Наше приключение в Горямине, несмотря на его полную бе
зрезультатность, внушило нам большие надежды. В самом деле, стоило остан
овиться около первой женщины, как та сейчас же сообщила, у кого хранится с
тарая икона. Не так ли получится и в Пречистой Горе? Приедем, спросим, найд
ем, постараемся купить.
Наши праотцы, основатели российских деревень и сел, заботились не только
об удобстве, но также Ц о красоте. В расположении каждой деревни отыщетс
я своя прелесть, но мало найдется сел, расположенных столь красиво и стол
ь удобно, как Пречистая Гора. Сейчас, правда, названия такого официально н
е существует. Дело в том, что к селу Пречистая Гора примыкает через овраг б
ольшая деревня Кобелиха. Это название показалось неблагозвучным, и реши
ли Кобелиху, а заодно и Пречистую Гору именовать Ц Красное Поречье.
Из нового названия легко догадаться, что поблизости есть река. Действите
льно, среди широких лугов, то просто зеленых, то цветущих разными цветами,
протекает тихая светлая Колокша. Она сейчас потеряла свой вид, потому чт
о нарушились многие мельницы, подпиравшие воду плотинами, но все же кое-ч
то и осталось. Меньше воды, больше кувшинок да осоки. Над Колок-шей и над лу
гом поднимается высокий холм, прорезанный в одном месте оврагом, словно
раскроили ножом каравай хлеба. На холме по обе стороны оврага и размести
лись Кобелиха с Пречистою Горой Ц Красное Поречье.
Можно бы и не говорить, что место красивое и благодатное. Ведь существова
л в незапамятные времена на этом холме монастырь, а известно, что основат
ели всех монастырей были люди со вкусом или, по крайней мере, с соображени
ем. Все монастыри располагались в угодных, в очаровательных уголках земл
и. Да и нужно было для благолепия, для того, чтобы богомольцам захотелось с
юда прийти, а придя, чтобы умилились, а уйдя, чтобы вспоминали, рассказывал
и и прославляли.
Интересно бы взглянуть, как выглядел холм над рекой в те времена, когда ра
сполагался на нем и вырисовывался древний Покровский монастырь. Теперь
мы видели только, как дорога, красиво загибаясь, прочертила белой чертой
зеленый скат холма от подножия до вершины.
Поднявшись на холм, мы оказались в большом селе, расположенном в два поря
дка. Между порядками Ц ужасно разъезженная грузовиками и тракторами до
рога. По ухабам проехали вдоль села и прикинули, что домов не меньше семид
есяти.
Что нам делать и как действовать, мы не знали. Проще всего было бы обойти в
се семьдесят домов из дома в дом и спрашивать Ц не у вас ли, мол, хранится д
ревняя, от неведомого монастыря оставшаяся, из огня сто тридцать лет наз
ад спасенная икона? Но путь этот, по некотором размышлении, мы отвергли. Во
-первых, не в каждый дом войдешь, в ином доме никого нет, все ушли на работу.
Во-вторых, сообщать заранее, что мы ищем икону древнюю монастырскую, знач
ило бы возбуждать к ней интерес у жителей Пречистой Горы. В-третьих, атмос
фера в современных селах такова (нам казалось), что само по себе смешно и н
елепо ходить по домам и спрашивать про иконы.
Мы были во многом робки и наивны, мы были подвержены ложному стыду, которы
й долго и много еще мне вредил. Мы решили найти колхозного бригадира. План
был прост. Один писатель и один художник интересуются старым бытом крест
ьян, вернее, остатками старого быта. Я, писатель, буду спокойно изучать, а х
удожник будет срисовывать. Нас интересовали бы разнообразные предметы
крестьянского обихода: серп, цеп, лукошко, какое-нибудь берестяное плете
нье, вышитое полотенце, деревянный ковшик Ц все, что валяется без надобн
ости на чердаке или в чулане. Под этим предлогом, рассчитывали мы, легко за
йти в любой дом.
За бригадиром пришлось ехать на другой конец села, на колхозный ток, где ш
ла подготовка к уборке урожая. Снова испытали мы чувство неловкости: люд
и занимаются делом, ровняют и разметают ток, расстанавливают в нужном по
рядке разные там сортировки и веялки, бригадир руководит людьми, но вот н
ужно отрывать его от дела и рассказывать ему, стоящему на фоне современн
ых сельскохозяйственных орудий, о цепах и лаптях.
Бригадир Петр Алексеевич Филиппов, мужчина средних лет, отошел, прихрамы
вая, от тока и выслушал нас серьезно и внимательно. Повезло нам уж в том, чт
о как раз начинался в колхозе обеденный перерыв. Бригадир все равно, коне
чно, помог бы нам, но в некоторых домах могло бы не оказаться людей. Петр Ал
ексеевич сразу отверг наш план подворного обхода целой деревни. Он ведь
не знал нашей главной цели, он хотел как можно экономнее и лучше сделать т
о, о чем мы его просили.
Ц Дома у нас разные. В одном доме, кроме веника у порога, ничего не найдешь
, в другом сундук набит прабабушкиным приданым. Есть у нас один старик. Хоз
яйство когда-то было крепкое, и свои руки в любое дело годились. Одним сло
вом, старинный старик, с него и начнем.
Мы решили подчиниться бригадиру и плыть, что называется, по течению.
Дом старинного старика ничем не выделялся из всех остальных домов. Он бы
л одноэтажный, кирпичный, три окна по улице, заурядный для Пречистой Горы
домишко.
У старика Ц седая, местами пожелтевшая от табака борода, сам он весь небо
льшой, сухонький, но из тех, про кого говорят: двужильный.
Ц Хорошее дело вы задумали, молодые люди. Пройдет еще десять лет, и не най
дешь в деревне не то что цепа Ц серпа. Отошло. Значит, должна молодежь зна
ть, что был такой инструмент Ц серпы.
Старик полез под застреху и вручил нам замечательный, но давно не работа
вший, не высветленный беспрерывным скольжением по соломе серп. В некотор
ой растерянности мы приняли подарок. Ради серпа можно было бы и не ездить
за двенадцать верст. Серп нашелся бы и в своем селе.
Вслед за серпом старик вытащил плетенный из бересты кошель, по форме пох
ожий на ранец, с откидной, как у ранца, крышкой.
Ц Вот вам кошель. Раньше пастухи носили в нем еду.
Из застекленного шкафика старик достал изящную, сплетенную из корешков
сосны солоницу. Он высыпал соль на районную газету, а само произведение и
скусства отдал нам со словами:
Ц Вот и еще один кспонат.
Становилось все интереснее, потому что куча «кспонатов» перед нами росл
а. Некоторое время появлялись одно за другим изделия, сплетенные из корн
я сосны. Не всем, может быть, приходилось видеть сосны, растущие над песчан
ым или глинистым обрывом. Не все обращали внимание, как свисают вниз от со
сен длинные коричневые веревки. Они разной толщины Ц от тоненькой бечев
ки до крепких тяжей. В детстве, если нужно было вскарабкаться на обрыв, пер
вым делом хватались за эти тяжи, за крепкие эластичные корни сосен, расту
щих высоко наверху обрыва. Иногда отрежешь кусок корня, и он служит тебе в
место плетки, иногда подпоясывались тонкими корешками, но не приходило н
ам в голову, что из этих корней можно плести разнообразные красивые изде
лия.
Старик в одну минуту показал нам корзины, от маленькой до большой, а также
меру, полумеру и четверть меры, показал сундук с крышкой, показал сахарни
цу, похожую на вазу.
Ц Кто же это все плел? И как можно это сплести из разных по толщине корней?

Ц Плел мой отец. От него и я перенял, а плели мы, добрые люди, так… Да ведь гд
е-то у меня валялся клубок.
Оказывается, корешки очищали от кожицы, а затем расщепляли вдоль, на четы
ре, на пять, на восемь волокон, в зависимости от толщины. Получались теперь
одинаковые, гибкие ремешки, которые и шли на плетение и маленькой солони
цы и огромного сундука. Плетение ровное, чистое, плотное, белое. Теперь, ко
нечно, потемнело до желтизны выдержавшихся в тепле избяных бревен.
Между тем слух, что «собирают старье», пролетел по деревне. Нас тянули из д
ома в дом и всюду предлагали старую утварь. Мы носили ее в машину и продвиг
ались дальше вдоль порядка домов. Попадались детали от ткацкого домашне
го стана, предлагали и целый стан, будто бы лежащий на чердаке в разобранн
ом виде, но мы не взяли. Были среди нашей добычи гребни, на которых пряли ку
дель. Они темно-желтые, из крепкого глянцевитого дерева, похожего больше
на кость. В одном доме мы сделались обладателями прекрасного поддужного
колокольчика. Изнутри к нему было подвешено на ремешке железное кольцо.
По ободку колокольчика написано литыми буквами «Дар Валдая». Я потряс ко
локольчиком, подняв его повыше, и воздух огласился веселым заливистым зв
оном. Звон получился слишком громкий для близкого расстояния. Колокольч
ик рассчитан на то, чтобы его слушали издалека, через поле, через перелесо
к, когда из-за поворота выскакивала на дорогу тройка или одна лошадь, зало
женная в тарантас или санки, смотря по времени года. Он затихал постепенн
о, если только что проводили в дорогу близких, и тогда навевал грусть, или
возникал вдали, когда ждали гостей, и тогда звенел радостно, весело.
Вместе с колокольчиком нам предложили великолепный глухарь Ц медный ш
ар, величиной с крупное яблоко. В шаре прорезаны крест-накрест щели, а вну
три катается металлический катыш, величиной, наверно, с орех. У шара есть п
етелька, к которой и подвязан ремень с медными, позеленевшими от времени
бляшками.
Одна бабка предложила нам глиняный, облитый зеленой глазурью квасник, в
виде условного, чуть ли не абстрактного поросенка.
Несколько кружков для резания мяса увеличили нашу добычу. Эти кружки, то
ченные на токарных станках, имеют вид деревянных толстых тарелок на низк
их подставках. Некоторые кружки изношены до дыр. Надо думать, не к одному П
окрову или к Рождеству резали на них жирную огненную говядину или барани
ну, вокруг сахарной кости разварившуюся во щах, с прилипшими темно-зелен
ыми (допустим, что серые щи) листочками рубленой капусты.
Предложили нам и деревянное корыто, в котором рубят мясо на студень. Коры
то очень ладное, с толстыми стенками и дном. Из-за трещины пользоваться им
было бы теперь нельзя, но как предмет старины оно благодаря трещине выгл
ядело еще заманчивее.
Два деревянных ковша можно было считать жемчужинами нашего неожиданно
го собрания.
Тяжелее всего было таскать в машину старинные круглые гири, достоинство
м от двух пудов и до фунта.
Попалось несколько пастушьих, то есть полевых, походных, как бы сказал ка
кой-нибудь военный человек, солониц. Я впервые видел солоницу, плетенную
из бересты. Как бы ее описать? Бывают, знаете ли, такие плоские, стеклянные
фляжки. Пожалуй, по сути своей плетеные берестяные солоницы больше всего
похожи на фляжку. Они, правда, гораздо меньше и площе, а главное, горлышки и
х располагаются не посередине, а смещены к одной стороне. По своим очерта
ниям, по своему, так сказать, силуэту берестяная солоница больше всего по
хожа, пожалуй, на те условные паровозики, которые рисуют дети, впервые бер
я карандаш. Прямоугольник с трубой на переднем конце Ц вот и берестяная
солоница.
Был тут и берестяной пенал, который старательно соорудил отец своему мал
ьчонке и даже провел вдоль пенала немудреный, но достаточно выразительн
ый орнамент. Были берестяные брусочники, с которыми ходили на покос, посч
астливилось на владимирский рожок из пальмового дерева. И не мудрено: ве
дь именно в Пречистой Горе жил мастер, который точил на всю губернию влад
имирские пастушьи рожки.
Постепенно в ассортимент старья начали попадать черные, то на чердаке, т
о в чулане хранящиеся иконы. Уже побывали у нас в руках икона, расколотая п
ополам, икона с обсыпавшимися красками, икона, отпечатанная на бумаге ти
пографским способом и наклеенная на дощечку. Нам в это время важны были н
е столько иконы, сколько разговор о них и чтобы в разговоре принимало уча
стие как можно больше пречистогорцев.
Мы все время старались направлять разговор по нужной нам линии, но две ст
аринные иконы из неведомого Покровского монастыря, стоявшие в часовне, с
пасенные от пожара и хранящиеся будто бы у прихожан,-две эти иконы никак н
е попадали в наш разговор.
У одного совсем еще молодого мужчины в избе стояла в переднем углу больш
ая, сияющая позолотой и голубизной церковная икона. Когда ломали церковь
, парень не растерялся, взял, что поярче блестит.
Ц Не знали вы, что нужно спасать. Надо было брать те, что темнее, на которых
ничего уж как будто и не видно, а все-таки что-то проглядывает. Наверное, б
ыли в церкви и такие иконы?
Ц Неужели такие нужны? Неужели чем старее, тем лучше? Погодите, погодите,
мужики, Ц обратился парень ко всем, кто был в избе, хотя, кроме мужиков, был
и тут и дети и женщины. Ц Погодите, мужики, я вспоминаю, маленький еще был и
слышал разговор, будто у кого-то хранится икона, очень старая, из монасты
ря. Я не помню, что за икона и что за монастырь, но разговоры были.
Голос у меня не задрожал, и я не уронил горшок, весь истрескавшийся и запел
енатый в бересту, который мне пыталась всучить в это время женщина из сос
еднего дома.
Ц Может, вспомните, у кого?
Ц Не помню. Вот разве мужики, они постарше меня. Неужели вы не помните, муж
ики, все ведь знали, в Пречистой Горе и разговоры велись.
Ц Это точно. Хранилась икона из старинного монастыря, это факт. А вот у ко
го? Дай Бог памяти. Не у Захаровых ли?
Ц Ну так. Теперь и я вспоминаю, что у Захаровых.
Ц У них и есть, больше не у кого. У них все стены были обвешаны иконами. Наб
ожная была семья.
Ц Почему вы говорите «были» да «были», разве никого не осталось?
Ц Осталась одна старуха от прежних-то людей, а то уж пошла молодежь. Икон
ы вряд ли уцелели. У них, у Захаровых, пожар был. Сгорели они, и сельник сгоре
л.
Ц Может, спасли хоть часть?
Ц Может, и спасли. Захаровы на той сторонке живут, где церковь раньше был
а. Да вон и в окно видать. Вон кирпичный дом, палисадничек перед окнами. Вон
крыша, зеленым покрашена.
В кирпичный дом Захаровых мы шли, изрядно волнуясь. Ниточка, которая чуде
сным образом все тянулась и тянулась из тьмы веков и которой давно пора б
ы затеряться, исчезнуть, истлеть в золе пожаров, в огне революции, в железн
ой метели коллективизации, да и просто так, от времени, вдруг показалась о
дним своим концом, и мы взялись за него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25