Джейк эгоистично поблагодарил Господа за то, что он уничтожил все остальные платья Хелли, и мысленно отметил, что надо заказать ей новый гардероб. Наряды, которые будут выгодно подчеркивать ее изящную фигуру. Платья из лучших тканей, и обязательно прекрасное белье. При мысли о ее полных грудях, прикрытых тончайшим муслином, и длинных ногах в шелковых чулках на кружевных подвязках у Джейка затвердели бедра.Джейк засмеялся, почувствовав, как горячий нож вонзился ему в живот. Ему, право же, надо что-то делать со своими мозгами в отношении всего, что касается страсти. Лаская Хелли теплым взглядом, Джейк протянул ей руки.— И как себя чувствует мой пациент? — пробормотала Хелли, беря его руки и усаживаясь на краю кровати.Молниеносным движением Джейк повалил ее на себя и заключил в объятия.— Намного лучше, доктор.При этом он звонко и крепко ее поцеловал.— Джейк! — вскрикнула Хелли, вырываясь. — Что обо мне подумает твоя сестра!Она бросила на Пенелопу извиняющийся взгляд. Девушка смотрела на Хелли сузившимися глазами, и выражение ее ясно показывало весьма не лестное мнение. Презрительно фыркнув, она отвернулась.Хелли вздохнула. Визит Пенелопы в Нью-Йорк явно не улучшил ее отношения к ней.Не обращая внимания на явное неодобрение сестры, Джейк снова привлек Хелли к себе и громко поцеловал в ключицу.— Джейк! — взмолилась Хелли, покраснев как свекла. — Перестань! Ты еще слишком слаб для такого напряжения.— Хочешь провести интимное обследование, чтобы выяснить, насколько я болен? — спросил он с ухмылкой, выгнув бровь.При этом предложении Пенелопа побледнела.— Ты не можешь говорить серьезно, Джейк? — огрызнулась она, смерив Хелли своим зеленым взглядом с ног до головы. — Очевидно, лихорадка сказалась на твоем рассудке. В этом случае я немедленно пошлю Хо Яна за доктором Барнсом. В конце концов, доктор Варне — настоящий врач, а не что-то вроде… возвеличенной повитухи.От таких оскорбительных слов о ее медицинских способностях Хелли напряглась как кошка. Она уже открыла было рот, чтобы ответить, собираясь поставить эту избалованную девчонку на место, но Джейк твердо сказал:— Без смелости и блестящих медицинских способностей этой так называемой возвеличенной повитухи я задохнулся бы несколько дней назад, И только благодаря ее блестящему лечению, которое ты, как неблагодарный ребенок, хаешь, я сейчас перед тобой, а не на кладбище. Иначе ты не пела бы мне песенки, а стояла бы рядом с гробовщиками и бросала землю на мой гроб.Джейк крепче обнял Хелли за талию и, глядя на нее с нескрываемым восхищением, заявил:— И уж коли на то пошло, полагаю, что никто не заслуживает звания «доктор» больше, чем Хелли Гардинер, и нет другого доктора в мире, которому я бы добровольно доверил свою жизнь. Я обязан ей большим, чем могу оплатить, и горд, что я ее должник.Сердце Хелли наполнилось неистовой радостью. Вполне понятное нелестное мнение Джейка о врачах делало его похвалу еще более впечатляющей. А как он на псе смотрел! Никто никогда не смотрел на нее с такой нежной гордостью.При его словах Пенелопа покраснела, хотя, казалось, все еще была неуверена в медицинских способностях Хелли. Теребя оборку своего жакета, она пробормотала:— Пусть так, но и тогда все равно для женщины, не являющейся женой или матерью, неприлично видеть тебя неодетым.Джейк ухмыльнулся чопорному ответу сестры:— Возможно, это и неприлично, но я уверен, как дважды два четыре, что раздеваться перед прелестной женщиной гораздо приятнее, чем перед этим индюком, доктором Барнсом. Кроме того… — продолжил он, озорно подмигнув Хелли, — созерцать голого мужчину едва ли в новинку для доктора Гардинер. По ее собственному признанию, она видела их сотнями.Хелли внутренне простонала. Больной или не больной, он заслуживал пинка под зад за то, что дразнил ее ее же собственной ложью.— Сотнями? — Открыв рот, Пенелопа уставилась на Хелли с восхищенным ужасом. Она снова собиралась спросить о статистике, но затем быстро закрыла рот.— Сотнями, — подтвердил Джейк. — И, если ты не хочешь быть свидетельницей такого обследования, я полагаю, ты пас сейчас покинешь.Этой угрозы было достаточно, чтобы Пенелопа повернулась и направилась прочь из комнаты, кинув, однако, на прощание взгляд неодобрения.Когда дверь за ней захлопнулась, Хелли выскользнула из рук Джейка и открыла свою сумку.— Вы, мистер Парриш, греховодник, — побранила она Джейка.Она вышла за термометром, а, когда вернулась, Джейк схватил ее руку и сунул под простыню.— Хочешь посмотреть, каким греховодником я могу быть? О! Как он ее искушает! Ведь ей ничего так не хотелось, как разделить с ним его страсть и продемонстрировать, как сильно она его любит. Ио, конечно, она не могла этого сделать. Ведь она обещала Богу, что, если она спасет Джейка, никогда не будет заниматься этими любовными утехами ни с кем; кроме мужа. А так как они не женаты…Вырвав руку у Джейка, Хелли пробормотала:— Я обещала Богу, что никогда не буду предаваться плотским утехам.От удивления у Джейка отпала челюсть. Воспользовавшись моментом, Хелли сунула ему в рот термометр. Затем она крепко закрыла его; блокируя тем самым все протесты.В дверь постучали, и вошел Сет. При виде термометра во рту друга он остановился и с притворной невинностью спросил:— Скажите, Хелли, а что, эта штуковина так же хорошо действует и с этого конца тела?Джейк чуть не поперхнулся, и термометр неизбежно выпал бы у него изо рта, если бы у Хелли не было такой хорошей реакции.— Перестаньте дразнить Джейка, Сет! Вы же знаете, что он серьезно болен и еще слишком слаб, чтобы защищаться.С этими словами Хелли ободряюще потрепала Джейка по щеке и сунула термометр обратно в рот.— А, понимаю, он работает совершенно так же.От интереса у Сета блестели глаза.— Да.— Вы похлопали по щеке и просунули его в рот.— Сет! — выкрикнула Хелли, когда Джейк попытался выплюнуть термометр.Она прочно держала его на месте.— Все в порядке, любимый, это другой термометр, — успокаивала она его.— Правда, этот гораздо меньше, — поспешил на помощь Сет.— Сет, — проревела Хелли, когда Джейк снова выплюнул термометр и сердито уставился на нее.— Он был нисколько не больше.— О! И что же еще вы со мною делали, когда я был беспомощен и полностью в вашей власти?— Спасали тебе жизнь, неблагодарный! — рявкнула в ответ Хелли, пытаясь снова поставить ему градусник.Джейк упорно отказывался открывать рот.— Не подержать ли мне его, пока вы не вставите тот, другой?— Если он не будет слушаться, вполне возможно, придется к этому прибегнуть.— Ну уж нет, — промурлыкал Джейк, схватив Хелли за руку и притянув ее к себе. — Вы не доберетесь до моей задницы или какой-либо другой части тела, пока не расскажешь, что за обещание ты дала Богу.Хелли густо покраснела и глянула на Сета, который тактично углубился в принесенные бумаги.— Позже. Наедине.— Сейчас. Можешь прошептать детали мне на ухо.Их рты были в каких-то сантиметрах друг от друга. И Джейк собрал все самообладание, чтобы они не встретились.— Ведь шептать не запрещено?Придвинув рот вплотную к его уху, Хелли кое-как рассказала ему о своем обещании, От него приятно пахло мылом для бритья, и она едва удерживала нить своей мысли.Когда Хелли закончила свои объяснения, Джейк откинулся и хрипло рассмеялся.— Сет, — проскрежетал он.— Зови сюда судью Дорнера и преподобного Де Янга. Притащи, если потребуется. Они нужны мне через час.Сет уставился на Джейка, словно тот был не в своем уме.— Иди! Я собираюсь жениться на леди Миссионерке.— Джейк, — прошептала Хелли, когда Сет закрыл за собой дверь. — Ты ведь знаешь, что не обязан это делать.— Знаю. Но если ты меня хочешь, то я очень хочу на тебе жениться.Джейк легонько лизал ушную раковину Хелли, радуясь ее трепетной реакции.— Разве тебе, мисс Хелли Гардинер, не известно, что ты для меня все? Что я не хочу оставаться без тебя ни секунды? Ты согласна выйти за меня замуж, любимая?Хелли наморщила лоб, словно обдумывая его предложение.— Только, если ты скажешь мне, что означает «V». — И она указала на монограмму на наволочке.— Валентин, — проговорил он с болезненным выражением. — Моя мама была сентиментальной.— Но разве ты родился не в ноябре?— Девять месяцев спустя шестнадцатого, — ответил он с многозначительной улыбкой.— Я не понимаю… О!Она густо покраснела, когда до нее дошел смысл.— Абсолютно точно. Мои родители знали, как отпраздновать день святого Валентина. Не хотите ли справить его подобным образом, доктор Гардинер? В этом году и всех последующих?Хелли обняла его, притянула к себе и положила голову ему на грудь.— Я до боли хочу тебя! Да!— И все же не так сильно, как я тебя, — Джейк вздохнул и уткнулся в ее плечо. Они словно были созданы друг для друга. — Надеюсь, Сет поторопится. Я просто не хочу, чтобы ты нарушила свою клятву.В первый день 1866 года доктор Гардинер в своем плохоньком платьице стала миссис Джейк Парриш. Глава 23 Хелли стояла в холодном вестибюле и снимала лайковые перчатки цвета шоколада. Она провела вечер, проверяя строительство новых резиденции Миссии и больницы, и составила в уме список оборудования и запасов, которые потребуются после завершения строительства.Верный своей щедрой натуре, Джейк предложил заново отстроить резиденцию, а также примыкающую к ней больницу на сорок коек. Он настоял, чтобы оба здания строились из лучших материалов и лучшими строителями. У Хелли от одной мысли о том, во что это обойдется, по спине поползли мурашки. Бережливая по природе, она часто пыталась подсказывать, как сэкономить деньги, но Джейк только пожимал плечами и заказывал сверхпрочные материалы, утверждая, что дополнительные расходы ничто по сравнению с безопасностью Хелли.Хелли чувствовала, что всякий раз, как она думает о своем замечательном муже, ее сердце просто распирает радость. Она счастливейшая женщина в мире, так как ей удалось выйти за Джейка Парриша. В отличие от большинства знакомых ей мужчин, которых хватил бы апоплексический удар при одной мысли, что их жены практикуют медицину, Джейк гордился ее достижениями и никогда не забывал представлять ее всем, как «моя жена, доктор Парриш». И, хотя Хелли часто отлучалась на неотложные вызовы, иногда за счет их общих семейных вечеров, она ни разу не слышала от Джейка жалобы.Чувствуя себя поистине благословенной, Хелли положила перчатки на столик и стала снимать шляпку, предварительно посмотревшись в зеркало.Нынешняя шляпка отличалась от ее прежней, как бабочка от моли. Сделанная из бархата цвета меди и богато украшенная лентами цвета какао и золота, она была прелестной. Хелли погладила мягкую ткань и только потом положила ее на перчатки. Это был образец изысканного вкуса Джейка, как и все в ее обширном новом гардеробе.Когда она впервые увидела потрясающий выбор платьев и различных дамских аксессуаров, которые заказал для нее Джейк, Хелли чуть не лишилась чувств. Положительно грешно то, как он ее балует. Говоря о греховности…В равной мере она лишилась дара речи от шока и удовольствия, когда развернула потрясающий набор тончайшего нижнего белья. Ее тот же час охватило желание, так как при этом Джейк прошептал ей на ухо предложение испытать ее новые приобретения и подвергнуть его интимному обследованию.Впоследствии, как только Хелли ощущала шелковистые ткани, ласкающие ее кожу, она вспоминала ласки Джейка в тот вечер.Хелли была так счастлива в своей новой жизни, что весело переименовала дом Парришей в Эдем, чем побудила Джейка предложить новое применение для яблок. К несчастью, как и Еву в том библейском саду, Хелли тоже преследовал змеи, который делал все, чтобы вытолкнуть ее оттуда на грешную землю.Имя у него было Пенелопа.Тяжело вздохнув, Хелли отвернулась от зеркала. После многочисленных нагоняев и серьезных лекций от Джейка Пенелопа больше открыто не высказывалась против своей невестки. По существу, если ее не спрашивали о Хелли, она о ней вообще не говорила. А в тех случаях, когда она была вынуждена отвечать, довольствовалась односложными ответами. Что же до ее отношений с братом, то они стали прохладными почти до отчужденности.Именно эта последняя перемена тревожила Хелли больше всего. Хотя Джейк никогда не обсуждал создавшееся положение, она ясно видела, что отчужденность сестры доставляет ему боль.При мысли о злобном поведении Пенелопы Хелли ощетинилась. Будь она проклята, если позволит этой избалованной девчонке причинять боль ее несравненному Джейку. Он заслуживает любви и уважения своей сестры, и она добьется, чтобы он их получил.Приняв такое решение, Хелли стала обдумывать конкретные действия, чтобы вернуть мир в дом Парришей. Сейчас же. Пока не будет слишком поздно и отношениям брата и сестры не будет нанесен непоправимый ущерб. Хелли сосредоточилась перед неприятной встречей и прошла из вестибюля в музыкальный зал.Больше всего на свете Пенелопа любила музыку и большую часть утра проводила за фортепьяно, упражняясь в пенни. Но сегодня комната был пуста.— Хо! — крикнула Хелли, выследив китайчонка в дальнем углу холла.Малыш с быстротой снежного кома появился рядом с ней. Отвесив Хелли почтительный поклон, он поинтересовался:— Хо нужен мисси Парриш? Хелли кивнула:— Ты не видел Пенелопу?Упоминания этого имени было достаточно, чтобы Хо принял выражение давно выстраданного мученичества. Он что-то пробормотал по-китайски и закатил глаза к небу.— Мисси Пенелопа у себя в комнате. Она сказать, что больной. — При этом китайчонок презрительно хмыкнул. — Хо сказать только, что у нее дурной голова. У нее уже неделю дурной голова. Всегда дурной голова.Хотя Хелли была слишком скрытна, чтобы высказывать свои мысли, про себя она согласилась, что последнее время Пенелопа страдала «дурной голова» больше, чем обычно. Она так часто ворчала, что лицо ее превратилось в маску постоянного неудовольствия.Хелли поблагодарила Хо и направилась к золовке, планируя по дороге свои действия. Если Пенелопа действительно больна, неплохо бы и осмотреть ее. Если нет и она просто дуется, как подозревает Хо Ян, то им предстоит давно просроченный разговор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43