— Он бросил тебя, спасая собственную шкуру, и ты попала прямо в мои надежные руки!
— Не обижай маму! — закричала Шинид и сморщилась от напряжения. Она изо всех сил старалась избавиться от наложенного Фионой заклятия. Преданное сердечко одолело запретные чары. Караулившие ее солдаты почувствовали ужасный зуд по всему телу, нараставший с каждой минутой.
— Перестань, не то я ее прикончу! — Дойл взмахнул кинжалом и прижал лезвие к горлу Фионы.
Шинид кивнула, обливаясь слезами. Солдаты мало-помалу пришли в себя.
«Тише, мой барашек! Реймонд уже в пути!»
Йен с Алеком остановились как вкопанные.
— Провалиться мне на месте! — выдохнул Алек при виде солдат де Клера, сражавшихся не на жизнь, а на смерть. — И как прикажешь в этой мясорубке выяснять, кого из наших рыцарей не хватает?
— Никак. Проклятие, они пролили кровь на заповедной земле! — воскликнул Йен, соскочив с коня.
— По-моему, это уже не важно! — Алек тоже спешился, готовясь вступить в бой, хотя ветераны де Клера выстояли под коварным натиском и уже взяли немало пленных.
— Вот погоди — сам увидишь! — возразил Йен, и в тот же миг земля под ними задрожала. Мужчины обменялись тревожными взглядами, осенили себя крестом и присоединились к своим товарищам по оружию.
Каменный пол старой темницы заметно содрогнулся. Шинид встрепенулась и прошептала:
— Дедушка?
Дойл уставился на нее, не веря своим ушам:
— Что ты сказала?
Проклятие! Он все-таки выполз со своего острова!
О'Доннел затравленно оглянулся. Сквозь невидимые трещины в стене утеса медленно сочилась молочно-белая жижа, постепенно заливавшая пол. Он схватил девочку за шиворот и подтащил к себе:
— Что тебе известно?
Не добившись ответа, он встряхнул Шинид так, что ее зубы клацнули.
— Ты меня не убьешь! — Она с вызовом посмотрела на своего мучителя. — Ты сам сказал, что тебе нужна моя магия!
Кто-то у него за спиной презрительно фыркнул. Дойл пронзил рыцаря Пендрагона убийственным взглядом.
— Молчать! — рявкнул он и отшвырнул Шинид так, словно это был куль с овсом.
— Я ввязался в это ради земли и не собираюсь участвовать в детоубийстве!
Дойл с отвращением посмотрел на Нейала О'Флинна.
— Ты уже участвовал в детоубийстве, и весьма успешно, насколько я знаю! — Нейал побледнел как полотно. — Если твоя безмозглая дочка все-таки выйдет за де Клера, нам придется устранить его одного. У него нет наследников. И мы получим полную власть.
— Нейал! — прошептала Фиона, только теперь оценившая все коварство их замысла. — Магуайр свернет тебе за это шею!
Но Нейал лишь ухмыльнулся в ответ.
— Магуайр слишком носится со своей виной перед бесценной Фионой, чтобы замечать что-то вокруг себя! Он не заметит, даже если весь его клан вырежут подчистую!
— Он получил прощение.
На это у Нейала не нашлось ответа. В каменном мешке повисла тишина, нарушаемая лишь воем ветра снаружи.
— А Изабель уже вышла из монастыря и едет сюда. — Все чувства Фионы внезапно обострились. Она уловила шелест шагов и поняла, что кто-то появился у входа в каземат, заслоняя его от порывов ветра. Стараясь отвлечь внимание врагов, чародейка рассмеялась, гордо подняв голову.
— Я хорошо заплатил монахиням! Они не выпустят ее оттуда!
Но Фиона лишь молча покачала головой. На лице у предателя проступил животный ужас. Он стал озираться, пока не увидел веревки, свисавшие с края утеса. Море разбушевалось вовсю, грозя вот-вот затопить остатки подземной темницы. И Нейал не выдержал: метнулся к веревке и полез вверх, но сорвался и с жутким воплем полетел в грозно ревущие волны.
— Ну вот, меньше придется делиться. — Дойл равнодушно пожал плечами. Его гораздо больше встревожил белесый пар, пробивавшийся через трещины в стене. По полу уже тек настоящий ручей из мутной воды. Подручный Дойла подошел к выходу и потянул все пять оставшихся веревок. Достаточно было легкого рывка, чтобы положить конец и этой непрочной связи с внешним миром. Рыцарь выпустил веревки и в ужасе уставился на Дойла — вернее, на кого-то у него за спиной.
Из облака пара появился де Клер.
Дойл не растерялся: он мигом оказался возле Шинид.
— Не дури! — рявкнул Реймонд, стараясь не смотреть на Фиону. Он боялся, что ему не хватит выдержки. — Ты все равно проиграл!
— Отпусти меня, или она умрет! — Дойл прижал свой кинжал к шее девочки.
Шинид беспомощно посмотрела на Реймонда, и при виде ее разбитых в кровь губ ему захотелось разорвать негодяя на куски.
— Отпусти ее! — Реймонд ударил мечом, но Дойл успел увернуться.
С садистской улыбкой Дойл нажал на лезвие, и Шинид тихонько взвизгнула от ужаса и боли: из раны на шее потекла кровь. Фиона закричала так, что старая кладка не выдержала и растрескалась, а в каземате стало нечем дышать от жары. Камни моментально раскалились, и вода с шипением испарялась с их поверхности. Внешняя стена поддалась напору волн. Бушующее море ворвалось в каземат, сметая все на своем пути.
Дойл, из последних сил удерживаясь на ногах, пытался высмотреть хоть какой-то путь к спасению.
Реймонд опустил меч. Любовь к дочери пересилила гнев.
— Не трогай ее! Ты волен идти на все четыре стороны!
— Нет, ни за что! — Сквозь пролом в стене в каземат вошел Катал, и Дойл побледнел от испуга. Его широко распахнутые глаза встретились с бледно-синими холодными глазами друида. — Тебе не следовало обижать мою дочь. — Повелительный взмах руки, и оковы превратились в пыль. Освобожденная пленница рухнула на пол, не успев прийти в себя.
— А ты не должен был покидать свой остров! — взревел Дойл. Кинжал ярко блеснул в его руке и по широкой дуге стремительно полетел вниз, к Шинид.
— Нет!!! — Реймонд рванулся вперед, но сообщник Дойла оказался проворнее. Он был совсем рядом с Дойлом и… успел заслонить своим телом Шинид. Девочка отлетела в сторону, а кинжал по самую рукоять вошел в спину ее спасителя.
Дойл ошалело посмотрел на убитого им союзника, оглянулся и попятился.
Реймонд зарычал как бешеный и налетел на Дойла, осыпая ударами чудовище, которое Фиона считала отцом. Дойл сопротивлялся с яростью обреченного, заглянувшего в глаза собственной смерти, но Реймонд был моложе и искуснее. О'Доннел недолго продержался против такого врага. Лорд Антрим вступил в этот поединок ради мести за свою жену, хотя сама Фиона никогда не попросила бы его об этом. Но он мстил не только за Фиону. Он мстил за невинных людей, погубленных алчностью этого мерзавца. Он бился за прошлое и будущее Ирландии.
Противники рубились так, что трещали кости. Дойл давно обливался кровью из разбитого носа и губ. Реймонд, оттеснив врага к самому обрыву, поднял руку в тяжелой латной рукавице и нанес еще один сокрушительный удар в лицо. Дойл О'Доннел зашатался и рухнул на четвереньки, окончательно уподобившись грязному псу, каким и был всю свою жизнь.
— Реймонд! — выкрикнула Фиона, и рыцарь мигом позабыл о Дойле. Наконец-то он мог прижать к груди самых дорогих ему существ — жену и дочь! — Я знала, что ты нас найдешь! — повторяла Фиона, рыдая от счастья.
— Конечно, ты же меня позвала! Господи, Фиона… — Он жарко поцеловал ее в губы, все еще не справившись до конца с тревогой и страхом. Фиона убедилась, что рана на шее у Шинид совсем неглубокая, и девочка крепко поцеловала отца в щеку.
Раздался глухой стон: это подал признаки жизни человек, заслонивший Шинид своим телом. Фиона поставила дочку на пол и дернула Реймонда за рукав, предлагая заняться раненым. Англичанин все еще опасался подвоха и хотел оттеснить Фиону в сторону, но чародейка уже склонилась над спасителем дочери и перевернула его на бок. Отведя волосы с грязного лица, она охнула от удивления.
— Боуэн! — Его веки заметно дрогнули. — Ох, Боуэн! — Реймонд опустился на колени, переводя вопросительный взгляд с Фионы на этого человека. — Это родной отец Шинид! — Реймонд заметно помрачнел.
Боуэн поднял дрожащую окровавленную руку, чтобы погладить Фиону по щеке, но даже на это у него не оставалось сил.
— Она была единственным светлым пятном в моей жизни, — выдавил он. — Я не мог позволить… — Его рука бессильно упала, и он умер.
Фиона глубоко, со всхлипом вздохнула и провела рукой по лицу Боуэна, закрыв мертвые глаза. Внезапно через бездыханное тело метнулась мужская рука, схватила чародейку и с ужасной силой рванула к краю обрыва. Реймонд кинулся следом, но Дойл уже летел вниз, увлекая за собой Фиону. Реймонд успел поймать лишь рукав ее платья, и Фиона повисла над водой. Налетела новая волна, и чародейка чуть не захлебнулась в водовороте белой пены.
— Он держит меня за руку! — прохрипела она, задыхаясь и кашляя.
— Не вырывайся! Береги силы! — стараясь перекричать рев волн, ответил Реймонд. Фиона все еще находилась под воздействием белладонны и могла захлебнуться в любую минуту. Дойл не выпускал ее правую руку, а де Клер держал за левый рукав. — Я тебя удержу!
Фиона с отчаянием посмотрела ему в глаза, а шов на платье угрожающе затрещал. Подмытый край скалы подался у Реймонда под ногами, и он откинулся назад, чтобы не скатиться в воду. Возле де Клера появился Катал и свесился над водой. Звериный вой Дойла слился с ревом разбушевавшейся стихии. Железные пальцы, мертвой хваткой стиснувшие запястье Фионы, наконец-то разжались, и Реймонд рывком вытащил жену на твердую землю.
Он прижал Фиону к груди, все еще не веря, что все кончилось и она жива и невредима. Но сейчас было не время для нежностей. Шторм разгулялся не на шутку, грозя затопить их жалкое убежище.
— Катал, прекрати это! — потребовал Реймонд. Он встал и обхватил чародейку за плечи, не давая ей упасть. Шинид подошла сама и ухватилась за его пояс.
— Не могу! Эта стихия мне не по плечу! — ответил Катал. У него за спиной в воду обрушился еще кусок каменной кладки, подняв целый фонтан брызг. — Лучше просто убраться отсюда! — добавил друид, высоко подняв руки.
Реймонд как мог закрыл собой близких, приготовившись героически погибнуть под обвалом. Он напрягся всем телом и не сразу понял, что уже стоит на зеленой лужайке, овеваемой теплым ветерком. Не веря своим глазам, де Клер выпрямился и огляделся. Шинид взвизгнула и захлопала в ладоши. Они стояли в Круге Камней. Англичанин напустился на Катала:
— Если ты мог сделать так с самого начала — какого черта нам пришлось обдирать колени, ползая по развалинам?
— И куда бы нас перенесли мои чары, англичанин? В самую толщу утеса?
Реймонд в ответ лишь покачал головой и посмотрел на жену, которую не спешил отпускать от себя. Она же не сводила глаз с Катала.
— Ступай к нему. — Де Клер осторожно поцеловал Фиону в лоб.
Она сделала несколько робких шагов и остановилась. Реймонд ждал, когда же отец распахнет объятия перед своей дочерью. Судя по всему, Катал только об этом и мечтал. Однако Фиона обманула их ожидания: сложила руки на груди и топнула ногой. Весь ее вид говорил о том, что она не собирается обниматься.
— Я не желаю иметь никакого дела с человеком, проклявшим тысячи ни в чем не повинных людей!
— И это все, из-за чего ты гневаешься на меня, малышка? — Друид попытался обратить все в шутку, хотя и понимал тяжесть своей вины.
— Сколько народу погибло от голода! Но и это еще не все! Ты бросил меня, отдав на воспитание жестокому мерзавцу! Он мучил меня, он мучил мою маму! Всю свою жизнь я провела в страхе: а вдруг извращенная натура Дойла пробудится и во мне? А теперь выходит, что мне было нечего бояться! И у тебя хватило совести оставить нас в его власти?! — Горло чародейки сдавили рыдания, и она кинулась Реймонду на грудь, обливаясь слезами.
— Я проклинал свой поступок на протяжении целых тридцати лет, Фиона, — промолвил Катал, обращаясь к ее спине. — Это было ужасной пыткой: отказаться от жены… и ребенка. Вспомни, как тебе было больно отказаться от Шинид! Представь себе, какое горе испытал бы Реймонд, потеряй он вас обеих! Может, тогда ты поймешь, с какой болью мне приходилось жить все эти годы. И я жил с ней один на один.
Фиона подняла глаза на Реймонда, и он ласково улыбнулся.
— Я бы умер от такой пытки, — прошептал англичанин. — Да и зачем мне жить без тебя и Шинид?
Недаром чародейка привыкла относиться к боли окружающих как к своей собственной. Она не могла остаться равнодушной к горю своего отца. «Ох, святые духи, как мне его не хватало! — подумала она, несмело глядя на Катала. — Как многого я была лишена!»
— Прости его, — шепнул Реймонд. — Теперь все будет хорошо, любимая! Прости его и подари ему согласие с собой, которого ты столько лет не давала Йену!
— Правда, мама! — вмешалась Шинид, с детской непосредственностью разглядывая Катала. — Чего ты сердишься? Ведь он же твой родной папа!
Фиона держалась за Реймонда, как будто это была ее единственная опора в жизни. Шинид выглянула из-под локтя де Клера и за спиной у Фионы помахала Каталу. Этот простой жест чуть не заставил его разрыдаться на глазах у всех. Он неуверенно кивнул в ответ, а Реймонд легонько подтолкнул Фиону.
Наконец она набралась храбрости и посмотрела ему в глаза.
— Я знаю, что тебе пришлось пережить, и жалею о том, что тебя не было с нами. Теперь мне понятно, почему мама так любила бывать в своей башне.
— Она говорила со мной оттуда, Фиона. — Друид сделал шаг вперед. — Она рассказывала мне о том, как ты растешь и какая из тебя вышла красавица. Она рассказала мне о том, как ты спрятала свиней у себя в спальне.
Фиона коротко засмеялась — и снова всхлипнула. На миг она замолкла, погрузившись в воспоминания, но вскоре ее губы задрожали, и она воскликнула:
— Я хочу, чтобы она была с нами! — Слезы хлынули рекой.
— Ах, дитя мое! — вздохнул Катал, осторожно привлекая ее к себе. — Ты все, что у меня осталось от нее! — Фиона сопротивлялась из последних сил, стараясь не дать волю слезам и той любви, что Катал принес в ее мир. — Мне так не хватало тебя, Фиона!
— Мне тоже не хватало тебя, отец!
— Ты ведь простишь глупого старика?
— Да, да! — Содрогаясь от рыданий, она крепко обхватила его за плечи.
— Я всегда был здесь, неподалеку, душа моя, — прошептал он. — Всегда!
Внезапно ночную тьму расцветили живые пляшущие огоньки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46