Остаток вечера он планировал провести у телевизора. Его надежды рухнули, когда Мария сказала:
– Достань мои бриллианты, дорогой. Я себя отлично чувствую. Думаю, мне сегодня повезет в игре. Давай поужинаем в казино, а потом поиграем в рулетку.
«Прощай, спокойный вечер», – подумал Уилбур и вслух произнес:
– Но, Мария, мы же договорились, что ты не будешь выносить бриллианты за пределы отеля.
– Если я хочу носить свои бриллианты, я буду их носить! – резко ответила Мария. – Для чего еще они нужны?
– В городе полно нищих эмигрантов с Кубы, – сказал со вздохом Уилбур. – Зачем искушать их? На нас могут напасть.
– Не паникуй! Я надену свои драгоценности! Мы отправимся в казино в половине девятого. Не теряй времени, тебе пора переодеваться.
Пройдя в свою комнату, Мария хлопнула дверью.
Постояв немного в раздумье, Уилбур подошел к сейфу, набрал кодовую комбинацию и достал оттуда шкатулку с драгоценностями. Поставив шкатулку на столик, он подошел к телефону и набрал номер Жака Дюлона.
Услышав голос секретарши, Уилбур произнес:
– Говорит Уорентон. Мне необходимо побеседовать с мистером Дюлоном.
– Конечно, мистер Уорентон.
Уважительные нотки в голосе девушки понравились Уилбуру.
Через секунду в трубке послышался голос самого Жака Дюлона.
– Добрый вечер, мистер Уорентон? Чем могу вам помочь?
– Мы идем в казино, – сказал Уилбур. – Миссис Уорентон будет в своих бриллиантах.
Дюлон, обладавший прекрасной интуицией, тут же произнес:
– Понимаю, мистер Уорентон. Вам нужна личная охрана. Никаких проблем. Во сколько вы уходите?
– Примерно в половине девятого, – ответил Уилбур, удивленный проницательностью Дюлона.
– Ровно в половине девятого, мистер Уорентон, в холле вас будет ожидать надежный охранник. Я позвоню мистеру Кендрику, директору казино. Телохранитель будет находиться с вами в казино до вашего ухода. Потом он проводит вас в отель. Вас это устраивает?
– Да, конечно. Благодарю вас, мистер Дюлон. У вас прекрасный отель, – Уилбур был совершенно искренен.
– Рад, что могу вам помочь, – уважительно ответил Дюлон. – Желаю прекрасно провести вечер.
В это время Джос Прескотт сидел в ресторане для обслуживающего персонала. Перед ним стояла тарелка, в которой дымился поджаренный бифштекс. Внезапно к Прескотту подошел посыльный и сказал, что шеф срочно вызывает к себе детектива.
Мысленно выругавшись, Прескотт направился в кабинет Жака Дюлона.
– Вы будете сопровождать миссис и мистера Уорентонов в качестве телохранителя. Они отправляются в казино. На миссис Уорентон будут ее бриллианты, – произнес Дюлон. – Я только что говорил с директором казино. Там вас сменят. Как только убедитесь, что Уорентоны в безопасности, вернетесь в отель и приступите к своему дежурству.
– Понятно, сэр, – отчеканил Прескотт и подумал: «Эти богатые вонючие скоты! Вечно носятся со своими побрякушками!»
– Супруги должны выйти из отеля в половине девятого, – продолжал Дюлон. – Нельзя заставлять их ждать ни минуты. Сейчас половина восьмого.
Прескотт вспомнил, что должен был побеседовать с Анитой Цертис. Теперь, из-за того, что придется торчать в холле, поговорить с Анитой не удастся.
– Сэр, – произнес Прескотт. – Вы должны знать, что у нас работает уборщица, которая обслуживает апартаменты Уорентонов. Она кубинка. Ее муж арестован за убийство.
Дюлон вздрогнул.
– В это невозможно поверить. Как ее зовут?
– Анита Цертис, сэр.
– Хорошо, Прескотт, предоставьте это мне.
Как только Джос Прескотт покинул его кабинет, Дюлон вызвал управляющего по кадрам и потребовал немедленно уволить Аниту Цертис.
Управляющий застонал.
– Только не сегодня вечером, сэр, – взмолился он. – У меня некем заменить ее. Эта женщина работает добросовестно. Можно отложить ее увольнение до утра? Тогда я смог бы найти ей замену.
– Ладно, – согласился Дюлон. – Но мы обязаны отделаться от нее.
Пока шел этот разговор, а Прескотт проверял в своем кабинете револьвер, в отель пришла Анита Цертис. Она явилась немного раньше, чем обычно. Никто не обратил на нее внимания, когда она, открыв дверь своим ключом, вошла через служебный вход. Анита подумала, что полиция, наверное, еще не приходила в отель.
Бесшумно проскочив в дамский туалет, Анита заперлась в одной из кабинок и приготовилась ждать. Анита не хотела подниматься в апартаменты Уорентонов, так как опасалась, что там ее может поджидать полиция. В туалете она собиралась просидеть до половины первого, а потом открыть служебный вход Мануэлю и Фуентесу.
Поразмыслив, Анита пришла к выводу, что полиция будет ждать ее в кабинете Прескотта. В отеле «Спаниш-бей» не допустят, чтобы по коридорам шныряли копы. Богатым постояльцам это не понравилось бы.
Мысли Аниты переключились на любимого Педро. Как было хорошо, если бы они вместе уже плыли в Гавану! Анита желала обнять и утешить мужа. Она была уверена, что сумеет поставить его на ноги. Она бы работала на ферме сахарного тростника, зарабатывала деньги, а Педро лежал бы в доме отца. Выздоровев, он помогал бы ей.
Анита встала на колени и принялась молиться, чтобы поскорее оказаться вместе с Педро. Пока она молилась, Педро Цертис скончался.

Брейди, Мэгги и Беннон сидели в коттедже и обсуждали детали предстоящей операции. Брейди сказал, что имел разговор с шефом.
– У нас заберут драгоценности, после чего вы оба, – он кивнул на Мэгги и на Майка, – получите свои доллары. Возможно, придется подождать два дня.
Беннон с облегчением вздохнул.
– Это приятное сообщение, – сказал он.
Мэгги погладила его руку.
– Я рада за тебя, Майк. Надеюсь, твоей дочери будет хорошо.
Беннон принял три обезболивающие таблетки. Боль не донимала его, но чувствовал он себя все равно неважно. Движения стали какими-то вялыми, скованными, лишенными гибкости. У Майка появилось ощущение, что он умрет гораздо раньше, чем рассчитывал.
– Майк, я загримирую вас так, что родная мама не узнает. Помните, что когда мы спустимся на террасу, в апартаментах могут оказаться Уорентоны. Вы должны будете усыпить их. Если там еще кто-нибудь будет, необходимо и его усыпить. Итак, около двух часов ночи мы войдем в отель. На нас никто не обратит внимания. Да, Майк, не забудьте, что когда будете стрелять, попасть надо в шею, руку или лицо. Вся операция должна занять не больше сорока минут. Потом мы передадим драгоценности человеку, которого пришлет шеф, и еще два дня проживем в коттедже. Вы получите свои деньги, после чего мы расстанемся.
Беннон кивнул.
– Можете на меня положиться.
– Я знаю это. Понимаю, что означает для вас это дело.
Брейди обратился к Мэгги.
– Ты, дорогая, знаешь, что должна делать. У тебя будет свободен весь вечер после того, как ты сходишь в ресторан и предупредишь метрдотеля, что я плохо себя чувствую и не буду ужинать.
– О, ты себя плохо чувствуешь? – забеспокоилась Мэгги.
– Это ты так скажешь! – рассвирепел Брейди. – Я чувствую себя прекрасно! Когда полиция начнет расследование, я должен иметь алиби! Метрдотель должен знать, что я весь вечер провел в постели! Понятно?
Мэгги улыбнулась.
– Ты здорово все придумал. Я поначалу испугалась…
– Ладно, ладно, – перебил ее Брейди. – Когда будешь в ресторане, посмотри, ужинают ли там Уорентоны. Постарайся разузнать, не собираются ли они куда-нибудь после ужина.
– Я все поняла, дорогой. – Мэгги замялась. – А… мне можно поужинать в ресторане?
– Пожалуйста! Можешь там хоть лопнуть от обжорства!
Мэгги радостно взвизгнула.
Беннон в это время думал о своей дочери. С того момента, как он приехал в Парадиз-Сити, он дважды звонил в детский приют. Старшая медсестра сообщила ему, что Крисси чувствует себя хорошо, не скучает, но часто спрашивает, когда вновь увидит его. Майк сказал, что скоро приедет, и медсестра обещала передать это Крисси.
Через полчаса Мэгги, одев свое лучшее платье, отправилась в отель. В стороне от толпы она заметила Джоса Прескотта; с мрачным видом он сидел в кресле. Одарив его лучезарной улыбкой, Мэгги вошла в ресторан.
Метрдотель сразу направился к ней. Стареющие мужчины, перестав жевать, провожали Мэгги взглядами, в которых читалось лишь одно желание: стать лет на двадцать моложе.
– Добрый вечер, мисс, – приветствовал ее метрдотель. – Мистер Ванце не с вами?
– Бедный старик себя неважно чувствует, – озабоченно произнесла Мэгги. – Порой у него бывают обострения хронической болезни… Он настоял на том, чтобы я поужинала одна. Мистер Ванце так добр ко мне.
– Позвольте, я пришлю ему ужин в коттедж? – спросил метрдотель, провожая Мэгги к столику.
Увидев в холле Марию и Уилбура Уорентонов, Мэгги остановилась. Джос Прескотт мгновенно направился к молодой чете. На шее Марии Мэгги заметила бриллианты. Потом Уорентоны и Прескотт исчезли из поля зрения.
– Позвольте, я пошлю ужин мистеру Ванце? – снова спросил метрдотель.
– Нет, благодарю вас. Мистер Ванце уснул. Я дала ему успокоительное.
Мэгги села за стол.
– Это были миссис и мистер Уорентоны?
– Да. Они проводят сегодняшний вечер в казино, – ответил метрдотель, предлагая ей меню. – Могу я порекомендовать вам что-нибудь на ужин?
Метрдотель считал эту медсестру самой очаровательной женщиной, которая когда-либо появлялась в отеле.
Мэгги, подняв на него огромные глаза, прошептала:
– Да, прошу вас. Я страшно голодна.

Мария Уорентон, войдя с мужем в ресторан-казино, произвела там сенсацию. В сопровождении метрдотеля они направились по красной дорожке к лучшему столику.
Богатые посетители уже ужинали. Обычно все спешили побыстрей покончить с ужином и приступить к игре. Но сегодня рулетку затмил блеск камушков. Многие впервые так близко увидели бриллианты Уорентонов. Мужчины сначала внимательно рассмотрели Марию, затем уже – бриллианты. Глаза женщин были прикованы к драгоценностям и больше ничего не видели.
Заказывая ужин, Мария всегда была очень придирчива и даже капризна. Уилбур, довольствовавшийся бифштексом, еле сдерживался, слушая, как его жена требует от метрдотеля разъяснений по каждой мелочи. Увидев, что все женщины в ресторане наблюдают за ней, Мария изощрялась как могла.
«В конце концов, у нас медовый месяц, – думал Уилбур. – Пусть забавляется. Только бы она не вела себя подобным образом, когда вернемся домой».
Джос Прескотт, переговорив с детективом казино и убедившись, что тот присмотрит за Уорентонами, а затем проводит их в отель, решил, что его миссия окончена. Покинув казино, он взял такси и мысленно был уже с Мэгги. Они должны были встретиться через пять часов. Пять долгих часов!
Джос был настолько занят мыслями о Мэгги, что совсем позабыл об Аните. Он не вспомнил о ней даже тогда, когда делал обход отеля. То и дело глядя на часы, Прескотт думал о том, как будет лежать с Мэгги на мягкой траве, скрытый густыми кустами…

Достав из пакета два револьвера 38-го калибра, Мануэль положил их на стол.
– Пора. Будь осторожен с оружием. – Он протянул один револьвер Фуентесу. – Помни, никакой стрельбы! Полиция не должна вмешиваться.
Он выдержал паузу и спросил:
– Ты меня понял? Стреляем только в том случае, если не остается ни единого шанса на успех.
– Я понял, – Фуентес взял револьвер и облизнул пересохшие губы.
– Первые несколько дней старый Уорентон будет собирать деньги, – сказал Мануэль. – Мне придется нажимать на Дюлона. Думаю, хозяин отеля согласится кормить нас. Будем дежурить по очереди. Уорентонов свяжем. Аниту тоже свяжем и заклеим ей рот. Нелегко, приятель, но пять миллионов долларов того стоят.
– Один миллион мне, четыре тебе, – уточнил Фуентес.
– Да, ты прав, – улыбнулся Мануэль, но Фуентес заметил, что его черные глазки-маслины смотрят недружелюбно.
– Если мы будем несколько дней сидеть в отеле, заложникам тоже потребуется еда. И туалет.
– Отель предоставит им еду, – сказал Мануэль. – А туалет есть в апартаментах.
– Когда Анита придет в себя, она станет опасной. Может, не будем ее развязывать?
– Не забивай себе голову этими мелочами. Предоставь мне это решить.
Фуентес пожал плечами.
– Анита опасна.
Мануэль снова улыбнулся.
– А я еще опаснее, друг мой.
Они посмотрели друг на друга, и Фуентес почувствовал, как по его взмокшей спине побежали мурашки.
Раздался телефонный звонок, заставивший обоих вздрогнуть.
Мануэль подошел, снял трубку.
– Торес слушает, – сказал он.
Фуентес поглаживал револьвер, думая, что скоро навсегда расстанется с Мануэлем. Холод металла придавал Фуентесу уверенность.
Наконец, Мануэль сказал:
– Спасибо, друг. Я не забуду о тебе. – Он повесил трубку и улыбнулся Фуентесу. – Многие проблемы решаются сами по себе. С Анитой у нас не будет хлопот. Мой друг из больницы сказал мне, что Педро умер.
– Умер? – Лицо Фуентеса просветлело. – Это хорошая новость!
Мануэль наблюдал за ним.
– Если Анита узнает, она может не впустить нас, – сказал Фуентес.
– Она не узнает, – ответил Мануэль. – Она сейчас сидит в отеле и ждет нас. Когда она проведет нас в апартаменты, я скажу ей, что у Педро был приступ и он умер. Анита ничего не сможет сделать. Полиция ее разыскивает. Она будет с нами. Я пообещаю ей немного денег.
– Она может подумать, что ты обманываешь ее, – забеспокоился Фуентес. – Если она не поверит, что Педро умер, то станет очень опасной.
Мануэль подошел к шкафчику, достал оттуда маленький транзисторный приемник и сунул его себе в карман.
– Я даже не буду ей говорить об этом. Сообщение будет передано в новостях. Мы с тобой сделаем вид, будто услышали об этом впервые.
В другой карман Мануэль высыпал горсть патронов.
– Если у нее начнется истерика, я оглушу ее. Нам должно повезти, друг мой. А теперь пора ехать в отель.
Мануэль и Фуентес спустились по трапу и, миновав территорию порта, подошли к машине.
– Все идет замечательно, – сказал Мануэль, управляя автомобилем. – Скоро мы с тобой станем миллионерами.
По пути в отель Фуентес то и дело ощупывал рукоять своего револьвера.

Около десяти часов Том Лепски и Макс Якоби подъехали к боковому входу отеля «Спаниш-бей».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18