— Еще одно одолжение, Конни. Позвони Барбаре Фон. Я к ней сейчас заеду.Она пристально уставилась на меня:— У нее тоже есть фотография?— Угу.— Ты собираешь коллекцию?— Вовсе нет. Я просто иду по следу.— Ха! Он идет по следу!— Ха-ха. Так позвонишь?Она глубоко вздохнула:— О'кей, хоть ты и сбрендил, — и захлопнула дверь. * * * Барбара Фон не вышла, когда я нажал на кнопку звонка, а лишь спросила из-за приоткрытой двери:— Мистер Скотт?— Да. Конни звонила вам?— Да. Тишина.Это было неприятно. Я прочистил горло и мягко спросил:— Она сказала вам про фотографию? Вы мне говорили, что Брэйн шантажировал... вы говорили...— Вы ее хотите?— Да, мисс Фон. Если вы не возражаете. Я... это что-то вроде следа. Может быть, я и вам помогу.— О Боже, — вздохнула она и просунула в щель фотографию того же размера, что и врученная мне раньше Конни, потом тихо затворила дверь.Я бросил беглый взгляд на фотографию, попытался вообразить, как за дверью покраснела Барбара Фон, и почувствовал себя паршиво, словно я был подонком.Я быстро доехал до дома Холли на Берендо, вошел и зажег свет. Фотография Холли лежала на полу у двери, где я ее уронил перед тем, как схватиться с Датчем и Флемом. Усевшись в гостиной в кресле, я внимательно разглядывал три красивые фотографии. Потом сжег их и спустил пепел в унитаз. Не хотелось рисковать и таскать опасные фотографии с собой. Не думаю, чтобы девушки пожелали заполучить их обратно. И лучше было сжечь их, чем позволить кому-либо завладеть ими.Выйдя из дома, я забрался в «бьюик» и поехал в центр города. Увидев телефонную кабину, я остановился, отыскал монетку и набрал номер отеля «Спартак». Мне хотелось снова услышать прелестный нежный голос Холли Уилсон.Послышался гудок, потом скучающий голос ночного клерка Брауна.— Соедини меня с моими апартаментами. Это — Шелл Скотт.— Обязательно. Ты там кого-нибудь прячешь? — ехидно спросил он.— Ага. Гарем. Из девушек разных национальностей.Ничего не ответив, он соединил меня с моими апартаментами. Я услышал один гудок, второй, третий... Что, черт возьми, делает эта девица? Опять принимает ванну?В конце концов я занервничал и задергал рычагом телефона. Браун подсоединился, и я спросил:— Ты не ошибся номером, приятель? Никто не отвечает.— 212. Это же твои апартаменты? — холодно парировал он.— Ага. Попробуй еще раз.Он попробовал, а я напрягал слух, ожидая, когда снимут трубку, но так и не дождался. Я снова попросил Брауна:— Сделай мне одолжение. Сбегай в мои апартаменты и посмотри, есть ли там кто-нибудь, ладно?Он рассмеялся. Браун был несчастлив в браке и радовался, когда женщины доставляли неприятности другим парням. Сейчас он спросил:— Твой гарем крутит динамо, а?— Кончай трепаться, — проворчал я. — Беги быстрей. Получишь пятерку. У тебя ведь есть ключ?Он отсутствовал несколько минут, потом я снова услышал его голос:— В квартире никого нет.— Ты уверен?— Конечно. Я всюду заглянул, даже в ванную комнату.— Ладно, спасибо, Браун. Пятерка за мной.Я повесил трубку, чувствуя себя опустошенным. Я же велел Холли ехать ко мне домой. Может, она не поняла? Меня вдруг пронзила мысль: уж не сбежала ли она совсем на этот раз? Однако я отбросил эту мысль как несуразную. А не могла ли она отправиться в мой офис? Ключи ведь были в связке, которую я ей дал.Я бросил еще одну монетку в щель и набрал номер своего офиса. В общем-то я не ожидал ответа, и все же настроение у меня упало, пока раздавались долгие гудки. Целую минуту я слушал их — унылые, одинокие, затем повесил трубку.Оставался еще один шанс — отель «Джорджиан». Она могла поехать и туда. Однако, когда я поговорил с дежурным клерком, спросив у него как про Амелию Бэннер, так и про Холли Уилсон, стало ясно, что Холли нигде не было. И я не знал, где ее искать.Может, это ничего и не значило. Я повторял это снова и снова, но так и не смог убедить себя.Я набрал номер телефона отдела по расследованию убийств. Я не надеялся застать Сэмсона в такой поздний час, но рассчитывал узнать у кого-нибудь, есть ли что-либо новое по делу Роджера Брэйна.Холли могла поехать в управление полиции. Обратиться за помощью. Очень может быть.Когда на другом конце линии подняли трубку, я сразу узнал голос Сэмсона. В это время ночи он обычно уже спал в своей постели. Но его присутствие на службе не насторожило меня.— Привет, Сэм! — сказал я. — Здесь Шелл.— Шелл! — Его голос взорвался в моем ухе. — Господи Боже мой! Я думал, что тебя убили.Я нервно хохотнул:— Я сам так думал, Сэм. Но я слишком глуп, чтобы умереть. Ты знаешь: только храбрые, молодые и красивые...— Где ты находишься, черт тебя побери?— В телефонной кабине на бульваре Санта-Моника. Решил вот позвонить и...Он опять прервал меня все еще встревоженным голосом:— Ты в порядке?— Да, в порядке. Спасибо за заботу, Сэм. Я, пожалуй, поступил не правильно, сообщив Мэйсу о его двух подручных, а не в полицию. Но я был немного не в себе. К тому же это личное дело между мной и Мэйсом, ведь я считал, что это он наслал на меня своих громил.— Каких громил? О чем ты говоришь?У меня возникло какое-то легкое опасение, но я не придал ему значения и продолжал:— Я думал, ты уже знаешь. Почему ты решил, что у меня неприятности?— Ты разъезжаешь на машине с пулевым отверстием в ветровом стекле и еще спрашиваешь?— Ах это? Это случилось ранним вечером, Сэм. Кажется, целый год назад. Кто-то стрелял в меня на дороге Лома-Виста и удрал.— И ты кровоточил все это время?Тут только до меня дошло. Меня словно оглушило, и я не мог говорить целую минуту. Моя рука, держащая трубку, задрожала, желудок свело судорогой.— Сэм, — хрипло начал я. — О чем ты говоришь? Что значит: кровоточил? Как ты узнал о пулевом отверстии в моей машине?— Не об отверстии, а об отверстиях. Их три.— Сэм, черт побери! Говори же наконец.— А, черт. Мы нашли твою машину. С тремя отверстиями в ветровом стекле, сиденье было залито кровью. Глава 20 Я не желал поверить услышанному. Холли... Прелестная, пышненькая. Необыкновенная Холли. Этого просто не могло быть. Я вспомнил ее обольстительные губы, тонкую талию, полные груди, пышные бедра, красивые длинные ноги. А как она моргала длинными ресницами неистовых фиалковых глаз...— Как она, Сэм? Где она?! — заорал я.— Где кто?— Холли. Холли Уилсон. Девушка.— Кто такая эта Холли Уилсон?— Сэм, как ты не понимаешь? Она была в моей машине. Это... должно быть, это ее кровь. Я дал ей свою машину. Она была в ней.Сэм молчал с минуту, потом еле слышно проворчал:— Господи Боже мой!— Где она? Или ты не знаешь?— Шелл, успокойся. Машина была пуста. Я думал, что в ней был ты. Там не было никого.— Когда вы нашли машину?— Да только что, несколько минут назад. По моему приказу половина полиции ищет тебя. Тебя, Шелл. Не какую-то там женщину. Я-то думал, что ранили тебя.— Спасибо, Сэм. — Я представил себе, как он волновался. Я-то не пережил бы, если бы с ним случилось нечто подобное. Мне и так было тошно. Я спросил: — Где обнаружили машину?— У твоего отеля на Норт-Россмор. Припаркована наперекосяк, недалеко от парадного входа. Я подумал, что тебе пришлось остановиться внезапно. Голливудский патруль обратил внимание на то, как твоя машина была запаркована, и остановился проверить, а потом сообщил нам. Никто, похоже, не видел и не слышал, что произошло.Я мысленно обругал себя, что послал Холли в своей машине к себе домой. Если бы я хоть чуточку соображал, особенно после того, как в меня стреляли днем, я бы не допустил такого.Однако никого не оказалось ни в моем «кадиллаке», ни поблизости. Если бы Холли убили, ее нашли бы в машине. Так говорил я себе. Может, она все же цела и невредима. По крайней мере, жива.Но если она ранена или убита, это произошло по ошибке. Ведь именно я должен был находиться в моем ярко-желтом красавце «кадиллаке». Кому-то я выставлю крупный счет, и мне не терпелось сделать это.— Сэм, — сказал я, — я сейчас приеду.В управлении полиции я мало чего узнал нового после того, как Сэм пришел в себя от шока из-за моего вида. Однако я убедился, что Сэм действительно встревожен: в большой стеклянной пепельнице на его заваленном бумагами письменном столе лежали две изжеванные сигары. Одна была выкурена примерно на дюйм, вторую он даже не курил, а просто изломал, нервничая.И сейчас он дожевывал третью длинную черную сигару.— Ребята из Голливуда занимаются этим, но рапорт, естественно, поступил и к нам, — сообщил он и попытался улыбнуться. — Я сильно переволновался из-за тебя. Ведь и мне могут понадобиться твои услуги при разводе с женой.Он хотел шуткой поднять мне настроение, но напрасно старался, ибо все мои мысли были о Холли. Я спросил:— Неужели никаких следов? Ни намека, что с ней случилось?Он поскреб свои волосы серебристо-стального цвета:— Да не волнуйся ты так. У нас было мало времени. Мало ли что могло произойти. Если она была ранена, то могла поехать в больницу. Мы уже проверяем это, а также таксомоторные компании и все остальное. Послушай, Шелл, мы же искали не ее, мы пытались найти тебя. Скоро мы, должно быть, узнаем что-нибудь.Я с ним согласился, но без особой уверенности.Неожиданно Сэм спросил:— Шелл, ты думаешь, что там кровь этой Холли? Я хочу сказать, ты уверен, что ее подстрелили?Я нахмурился:— Кого еще? К чему ты клонишь?— Просто спросил. Ты, похоже, неравнодушен к ней?— Конечно, неравнодушен. Что вы обнаружили на сиденье в машине?Его зубы вонзились в сигару, мышцы на его мощной челюсти вздулись, но он промолчал.Я поднялся:— Ну, я побегу. Уж очень длинная выдалась ночь. Вы продолжите поиски?— Обязательно, Шелл, сам знаешь.Пожав его крепкую ладонь, я ушел. Меня бесконечно тревожила судьба Холли, но мне не к чему было бегать кругами, заглядывая под кровати. Полиция лучше справится с этим, а предстояло еще сделать кое-что. Может, удастся убить одним выстрелом двух зайцев.Где-то еще обретался на свободе испуганный убийца.На это ушло чертовски много времени, и все же в конце концов я дозвонился до самого Фелдспена. Когда я объяснил ему, чего хочу, он взъярился и отказал наотрез. Однако я постарался убедить его:— Послушайте, мистер Фелдспен, вам это будет полезно не меньше, чем мне. Подумайте? — И я дал ему немного времени на раздумья, а потом продолжил: — Я буду вам очень признателен. Я как-то уже выполнял одно ваше небольшое поручение, помните? Теперь в любое время, когда вам понадобится частный сыщик, я к вашим услугам.Без всякого вознаграждения. Только дайте знать, и я сразу же примчусь. Договорились? Помолчав немного, он ответил:— Ладно. Поезжайте на студию. К вашему приезду я все улажу.— Спасибо. — Я повесил трубку и пустился в путь.Никогда раньше я не бывал в студийных просмотровых залах. Это было что-то новенькое для меня. Я сидел совсем один в затемненной комнате. Заспанный киномеханик прошел в кабину. Зал был рассчитан примерно на пятьдесят зрительских мест, но кресла стояли пустыми, и от всей этой обстановки у меня забегали мурашки по спине. Очень странно было смотреть фильм в глубокой тишине, когда никто не хрустел поп-корном, не шептался, не шастал туда-сюда по проходам и не перебирался через твои ноги на соседнее кресло.И некому было смеяться над смешными репликами, и некому было переживать в драматические моменты. Были только луч света за моей спиной, мелькание кадров на экране и шумы, воспроизводимые звуковой дорожкой.Я смотрел бесплатное кино по личному распоряжению босса, и это вовсе не было забавно. Мне было плевать на сюжет и умный диалог, я высматривал лишь сцены, в которых появлялась Холли Уилсон.Это был последний фильм, в котором она весьма недурно сыграла одну из вторых ролей, и назывался он "Генерал говорит «нет». Когда она впервые появилась на экране, у меня ком застрял в горле, но я неподвижно просидел в кресле до конца. Киномеханик быстро поменял пленку, и я еще полтора часа смотрел предыдущий фильм Холли — «Радуга на небе».Уже через двадцать минут я сполз на краешек сиденья и впился глазами в экран.В аппарате позади меня пленка крутилась со скоростью примерно девяносто футов в минуту, и сцена, привлекшая мое внимание, длилась не больше секунды или двух. Холли Уилсон выглядела неотразимой, благодаря сочетанию ее природной красоты, усилий голливудского гримера и умелой работы оператора. Ее волосы были аккуратно зачесаны вверх в роскошной прическе, а выразительно подрисованные губы открыты в полуулыбке. Ее глаза смотрели чуть вправо от меня, и на ее коже сверкали капельки воды после только что принятого душа. Ее тело было завернуто в белое махровое полотенце. Теперь я знал, где я видел раньше почти такой же кадр.— Достаточно, спасибо! — крикнул я и пошел к выходу.Киномеханик сообщил мне, что съемки «Радуги на небе» закончились в сентябре почти два года назад, а на экран фильм вышел в марте следующего года.Встречный ветер свистел в отверстии в переднем стекле, когда я ехал в город и думал, не слишком ли много стрельбы было уже этой ночью. И надеялся всем сердцем, что Холли жива и здорова.Теперь уже проделки Роджера Брэйна не были для меня тайной. Мне оставалось лишь уточнить кое-какие подробности, и в этом мне мог помочь кто-нибудь со студии «Магна». Я выбрал Пола Кларка и поехал к нему на Гувер-стрит в Голливуде, отыскав его адрес в телефонном справочнике.Я позвонил, потом забарабанил в дверь. Совершенно неподходящее время для нанесения визитов. Наконец из-за двери послышался голос Кларка:— Что за дела? Кто там?— Я, — не очень вразумительно ответил я и тут же поправился:— Шелл Скотт. Мне нужна информация, Кларк.Последовало продолжительное молчание, и я вообразил, что он ругает меня последними словами. Наконец он сказал:— Заходи. О Господи! В такое время!Я услышал щелчок дверного замка и увидел, как внутри зажегся свет. Я ждал, когда он меня впустит. Но дверь не открывалась.В конце концов Кларк крикнул:— Заходи же! Ты собираешься стоять там всю ночь?Я повернул ручку двери и вошел.У Кларка оказалась небольшая однокомнатная квартира, занимавшая половину двухквартирного дома с кухней со стороны черного хода и комбинированной гостиной-спальней сразу за входной дверью. У правой стены стоял деревянный туалетный столик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20