Рассказывай, как там успехи у твоих парней?— Успехи соответствующие. Соответствующие планам учебно-тренировочных мероприятий. Сэр!— А физ-подготовка? Вы там вроде с физ-подготовкой маленько недотягивали?— С физ-подготовкой все в порядке. В рамках существующих учебных нормативов. Сэр!— Ну тогда ладно. Тогда тебе мою просьбу будет выполнить не сложно.— Какая просьба? Сэр!— Пустяковая. Смотаться в ближайший уик-энд на материк, в один известный мне квадрат. О котором я скажу позже. И кое-что там забрать. То, что наши армейские коллеги по глупости потеряли. А теперь хотят непременно вернуть. Как ты на это смотришь?А как можно смотреть на просьбы начальства? Как собака на брошенную хозяином после команды «апорт!» палку. С энтузиазмом и готовностью оправдать высокое доверие…— Мне бы хотелось узнать подробности предстоящей операции. Сэр!— Ну какие подробности? Никаких подробностей. Я же сказал — почти прогулка: погрузиться на вертолеты, пролететь пару часов, сесть, найти пропажу и вернуть ее законному владельцу. Или, если это по каким-то причинам будет невозможно, уничтожить на месте.— И больше ничего?— И больше ничего.— Что вы называете пропажей? Сэр!— Кое-какую электронную начинку потерпевшего аварию самолета «Фантом». Пока до нее другие не добрались.Предложенная задача была действительно проста и абсолютно по силам любому рядовому вокзальному носильщику — поднял, поставил, перевез. Соглашаться без возражений на подобного рода примитивные операции — значило терять свое элитное лицо. И квалификацию. Опускаться до уровня рядового подразделения на командных побегушках. Утрачивать боеготовность, за которую в конечном итоге спрашивают с непосредственного «нижнего» командира, а не с его высокого, отвлекающего личный состав от боевой учебы начальства.Тут есть над чем подумать. И что возразить…— Вообще-то это работа не нашей компетенции. Наш отряд специализирован на другого рода операциях. Мне кажется, здесь достаточно будет выучки рядового пехотного подразделения.— Ну ты скажешь тоже — рядового.— Ну тогда «зеленых беретов». Или морпехов.— Да знаю я, что не вашей компетенции. Знаю, что вы для другого дела назначены и что по воронам из тяжелых орудий не стреляют. Но только нет у меня сейчас никого подходящего в наличии. Только вы. А дело не ждет.— И все же мне кажется, что рисковать личным составом специализированного подразделения, предназначенного для ведения долговременных разведопераций на территории условного противника по меньшей мере нерационально.— А никакого особого риска нет. Эта территория нам подконтрольна. И настроена дружески. Надо только подлететь, погрузить и вернуться обратно. Работа пяти минут.— Разрешите задать вопрос? Сэр!— Валяй.— Я никак не могу понять, почему для решения подобной простейшей задачи задействуют именно нас?— Потому, что тебя не спросили! Ты, видно, лейтенант, действительно что-то недопонимаешь… И совсем не о том думаешь. Ты бы лучше, чем рассуждать о том, по какому поводу тебя на задание посылают, озаботился тем, как это задание качественней выполнить. Еще вопросы? По существу.— Следует ли мне поставить в известность о характере операции своего непосредственного начальника?— Он уже в курсе. Ровно настолько, насколько ему положено быть в курсе.— В таком случае я прошу разрешения задействовать его в разработке оперативных мероприятий…— А вот этого разрешения я тебе, лейтенант, дать не могу. Эта работа только наша. Твоя и моя. И знать о ней в подробностях положено только тебе и мне. И еще кое-кому там, — ткнул полковник пальцем в потолок. — Оттого и посылают в дело тебя, а не обычных морпехов. Уяснил наконец суть проблемы?Теперь все встало на свои места. Раз приказ исходил «оттуда», значит, подразделение получало достойную работу. Достойную их статуса. А то, что она не из самых опасных и трудоемких, тем лучше для подразделения.— Можно еще один вопрос? Сэр! Полковник согласно, хотя и настороженно кивнул.— Этот сбитый «Фантом»… за обломками которого нас… это обычный «Фантом»? Или…— За обломками обычных «Фантомов» посылают сборщиков металлолома. Но я тебе этого не говорил. А ты этого не слышал. Понял, лейтенант?— Да! Сэр!— Ну тогда так, командир, собирай свою гвардию, оружие, снаряжение и будь готов к вылету.— Когда?— Не позднее послезавтрашнего вечера.— А время?— О времени будет сообщено дополнительно… Остаток дня, вся ночь и весь следующий день прошли в лихорадочных сборах. Разведчики чистили, проверяли и отстреливали оружие, зашивали изодранную на полосе препятствий камуфляжную униформу, получали специальное снаряжение и инструмент, знакомились с топографией места действия… В общем, вели обычную, только ужатую до нескольких десятков часов подготовительную работу. … — Боекомплект стандартный?— Стандартный. Патроны, гранаты, противопехотные мины. Только в двойном объеме.— Зачем в двойном?— Затем, что на этот раз нам их на себе не таскать. На этот раз и их и нас привезут и увезут. В лучшем виде. Как на такси. Так что можно позволить себе лишний запас…… — Веревки, самоспуски брать?— Самоспуски бери. На всякий случай. Может, опять их у вертолетчиков не окажется…— А компас?— Компас? За каким нам компас, если мы от вертолета дальше чем на двести метров отходить не будем?— Значит, не брать?— Значит, бери. Для душевного спокойствия… За полчаса до истечения контрольного срока разведгруппа завершила подготовительные мероприятия и «села на чемоданы», переместившись в специально отведенную для подобных целей «транзитную» казарму с армейскими складными кроватями, бильярдным столом, мини-баром, заполненным безалкогольным пивом и тоником, с телевизором, кипами журналов, залом атлетических тренажеров, душем и сильно располагающими к отдыху креслами. Со всем тем, что обеспечивает человеку относительно комфортное существование. Снижает вероятность, что при тревожном сборе его придется разыскивать, Прочесывая прилегающие окрестности силами нескольких сводных батальонов. И препятствует лишним контактам, в ходе которых возможно сболтнуть кому-нибудь что-нибудь лишнее…Между собой разведчики называли это подобие гостиницы «накопителем». По аналогии с аэропортом. Отсюда прямой ход был на трап «вертушки» или самолета и на войну. С перспективой возможного возвращения на медицинских носилках или в цинковом гробу.Поэтому, несмотря на комфорт, бесплатное пиво и ничегонеделание, эту «гостиницу» не любили. Именно за это и не любили. За ничегонеделание. За тягостное, как жевательная резинка, ожидание. И за стоящую за всем этим гнетущую неизвестность.— Ну что, покатаем? — лениво предлагал лейтенант Браун.— Покатаем, — так же лениво соглашался лейтенант Блейк.— Два шара от левого борта в угол, — показывал кием на дальнюю лузу лейтенант Браун.— О'кей!…По телевизору «измыливали» очередную оперу. Без начала и без конца.— Мне бы их проблемы, — вздыхал лейтенант Доутсон, наблюдая страсти, бушующие на экране. — Я бы их мигом разрешил.— Каким образом?— С помощью одной случайно забытой в гостиной гранаты…— А я буду спать, — предлагал свой рецепт борьбы со скукой лейтенант Смит.— Как долго?— Пока не лопну.— А если лопнешь?— Тогда от грохота проснусь…Пять часов…Десять…Пятнадцать…Бильярд, телевизор, бар, тренажер, снова бар и снова телевизор.И решительно никаких новостей.— Эй, командир, может, о нас забыли?— Может, и забыли…— А может, ты от нас что-нибудь скрываешь?— Может, и скрываю…И спустя полчаса пронзительный зуммер тревоги.— Подразделению К-27 на выход!Слава богу — дождались.Бросить как есть бильярд, недопитое пиво, раскрытые журналы. Убирать их будут другие. У кого счетчик не стучит. Заправить обмундирование. Разобрать рюкзаки и оружие. Схватить тюки с общим снаряжением. И кубарем вниз по лестнице. К стоящей у входа машине.Можно было бы и не кубарем, а неспешно, сохраняя чувство собственного достоинства и целостность нижних конечностей. Но тогда можно нарваться на неприятность. А вдруг это не боевой выход, а учебный? И внизу ждет не машина, а хитрец-инспектор с запущенным секундомером в руке. Проверяющий скорость сбора по тревоге. И такое бывало в жизни боевых разведчиков. Не успел скатиться вниз, а тебе — отбой! И ступай отдыхать в свою казарму. Если, конечно, уложился в отпущенные временные нормы. А если не уложился — то пеняй только на себя…Нет, на этот раз не инспектор. На этот раз машина. С откинутым задним бортом.Быстро побросать внутрь тюки. Помогая друг другу, запрыгнуть самим. Рассесться по скамейкам. Захлопнуть борт. Доложить о готовности к началу движения.Снова нет инспектора? Снова никто не смотрит на секундомер и не проверяет порядок укладки снаряжения? Значит, все как на самом деле. Значит, все серьезно. Без дураков,А хорошо это или плохо, может показать только время. Если с победой и без жертв — то хорошо. А если нет… то лучше бы инспектор…— Вы там нормально?— Нормально!— Тогда приготовиться к движению! Машина тронулась и покатила к аэродрому. Ну правильно, куда еще? Не в бордель же… К сожалению.На бетонной полосе лениво раскручивали винты три армейские «вертушки».— Это вы, которые..? — спросил, ткнув пальцем в подошедших разведчиков, высунувшийся из ближайшей кабины пилот. — Это вас мы должны..? — показал большим пальцем в небо.— Мы, — так же жестом ответил командир коммандос. — Это нас надо…Пилот снял наушники, отодвинулся от окна пилотской кабины и тут же возник на срезе люка салона, поманив командира пальцем.— Это место нашего нахождения, — ткнул он пальцем в обозначенный на карте аэродром. — Это точка назначения, — ткнул еще раз.Командир согласно кивнул.— Летим следующим образом, — отчеркнул ногтем на карте широкую дугу. — Или вот так, — опустил дугу ниже и сломал ее в нескольких местах резкими поворотами, вписанными в рельеф местности, отраженной на листе узнаваемыми топографическими значками. Посмотрел вопросительно. — Ну как?Командир прикинул предлагаемые маршруты с точки зрения поставленных перед ним задач и выбрал второй. Прямая, она, конечно, короче, но проходит слишком близко к населенным районам, жители которых могут не правильно истолковать пролет над их территорией военных вертолетов. Даже несмотря на то, что настроены они к USA, по их уверениям, вполне дружелюбно. Чужая страна, она и есть чужая страна. И незащищенной спиной к ее народонаселению без крайней необходимости лучше не поворачиваться.— Вот так, — повторил ломаный путь по листу карты командир коммандос.— О'кей! — кивнул пилот. Снова ткнул в небо, растопырил четыре пальца:— Загружайтесь. Вылет через четыре минуты! — И прошел в кабину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40