Потом зашел бы Маркус и. выяснив, что она не в форме, подбросил бы дров в камин, сел к ней на постель, и начали бы они разговаривать.
Джудит с усилием улыбнулась и последовала за приятельницами в зал, где играли в мушку.
Часы в прокуренном зале пробили двенадцать, когда Маркус в Даффи-клубе прикончил свою порцию джина с водой и встал.
— Куда? — спросил Питер Уэлби, наблюдая за клубами дыма из своей глиняной трубки.
— Я должен встретиться с братом жены, — сказал ему Маркус. — Он должен быть сейчас у Уайта.
— Мне нравится этот Давенпорт. Приятный парень, — заметил Питер, тоже поднимаясь.
Он выбил трубку и передал лакею, который отнесет ее к стойке бара, где поместит в специальную ячейку. Там она будет дожидаться очередного визита хозяина.
— Я, пожалуй, пойду с тобой. — Питер взял свою трость и задержал взгляд на пустом бокале. — Как ты думаешь, достаточно гадости мы уже влили в свои желудки?
— Скорее нет, чем да. Во всяком случае, бокал приличного портвейна, думаю, нам не повредит, — ответил Маркус.
Себастьян играл в фараон, когда прибыл зять. Он стабильно выигрывал, но как-то беззаботно, с шуточками, так, что высокую горку жетонов и ассигнаций рядом с ним вроде бы никто и не замечал.
Банковал Грейсмер, и тут он увидел, что к столу приблизился Маркус. На мгновение их взгляды встретились, и Грейсмер вновь — уже в который раз — почувствовал под ложечкой противный холодок, как и в то утро, давным-давно, когда Керрингтон застал его с Мартой.
В прозрачных глазах графа вспыхнула ненависть. Маркиз встретил ее с холодным насмешливым презрением и посмотрел на Себастьяна.
— Себастьян, может быть, сделаете перерыв на пару минут? Мне пало с вами поговорить.
— Конечно. — Себастьян беззаботно перебирал карты. — Это мой последний круг, я уже заканчиваю…
Грейсмер снял верхнюю карту с колоды и открыл ее. Это был трефовый валет. Он положил его справа.
— Ну, вот все и кончено, — вздохнул виконт Миддлтон, толкая к нему пачку ассигнаций, лежащих рядом с его червовым валетом.
Граф снял вторую карту: король пик. Его он положил слева.
Себастьяну было весело. У него лежал туз. Он не уставал удивляться своему продолжающемуся везению и весело сказал:
— Да это все преходящее. Завтра же спущу все до нитки. Леди Удача — дама капризная.
Грейсмер взял лопаточку и толкнул к Себастьяну три ассигнации по пятьдесят гиней.
— Но вы не можете сейчас вот так встать и уйти, Давенпорт, Надо дать партнерам отыграться.
Что-то в голосе Грейсмера заставило Себастьяна насторожиться: раздражение, которое этот опытный игрок был не в силах скрыть. Себастьян бросил на него беглый взгляд и понял, что Грейсмер ожидает, что следующий заход будет его.
Себастьян примирительно пожал плечами и сел в кресло Граф начал сдавать и предложил:
— Прошу делать ставки, джентльмены.
Себастьян положил две ассигнации на семерку треф. Остальные тоже сделали свои ставки.
Грейсмер открыл первую карту и положил семерку треф справа от колоды.
Себастьян молча толкнул к нему его выигрыш. Граф улыбнулся и встретился с холодным взглядом Керрингтона.
— Попробуйте еще один заход, Себастьян. Может быть, вам снова повезет, — посоветовал Керрингтон.
Себастьян покачал головой.
— Не сегодня, милорд… Я к вашим услугам.
Он последовал за Маркусом к креслам у камина.
Грейсмер подложил семерку треф. Себастьян ожидал этого, хотя и не понял, как это было проделано. Себастьян знал много всяких трюков с картами, а вот сейчас пропустил. Догадывался, что Грейсмер придумает что-нибудь в этом роде, но проглядел. До сих пор Грейсмер играл по правилам, да и ставка-то была всего сто гиней. Что же заставило его выигрывать таким способом? Может быть, это просто тренировка, чтобы не потерять форму, как у них с Джудит? Или не может простить проигрыша, хотя бы и малого, человеку, которого решил ощипать?
Себастьян знал, что добился своего: Грейсмер наметил его в качестве очередной жертвы. Теперь надо усыпить его бдительность цепочкой последовательных выигрышей и проигрышей, пока не закрепится Джудит. Тогда у графа не возникнет никаких вопросов по поводу ее присутствия у карточного стола. Дело в том, что у мошенника никаким искусством не выиграешь. Жульничеству можно противопоставить только еще более хитрое жульничество. Себастьян еще поработает вместе с сестрой, еще как поработает… но торопиться не следует. И придется на проигрыши выделить больше средств, чем раньше предполагалось.
Приняв такое решение, Себастьян выбросил Грейсмера из головы, взял со столика бокал портвейна и с улыбкой обратился к Маркусу:
— Так что это за незаконченное дело, Маркус? Признаюсь, я сильно заинтригован.
— Я просто вам должен, — ответил Маркус и тоже взял бокал. — Сколько вы заплатили за лошадей Джудит?
— Немногим больше четырех сотен, — беспечно отозвался Себастьян. — Удачно выторговал.
— Прекрасно. — Маркус откинулся на спинку кресла, — А за кабриолет?
— По-моему, двести пятьдесят. Это, конечно, грабеж, но я решил не возмущаться.
— И совершенно правильно, — поспешил заверить его Маркус. — Если вас устроит, я мог бы дать вам чек в мой банк на шестьсот пятьдесят гиней.
Себастьян поперхнулся портвейном:
— Зачем?
— Но в данном случае вы действовали как торговый агент своей сестры.
— Да, конечно… но… О… — Наконец-то до него дошло. — Вы неправильно меня поняли, Маркус. Я просто покупал лошадей и кабриолет, а оплатила все Джудит, до единого пенни.
— Джудит?! — Маркус мгновенно выпрямился. — Не надо так шутить со мной, Себастьян. Мне прекрасно известно, что вашей сестре неоткуда взять такую сумму. Я недавно проверял все ее счета.
Он поставил бокал на стол.
— Я согласен с тем, чтобы Джудит имела своих лошадей и экипаж, но, как вы понимаете, расходы на это должны быть полностью моими.
Себастьян нахмурился. Куда же он забрался, в какие дебри? У него просто выпало из памяти, что Маркус не знает о материальной независимости Джудит. Ну хорошо, а как сейчас быть? Не может же он взять у Маркуса эти деньги. Это будет вообще черт знает что! После минутного размышления он спохватился:
— Вы где-то ошиблись, Маркус, В арифметике. Уверяю вас, моя сестра умеет выкручиваться. Может быть, она на чем-то сэкономила? Джудит, — добавил он с добродушной улыбкой, — берет совсем немного денег и буквально творит с ними чудеса.
— Откуда же она их… — Вопрос застыл на губах Маркуса, он все понял.
»Господи, как мог я быть таким наивным? Слепым? Значит, я ограничил ее в средствах, и она вновь принялась за старое».
— Я понимаю это так, что источником доходов Джудит являются ее карточные выигрыши. То есть она возобновила игру с высокими ставками. Ответьте мне, прав я или нет? — Голос у Маркуса был ровный, ни единого намека на то, что он кипит от гнева.
Себастьян взглянул на зятя; было очевидно, что водить его за нос бесполезно. Абсолютно бесполезно.
— А что вы хотели? Чтобы Джудит приняла ваши унизительные условия? Вы ограничили ее расходы и тем самым оставили ей единственный путь.
Маркус пропустил сказанное мимо ушей. Ровным голосом он продолжил:
— Вы можете сказать, сколько моя жена может вот таким способом получить за неделю?
Себастьян прикусил нижнюю губу:
— Это будет зависеть от того, где она будет играть и насколько нужны ей деньги. За хороший вечер она может сделать не меньше тысячи, не привлекая ничьего внимания. Разумеется, много больше, если играть на Пикеринг-стрит.
Маркус чувствовал, что в голове у него сейчас что-то изорвется.
— В общем, она взялась за старое?
— Поймите, Керрингтон, Джудит не такая, как другие женщины. У нее есть гордость, возможно, больше, чем у всех остальных. И если вы попробуете подавить ее волю, она будет сражаться не на жизнь, а на смерть! Никто, понимаете, никто никогда в жизни ею не командовал. Она никогда ни от кого материально не зависела. Если бы вы ей больше доверяли, ничего подобного не случилось бы.
— Я очень вам признателен за то, что вы сейчас сказали. — Маркус встал. — А теперь я прошу меня извинить. Мне надо разыскать вашу сестру. Все это произвело на меня такое сильное впечатление, что я ощущаю острую необходимость поделиться этим с ней.
С тяжелым сердцем Себастьян наблюдал за Маркусом, как тот, твердо ступая и держа голову подчеркнуто высоко, вышел из зала.
Брак сестры с самого начала был хрупким сооружением. И вот сейчас оно дало трещины. Можно ли здесь что-то поправить, покажет будущее. Но в любом случае у нее есть брат, и, несомненно, очень скоро Джудит понадобится его помощь. Выпив еще один бокал портвейна, Себастьян в ожидании развития событий отправился домой.
Глава 20
Маркус шагал по безлюдной улице. Ночь были темная, но ему сейчас было все едино — что ночь, что день. В душе клокотало жуткое варево: равные пропорции гнева, разочарования и еще чего-то, что можно было бы квалифицировать как печаль или сожаление. Сожаление, что вот разрушилась его вера в то, что их брак, построенный на песке, возможно было перенести на цементный фундамент. А он уже стал освобождаться от недоверия, начал испытывать к жене по-настоящему теплые чувства. К ней самой, а не к ее телу. И вдруг все мигом сгорело, остался один пепел.
»Значит, ей от меня нужно только одно — деньги. И если их недостаточно — она и думать не думает, в какое положение поставит меня, себя, — просто делает то, что хочет. Лицедействует, как всегда. Ни малейшего желания стать моей женой в полном смысле этого слова, как-то приспособить свой образ жизни, как-то попытаться понять, что у нее теперь есть определенные обязанности, что положение ее обязывает. Нет, она только пыталась использовать преимущества этого положения. Она использовала меня, причем с самого начала».
На углу Дюк-стрит и Пиккадилли от столь грустных размышлений его заставили оторваться какие-то крики. По тротуару двигалась группа молодых людей примерно возраста Чарли. В общем, золотая молодежь. Они шагали рука об руку, пьяные, и размахивали бутылками с бургундским. Один из них изредка палил в воздух из какого-то старинного пистолета. Этот шум привлек внимание полицейского. Он вышел из переулка и высоко поднял фонарь, чтобы рассмотреть, что там творится. Это было его ошибкой. С диким гиканьем банда рванула вперед и мгновенно окружила этого человека. Выкрикивая ругательства, они издевательски начали гонять его по кругу, награждая тумаками.
Наконец-то гнев Маркуса — а он достиг к тому времени уже наивысшей точки кипения — нашел выход. Он ринулся к ним и, прорвавшись в центр круга, начал работать тростью. Работал он хорошо, да и трость была крепкая. Дебоширы вначале опешили, потом попытались оказать сопротивление, но тщетно. Один парень, у которого лицо уже было запито кровью, бросился вперед с половиной разбитой бутылки в руке. Но Маркус цепко схватил его запястье и вывернул руку. Негодяю было достаточно только взглянуть маркизу в глаза, как он выронил оружие и вместе со своими дружками позорно бежал.
— Подонки! — раздраженно бросил Маркус, отбрасывая ногой разбитую бутылку. — У них есть деньги и время, а пот заняться нечем. Их бы в армию года на два, там бы из них сделали людей.
Полицейский с ним согласился, но нервничал: избавитель показался ему опаснее нападавших. Бормоча слова благодарности, он поспешил ретироваться.
Маркус подходил к особняку семейства Херон на Керзон-стрит, нисколько не успокоившись. Он услышал звуки музыки, поглядел на ярко освещенные окна и поморщился, У входа отдал распоряжение дворецкому подать карету дели Керрингтон.
Его встретила улыбающаяся хозяйка бала, польщенная, что маркиз удостоил ее бал своим присутствием. Маркусу стоило больших трудов соблюсти приличия, но Аманде Херон все равно было ясно, что мыслями достопочтенный маркиз Керрингтон сейчас где-то в другом месте, и. судя но его лицу, это невеселые мысли. Она была рада, когда Маркус, извинившись, направился прямо в игорный зал, бросив по пути беглый взгляд на танцевальную площадку.
Джудит среди танцующих не было. Не было ее и в главном игорном зале. «Возможно, здесь для нее ставки слишком низкие», — с горечью подумал он, направляясь в следующий зал. Не успев ступить на порог, он сразу же услышал смех Джудит.
— Салли, ну что за позор! Ты снова попалась. Кик ты могла пропустить эту уловку?
— А это потому, Джудит, что уже поздно, — оправдывалась Салли. — У меня нет никаких сил быть внимательной.
С минуту Маркус постоял в тени тяжелых портьер. За столом сидели десять человек и играли в мушку. Видимо, просто так, для развлечения. Наивысшая ставка была — шиллинг. Но рядом с Джудит высилась внушительная горка шиллингов. В этот момент джентльмен напротив передвинул в ее сторону еще горсть.
— Леди Керрингтон, вы снова выиграли.
— Что вы говорите? Просто не может быть, — пробормотал Маркус, направляясь к столу.
Слышать голос супруга Джудит сейчас было приятно, а тон, каким он это произнес, она пока не уловила. Подняла голову, улыбнулась ему, но улыбка быстро пропала, как только Джудит увидела выражение его лица. От предчувствия чего-то скверного неприятно заныло между лопатками.
— Керрингтон, я не ожидала, что ты появишься здесь.
— Разве это твои масштабы, моя дорогая? — Он показал на карты и горку мелких монет, не скрывая сарказма и едва сдерживаемой ярости.
Легкий румяней чуть тронул щеки Джудит. Да, предчувствие ее не обмануло. За столом воцарилась неловкая тишина. Все с любопытством поглядывали на лорда Керрингтона.
— А мне всегда нравились такие спокойные игры, — усмехнулась она, отчаянно пытаясь разрядить обстановку. — Мы сейчас отлично отдыхаем. — Последнее она произнесла, апеллируя к столу.
— Отлично, — охотно отозвалась Изобель, собирая карты и ободряюще улыбаясь Джудит. — Вы присоединитесь к нам, лорд Керрингтон?
Он покачал головой и довольно невежливо ответил;
— Я жду только, когда моя жена скажет всем до свидания.
Катастрофу можно было предотвратить только беспрекословным подчинением. Джудит выдвинула кресло и взяла сумочку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42