Кажется, ее становилось меньше.
«Похоже на... фильтр, – с трудом подобрал я подходящее слово. – Кровь просачивается куда-то... Что это за чертовщина?! Старик, ты знаешь?»
«Кровь собирается под ареной. В бассейн».
«Собирается? Зачем?!»
«Н-не уверен... не знаю».
Хранитель замолчал. Но мне показалось, что он знает. Или о чем-то догадывается, но не хочет сказать.
«Не молчи, старик. Ради всего святого для тебя, ответь! Зачем все это? И чего еще здесь ждать?»
Думаю, если бы я закричал, мои соседи все равно ничего бы не заметили. Слева стоял блондинистый амбал и, покачиваясь, смотрел перед собой. Не уверен, что он видел хоть что-нибудь. А вот рыжий худой парнишка, что жался спиной к столбу, дрожал всем телом и всхлипывал. Колоритная парочка. На победителей совсем не похожи. В странные игры играет Смерть, и у нее то еще чувство юмора.
«Крис, у меня нет твердой уверенности...»
«Плевать!»
«Когда-то я слышал о подобном месте... давно. Сам я ничего такого не видел и... я не поверил, что такое может быть».
Хранитель говорил с трудом, через силу. Возможно, его тоже мутило от вида выпотрошенных мертвецов и запаха скотобойни, которым пропитались камни двора.
«Чье это хозяйство? Кому это нужно? Говори!»
И Хранитель ответил:
«Я знал расу, что использовала чужую кровь для своих... ритуалов. Но им не надо было так много крови. Может, появились последователи?»
«Или изменился ритуал».
«Возможно, наши предположения дополняют друг друга», – не стал спорить Хранитель.
«Хотел бы я потолковать с этими... охочими до чужой крови! Взглянуть бы на них...»
Я только представил, что мог бы сделать с таким любителем красненького, и тут же услышал:
«Одного ты уже видел».
«Когда?!»
И я завертел головой. Соседи на любителя похожи не были.
«На алтаре. Вам еще так понравилось плавать в обнимку!»
Я так удивился, что не сразу придумал достойный ответ.
«Жаль, не знал этого раньше. Задавил бы гаденыша еще на берегу».

15

Тирэлл. Охотник из клана Кугаров
Ни хосты, ни я не заметили, когда ущербный выскользнул из каморки и оказался посреди коридора.
Старший из хостов поднял на пленницу кнут, двое других теснили ее копьями, а последний... Он был уже мертв. Это его тело захлопнуло решетку.
От сонной лени ущербного не осталось и следа. Он двигался, как атакующая арусга. Одно, казалось бы, легкое касание, и жертва падает, не заметив своей смерти. Арусга – это длинная безногая тварь, что жрет все подряд, если оно живое и теплое. Так арусга отращивает себе крылья. И ее очень трудно убить. Потом, когда крылья отрастут, убить арусгу еще труднее. Но крылатые арусги живут всего несколько дней. И ничего не едят. Только спариваются и... убивают тех глупцов, кто помешал им.
Еще один хост упал. Я не видел, что чужак сделал с ним, но так падать может только мертвый. Пока его сосед поворачивал голову, чтобы посмотреть, что случилось с приятелем, смерть добралась и до него. Жало копья вошло третьему под мышку и застряло в теле. Удар швырнул раненого к решетке напротив, и шипы проткнули ему руку и бок.
Хосты давно уже не надевали доспехи. Не пленников же им опасаться? Носить на себе лишнюю тяжесть не хотелось никому. Особенно в такую жару. Проверка прибудет только вместе с караваном. Вот тогда хосты напялят все положенное железо. А пока даже старший был только в кожаной юбке и безрукавке.
Беспечность – плохое оружие. Это знает любой т'анг. А хосты... Им три раза можно наступить на хвост, и они три раза забудут.
Один вырвавшийся пленник – и двое охранников уже мертвые, да и третьему жить осталось совсем немного.
Старший хост зашипел и отпрыгнул в сторону. Он оставил задыхающуюся пленницу и направил кнут на безумца. Но пленник, вместо того чтобы замереть, а потом покорно упасть на колени, вдруг покатился по полу. Под ноги хосту. И старший сам упал! Но так и не выпустил кнута. Рукоять была с петлей и крепко держалась на запястье.
Ущербный выскользнул из-под падающего тела и был уже на ногах, пока хост только пытался подняться. Но не поднялся. Еще один удар – ногой по ребрам – швырнул его на прутья решетки.
Рыжий т'анг, такой же недавний пленник, как и ущербный, вмешался в чужую драку. Он схватил хоста за ногу. Охранник рванулся, пытаясь подняться, но рыжий держал крепко. И словно не замечал, что шипы на решетке ранят его. Ударить кнутом хост не успел. Ущербный прыгнул ему на спину и свернул шею.
Это была самая странная драка, какую я только видел. Быстрая и жестокая. Хотя мягкотелые редко бывают такими быстрыми. Еще они никогда не бывают такими жестокими и равнодушными. Чужак даже не злился на хостов и не радовался своей победе.
Раненый хост остановился передо мной, чтобы удобнее ударить копьем. Этот глупец подошел близко к решетке и повернулся ко мне спиной. Я не стал гадать, в кого он хочет ударить – в Зовущую, что стояла ближе, или в чужака, что был за ней. Мои руки все сделали сами: одна вцепилась в древко копья, а другая дотянулась до запястья. Пришлось прижаться к решетке, но что такое несколько царапин в обмен на жизнь Зовущей. Вот так и я вмешался в чужую драку. Я подумал, что ущербный сумеет уклониться, а вот т'ангайя, оглушенная кнутом и тесным ошейником... не знаю.
Хост довольно живучая тварь. Мало смертельно ранить его, надо обязательно убить, пока он не убил тебя. Кажется, чужак быстро понял это. Одним прыжком он оказался возле раненого. Такого прыжка не постыдился бы и я сам. Рукоятью кнута он отбил копье в сторону. Когда только успел взять кнут и как не побоялся колдовского оружия?
А свободной рукой мягкотелый ударил хоста по морде. Один только раз ударил, и хост подох. Потом чужак вытер пальцы об его жилетку и отошел. Кажется, убивать для него так же привычно, как для водоноса набирать воду.
Я смотрел на мертвое тело и не верил своим глазам. Убил... пальцами, на которых нет когтей... Не думал, что ущербные могут так.
Теперь я понял, как этот выжил в Чаше Крови. Он опасная добыча и плохой враг. Не хочу, чтобы у меня был такой. А тот, кто назовет меня трусом, пусть сначала выпьет Чашу Крови и оставит за собой трех мертвых. А потом мы поспорим – словом или ножом, когтем или клыком – и решим, кто из нас прав.

16

Зовущая из клана Кугаров
– И что дальше? – Не дождавшись ответа, я спросила еще раз: – Что дальше, чужак? Они мертвы, а мы живы. Пока живы. Думаешь, тебе этих простят? – Я толкнула ногой стражника в черно-белой юбке. Он лежал ближе остальных. – За ними ведь придут. И что тогда? Что ты будешь делать?
Сперва мне показалось, что чужак не может говорить. А он просто привык долго думать перед каждым ответом.
– Нужно уходить.
Голос чужака был низким и хриплым, а говорил он так, что я с трудом поняла его.
– А другие стражники? Ты забыл про них? Думаешь, они пустят тебя к воротам, а потом легкого пути пожелают?
– Они не бессмертные.
Он тоже тронул ногой мертвое тело. То самое, в полосатой юбке.
– А ты?
– И я не собираюсь жить вечно.
Чужак будто не заметил, что я насмехаюсь над ним. Он посмотрел в сторону лестницы, прислушался.
Я тоже. Никто пока не шел по ней.
– Ты можешь остаться, женщина. Если хочешь. А я ухожу.
Так разговаривать с Зовущей! Но зарычать на обидчика или ударить его я не успела. Послышался еще один голос:
– Я тоже не хочу оставаться! Выпусти меня!
Это сказал т'анг из клана Котов. Он стоял у решетчатой двери и следил за беседой двух свободных пленников. Как смешно это звучит! Он и все остальные были «несвободными», запертыми в тесной норе, а вот я и чужак – «свободными», хоть между нами и свободой были вооруженные охранники и несколько запертых дверей. А ведь были еще и ошейники!..
– Выпусти! – попросил рыжий т'анг, вцепившись в прутья решетки.
Из его сжатых кулаков начала капать кровь.
Чужак неторопливо подошел к нему и, наблюдая кровавую капель, стал прислушиваться к чему-то. А может, он думал, нужен ему попутчик или лучше уйти одному?..
Не знаю, как он смог открыть дверь. Но решетка поползла в сторону, и рыжий одним прыжком выскочил на середину коридора. Словно боялся, что чужак вдруг передумает и захлопнет дверь.
– Я тоже не хочу оставаться!
Это было так неожиданно, что я оглянулась. И увидела Кугара. Он стоял возле решетчатой двери и смотрел на меня. Ел глазами. Пожирал. Его взгляд напомнил мне Адри. И я шагнула к Кугару. Тон нетерпеливо зарычала. Кажется, ей все равно, кто потрется об ее шкурку. А вот мне – нет! И наваждение закончилось. Я отвернулась и посмотрела на чужака. Уж его-то Тон не считает подходящим самцом.
– Я тоже хочу уйти!
В голосе Кугара было много рычания. Похоже, он давно уже не разговаривал.
Кугар все еще стоял у двери и сжимал прутья решетки. Он старался не смотреть на меня. А кровь текла и текла по его пальцам.
Я не должна была звать его. А он – откликаться на мой зов. Мы оба понимали это, но все-таки забылись. На один удар сердца всего...
– Выпусти его! – потребовала я у чужака.
– Ты уверена?
Не думала, что он хоть что-то заметит. Говорят, что ущербные никогда ничего не замечают. А этот... Да, мне не хотелось, чтобы какой-то Кугар крутился рядом, когда Адри не будет возле меня. Но если Кугар хочет выбраться из клетки, то нельзя его в ней оставлять.
– Да. Выпусти! – повторила я. – Он из моего народа.
Чужак фыркнул. Совсем как Адри. И ударил кнутом по решетчатой двери. Та открылась.
Кугар переступил через хоста и вышел.
Ни я, ни Кугар благодарить не стали. За что благодарить-то? За свободу, которой не было? Или за жизнь, что могла скоро погаснуть?
От копья или от кнута стражника. Убийцам стражников нет пощады. И разбираться не станут: кто убивал, а кто стоял рядом. Никого из нас не оставят в мире живых. Может, только меня не станут сразу убивать...
– Ты не уйдешь без нас!
Всего несколько шагов до лестницы. И там начнется путь к свободе. Или к смерти. Но этот путь перекрыли две пары рук. Настолько длинных, что почти соединялись в середине коридора.
Сквозь решетки первой каморки тянул руки воин из клана Медведей. А ему навстречу тянулась похожая пара рук. В каморке напротив сидел соплеменник Медведя. Про этих т'ангов говорят, что их легче убить, чем заставить не делать того, что взбредет в их лохматые головы.
Хотя «легче убить» – это только так говорят. Даже одного Медведя убить очень трудно. Не хотела бы я прорываться сквозь пару таких рук. Или лучше сказать «лап»? Даже если и прорвусь – если еще прорвусь! – про встречу с хостами можно уже не думать. До нее ведь дожить надо, а это у меня не получится. Если приласкают четыре медвежьи лапы, а ошейник не даст измениться и исцелиться...
Удача улыбалась мне – я шла последней. Передо мной – Кот. (Так я решила называть рыжего т'анга.) Вторым был Кугар. Охотник. А первым шел чужак. Вот ему и решать, как заставить Медведей пропустить нас.

17

Тирэлл. Охотник из клана Кугаров
Ущербный стоял посреди коридора и смотрел на одного из Медведей. Того, что привели вместе с ним. А потом взял и открыл его каморку.
Огромная светло-желтая туша боком протиснулась в дверь. Высокому т'ангу пришлось пригнуть голову. Потолки здесь низкие. Хосты никогда не вырастают в таких великанов. Даже среди т'ангов Медведи самые высокие.
А еще они только притворяются медлительными и неповоротливыми. Я всего лишь моргнул, а Медведь уже был рядом с чужаком. Нависал над ним меховой глыбой и не уступал дорогу. Если чужак думал, что на свободе Медведь забудет о соплеменнике, то он совсем не знает т'ангов. А выпускать еще одного Медведя ущербному не хотелось.
Понятно, чего он боялся. Рядом с Медведями всегда идут неприятности. А когда этих т'ангов двое... Врагу не пожелаю таких попутчиков!
Не знаю, как мягкотелый будет справляться с одним Медведем. Нечего и надеяться сдвинуть эту тушу. А еще раз лезть в чужую драку я не собираюсь. Лучше вернусь обратно, чем прикоснусь к Лохматому. Если еще успею прикоснуться!.. Нет уж, пусть чужак сам справляется, если хватило ума открыть каморку Медведя. А я посмотрю, чем это все закончится.
Долго ждать не пришлось. Все закончилось быстро.
Второй Медведь тоже выбрался в коридор. Но этот был моложе первого. Такой же лохматый, длиннорукий, только темнее и уже в плечах. Но и ему приходится гнуться под низким потолком.
– А теперь – наверх!
Ну и голос у чужака! Я скорее догадался, чем понял, что он сказал.
Старший из Медведей тут же отошел в сторону, уступая дорогу. Затем пристроился за чужаком. Младший – за соплеменником.
Спорить с ними из-за места? Я еще не выжил из ума. И не настолько одичал здесь. Помню, на кого можно рычать, а на кого лучше молчать. Я могу пойти и за Медведями. Мне все равно, каким умирать – вторым или четвертым. Со всеми охранниками нам не справиться. Выбраться за стену? Не стоит и мечтать. Не понимаю, зачем я пошел охотиться на арусг?
Может, мы так напугаем хостов, что они прикончат нас сразу?..

Не ожидал, но у нас получилось!
Переходы, крутые лестницы, запертые двери – все осталось позади. Там же остались еще восемь стражников. Две руки, как привыкли считать хосты. Только у них по четыре пальца на руках. Вместо пяти или шести, как у всех т'ангов. Ущербные, что с них возьмешь, кроме вонючей шкуры.
Правда, у чужака тоже пять пальцев на руках. И эти руки неплохо потрудились по пути наверх.
Удивительно, как быстро он договорился со старшим Медведем. Будь они из одного клана, я бы и удивляться не стал. Подумаешь, разговор без слов. Такое часто случается между т'ангами одной крови. Я тоже так умею. Приходилось говорить, не открывая рта, с братом или сестрой во время охоты. Когда голос мог спугнуть добычу. И отца я «слышал». А с матерью мог «говорить». И с матерью матери.
Но тут другое: мягкотелый и Медведь. Они ведь из разных кланов. И даже из разных народов. А понимают друг друга без слов. Взгляд, жест – и один нападает, отвлекая врага, а другой добивает. Младший из Медведей тоже попытался помочь, но чужак отшвырнул его назад. «Не путайся под ногами!» – сказал. И это Медведю! А Старший так глянул на Младшего, что тот проглотил рычание и перестал помогать, когда не просят.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50