рабы дергали за веревку, пытаясь вдохнуть.
– Идиоты!..
Молл бегала туда-сюда вдоль их несчастного отряда, тыкая одного, шлепая другого, не в наказание, а в напоминание. Им ведь сегодня еще предстояло работать.
Когда Альф снова выкрикнул: «Левой!» – все подняли ту ногу, какую требовалось, хоть и не одновременно. Шеренга училась действовать заодно.
Паника не давала фибскому королю дышать во время ходьбы. Он не мог, просто не мог пережить еще один Долгий Путь. Лучше сразу лечь и умереть. Льешо подумывал о том, чтобы рухнуть на мостовую: пусть Молл удавит его, оплакивая потерю шести монет.
Но тут стало слышно, как впереди морские волны бьются о каменный причал, как мягко плещется вода под деревянными веслами. Пару раз Льешо заметил, как в тени домов мелькнул Стайпс. Однако у пиратов не было причины что-либо подозревать, и поэтому слежки они не заметили.
Альф скомандовал остановку и выстроил рабов вдоль края причала.
Вглядываясь в темную воду, тихо наплывающую на пристань, Льешо гадал, не потребуют ли от них вплавь добираться до пиратских кораблей, но Альф приспустил штаны и осчастливил море ярко-желтой струей.
– Весь день я вас ждать не буду! – бросил он мужчинам и мальчишкам.
В своих путешествиях Льешо приучился не терять ни единой возможности поесть, поспать или облегчиться. Альфу не пришлось повторять дважды. Скоро в ночи выгибалось уже шесть желтых потоков.
Пока мужчины справляли нужду, Молл куда-то пропала. Потом появилась вновь, раздавая направо и налево тычки, проклиная всех и вся.
– Пошевеливайтесь, увальни! Вы что, на пикник собрались? Нам придется плыть во время отлива, если мы вообще доберемся до корабля!
На самом деле им оставалось лишь сто шагов до самого большого судна, какое только Льешо видел в своей жизни. На его борту красовалась надпись: «Путеводная звезда».
– Товар, приобретенный для моего хозяина на Островах, – крикнула Молл таможеннику под аркой.
Значит, корабль не пиратский. Принц сомневался, что морские разбойники настолько обнаглели, чтобы открыто, совсем не прячась, появляться в Эдрисе.
Альф-пират отдал чиновнику кипу каких-то бумаг и стал одного за другим подводить к нему свежекупленных рабов. У каждого невольника таможенник проверял знак на груди, руке или плече, сверяя его с документами. Все было по закону, и Льешо захотелось кого-нибудь убить, сровнять рынок с землей и предать его огню.
Чиновник, не подозревающий о кровавых замыслах, поднес бумагу к груди Льешо, сверил отпечатки.
– Все водостойкие и пригодны для плавания, – хмыкнул таможенник, отдал документы обратно и повернулся к следующему клиенту, а Молл потащила невольников по трапу.
Наверное, они встретятся с пиратскими судами в море, где-то между Эдрисом и Островами, подумал Льешо.
Стайпс куда-то подевался: его нигде не было видно. Принц надеялся, что он вернулся к отряду и сейчас обо всем докладывает Каду.
Рабы тем временем стали спускаться в трюм. Под ногами заплескалась вода: ее было примерно по щиколотку. Единственная лампа почти ничего не освещала. Молл остановилась на лестнице, а Альф начал пробираться к длинной балке, к которой были приделаны металлические скобы. Пират взял свободную цепь, свернутую вокруг V-образного столба, подпиравшего палубу, и связал рабов друг с другом. Только последнего в шеренге, ближнего к люку, он приковал к балке.
Вот тебе и подготовка к быстрому бегству… Льешо понял, что они никогда не доберутся до Островов, куда направлялась «Путеводная звезда». Альфу нужно справиться только с одним замком, когда они будут удирать. Если же корабль получит пробоину, все невольники утонут – просто утянут друг друга на дно.
Закончив свое дело, Альф вместе с Молл поднялся по лестнице на палубу, прихватив с собой светильник. Когда он задраил люк, в трюме воцарилась полнейшая темнота. Петли завизжали от ржавой боли, потом грохнуло дерево о дерево – закрыли засов. Невольники находились ниже ватерлинии корабля: для света и воздуха не было ни окон, ни отдушин. Льешо подумал, что еще ни разу не оставался в такой кромешной тьме.
Ладно хоть, не в тишине… Рабы не разговаривали друг с другом, но тихие молитвы одного невольника смешивались с приглушенными проклятиями другого, стонами третьего и всхлипами четвертого.
Льешо сел, уперся подбородком в колени и обхватил их руками. Я пересчитаю все дни сезона, прежде чем заплачу, пообещал он себе.
Когда семьдесят семь дней лета закончились, он перешел на дни весны, а потом и зимы.
Как раз посередине зимы корабль покачнулся: они снялись с якоря. Льешо услышал громкие голоса моряков. Начальственный голос отдавал команды.
Итак, они в море. Где-то там, в ночи, под звездным небом, надрывался Тай, ворочая огромное весло. А Льешо, который должен его спасти, оказался на самом дне ада…
В сотый раз с тех пор, как Альф закрыл верхний люк, принц подумал, кто его дернул предложить столь идиотский план.
Несмотря на ужас, все переживания дня и почти забытый запах моря, равномерная качка убаюкала Льешо. В своих подсчетах он едва добрался до лета, когда запутался в числах и незаметно уснул.
Очнулся принц, когда в корпус корабля с резким стуком ударилась лодка.
Потом еще одна. И еще… Льешо разбудили панические крики других рабов, которые испугались, что судно получит пробоину и затонет. Однако принц понял, что разбойники никого топить не собираются: ведь груз в трюме принадлежал самим пиратам.
Вскоре над головами невольников со скрипом откинулась крышка люка. В трюм сунулась чья-то голова с густой черной бородой и в цветастом тюрбане, за ней показалась рука, держащая лампу. Потом пираты в красно-желтых штанах, сужающихся к лодыжкам, повалили вниз по лестнице. Впереди всех несся Альф с кривой саблей в зубах. Одной рукой он держался за лестницу, в другой сжимал ключ.
В неярком свете лампы Льешо неожиданно заметил, как один из невольников, самый последний из приобретений Молл, весь подобрался, готовясь принять знакомую боевую стойку. Он явно собирался напасть на пирата и отобрать саблю. Это могло сработать, будь Альф один, а так убьют и этого раба, и всех остальных заодно.
Притворившись, что хочет спешно убраться подальше от пиратов, Льешо упал рядом с приготовившимся к броску невольником, схватил его за руку и зашептал по-шански:
– Если он уронит ключ, мы все здесь сдохнем!..
Он повторил то же самое на гарнском, припомнив те немногие слова, которые успел выучить. Раб мог не знать этих языков: оставался еще фибский. Льешо глубоко вдохнул. Но прежде чем он сказал хоть слово, невольник расслабился.
Он едва заметно кивнул и внимательно посмотрел на принца, что-то для себя уясняя. Льешо это не понравилось. Как этот вероятный воин повлияет на его планы, еще предстоит решить. Пока что он согласился повременить с рискованными поступками. Альф так никогда и не узнает, что все они висели на волоске от катастрофы.
Пират подождал, пока невольники распутаются, и подошел с недовольным рычанием. В открытом море судно набрало слишком много воды – для корабля не слишком опасно, но скверно для товаров. Льешо решил, что именно поэтому людей поместили в трюм. Человеческая плоть загнивает не так быстро, как мука или солонина.
Кандалы, которыми приковали головного раба к балке, теперь скрылись под водой. Альф сморщился и потянулся за ними, неразборчиво рыча: сказать что-нибудь внятное ему мешала зажатая в зубах сабля. Но вот ключ повернулся в замке: кольцо раскрылось.
Альф тут же схватил саблю в руку и махнул в сторону лестницы.
– Сюда, или подохнете вместе с кораблем, – крикнул он и двинулся вперед.
Однако рабы все еще были связаны друг с другом. Льешо приказал себе не впадать в панику, зная, что если они разом кинутся к люку, веревки запутаются, и невольники останутся умирать в трюме.
Собрав все свое самообладание, он подождал, пока последний раб в шеренге последует за Альфом наверх.
Следующая палуба. Снова люк, и опять наверх: дальше шла длинная галерея, бывшее хранилище оружия. Бывшее – потому что самого оружия не оказалось. Между гамаками отдельными семьями помещались обычные пассажиры со своими пожитками. Сейчас они испуганно жались друг к другу.
– Пираты!.. – Страшное слово эхом рассыпалось по «Путеводной звезде», а сквозь толпы съежившихся пассажиров пробивались «красные штаны», сыпали проклятиями и размахивали саблями. Они не собирались возвращаться обратно в порт, а потому не брали рабов для рынка, только хватали мужчин, собираясь посадить их на весла.
На ходу морские разбойники распарывали тюки, роясь в них в поисках чего-либо ценного. Заплакала маленькая девочка. Льешо с ужасом увидел, как пират вырвал ее из рук родителей, схватил за ногу и ударил головой об пол. Закованный в цепи фибский король никак не мог остановить убийцу…
Альф не утруждал себя поспешным грабежом, а собирал новых пленников и отводил их к следующей лестнице, которая вела на верхнюю палубу, где ждало небо и хаос.
Под белым светом Великой Луны Лан команда корабля схватилась в рукопашной схватке с пиратами. Больше дюжины маленьких галер окружали громадную, но менее маневренную «Путеводную звезду». Купцы не собирались сдаваться и яростно дрались на палубе, умытой кровью пиратов и моряков. Сквозь лязг металла доносились крики раненых и хриплые стоны умирающих.
Дым, запах которого почувствовал внизу Льешо, вскоре повис над палубой черным густым облаком. Принцу приходилось видеть пожары раньше: он знал, что может натворить пламя за очень короткое время. Если ему суждено умереть, он предпочел бы море огню. Хотя лучше, конечно, не умирать вообще.
Альф продолжал тащить рабов вперед, не обращая внимания на кровавую резню, кипевшую вокруг. Льешо пригнулся, задыхаясь от дыма, и постарался идти так быстро, как только позволял впереди идущий мальчишка.
Вот какой-то моряк с «Путеводной звезды» подвернулся под руку дюжему пирату. Взмах сабли – и его голова слетела с плеч: из шеи прямо на скованных рабов хлестала кровь. Мальчик, идущий впереди Льешо, остановился со страшным криком, вскинул окровавленные руки к лицу, чтобы закрыть глаза, увидел, чем залиты ладони – и застыл на месте, бледный, как сама Великая Луна Лан.
– Вперед! – заревел Альф.
Льешо толкнул перепуганного мальчишку:
– Пригибайся и иди вперед, а то закончишь, как этот моряк!..
Принц не знал, дошел ли до мальчика смысл слов, но толчок на него подействовал: согнувшись в три погибели, он двинулся дальше. Льешо продолжал подталкивать паренька.
Пригибаясь, обходя стороной самых яростных бойцов, рабы почти бежали по скользкой палубе. Толстая веревка с узлами, завязанными через равные промежутки, служила лестницей, ведущей к пиратским лодкам. Перекинув одну ногу за борт, Льешо оглядел палубу, заваленную мертвецами.
Судя по всему, пираты собирались посадить рабов в свои галеры и выйти в море. Рядом с берегом такое делать было опасно: в городе полно стражников, а в порту – сторожевых судов, которые быстро перехватят маленькие челны разбойников, и тогда им всем конец. План должен был сработать, как и большинство других. Но бог мошенников, похоже, подменил карты.
Будто в ответ на мысли Льешо в серой дымке послышался знакомый голос.
– Эй вы, сажайте всех в лодки, пока флотские не заметили дым и не бросились на подмогу!
К рабам шагал мастер Ден собственной персоной – но с мечом, в широких полосатых пиратских штанах и в платке на бритой голове. Когда он приблизился, принц заметил еще и золотое кольцо у него в носу.
– За борт, ребята, живенько! Если не умеете летать, я бы посоветовал поторопиться слезть по трапу…
Ден ни единым взглядом не выдал, что узнал Льешо.
– Нужно потушить огонь!.. – крикнул ему юноша. Пламя рвалось в небо уже изо всех корабельных люков.
– Пожар потухнет сам, – заявил пират, похожий на мастера Дена.
– Магия? – с надеждой спросил Льешо.
– Вода, – усмехнулся бог-мошенник. – Когда корабль потонет, тогда и перестанет гореть… А теперь спускайся, пока я не передумал, а не то скормлю тебя рыбам!
Их не могло быть двое… Фраза мастера Дена, так похожая на угрозу скормить его свиньям на Жемчужном острове, подсказала принцу, что это действительно его учитель.
Однако, спускаясь по веревке в пляшущую на волнах пиратскую лодку, Льешо почувствовал, что его одолевают сомнения. А вдруг у старого плута есть двойник? Или принц так привык к мастеру Дену в роли учителя, что забыл о сути бога-мошенника – весьма предосудительной с точки зрения обычной морали?.. Какой урок он должен вынести из всего этого? Или весь путь от Жемчужного острова до Эдриса был всего лишь жестокой шуткой? Неужели ему суждено заплатить за все не только жизнью Тая, но и жизнями всех пассажиров «Путеводной звезды»… да и свободой Фибии тоже – если он не выберется из передряги?..
До Льешо вдруг дошло, что мастер Ден весьма нервничает. Он оглянулся через плечо, будто бы для того, чтобы подбодрить пиратов, но взгляд его был прикован к мостику. Принц посмотрел туда же – и едва не задохнулся от ужаса. Сражение продолжалось, и над всеми возвышалась зловещая фигура мастера Марко, который наблюдал за кровопролитной схваткой.
Льешо инстинктивно пригнулся, лихорадочно обдумывая ситуацию. Откуда здесь взялся маг? Ответ пришел внезапно: ведь они с колдуном соревновались в попытке найти Менара первыми.
Если Каду права, мастер Марко возвращался в Понтий в поисках Менара и тех пророческих стихов, что подскажут ему, как завоевать Небесные Врата.
Маг не смотрел в сторону принца: казалось, он вглядывался в пламя с гневом и ужасом, что заставило Льешо задуматься: а кто, собственно, подпалил корабль? Колдун умел вызывать огонь, но принц никогда не видел, чтобы он что-либо тушил магическими или иными средствами.
Мастер Марко часто совершал ошибки. Льешо решил, что поджог собственного корабля – один из самых незначительных его промахов. Впрочем, ничто уже не поможет невинным людям, которые в панике бегали по палубе, не зная, что хуже – море или горящий корабль…
Когда юноша снова посмотрел на мастера Марко, тот исчез, зато из огня поднялась гигантская птица.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63