– Это хайку.
Тарахтелка нервно защелкала манипуляторами. Она пыталась вспомнить те времена, когда у нее были карманы, а также припомнить, что в тех карманах находилось.
– Ты должна отвечать, – напомнил Бэйли, помахав перед ней парализатором. – Ты должна отвечать, или помогай мне выбраться отсюда.
– Эт-т-т-о нечес-с-с-тный вопрос.
Бэйли пожал плечами, ощутив некоторую неловкость и чувство вины. Тарахтелка была права. Нечестно задавать такие вопросы. Но других хайку в запасе у него не было, и он решил настаивать на своем.
– Ты должна отвечать.
– Т-т-три по… по… попытки, – Тарахтелка кое-что вспомнила о правилах игры, в которую она играла еще до того как попала к трупокрадам. – Ты обязан предоставить мне три попытки.
– Хорошо. Три попытки.
– Твои руки.
Бэйли как раз только что вытащил их из кармана.
– Нет, не руки.
Тарахтелка фыркнула от досады, издав звук, какой производит вгрызающаяся в доску циркулярная пила. Она подумала о тех вещах, что она носила с собой.
– Масленка.
– Нет, неправильно. Еще одна попытка.
Последовали охи-вздохи (в исполнении Тарахтелки – визги-свисты), и вот уже палец Бэйли заплясал на курке, готовый вот-вот нажать на него. Тарахтелка ездила туда-сюда вокруг Бэйли, то приближаясь, то удаляясь. Резкие движения выдавали ее нервозность.
– С-с-совсем ничего.
– А вот и неправильно, – Бэйли старался говорить уверенным голосом. – Ну ладно, давай, помогай мне выбраться отсюда.
Хотя у них и был такой уговор, Бэйли мало надеялся на то, что это бедное создание окажется честным и благородным. Он был готов к тому, что Тарахтелка вот-вот набросится на него.
– Помогу т-т-тебе, – Бэйли показалось, что ее голос искажен злобой. Он шагнул назад, в темноту, держа Тарахтелку под прицелом. – Я-а-а п-п-помогу тебе.
И Бэйли остался один. Он услышал, как Тарахтелка, скрипя колесами, укатила во тьму, и, наконец, облегченно выдохнул, подумав, что она оставила его в покое – не помогла ему, но и не напала. Бэйли такой исход понравился.
Но Тарахтелка поступила по-другому. Дело в том, что она не выжила бы в грузовом порту корабля трупокрадов, опираясь лишь на свои силы. Спрятанный в укромном месте, ее ждал маленький секрет – небольшая перекрученная полоска металла, браслет, который можно было надеть на руку. Один исследователь обнаружил его среди обломков корабля чужаков. Оказалось, что это артефакт Древних. Этот исследователь подарил артефакт своей дочери, дочь проиграла его в карты, а тот, кому он достался, отдал его пиратам в обмен на свою жизнь, и так браслет еще долго переходил из рук в руки.
Каким образом Древние использовали эту металлическую полоску? Тарахтелка не имела ни малейшего понятия. Никто этого не знал. Ее предназначение было безвозвратно забыто, навеки утрачено. Но даже в таком случае этот артефакт был очень ценной вещью.
Вот куда направилась Тарахтелка. Искать ленту Мебиуса, которая помогла ей выжить. Она надевала ее не так уж давно, когда совершала вылазку в жилые и складские помещения корабля в поисках еды и питья, и точно помнила, что после этого она спрятала браслет в обычном месте. В тот раз ей удалось стянуть бутылку спорынного виски буквально из-под носа у Капитана. Спиртное немного ослабило боли, которые вечно терзали ее, фантомные боли рук и ног, которых у нее давным-давно уже не было. Но выпивка помутила ей рассудок. Теперь в памяти у нее появились огромные провалы. Она никак не могла вспомнить, как вернулась обратно в порт. Может быть, она обронила ленту Мебиуса? Может быть, браслет соскользнул с ее манипулятора? Может быть, мягкотелый нашел его?
Пока Тарахтелка искала браслет, Бэйли решил, что она уже не вернется. Он спрыгнул с разведывательного корабля и направился к входному люку. Он шел мимо разбитого корпуса грузового судна, когда услышал"у себя за спиной скрип колес Тарахтелки. Кормовой люк сухогруза был слегка приоткрыт. Бэйли поспешно нырнул в эту щель, с трудом протиснулся внутрь и замер в трюме.
– Он п-п-пропал, – донесся тихий мрачный голос Тарахтелки, и Бэйли вспомнил, что так же разговаривала Деталь. – М-м-мой любимый брас-с-слетик. – Все пропало, – продолжала она все тем же ровным, монотонным голосом.
Бэйли засунул руку в карман и надел браслет на руку. Вот что искала Тарахтелка! Потеря этого предмета лишила ее последней надежды.
Бэйли начали мучить сомнения: он впервые подумал о том, что раньше это несчастное создание скорее всего было одной из «сестер» Фарр, такой же, как Деталь, как Роза, как Джаз. Он потрогал браслет, удивившись, почему такая безделушка оказалась столь дорога Тарахтелке. Бэйли вспомнил, как странно эта лента подействовала на искавших его трупокрадов. Он слегка надавил на бегунок, а те вдруг запищали и ринулись прочь.
– Не… не.. неужели этот мясной человек нашел его? – Тарахтелка неистово вертела глазами в разные стороны, пытаясь разглядеть Бэйли среди искореженных кораблей. – Не… не… неужели?
Она вытянула антенны в сторону входного люка.
– Он х-х-хотел убежать. Он пойдет в сторону выхода. Я т-т-тоже д-д-должна идти туда.
Бэйли не спускал глаз с Тарахтелки, которая принялась кататься туда-сюда по палубе, громко разговаривая сама с собой.
– Я-а-а… не могу идти туда, – сказала она, глядя на входной люк. – Э-э-то с-слиш-ш-шком опасно. Я должна в-в-вернуться об-б-братно. Туда, где они не с-с-смогут поймать м-м-меня.
Тарахтелка быстро покатилась вперед, но не по направлению к жилым помещениям, а в противоположную сторону, в лабиринт из обломков разбитых звездолетов. Бэйли высунул голову из люка, чтобы удостовериться, что на этот раз Тарахтелка действительно убралась прочь. После очередного ее резкого движения, испугавшись, что она заметила его, Бэйли резко дернул рукой, задев бегунок на браслете.
Гул корабельных двигателей превратился в низкий, утробный рев и понижался, пока не стал неслышимым, хотя Бэйли ощущал вибрацию, пронизывающую его тело. Тарахтелка, которая продолжала разговаривать сама с собой, стала басить, затем и вовсе умолкла. Потом она остановилась. Ну, не совсем остановилась, но ее движения стали настолько медленными, что их с трудом можно было заметить и понять, что она не замерла.
Бэйли недоумевающим взглядом следил за Тарахтелкой. Когда та замерла, он вернул бегунок на прежнее место. Снова стал слышен гул корабельных двигателей; Тарахтелка продолжила свой нескончаемый монолог. Она, продвигаясь все ближе к выходу, осматривала по пути все обломки кораблей. Вот она заглянула в трюм одного ржавого сухогруза, вот посмотрела под дюзы другого.
Бэйли снова нажал на бегунок, и вновь мир вокруг него замер. Осторожно, крадучись, держа свой парализатор наготове, Бэйли подошел к Тарахтелке. Остановившись в десяти метрах от нее, он увидел, что она продолжала двигаться: «клешни» на ее передних манипуляторах сжимались, а стебельчатые глаза вращались в разные стороны. Но все движения были настолько медленными, что Бэйли с трудом их замечал.
Бэйли несколько раз обошел вокруг Тарахтелки, затем вернулся в свое недавнее убежище – трюм грузовика. Убедившись, что Тарахтелка не видит его, Бэйли нажал на бегунок, вернув его на прежнее место. «Клешни» Тарахтелки сомкнулись с громким лязгом, а глаза бешено завертелись, отчаянно выискивая Бэйли среди груд мусора.
Бэйли еще крепче вцепился в браслет. Эта металлическая полоска странным образом влияла на время, изменяя скорость его течения. С помощью этого браслета норбит мог замедлять либо ускорять время в окружавшем его мире. Когда его искали трупокрады, он передвинул бегунок в одном направлении. Все вокруг ускорилось. Инфракрасное излучение, исходящее от его тела – электромагнитные волны определенной частоты, замедлились, превратившись в радиоволны, которые сенсоры трупокрадов не зарегистрировали. Сейчас, когда он переместил регулятор в другом направлении, мир замедлился, а его собственные движения стали настолько быстрыми, что даже Тарахтелка не смогла его заметить.
Как странно. Как интересно. Но Бэйли решил не вдаваться в философские размышления о сути этого чудесного прибора. Он посчитал, что достаточно знать, как применять его на практике. Этот артефакт Древних дарил ему слабый шанс на побег.
Оставаясь в трюме, Бэйли передвинул регулятор браслета, после чего бросился догонять Тарахтелку, катившуюся в сторону входного люка. Поравнявшись, он спрятался у нее за спиной среди металлических обломков. Снова и снова прячась и перебегая с места на место, словно тень следуя за Тарахтелкой, Бэйли продвигался к выходу. К счастью, в порту можно было найти много мест, чтобы спрятаться. К тому же Бэйли прятался там, где Тарахтелка только что искала его.
По мере приближения к выходу, Тарахтелка сбросила скорость, осторожно выбирая дорогу, стараясь укрываться в тени. С потолка лился яркий свет. После длительного пребывания в темноте Бэйли подслеповато щурился. По огромному грузовому отсеку, напоминавшему пещеру, эхом разносился гул двигателей, грохот работающей техники и крики рабочих.
Внезапно раздалось громкое "бум! ": это раскрылся входной люк. Бэйли осторожно выглянул из-за корпуса грузовика. Пространство перед ним было открытым, и спрятаться было негде. Вокруг корабля, подготавливаемого к отправке, суетились трупокрады. Это был истребитель, почти плоский, с обтекаемыми формами – летательный аппарат, ощетинившийся орудиями, как дикобраз иголками. Кабина была открыта, и группа рабочих подсоединяла к носу корабля трос для буксировки его к люку вылета. Номер на борту – XF25 – означал, что это экспериментальный истребитель, но Бэйли не догадывался об этом. Даже узнай он об этом, все равно его бы это не остановило. Для него это был просто летательный аппарат, путь к свободе.
Рядом с кораблем стоял мужчина в летном костюме. Он был ростом примерно с Бэйли (пилоты истребителей, как правило, не отличаются высоким ростом). Бэйли увидел, как пилот помахал рукой человеку, сидевшему в стеклянной башне управления полетами. Что-то крикнув диспетчеру, пилот направился к небольшой кабинке, стоявшей неподалеку – толкнул дверь и зашел внутрь.
Бэйли передвинул регулятор. Без лишней спешки – к чему спешить, если время в его руках, – он прошел мимо Тарахтелки, спрятавшейся в тени, затем мимо рабочих, лишь недавно суетившихся, но теперь замерших в нелепых позах. Бэйли казалось, что вот-вот его заметят и бросятся за ним в погоню. Но ничего подобного не происходило. Весь мир вокруг остановился.
Норбит зашел в кабинку и застал пилота стоящим вполоборота у писсуара: он как раз застегивал ширинку. Не отпуская регулятора браслета, Бэйли приставил дуло парализатора к спине пилота и нажал на курок. Ничего не произошло. Пилот, как ни в чем не бывало, продолжал свое дело. Бэйли шагнул назад и вернул бегунок на прежнее место. Трупокрад мешком повалился на пол, ударившись лбом о писсуар, издав при этом такой грохот, что Бэйли испуганно поежился.
Бэйли засунул ленту Мебиуса в карман и подскочил к мужчине. Склонившись над ним, он увидел, что у того из раны на лбу течет кровь. Но все же он дышал, а значит, был жив. У Бэйли отлегло от сердца: его передергивало от одной мысли о том, что он мог убить беспомощного замороженного человека, пусть даже тот и был трупокрадом.
Действуя как можно скорее, Бэйли раздел бесчувственного пилота и надел его летный костюм поверх своей одежды – оказалось, что комбинезон ему в пору. Затем норбит связал руки и ноги трупокрада его же шнурками, а один носок использовал как кляп.
Это была грязная, неприятная работа. В приключенческих рассказах все было легко и просто. На практике все оказалось намного сложнее. Пилот громко стонал, и Бэйли пришлось одну руку держать наготове, чтобы успеть выхватить браслет, если кто-нибудь зайдет в туалет. Следующее, что предпринял Бэйли, и вовсе не было похоже на то, что он слышал в рассказах о приключениях. Норбит оттащил пилота в кабинку, усадил его на унитаз и закрыл дверь.
Не успел Бэйли надеть летный шлем, как из наушников донеслось: «Джим, ты что там, застрял? Застегивай ширинку и дуй сюда. Ты уже опаздываешь».
Бэйли посмотрел на свое отражение в зеркале. Темное стекло шлема скрывала черты лица, но все же выходя наружу, он сунул руку в карман и нащупал там спасительный браслет. Рабочие, готовившие истребитель ко взлету, не обратили особого внимания на Бэйли, который забрался в кабину XF-двадцать пятого и уселся в кресло пилота. Пока рабочие закрывали кабину, он пристегнулся ремнями и вскоре поднял палец вверх – это был сигнал готовности ко взлету – рабочие поспешили прочь.
Бэйли почувствовал толчок: это истребитель начали буксировать к люку вылета. Пилот-трупокрад подсоединился бы напрямую к системе управления кораблем через электроды в своем шлеме, но у Бэйли не было мозговых имплантатов, и он не стал подключаться к бортовому компьютеру. К счастью, многочисленные приборы и датчики на панели управления отражали состояние всех систем истребителя и его местоположение. Кроме того, на месте было все необходимое для ручного управления (на случай полного отказа электроники). Бэйли подумал, что он должен справиться. В принципе, система управления кораблем мало отличалась от той, что была установлена на «летающем чайнике» Бэйли, а оружейная система напомнила норбиту компьютерные авиасимуляторы, в которые он иногда играл со своим племянником. Бэйли осмотрел эту панель и нахмурился: ему хотелось надеяться, что не придется пускать в ход оружие.
Корабль плавно подкатился к воздушному шлюзу. Сначала открылся внутренний люк шлюза, затем истребитель вкатили внутрь, и люк закрылся. Через некоторое время открылся внешний люк, и истребитель вылетел в открытый космос.
Кроме истребителя Бэйли, из корабля трупокрадов вылетели еще три – норбит заметил их силуэты на фоне яркого диска Броска Камня. Пара истребителей, и еще один корабль – видимо, Бэйли предстоит лететь в связке с ним. Вдали светилась удаляющаяся точка: это был «Одиссей».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38