— Извини меня.
Кусая губу, она продолжала смотреть через его плечо. Маркус почувствовал, что она вся напряжена.
— Что с тобой, Джудит?
— Ничего… только… Ты знаешь леди Баррет?
— Агнес Баррет? Конечно. Это жена сэра Томаса Баррета. Она вращается в свете уже много лет… Появились как вдова какого-то итальянского графа. Прошлым летом вышли замуж за Баррета, старого чудака, подагрика, но при солидных деньгах. Ей, видимо, надо было пристроиться. Хотя Агнес весьма привлекательная женщина, такой устроиться несложно.
— Да, ты прав, — рассеянно согласилась Джудит и тряхнула локонами, чтобы сбросить наваждение. — Так ты пришел сюда проверить, там ли я, где должна быть?
— Ну что ты опять лезешь в бутылку, Джудит.
— Никуда я не лезу. Но ведь это естественно: ты делаешь что-то для себя совершенно необычное, и я пытаюсь угадать причину.
— Я хотел побыть с тобой.
— То есть проверить меня.
— Не надо вкладывать в мои уста слова, которые я не произносил. Повторяю, я просто пришел побыть с тобой.
— Верно, верно. Тебе надо убедиться, что я не делаю ничего из того, что не должна делать.
— Ладно, пусть будет так. Теперь ты дважды подумаешь, прежде чем совершить какую-нибудь глупость. А вдруг я неожиданно появлюсь?
Джудит секунду помолчала, а потом, смеясь, удовлетворенно заметила:
— Вот мы и ссоримся. Я знала, что мир продлится недолго.
— Ну и язва же ты! Танец закончился.
— Поедем домой, — попросила Джудит.
— Чудесная идея. — И, придерживая за талию, Маркус вывел ее из зала.
— Добрый вечер, леди Керрингтон, Маркус… Примите мои поздравления. Мне следовало бы сделать это значительно раньше, но Баррет задержался в поместье — снова подагра. Мы только недавно возвратились в город.
На их пути материализовалась улыбающаяся леди Баррет с протянутыми к Джудит руками.
— Эта ужасная война! — пробормотала она. — Летом здесь было совсем пусто, все перебрались в Брюссель.
— Ну, далеко не все, — возразил Маркус. Чтобы поцеловать руку леди Баррет, ему пришлось отпустить талию Джудит.
— Теперь, слава Богу, понемногу все входит в норму.
— Война продолжалась пятнадцать лет, — проговорила Джудит, ни к кому не обращаясь, — так что в норму все придет еще не скоро.
Агнес с застывшей улыбкой посмотрела на нее, затем вдруг хрипло рассмеялась, и зрачки ее сузились.
— Совершенно верно, леди Керрингтон. Какой у вас живой ум!
Джудит вдруг снова почувствовала, что от Агнес Баррет лучше держаться подальше — очень опасна. Она заставила себя улыбнуться.
— Я вовсе не хотела быть невежливой, мадам. Просто я смотрю на войну с другой точки зрения, ведь большую часть жизни я провела вблизи войны.
Намек на возраст Агнес и подавно не понравился.
— Надеюсь, вы выберете время навестить меня, леди Керрингтон, — холодно произнесла она и распрощалась с ними.
— Представляешь, какая честь! — проговорила Джудит, глядя ей вслед.
У дверей она задержалась и посмотрела через плечо. Агнес Баррет стояла очень близко к Бернару Мелвиллу. Они беседовали. Две кобры, ласкающие друг друга своими ядовитыми жалами. Джудит содрогнулась.
— Джудит, что тебя тревожит? — мягко спросил Маркус. — Ты вся как закрученная пружина, И потом, к чему такая резкость?
— Сама не знаю. Это все из-за этой женщины. — Она пожала плечами. — Ладно, это все фантазии.
— О, Джудит, вы уже уходите? — Из темноты возник Чарли. Джудит показалось, что он специально их караулил. Чарли склонил голову и, не глядя на кузена, произнес:
— Маркус… ты уделишь мне несколько минут завтра?.. Дело очень важное…
— Что за разговор! Приходи когда хочешь, Чарли, — спокойно произнес Маркус. — Ну, например, давай договоримся на полдень. Тебя устраивает?
— Да… да. Вполне. — На щеках молодого человека обозначились два красных пятна. — Я приду… мм… Джудит, спокойной ночи. — Он рванулся и неуклюже поцеловал ее в щеку.
— Молодой балбес, — проворчал Маркус беззлобно.
— А что случилось?
— Ничего нового. Снова по уши в долгах и хочет, чтобы я их оплатил. Он, конечно, думает, что я об этом ничего не знаю.
— А как ты об этом узнал? Маркус удивленно па нее посмотрел:
— Джудит, разве ты не знаешь, что Чарли мой подопечный? Ничего в его жизни не должно происходить втайне от меня. Я должен знать обо всем, ибо несу за него ответственность.
— Ты вообще человек очень ответственный.
— Да. И прошу тебя никогда об этом не забывать, сударыня-жена.
— Автократ, — бросила Джудит, но без вызова. Ей очень не хотелось ссориться.
Маркус вернулся к себе в постель только под утро. «Если мы будем продолжать жечь свечу с обоих концов, нас надолго не хватит», — подумал он перед тем, как погрузиться к сои.
Проснулся он оттого, что Чевли раздвинул шторы, впустив в спальню свет великолепного осеннего утра. Маркус рывком сбросил одеяло и потянулся.
— Мой халат, Чевли.
Камердинер подал расшитый халат. Завязывая его на ходу, Маркус вошел в спальню жены.
— Доброе утро, рысь.
Джудит сидела в постели. Ее медно-рыжие волосы ниспадали на белые подушки. Рядом на столике стоял поднос с горячим шоколадом и бисквитами. На коленях высилась солидная горка разноцветных карточек.
— Доброе утро, Маркус. — Она улыбнулась ему поверх края чашечки с шоколадом, подумав о том, как это замечательно, когда в семье мир.
— Что, записочки от поклонников? У тебя их целое войско. — Он наклонился поцеловать ее и захватил пригоршню карточек. — О, я смотрю, и цветы тоже.
На столике рядом с подносом стояла ваза с букетом фиалок. Он посмотрел на карточку и помрачнел:
— Грейсмер? В тот вечер ты произвела на него, видимо, большое впечатление.
Джудит рассеянно кивнула:
— Он на карточках делает всегда такие интересные надписи. И фиалки тоже красивые.
— Джудит, мне бы не хотелось, чтобы ты принимала такие подарки.
Она откинулась на подушки, вспомнив напряжение, возникшее тогда между двумя мужчинами.
— Вообще или от Грейсмера в частности?
Он пожал плечами:
— Не важно.
— А мне кажется важным. Разве это не естественно, что женщине оказывают какое-то внимание?
Маркус ничего не ответил. Он подошел к окну и выглянул на площадь. Под присмотром няньки в небольшом огороженном садике играла группа детей.
— Ты что-то имеешь против Грейсмера? — Джудит решила выяснить вопрос раз и навсегда.
— Имею, Джудит, имею. И я хочу, чтобы ты поняла: этот человек никогда не должен появляться здесь, в этом доме. Ни при каких обстоятельствах.
— Могу я спросить почему?
— Спросить ты можешь, но ответа я дать тебе не могу. Просто запомни мое пожелание: я не хочу видеть Грейсмера среди твоих друзей.
Голос у него был ровный, почти бесстрастный. Он все еще продолжал глядеть на детей, но уже не видел их. Перед его взором предстала Марта, какой она была в то утро, десять лет назад. Маркус сжал кулаки, как будто в его ладони снова оказалась холодная серебряная ручка хлыста.
— Ну почему же так все просто, милорд? — хмуро проговорила Джудит в спину мужа. — Разве можно отдавать подобные распоряжения и не объяснять причин?
Маркус отвернулся от окна.
— Так надо, Джудит. И я прошу тебя уступить. — Он кивнул в сторону кучи карточек на ее коленях. — У тебя так много приятелей… ну, будет одним меньше, какая разница.
Джудит быстро соображала. Все неожиданно осложняется. Но ссоры сейчас допустить нельзя, ни в коем случае. Иначе ей добычи не видать как своих ушей. Неизвестно, как еще поведет себя Маркус в случае открытого неповиновения. Нет… его бдительность надо усыпить. Грейсмер должен исчезнуть со сцены.
— У меня предложение! — вдруг сказала Джудит, как будто предыдущего разговора вовсе не было.
Маркус удивленно вскинул брови. Он ждал какого-то подвоха.
— Пусть это будет оформлено в виде просьбы. Предположим, ты сказал: «Моя дорогая жена, пожалуйста, сделай мне одолжение — избегай Грейсмера, как чумы».
В глазах Маркуса мелькнули веселые искорки. Он улыбнулся.
— Сударыня-жена, предложение принимается. — Сказано это было очень мягко. — Но я готов пойти гораздо дальше.
Внезапно он исчез в своей спальне и через минуту вернулся с большой коробкой, судя по виду, тяжелой.
Не в силах скрыть любопытства, она приподняла с подушек голову.
— Что это?
— Подарок. Я все ждал удобного случая. По-моему, сейчас самый подходящий.
— Подкуп! — Джудит взорвалась веселым смехом, а сами нетерпеливо развязывала ленточку. — Бесстыдник! Ты намереваешься купить мою покорность.
Маркус широко улыбался. Радость жены при полил а его в восторг: «Как дитя в рождественское утро! Наверное, в ее полунищем детстве подарков было не так уж много».
И он вдруг снова почувствовал прилив нежности.
— О Маркус, какая красота! — Затаив дыхание Джудит извлекла из коробки массивную мраморную пластину в виде шахматной доски. Темные клетки были цвета индиго, а белые отливали слоновой костью, Почти с благоговением открыла она футляр с фигурами, тяжелыми, вырезанными из мрамора. Настоящее произведение искусства! Ее глаза сияли, и она тут же начала расставлять фигуры на доске.
— Это не подкуп, — мягко произнес Маркус. — Просто подарок. И все.
Джудит посмотрела на него, совершенно счастливая:
— Спасибо.
— А теперь, — он наклонился и поймал пальцами ее подбородок, — я хочу попросить тебя об одном одолжении.
— Только скажите, милорд, — все будет исполнено. Под давлением его тела она откинулась на подушки.
Шахматные фигуры рассыпались по одеялу. Сбрасывая халат, он поймал своим ртом ее губы, а она только успела подумать, что пошел бы он пока куда подальше, этот гадкий Грейсмер.
Глава 12
— Ну и как, Джудит, сможешь ты взяться за это? — Корнелия потянулась вперед, и стул угрожающе под ней заскрипел. Она испуганно схватилась за край стола. Тот моментально закачался.
Джудит инстинктивно сделала жест рукой.
— Так вы хотите, чтобы я взялась обучать вас игре в карты? — Она весело оглядела троих приятельниц, собравшихся в ее салоне.
— Это чудная идея, — сказала Изобель, потягивая миндальный ликер. — У нас у всех проблемы с деньгами. Салли все время возится с Джереми, Корнелия получила в наследство имение матери, а оно в полном запустении, что же касается меня… то Генри выдает мне деньги с таким скрипом, будто каждый раз делает большое одолжение, и только после того, как попрошу у него по крайней мере не меньше трех раз. Я хочу покончить с этим унизительным положением.
— Кое-чему я, конечно, могу вас научить, — ответила Джудит. — Ну, например, некоторой технике работы с картами… стратегии делать ставки… вот чему-то такому. Но все равно многое будет зависеть от вас самих — от вашего умения держать себя в руках, от умения сосредоточиться, от везения, наконец. Кроме того, природные способности тоже здесь нельзя сбрасывать со счетов.
— Я почти уверена, что способностей у меня не меньше, чем у Джереми, — проговорила Салли, улыбаясь. — Он ведь играет в кости. А какое гам нужно умение?
— Никакого, — отозвалась Джудит. — Макао, пикет, куинз, мушка и, если хотите, вист — вот игры, где даже при относительно низких ставках, если играть разумно, можно получить приемлемую сумму. Но это не развлечение, а работа.
— Боюсь, у меня смелости не хватит зайти в игорный дом, — тихо проронила Салли. — Если Джек узнает… — Она передернула плечами. — Он тут же отправит меня с детьми в деревню. А Маркус скажет, что это единственно правильное и разумное решение.
— Да, Джек все время пляшет под его дудку, — сдержанно согласилась Джудит. — Маркус на своих ближних давить умеет.
— Ой, я совсем забыла! Он отдал тебе рубины? Я так была счастлива вручить их Джеку! Мне казалось, что я их уже никогда не увижу.
Джудит усмехнулась:
— Я, конечно, разыграла страшное удивление и восторг, увидев столь прекрасные фамильные драгоценности, а потом сказала Маркусу, что, по-моему, тебе они идут больше. Так что, может быть, он снова передаст их тебе.
— Джудит, зачем?! — расширив глаза, воскликнула Салли так, что все остальные засмеялись.
— А почему бы и нет? — смеясь, спросила Джудит. — Кроме того, мы их здорово обвели вокруг пальца. Хотя… скорее всего он не станет их возвращать. Не положено или что-нибудь вроде этого. — Она пожала плечами.
— Но все же, — вмешалась Изобель, возвращая их всех к предмету разговора, — чтобы заработать деньги, нам ведь не обязательно идти в игорный дом?
— Нет, — согласилась Джудит. — Вполне прилично можно выиграть за столами на различных балах и приемах. Там тоже бывают довольно высокие ставки. И все равно я считаю несправедливым, что женщины не могут посещать такие заведения, как дома Уайта, Уотерса или Брука. Вы знаете, какие начальные ставки в Люксе? Пятьдесят гиней. Вот так-то. — Последние слова она произнесла с явной тоской.
— Так ты возьмешься нас учить? — спросила Корнелия.
— Да. С огромным удовольствием. Мы создадим здесь школу игроков. — Она наполнила опустевшие бокалы. — Друзья, провозглашаю тост: за независимых женщин!
Видимо, они не слышали стука в дверь, ибо на пороге стоял Чарли, неловко переминаясь с ноги на ногу.
— О, Джудит, тысяча извинений. Вижу, что пришел не вовремя.
Виноватое выражение его побледневшего лица не могло ускользнуть от внимания Джудит. Она радушно протянула руку, приглашая его войти.
— Вы всегда вовремя, Чарли. Входите. Тем более что вы со всеми здесь знакомы.
— Привет, Чарли, садитесь. — С материнской улыбкой Салли показала на место рядом с собой.
Он неуклюже опустился и, устало вздохнув, мрачно уставился в пространство перед собой. Джудит подала ему бокал шерри.
— Вы только что побывали в библиотеке Маркуса? — Это был не вопрос, а скорее утверждение.
Чарли взял бокал и залпом выпил.
— Сейчас я чувствую себя так, будто с меня живого содрали кожу.
Салли с Джудит обменялись понимающими взглядами.
— Вчера Маркус мне сказал, что знает о ваших долгах, — проговорила Джудит.
— Да… что и говорить… Я должен был сорвать большой куш в Ньюмаркете. Там был, как говорится, верняк.
— Ну, а потом, конечно, сорвалось, — закончила Джудит. — История, знакомая до боли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42