На его рисунке не было ни стрелочек, ни перемычек, ни пунктира. Они были не нужны. Все понятия, в том числе «семья», «друзья» и даже «враги», пересекались с кругом, обозначавшим его собственную личность, в той или иной пропорции составляя неотъемлемую часть этого «я». Все было связано со всем. Все было единым целым. И очень малой части своей личности Тэйон позволил остаться неприкосновенной. Принадлежащей лишь ему самому.
В повисшем в воздухе молчании магистр Алория передал королеве свой рисунок. Какое-то время Шаэтанна сидела, держа перед собой на вытянутых руках два листа. Затем посмотрела на стоящие на столе фигуры и камни.
– Вы видите все это частью самого себя. – Вывод был очевиден.
– Не стоит упрощать. – Тэйон едва не фыркнул. – Халиссийское сознание так или иначе склонно определять себя исходя из группы. Если халиссиец говорит с представителем другого клана, он видит себя членом своего клана и это сказывается на его речи и поведении. При разговоре внутри своего клана с сыном из другой семьи он воспринимает себя как представителя своей собственной и ведет себя соответственно. При взаимодействии с враждебной политической группировкой он выступает как представитель своей группировки, даже если она и состоит из него одного. Причем все происходит одновременно, все противостоящие группы, к которым принадлежим «я» и «другой», анализируются мгновенно и мгновенно же возникают соответствующие эмоциональные и поведенческие ответы. Считается, что каждое мгновение, пока думаешь на высоком диалекте, ты играешь в Игру Игр. Также считается, что если высокий язык тебе недоступен, то и понять истинный смысл зе-нарри тоже не дано. – Бывший сокол помолчал, потом добавил, почти небрежно: – Среди халиссийцев не принято передвигать по доске фигуру, обозначающую их самих.
Будущая королева застыла. А когда Шаэтанна оторвала наконец взгляд от листов бумаги, магистр Алория понял, что ему не понравится вопрос, который она сейчас задаст.
– Существуют ли ситуации, в которых вы… то есть халиссиец… может быть просто самим собой?
От магистра воздуха повеяло воистину арктическим ветром. Его, предавшего свой клан, свою семью, свой народ именно ради того, что можно было назвать лишь презренным эгоизмом, – спросить такое… Девушка-Нарунг, похоже, прекрасно осознавала неловкость этого поворота беседы, но фамильная спесь не позволяла отвести вызывающего взгляда. Именно под эмоциональным давлением можно узнать что-то об истинной сути собеседника – это Шаэтанна уже усвоила. Тэйон сжал зубы. Единственный способ выйти из столь идиотской ситуации, не потеряв лицо, – ответить на вопрос, сколь бы неуместным он ни был, сохраняя при этом соответствующую педагогическую отстраненность.
– Считается, что халиссиец обязан быть самим собой в общении с собственным генетическим партнером, – холодно объяснил магистр Алория. – Это одна из причин, по которой этикет так жестко регулирует отношения между супругами. Слишком… просто нанести несмываемое оскорбление, когда снято столько предохранительных барьеров.
Мысли подростка тут же скакнули в распахнутом перед ним направлении, и Тэйон уже почти приготовился грубо оборвать следующую бестактность, но Шаэ сообразила, что такое развитие разговора подставляло под эмоциональное давление прежде всего ее саму, и сделала очередной финт, ускользая в сторону.
– Если исходить из предположения, что овладение более сложным языком позволяет овладеть соответственно более сложной системой мышления, то выходит, что наибольшие преимущества в этом отношении получают… кейлонгцы?
Ход был хорош. Понимая, что тягаться с магистром в знании халиссийской культуры бесполезно, но не желая казаться беспомощной и неумной, Шаэ изящно перевела разговор на тему, в которой имела над собеседником преимущество. Магистр Алория знал на кейлонгском лишь несколько фраз и не сомневался, что королева, коль скоро она решилась затронуть этот вопрос в бескровной дуэли, разбирается в нем досконально.
– Многомодальная структура речи действительно делает взгляд кейлонгцев на мир в достаточной степени… необычным, – протянул мастер ветра, пытаясь подтолкнуть девушку к прочтению ответной лекции (и соответственно избавлению собеседника от необходимости рассуждать на тему, в которой он мало что понимал).
Шаэтанна уже набрала было воздуха, чтобы ответить, когда их беседу прервал донесшийся откуда-то снизу яростный визг. Секунду мастер ветров и некоронованная королева Лаэссэ сидели неподвижно, вслушиваясь, затем молча (и очень выразительно) встретились взглядами. В глазах у обоих мелькнула одна и та же мысль:
«Близнецы».
И чувства при этой мысли они испытывали примерно одинаковые.
Не сговариваясь, Шаэтанна ди Лаэссэ поднялась на ноги а магистр Алория развернул свое кресло, направляясь двери. Зрелище, открывшееся с галереи, вызвало у обоих почти одинаковый приступ зубной боли.
Принцессы Тавина и Нелита ди Лаэссэ стояли на верхней ступени лестницы, остервенело перетягивая друг на друга набитого тряпками кота и оглашая дом пронзительными воплями. Одна вцепилась в голову игрушке, другая изо всех сил тянула на себя ноги. Второй точно такой же кот валялся у них под ногами, полностью игнорируемый.
– Отдай!
– Мое!
– Пусти!
– А-ааааааа!
Одрик стоял рядом с видом растерянным и беспомощным.
Королева, из собранной и опасной девы-Нарунга разом превратившаяся в разъяренную старшую сестру, подлетела к двойняшкам. Нависла над ними, грозно нахмурившись.
– Ну что на этот раз?!
От ее оклика близнецы отшатнулись, едва удерживая равновесие. Тэйон, оценив крутизну лестницы и положение на ней высочайших спорщиц, бесшумно перебросил свое кресло над перилами, и, плавным виражом спустившись на полпролета, застыл прямо под девочками.
– Она не пускает!
– Моя игрушка! Отдавай! – Возьми другую!
– Я хочу ЭТУ!
– Я первая взяла!
– Мне дали!
– Пусти!
– Мое!
– Нет, МОЕ!
– Прекратить!!!
Перетягивание мгновенно перешло в толкание, затем в пинки, и, прежде чем Шаэтанна успела схватить маленьких собственниц за шкирки, обе, потеряв равновесие, уже кубарем летели вниз по крутым ступеням. Дикий, звенящий крик королевы Лаэссэ, бросившейся следом, выбил стекла в витражах и заставил дом-крепость содрогнуться до самого основания.
А потом все вдруг закончилось. Шаэ обвисла в могучих лапах Одрика, в последний момент успевшего схватить ее за талию и не дать метнуться в самоубийственном прыжке вслед за сестрами.
Магистр Алория медленно выпрямился в кресле, прижимая к груди сопящих, хныкающих и перепуганных, но так и не успевших сломать себе шеи принцесс. Чтобы безболезненно маневрировать креслом, ему требовалась хотя бы одна свободная рука. А руки в этот момент были заняты судорожно цепляющимися за них Тавиной и Нелитой.
«Ненавижу детей», – устало, уже скорее по инерции подумал магистр Алория.
Когда наконец ему удалось освободить одну кисть и опустить ее на подлокотник, страсти несколько улеглись. Одрик со всей возможной вежливостью поставил на ноги королеву. Та, бледная от смущения и испуга, сдержанно извинялась перед магом за поведение сестер и за выбитые окна. Младшие принцессы покаянно сопели ему в шею. Ни одна так и не выпустила злополучного кота.
Раздавшийся сзади шорох заставил давно уже заподозрившего неладное хозяина дома развернуть кресло.
Оказывается, у всей этой сцены были зрители. Внизу, в вестибюле, запрокинув вверх в разной степени непроницаемые лица, собралась настоящая аудитория.
На четверых был потрепанный и явно дополненный неуставными деталями вариант формы военно-морского флота, из чего магистр Алория заключил, что это скорее всего люди Таш. Логично было предположить, что удивленно вскинувший брови золотоволосый и черноглазый красавец, которого они охраняли, и есть обещанный госпожой адмиралом «соотечественник» ди Крия. Впрочем, несмотря на всю важность этого гостя, мастер воздуха лишь коротко скользнул по нему взглядом, тут же полностью сосредоточившись на все еще прямой и все еще впечатляющей фигуре генерала стражи ди Шрингара, застывшего впереди двух футунцев, облаченных в цвета его рода.
Плавным движением, скрывающим ухнувшее в пропасть сердце, Тэйон направил кресло вниз по лестнице. Замер перед гостями и с видом полностью невозмутимым заставил свое средство передвижения церемонно опуститься на пол-ладони. Усеивающие пол осколки цветного стекла чуть поскрипывали под шагами грациозно сбежавшей вслед за ним королевы.
– Господа, добро пожаловать в дом Алория. Позвольте представить вас моим гостьям…
Ему наконец удалось отодрать от себя начавших проявлять признаки любопытства принцесс, и Нелита первая переползла с колен мастера на подножку кресла, прочирикав что-то приветственное. Когда Тавина попыталась было вновь дернуть на себя изрядно пострадавшего кота, мастер ветров с невозмутимой улыбкой выхватил игрушку у них обеих и засунул к себе в карман. Принцессы обиженно надулись, но от протестов или плача все-таки догадались воздержаться.
Тэйон, который тем временем дошел в церемонии представления до черноглазого, запнулся, сообразив, что не знает ни имени, ни титула притащенного Таш arr-shansy. В том, что это родственник, пусть и дальний, одиозного Река ди Крия, у него уже не было ни малейшего сомнения. Ни в чертах, ни в фигуре этих двоих не просматривалось ничего, что могло бы указать на расовое сходство, но было что-то… более тонкое. Строение костей. Осанка. Культура движений. Манера держать себя, в конце концов.
Этот человек не был так подчеркнуто загадочен и надменен, как таинственный спутник Шаниль, но затягивающим черным глазам, слишком мудрым на нарочито юном лице, позавидовал бы любой профессиональный оракул. У него были коротко стриженые волосы, золотыми и серебристыми прядями падавшие на лоб, и очень загорелая, почти бронзовая кожа, на фоне которой кривоватая белозубая улыбка производила впечатление одновременно силы и циничности. Высокая, однако отнюдь не массивная фигура, расслабленность человека, в совершенстве владеющего своим телом. И странная аура возраста, опыта, знания, не вязавшаяся с залихватским внешним видом. Черноглазый был совсем не похож на ди Крия, но в нем ощущалась та же несомненная порода.
И когда незнакомец понял, что Тэйон узнал в нем эту породистую повадку, от взгляда черно-черных глаз повеяло такой угрозой, что видавший на своем веку всякое магистр воздуха потянулся мыслями к своему зачарованному кольцу и встроенным в кресло защитам.
– Оникс Тонарро к вашим услугам, – представился «почетный гость», когда повисла вопросительная пауза, и, сочтя, что немое послание передано, обратил темный взгляд на юную королеву.
Он посмотрел на нее.
Она посмотрела на него.
Он отряхнул с волос упавшие на них разноцветные стеклянные осколки и улыбнулся, почти заговорщицки.
Она с неосознанной грациозностью подростка прянула назад – ловким, быстрым движением фехтовальщицы.
Тэйон внутренне содрогнулся. Что можно найти в неуверенной в себе, заморенного вида экзальтированной девчонке, только что в неконтролируемом припадке расколошматившей бесценные магические витражи, было для бывшего сокола загадкой. Разве что прилагающийся к ней трон вечного города. Однако ситуация складывалась слишком многообещающая, чтобы ею пренебречь. Возможность ввести на доску новую фигуру, которая потенциально могла оказаться равной по силе Сергарру и которая явно пока что не имела никакой ставки в ведущейся игре, была столь же заманчива, сколь и опасна.
Мысли, наполовину представляющие многозначные формулировки высокого халиссийского, наполовину – геометрию зе-нарри, молнией мелькнули за непроницаемыми желтыми глазами.
Руна «контроль».
Шаэтанна, контролируемая arr-shansy – Шаэтанна как способ контроля над arr-shansy.
Королева, не способная контролировать собственную магию и по примеру многих и многих своих предков сгибающаяся под гнетом надвигающегося безумия, – мужчина как способ контролировать королеву. Единство и борьба противоположностей. Руна «завершенность».
Бессмысленно разрешать проблему, оставляя нетронутыми ее истоки. Сегодняшний кризис начался с конфликта между династией Нарунгов и того (тех?), кто стоит за народом драгов. И разрешение его также следует искать между этими двумя силами (фигурами?).
Шаэтанна Нарунг – Оникс Тонарро – Сергарр. Замкнутый треугольник. Взаимный контроль. Взаимные влияния. Зависимость? Оказание воздействия на одну из вершин треугольника посредством влияния на другую.
(Фонетическое сравнение. Возможная значимость звукосочетания «арр»?) Руна «сила».
Сергарр – сила, оказавшая дестабилизирующее влияние на Лаэссэ.
Лаэссэ как «вещь в себе», исключение из правил, пространство зейер.
Сила в этом городе означает магию. Янтарный камень, подпирающий чернильницу. Цепочка: королева – магия – великий город.
Оникс Тонарро, неизвестная величина. Случайный (Непредсказуемый? Непредвиденный? Неучтенный?) фактор. Четыре вершины. Четырехугольник? Нет, выход на трехмерное пространство. Тетраэдр.
(И как сюда, скажите, вписывается ди Крий???) Руна «риск».
Общее поле, на котором выделены фигуры. Но: Сергарр оставил город, не пытаясь настоять на контроле, не завершая начатого, не используя своей силы.
А кроме того, магистр Алория нашел няньку хотя бы для одной из проклятых королевских девиц. Упускать возможность будет безумием.
Тэйон, сомнения которого не заняли и секунды и никак не отразились на лице, улыбнулся.
– Позвольте, в свою очередь, представить вам их высочества принцесс Тавину (любопытный взгляд в сторону незнакомцев, но крепко вцепившийся в робу магистра маленький кулачок) и Нелиту (обиженная гримаса, вызванная вовремя пресеченной попыткой выудить из кармана магистра злополучного кота) из рода Нарунгов. А также, – он чуть развернул свое кресло, чтобы сделать галантный жест в сторону Шаэ, – наследную принцессу Лаэссэ Шаэтанну из рода Нарунгов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62