Качество супер, рекомендую 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

..
Поверить в такое было еще труднее. Я несколько раз отворачивалась, смотрела на других, потом опять на него, но его сущность, его тайная половина оставалась той же самой.
Вожак был Люуй-я.

«Приносящий Удачу, Отмеченный Дорогой, Гонимый Ветром, Не Знающий Покоя... У него много имен – каждый клан, каждый народ называет его по-своему.
Его боятся и ненавидят, изгоняют и проклинают. Им восхищаются, его благодарят, о нем помнят, его ждут и зовут. Одно из его имен – Странник, другое – Путник.
У него много врагов – и живых, и уже покинувших мир живых. У него мало друзей – еще живых и много уже покинувших мир живых. Кого-то он убил сам, кого-то предал, кого-то оставил умирать позади, когда Дорога опять позвала его.
Его враги счастливее его друзей – враги обретают покой после встречи с ним, а друзей ждет все, что угодно, но только не покой, а в конце те и другие покидают мир живых.
Люуй-я редко рождается в нашем мире. И в этом наше счастье. Те, кто искали встречи с Люуй-я, никогда не находили его.
«Если ты когда-нибудь встретишь Люуй-я...»
Помню, наставник тогда долго молчал. Просто сидел, смотрел прямо перед собой и молчал. В тот последний сезон он часто стал так замолкать. Он был старым, мой наставник, он быстро уставал и много отдыхал, но он был лучшим из всех чарутти! Мне, как всегда, не хватило терпения дождаться, когда он опять заговорит со мной, и я спросила, зная, что могу и не получить ответа:
– Что тогда делать?
– У меня нет для тебя совета. Если ты встретишь Люуй-я... ты сама решишь, кем стать для него: другом, врагом или отойти в сторону с его тропы.
Тогда я еще не входила в убежище и даже не слышала о тайном городе Хранителей. Прежде был Ритуал.

– Город позовет вас, выберет одного или двух, позволит войти вашему духу и только потом примет ваше тело. Или не примет...
Так говорил наставник, постукивая пальцами по натянутой коже томта.
– Я пойду впереди – мой дух, а тело останется здесь. Кто сможет, тот пойдет за мной. Кто не сможет, не хочет или боится... Таким лучше не идти.
Спокойный, негромкий голос наставника и шепот томта. Их все труднее различать, они сплетаются друг с другом, как змеи в сезон зова. Все чаще мне казалось, что наставник давно уже молчит, а томта говорит с нами его голосом. Или это ветер говорит. Или песок. Или древний город под песком.
Нас было четверо. Четыре ученика чарутти. Надежда клана и... его проклятие. Мы сидели лицом к наставнику, слушали голос-рокот – наставника? Томта? Ночи, что подкралась незаметно? – и ждали, когда город древних позовет нас.
Я не заметила, когда это началось.
«Слушайте свое дыхание... слушайте, как бьется ваше сердце... найдите самый спокойный уголок внутри себя... войдите в спокойный уголок... идите... идите... ищите-ищите вход... входите... идите вниз... вниз... вниз...»
Я все еще слышала слова, голос наставника, но темноты под веками уже не было. Я куда-то быстро бежала. Или падала?
Ударил томта...
Песок под ногами.
Яркий свет.
Нет теней.
Склон холма и что-то большое на склоне.
Темно. Опять темно! Чей-то сдавленный стон справа, тяжелое дыхание. Удар томта. Стараюсь вернуться туда, к холму, дышу ровно и спокойно, как меня учили.
Удар томта. Еще раз...
Склон холма.
Ворота. Лежат на склоне.
...две створки больших ворот. Запертые. На створках рисунок. Странный. Непривычный. Два больших треугольника – по одному на каждой створке – вместе образуют большой квадрат. Каждый треугольник – это ажурное плетение из тонких светлых нитей. Широкая кайма из мелкого ажурного узора и большое треугольное поле, где переплелись цветы, листья, фигурки людей и животных. Все это располагалось на темных воротах и было таким... сияющим, таким... красивым. Самым красивым, что я видела в жизни. В этих рисунках был какой-то смысл, но я не могла понять его. Я очень старалась, но понять не сумела.
Кашель. Слева от меня кто-то прочищал горло.
Тяжелое дыхание.
...ворота уменьшаются. Меня уносит от них.
Нет! Не отвлекаться. Дышать ровно и спокойно... ровно и спокойно... ровно... спокойно... спокойно...
Удар томта.
Ворота приближаются... увеличиваются... становятся прежнего размера. Но они изменились: рисунок на створках затерт, почти неразличим, видны только два треугольника, разделенные двумя широкими (в мою ладонь) светлыми полосами. Створки вздрагивают и... не открываются. На них песок, груда камней. Как же мне попасть внутрь?
Темнота.
Удар томта. Дыхание.
Частые удары. Сердца? Томта?
«Дышать ровно и спокойно, – напоминаю себе. – Ровно и спокойно... спокойно...»
Створки ворот вздрагивают. Еще раз. И еще. Песок осыпается с них, камни скатываются. Что-то толкает ворота изнутри, распахивает их. За воротами темнота.
Темно.
Шаги.
Удар томта.
Ступеньки ведут в темноту. Много ступенек вниз. Истертые посредине. По ним прошли сотни, а может, и сотни сотен ног. Впереди просторная каменная комната. Я вижу ее. Я иду к ней. В комнате темно. Но это темнота вечера, а не ночи. Где-то должна быть еще дверь или ворота, чтобы уйти из пустой комнаты еще ниже. Мне не надо оставаться в ней. Откуда пришло это знание, почему я верю ему, мне неведомо. Я не останавливаюсь, я иду вперед...
Стон.
Тяжелое дыхание.
Шаги.
Удар томта.
Коридор. Вниз. Вниз и еще вниз. Поворот вправо, потом влево. Я иду по коридору вниз. Он темный впереди и... светлый возле меня. И вот он – выход. Простор! Вокруг меня ночь и простор. А я могу лететь, если захочу. И ночь примет меня и даст крылья. Нет, это не ночь, это вход в большую пещеру. Надо мной нет неба, надо мной только камень. И внизу тоже камень. Много камня. И мне нужно вниз! Идти, а не лететь. Широкий карниз выступает из стены пещеры, и я спускаюсь по нему. Там, внизу, город древних.
Я знаю, что там должен быть Город, но вместо него вижу узор из спутанных ярких нитей: синих, зеленых, желтых, оранжевых, красных, фиолетовых. Узор часто меняется, не остается долго прежним: то растягивается в ширину и становится плоским, как вышивка мастеров нити, то становится глубоким, будто вырезан на камне. Нити шевелятся, извиваются... Нити сплетаются в узлы и узоры. На них больно смотреть, но и не смотреть не получается. И все это разноцветное безумие творится в оглушительной тишине и в обжигающе холодной темноте. Яркие, очень яркие краски! От них болят глаза. Нужно закрыть их...
Темнота.
Шаги. Справа.
За спиной тоже шаги.
Удар томта.
Дыхание. Ровное... спокойное...
Холм. Зеленый. Это не песок! Из тела холма появляются короткие зеленые пальцы. На каждом пальце тонкие желтоватые когти-крючки. Среди пальцев появляется что-то еще: светлое, острое, как копье, оно пробивает себе путь наверх, раздвигая в стороны когти-крючки. Вот оно стало выше пальцев с когтями... в два, в три раза выше. Копье светлеет и растет, трескается на верхушке. Трещин все больше, они ползут от верхушки до середины копья, и... открывается цветок! Огромный прекрасный цветок. Светло-желтый, как солнце в середине дня. Лепестки блестят, так же песок блестит под белой луной. Смотреть на цветок хочется еще и еще. Это чудо жизни. Это как рождение детеныша.
Но долго смотреть на цветок я не смогла. Он исчез. Исчез и зеленый холм. Он превратился в овал.
Черный овал.
Маска.
На черной маске ярко-белым и ярко-красным нарисован рот. Красные полные губы чуть приоткрыты, а между ними полоска белых зубов. Но вот рот широко открывается и проглатывает крошечную фигурку Ипши.
Наставник! Нет!..
Чей-то испуганный вопль – губы складываются в удовлетворенную улыбку. Не сразу узнаю свой голос. Зачем я кричала, не ведаю. Ушедший из мира живых редко возвращается. Только чарутти может его вернуть. Ненадолго. А я не чарутти. У меня не получится.
«Вперед!»
Слышу приказ наставника и радостно спешу на всех четырех. Скорее, еще быстрее! Губы все ближе. Размыкаются... И я вдруг понимаю, что губы не в краске, а в крови. Мне стало страшно, захотелось остановиться, но меня несет, будто в спину дует сильный ветер.
«Вперед!» – приказывает наставник.
Бегу. Выкладываюсь в отчаянном прыжке и...
Зубы сомкнулись, не задев мои задние лапы.
Я успела. Моя кровь не окрасила губы Стража, что перекусил многих неосторожных и нерешительных.
Это наставник поделился со мной воспоминаниями, и я увидела неосторожного и даже узнала его – один из старших учеников.
А впереди появился бело-голубой овал.
Еще одна маска.
Полоса сверху вниз – обозначила нос. Маска приближается, полоса становится выпуклой, дает тени. Выше носа появились еще две черты – будущие глаза.
«Скорее, пока они не открылись!»
Спешу! Пластаюсь в прыжках! Лапы скользят, теряют опору. Краем глаза замечаю, как дрогнули веки...
Прыжок! Отчаянный и невозможный. Как от ямы живущего-в-песке.
Холод.
Лапы подгибаются. Ледяные зубы вцепились в кончик хвоста...
Прыжок!
...не удержали.
Я свободна.
Хочется остановиться и посмотреть, от чего я убегала.
«Не оборачивайся! Вперед!»
Не оборачиваюсь.
Передо мной простор, светло-оранжевое поле. На поле растет низкая трава. Кустики желто-оранжевой травы с колосками, похожими на язычки огня. Ветер колышет их, и они легко сминаются под лапами, гладят мое брюхо. Тепло и приятно. Бегу дальше. Трава становится выше. Трогает за плечи, тянется к глазам...
Огонь!
Это поле огня, и каждая травинка – это язык пламени!
Я хочу остановиться, повернуть...
«Вперед!»
Приказ наставника хлестнул испуганную Ипшу внутри меня, обжег сильнее, чем огненная трава.
И я побежала. Уже на двух.
Быстрее!
Огонь поднимается.
...от колена и выше...
Быстрее!!
...подбирается к груди.
Еще быстрее!!!
...тянется к плечам.
Вперед!
...плещется у горла.
«Беги! Не дыши!»
Бегу, сжав зубы, а где-то впереди мелькает фигура наставника.
...огонь почти у глаз.
Закрываю их и бегу. Бегу!..
Прохлада.
Тишина.
Огонь что-то пел, но понимаю я это, когда остаюсь далеко от него.
КРИК. Справа от меня.
Удар томта.
Еще и еще раз.
Частые удары. Сердца? Томта?
А впереди уже что-то белело. Это была женщина в просторном длинном одеянии, каких не носят т'ангайи. Женщина танцевала, медленно и плавно шла по кругу, раскинув руки в широких рукавах. А еще она поворачивалась вокруг себя. Похоже, плясунья не касалась ногами земли.
Я была почти рядом с ней, когда плясунья остановилась, а потом начала кружиться в другую сторону. Ее длинные волосы летали, закрывая лицо, а мне так хотелось увидеть его!
Плясунья исчезла.
И опять замелькал узор из цветных спутанных нитей. Но был он уже не такой яркий и занимал не все пространство, а только часть. Большую часть слева. А правая часть оставалась пустой. Без рисунков. Гладкая желтовато-серая поверхность. Между узором и пустотой вытянулась широкая светлая лента.
Мне было интересно, что же это такое, и я мыслями потянулась к наставнику.
«Это так ты видишь город, канал и незастроенное место за каналом. Я тоже так видел все в первый раз».
Каким наставник стал видеть город, я так и не узнала.
Не успела.
«Пора возвращаться», – позвал наставник.
Но возвращаться мне не хотелось. Что-то манило меня, притягивало, и я начала спускаться. Город обещал мне силу, звал меня, и я пошла на зов.
«Нет! Тебе рано! Назад!»
И в глазах сразу потемнело от мысленного крика наставника.
Темно.
Удары томта. Частые...
Шаги. Сдавленный кашель.
Темно. Спираль лестницы пронизывает темноту. Узкая красно-оранжевая лестница. Узкие треугольные ступени. Нога едва помещается на ней.
Наверх! Скорее наверх!
Кажется, лестнице не будет конца.
Удар томта.
Тоннель. Узкий и длинный.
Скорее вперед!
Удар томта.
Тоннель поворачивает.
Еще быстрее!
Удар томта.
Шаги. Сдавленный кашель.
Тоннель опять меняет направление. Я бегу прямо на красный огонь. Глаз Карающей подмигивает мне и... светлеет.
Удар томта.
Кашель. Слева.
Стон. Справа.
Серая стена. В ней темные арки.
«Скорее! В одну из них!»
Спешу на голос наставника, и... шипы цепляются за свод арки.
«Вперед!»
Бегу на полусогнутых лапах. А лаз становится все ниже и теснее. Страшно застрять в такой норе.
Я выползла из нее, обдирая шкуру на плечах, и опять увидела тоннель. Сбоку он пересекался еще с одним. Увидела я и широкие пологие ступени, что поднимались куда-то из моего тоннеля. У каждой ступени выгрызли середину – кусок, похожий на половинку луны. Укусы были совсем свежими: острые и блестящие. Я бы не смогла подняться по такой лестнице. Не хотелось идти за тем, кто сделал такое с камнем. Не нужен мне такой попутчик. И ступени мне эти не нравились.
Я пробежала мимо них, будто за мной гналась та маска, с зубами.
Впереди был выход. Я знала это... откуда-то. И мне надо было успеть, пока его дверь не задвинулась.
«Скорее! Беги!!»
Кажется, никогда я не бегала так быстро.
Я почти успела.
Дверь еще не закрылась. Осталась узкая, совсем узкая щель. Четырехлапая в ней застряла бы. Двуногая – тоже. И я в прыжке начинаю изменяться.
Мне тесно. Мне нечем дышать. Шерсть сползает и остается на камне. Выдыхаю и, ломая ногти, вытаскиваю себя из щели. Обдираю кожу на боках и коленях, но выбираюсь на волю. Кости занимают свои места, ребра распрямляются. Вдыхаю свежий, вкусный воздух. Каждая мышца дрожит от напряжения. Но я свободна!
СВЕТ.
Взошло солнце.
Солнце?! Но ведь только что ушла третья луна... Белая... Куда делась ночь?!
Стон. Справа.
Поворачиваюсь. Теперь уже можно.
Тхалт-Ту.
Я увидела, что он сидит, смотрит на солнце широко открытыми глазами. И не моргает.
С той ночи, с ночи первого ритуала, глаза Тхалт-Ту больше не видели солнца. Город забрал его зрение и дал Силу его рукам. Руки Тхалт-Ту стали видеть болезнь в теле других, усыпляли боль и изгоняли ее. Только себе он не смог помочь...
«Третий Страж коснулся его», – сказал тогда наставник.
Я обернулась на его голос и увидела... Один из нашей четверки. Самый сильный, самый быстрый, самый нетерпеливый. Его слова всегда злили меня, а насмешки задевали...
...он лежал на спине, широко раскинув руки, а из-под закрытых век текли кровавые слезы. Из его носа тоже текла кровь, и из ушей, и изо рта. Кровь впитывалась в песок, и текла она давно – песок вокруг него стал темным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50


А-П

П-Я