Ха-ха-ха!» И ещё был пушистый, забавный зверёк, который свесился с потолка и сказал человеческим голосом: «Не тушуйся, детка, мы тебя вызволим из этой дыры!»
Как-то раз дверь распахнулась, и в камеру просунулась оскаленная морда мохнатого стражника.
— Чего делаешь-то! — спросил стражник, давясь хриплым гоготом. — Живая покамест? У нас некоторые по трое суток выдерживают. Во красотища!
— Я требую, чтобы меня перевели в другое помещение и разрешили встретиться с адвокатом! — заявила Варвара Петровна.
Стражник тряхнул башкой, как стреноженная лошадь.
— Ты это… не расфуфыривай, чего не положено. Сказано в кювет доставить, а больше ничего. Ты покайся и вынайся, а то худо будет. Или ещё хуже.
Варвара Петровна поняла, что ей приказывают покинуть камеру. Робко ступила она за порог. Стражник схватил её за руку и потащил. Они шли по коридорам подземелья, минуя множество каморок, подобных той, куда была посажена Варвара Петровна. Их шествие сопровождали горестные жалобы заключённых. Учительница спросила:
— За какие преступления наказаны все эти бедолаги?
Невинный вроде вопрос вызвал у стражника ужас. Он замер, прислушался и с такой силой дёрнул Варвару Петровну за руку, что та вскрикнула от боли.
— Ты что? — зашипел стражник, пугливо озираясь. — Тебе чего? Зачем? Хочешь проникнуть? А я не купленный. Ура! Ура! Ура!
Учительница сначала с презрением следила за его кривляниями, но вдруг поняла: перед нею затурканное создание, и прониклась к стражнику сочувствием.
— Бедный волосатик! — прошептала она. — Кто же это так гадко искалечил твою душу?.. — Не удержалась и ласково провела ладонью по лохматой голове.
Дикарь от её прикосновения вздрогнул, безумно повёл красноватыми глазками, залепетал что-то совсем невнятное и ослабил железную хватку. Потом в неистовом возбуждении замолотил себя кулаками по ляжкам. Учительница отшатнулась.
— Ну что, что ты, бедняжка?! Скажи, поделись, я пойму тебя. Я уже почти тебя понимаю.
Стражник сделал движение, будто собирался оторвать себя за волосы от пола. И произнёс тихо, мучительно выталкивая из груди каждое слово:
— Я помню… кое-что… но лучше не помнить…
— Посмотри мне в глаза!
Дикарь послушался и увидел в глазах женщины нечто такое, что заставило его отпрянуть к стене.
— Нет, нет! Не хочу! Не надо! — заверещал он, по-обезьяньи согнувшись. А когда разогнулся, свет разума, на мгновение осветивший его лицо, померк. Ничего теперь оно не выражало, кроме тупой злобы. Он снова цепко стиснул её локоть. — Доложу Тому, увидишь тогда. Я не избалованный. В печке вяленный и узлом связанный!.. — выкликал стражник, чуть не бегом волоча учительницу за собой.
Но Варвара Петровна больше его не боялась. Она уверилась, что, если понадобится, сумеет найти контакт с этим нескладным, заросшим шерстью младенцем. А может быть, и со всеми остальными, подобными ему. Они только с виду свирепые. У них есть сердце, которое плачет и тоскует, в него можно достучаться… Это не палачи, а чьи-то жертвы…
Стражник, проведя её бесчисленными подземными переходами, остановился перед высокой железной дверью, на которую смотрел с изумлением.
— Ах! — сказал стражник. — Надо пароль знать. Пароль я забыл. Ты не помнишь пароль, учителка? Давай говори, а то хуже будет.
— Как же я могу помнить то, чего не знала?
Но стражник уже забыл про свою угрозу. Он расхаживал перед дверью с выражением крайней озабоченности.
— Пароль хорошо бы вспомнить, — бормотал он. — Не вспомнишь — вывесят сушиться. Виси и сушись, пока не промокнешь. Им-то что, а у меня заботы. Урожай пропадёт — куры сдохнут.
От того, что смысл его слов ускользал, у Варвары Петровны заныло в ушах.
— Сосредоточься, — посоветовала она. — Что ты ходишь и раскачиваешься, как болванчик.
— Болванчик! — заревел стражник. — Правильно. Это пароль. Болванчик, отворись!
Дверь распахнулась со скрежетом. За дверью их поджидали ещё двое волосатиков с дубинами.
— Привёл? — недовольно спросил один. — Не мог по дороге сгинуть, браток. Сказали бы — отравилась леденцами. Теперь возись с ней, обеспечивай недостающим.
— Хотел петухом взвиться, — оправдался стражник, — да она сама не удосужилась. Куда-то навостырилась…
Дальше двое стражников повели Варвару Петровну под руки, а один брёл сзади и слегка её подталкивал. При каждом толчке она возмущённо оборачивалась и предупреждала: «Прошу обойтись без хулиганства, товарищи!» Стражники многозначительно переглядывались. Вскоре они очутились в просторном овальном зале, где в стены было вделано множество миниатюрных застеклённых окошечек. Не стена, а решето. Стражники с любопытством заглядывали в эти окошки, хохотали и кривлялись, выказывая полное удовольствие. Варвара Петровна терпеливо ждала, пока они натешатся. Один из стражников поманил её пальцем:
— Сюда! Сюда! Сама смотри! — На морде неописуемая радость.
Слегка заинтригованная, Варвара Петровна приблизилась и заглянула в окошко. И что же она увидела? Там была точно такая же камера, в какой она провела сутки, такие же на полу две доски, а на досках, склонив голову на грудь, сидел Толя Горюхин. Рядом с ним в такой же печальной позе склонилась над полом незнакомая девочка. Толя держал девочку за руку. Учительница почувствовала, что ей не хватает дыхания.
— Толя! — окликнула она негромко, голос ей плохо повиновался. — Мальчик дорогой, я здесь, с тобой!
Он не услышал. В отчаянии Варвара Петровна закричала в полную силу:
— Толя! Толя! Да что же это! Взгляни на меня!
Толя повернулся к девочке:
— Софа, у меня такое ощущение, что кто-то за нами наблюдает.
Девочка улыбнулась белозубой улыбкой:
— Это галлюцинации. Мальчики вообще довольно хрупкие создания, подверженные неврозам.
Толя был задет за живое.
— Не тебя ли хрупкий мальчик тащил через весь город на хрупких плечах?
— Это не моя вина. Моя психика была поражена целенаправленным облучением.
Варвара Петровна слышала их так хорошо, будто они разговаривали рядом. И ещё раз позвала, срывая голос:
— Толя! Горюхин! Да повернись же ко мне! Это я — твоя учительница!
Со стражниками приключился смеховой припадок. Они повалились на пол и корчились, точно в судорогах.
— Зовёт глухого! Га-га-га! — визжал один.
— Пуп надорвала, а он не слышит! — подхватывал другой.
— Потеха, ребяты! — не отставал третий. — Ори шибче, скорей лопнешь!
Варвара Петровна оторвалась от окошечка, повернулась к сбесившимся стражникам. Ей стало жалко их, не ведающих сострадания к чужому горю. Она на них не обиделась. Что взять с убогих духом?
— Проведите меня немедленно к Толе Горюхину! — потребовала она.
Стражники разом вскочили на ноги.
— Чего?! Давай двигай отсюда! Тот велел поглядеть — и ладушки. Давай, проваливай.
Варвара Петровна последний раз заглянула в окошко. Толя, кажется, задремал, а девочка стерегла его сон. Лицо у неё было по-взрослому сосредоточенное. Учительницу поразила какая-то неземная его одухотворённость.
— Крепитесь, дети! — подбодрила учительница, как будто они могли её услышать. — Мы выберемся из этой чехарды, уверяю вас!
Стражники вытолкали её в коридор.
— Неужели нельзя повежливее, без рукоприкладства? — обратилась к ним учительница, но ответа не получила.
Бравые волосатики все силы потеряли, пока смеялись, теперь клевали носами. В подземном переходе двое стражников распрощались со своим товарищем.
— Пропадёт по дороге, никто не осудит! — напутствовали они. — Скажем — в луже утопла.
Дальше не стражник вёл Варвару Петровну, а уже она поддерживала его за плечи. Он прямо падал на ходу. Чтобы проверить, не притворяется ли он, учительница прислонила его к стене и отошла. Стражник тут же начал сползать вниз. Глаза его были закрыты, на губах выступила пена. «Может, он заболел?» — подумала Варвара Петровна. Она медленно пошла по коридору. У одной из камер остановилась, заглянула в глазок. Такая же неуютная каморка, как у неё самой. А посреди каморки стоит коричневый пушистый медвежонок и улыбается ей приветливой улыбкой.
— Не пугайся! Меня зовут Гру-Гру. Я знал, что ты придёшь. Открой замок!
Варвара Петровна не собиралась пугаться. Подумаешь, говорящий медвежонок в камере! Она и не такое видела в этом подземелье.
— Как же я открою, если у меня нет ключа?
— Не надо ключа. На замке кнопочка, надави на неё посильнее и при этом скажи «Фрр!».
— Фрр?
— Да, да, только торопись. Жек уснул?
— Кто такой — Жек?
— Твой охранник.
— Спит как младенец.
— Это я его усыпил! — гордо сказал Гру-Гру. — Я им ещё не то устрою. Надолго они запомнят малыша Гру-Гру!
Учительница нашла кнопочку, сказала «Фрр!» — и тяжеленный железный замок щёлкнул и открылся. Медвежонок выскочил в коридор и весело рыкнул. На спине у него болталась бирочка с номером 3516. Первым делом медвежонок сорвал эту бирочку и яростно её растоптал.
— Ишь, понавешали всякой дряни! Ничего, главное отсюда смыться. Я с ними потом рассчитаюсь.
— Почему они вас тут держат? — поинтересовалась Варвара Петровна.
Медвежонок ещё разок рыкнул, проверяя голос.
— Я из пустыни, мадам, — сказал он с такой гордостью, будто объявил о своей принадлежности к царскому роду. — Они застали меня врасплох, когда я купался в дохлой реке. Притащили на свой вонючий пункт и собрались укомплектовывать. Но вышла осечка. Я им всю автоматику переломал. Теперь они её и за неделю не починят… Но всё это сейчас неважно. Сейчас мы устроим маленький весёленький побег. Кто за? Принято единогласно.
Варвара Петровна грустно покачала головой.
— Я не могу идти с вами, симпатичный Гру-Гру.
— Почему? Тебе здесь нравится?
— Я не имею права распоряжаться собой. В одном из этих мрачных склепов заточён мой ученик Толя Горюхин. Понимаете?
Медвежонок загрустил.
— Да, понимаю. Ты говоришь о мальчике с Земли… Но у него свой путь. Мы не должны ему мешать. К тому же скоро проснутся Жеки. У меня не хватит сил усыпить их вторично, я и так потратил авральный запас импульса «Ц» на это никчёмное дельце… Бежим, остались считанные минуты!
— Спасайся один, Гру-Гру!
Медвежонок задумался и стал удивительно похож на человека.
— Что ж, это, конечно, глупо, но я останусь с тобой. У жителей пустыни такие же представления о чести, как и у людей. Попытаемся освободить твоего Толю.
Миновав сладко похрапывающего на полу Жека, они быстро добежали до железной двери. Медвежонок отлично ориентировался в подземелье, он свернул в боковой проход. Ещё сто шагов — они возле камеры Толи. С замком медвежонок справился в мгновение ока.
Увидев Варвару Петровну, Толя не сдержал возгласа крайнего изумления. Учительница бросилась к нему и затормошила в объятиях. Толя покраснел, покосился на девочку.
— Хватит, Варвара Петровна, — попросил он. — К чему столько эмоций? Познакомьтесь — это Софа. Она инопланетянка и даст сто очков вперёд вашей любимице Клавке Зюзюкиной.
— У меня нет любимчиков, Толя, — строго возразила Варвара Петровна и тут же обняла и поцеловала Софу.
Девочка не выказала неловкости, напротив, с пылом отвечала на ласки. И это дало основание Толе лишний раз отметить, что все девчонки, увы, одинаковые, им бы только лизаться и сюсюкать.
— А где же Гру-Гру? — спохватилась учительница.
Оказывается, медвежонок из деликатности остался в коридоре. Услышав своё имя, он вошёл и поклонился.
— Меня зовут Гру-Гру. Я ваш друг. К сожалению, у нас нет времени на обмен любезностями, если мы собираемся исчезнуть из этого погреба.
— Гру-Гру стражников усыпил, — торопливо сообщила учительница. — Путь свободен. Мы можем бежать!
— Нет, не можем, — сказал Толя, вновь опускаясь на доски. — Вернее, я не могу бежать. Спасайтесь без меня.
— Что это значит, Толя?! — воскликнула Варвара Петровна.
— Субтильная какая-то компания, — буркнул медвежонок.
— Я связан обещанием!.. — Толя нахмурился. — Я много повидал за эти дни. Город полон несчастья и слёз, Варвара Петровна… Не знаю, чем сумею помочь, но я дал слово Глену.
— Какое слово? Какому Глену? Опомнись, Толя! Твои родители, наверное…
Толя поднял руку, словно собрался отвечать урок:
— Варвара Петровна, бывают обстоятельства, которые сильнее нас. Мне понятно одно, прежде чем что-то предпринимать, я должен повидаться со здешними властителями, с теми, от кого зависит судьба города и всей страны… Я не слепой и не жду ничего хорошего от встречи с ними. Но и уклоняться не намерен. Мне нет смысла бежать. Здесь, в темнице, я, как это ни глупо звучит, ближе всего к цели.
Вмешался медвежонок:
— Мальчик, ты горько заблуждаешься. Встреча с Беном Аморали тебе ничего не даст. После неё тебя сразу укомплектуют… Поверь, благородный сын Земли, путь спасения лежит через пустыню. Там есть силы, которые способны одолеть зло.
— Я уже был в пустыне, — спокойно ответил Толя. — И мудрый ваш вождь послал меня в город.
— Старец, дремлющий в пещере?!
— Когда я беседовал с ним, он не дремал.
С медвежонком произошла разительная перемена: он съёжился, как в ознобе, зацокал зубами и на глазах у всех уменьшился в размере почти вдвое.
— Не обращайте внимания, — попросил он тонким голоском. — Это реакция организма на колоссальную потерю энергии. Должен предупредить: Жеки очнутся ровно через пять минут.
Учительница попыталась ещё раз уговорить Толю бежать. С мольбой протянула руки к Софе.
— Девочка, ты же видишь, Толя не в себе. Он точно бредит! Помоги спасти его. Удалимся, пока не поздно, из этого ужасного подземелья!
Софа её не поддержала:
— Он не бредит, уважаемая Варвара Петровна. Он ведёт себя достойно. Разумеется, я остаюсь с тобой, Анатолий.
Варвара Петровна без сил опустилась на доски рядом с мальчиком. Медвежонок обвёл всех тоскливым взглядом.
— Вы и не подозреваете, какие испытания вас ждут. Но это красиво, и я тоже остаюсь. В конце концов, я достаточно покуролесил в пустыне с моими любимыми друзьями. Мне не о чем горевать.
Некоторое время все молчали. Каждый думал о том неведомом, что их подстерегает. Встречаясь взглядами, они улыбались друг другу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16