Шеллар, ничуть не смущенный и не особо похожий на оскорбленного, развалился в
кресле, закинув ногу на ногу, и преспокойно принялся набивать свою неизменную
трубку.
- Зиновий,- столь же спокойно изрек он,- ты сам виноват. Чего ты добивался?
Чтобы тебя все-таки убили?
- Я знаю, что делаю! - продолжал вопить Зиновий, потрясая посохом.- И никакой
сопляк не смеет мне мешать, будь он хоть трижды мой сын! А ты...
- Он тоже знает, что делает,- невозмутимо продолжал Шеллар, не обращая внимания
на его вопли.- Он взрослый человек и имеет право на собственное мнение. Если у
тебя были какие-то конкретные планы, их надлежало скоординировать с Пафнутием,
хотя я сомневаюсь, что они у тебя вообще были и что ты действительно знаешь, что
делаешь.
- Свои сомнения засунь себе... - в ярости закричал Зиновий, по привычке
замахиваясь посохом. Шеллар не шелохнулся, только поднял глаза от трубки и
принялся подробно и занудно, со множеством лингвистических терминов, объяснять
значение слова "сомнения" и научно обосновывать, почему эти самые сомнения
невозможно засунуть в предложенное место, чем несказанно развеселил Александра и
Элвиса. Луи в процессе объяснения задремал и от очередного вопля Зиновия
подскочил в таком испуге, будто на него опять напали мистралийские принцы.
- Довольно, господа,- сказал наконец Элвис, которому это безобразие надоело.-
Давайте вести себя подобающим образом и не допускать некорректных высказываний в
адрес друг друга. Зиновий, сядь, пожалуйста, и перестань кричать, а тебя,
Шеллар, я бы попросил прервать свою познавательную лекцию и все-таки перейти к
делу. Как первый вопрос повестки дня предлагаю рассмотреть заявление Пафнутия.
- Возражаю,- прорычал Зиновий.- Это наше внутреннее семейное дело, и нечего вам
его обсуждать.
- Позволю себе не согласиться,- возразил Шеллар.- С того самого момента как
Пафнутий вынес вопрос на публичное обсуждение, это дело перестало быть семейным
и стало делом общим. Ты что же, полагаешь, что переворот в Поморье никоим
образом не отразится на международной политике?
- Что, в Поморье переворот? - снова пробудился Луи.- А почему мне не доложили?
Нетерпеливый Александр закатил глаза:
- Ну почему было не позвать Агнессу?
- А что, Агнессы здесь нет? - Луи продолжал медленно приходить в чувство.- Так,
значит, можно выпить, пока ее нет...
Элвис брезгливо поджал губы, находя неподобающим вслух высказывать то, что
подумал, а Шеллар, не обращая внимания на Луи, продолжил:
- Итак, Зиновий, если у тебя были свои соображения по делу, ты можешь их
изложить. И если они лучше того, что придумал Пафнутий, мы как-нибудь уговорим
его отказаться от своих намерений и оказать тебе всяческую помощь.
Зиновий мрачно засопел, но никаких соображений излагать не стал.
- Пусть убирается на все четыре стороны вместе со своими кошками. Сам разберусь.
- Значит, посох все же получит Лисавета,- констатировал Элвис- Нежелательный
поворот...
- Вот ей! - Зиновий продемонстрировал обществу фигу - поморский эквивалент двух
пальцев.- Ничего у нее не выйдет! Не получит она посоха!
- А кто получит? - невинно поинтересовался Шеллар.- Если Пафнутий откажется от
права наследования, его сыновья автоматически тоже теряют это право. Ты
полагаешь, что бессмертен? Сколько тебе лет, Зиновий? Даже если тебя не вгонит в
гроб родная дочь, это сделает либо банальный сердечный приступ, либо еще более
банальная старость, и довольно скоро. И тогда формально будет коронован внук
Лисаветы, которому два года, а фактически править будет она. Можешь себе
представить, как она развернется, ты ее знаешь куда лучше меня. Конечно, если
тебе личные амбиции дороже блага государства...
- Уж кто бы говорил о благе государства! Свадьбу свою вспомни!
- Господа,- снова призвал к порядку Элвис,- не отвлекайтесь от темы. Итак,
Зиновий, что ты можешь сообщить с учетом последних высказываний Шеллара? Ты
действительно готов оставить страну Лисавете? Ведь Пафнутий не имеет склонности
просто так разбрасываться обещаниями, сам ведь знаешь, он человек слова. Обещал,
значит, сделает.
- Еще бы,- вполголоса прокомментировал Александр.- Иначе жена из дому выгонит...
Шеллар и Элвис слегка усмехнулись. Супруга Пафнутия, принцесса Глафира,
происходила из древнего и знатного рода князей Погуляй-Залесских, родовой девиз
которых гласил: "Что князь сказал, то князь сделал". Верность Погуляй-Залесских
своему слову, порой доходившая до абсурда, была предметом фамильной гордости, и
Глафира неизменно следовала традициям семьи. В частности, история ее отношений с
золовкой была широко известна и давно ходила по континенту как анекдот. Примерно
на третий день супружеской жизни принцесса Глафира публично заявила: "Еще раз
услышу что-то о моем сомнительном девичестве - набью морду". На четвертый день
Лисавета вышла к завтраку с фингалом под глазом. Невестка была девица крепкая и
размашистая, по семейной традиции Погуляй-Залесских обученная рукопашному бою и
стрельбе из лука наравне с братьями. На седьмой день молодая принцесса вновь
сделала заявление: "Еще раз на меня рот раскроешь - сломаю что-нибудь". Лисавета
опрометчиво раскрыла рот тут же - и потом почти луну ходила с пальцами в лубках.
На десятый день злоязыкой золовке было заявлено: "Услышу о себе еще какую-нибудь
гадость - убью". С тех пор Лисавета обходила невестку как можно дальше и язык
свой благоразумно придерживала. От греха подальше.
- При чем тут Глафира? - возмутился Зиновий.- Пафнутия я сам воспитал человеком
слова! Ваши Погуляй-Залесские в подметки не годятся!
- Да не в этом дело,- перебил его Александр.- Ты уж реши что-нибудь, а
возмущаться потом будешь.
- Решу, не беспокойтесь, и уж как-нибудь без ваших советов! Сказано - не ваше
это дело, и не лезьте! Молоды вы еще советы мне давать! И вообще, если меня уже
за короля здесь не считают, заседайте без меня! Больно надо от сопляков
оскорбления выслушивать!
Зиновий резко встал, отодвинув пинком кресло, и всерьез вознамерился покинуть
зал, но дорогу ему преградил Александр, вскочивший почти одновременно с ним.
- Это кого ты обозвал сопляком? - возмутился король Эгины, привыкший к тому, что
он в Совете самый младший - ему только этой зимой исполнилось двадцать три. О
том, что теперь младшим является хинский император, Александр постоянно забывал.
- Меня,- невозмутимо вставил Шеллар, любуясь кольцами дыма.- Оставь его,
Александр. Пришибешь еще ненароком, а на Пафнутия свалят. Пусть идет, если
хочет. Наши придворные маги в зале, они сами организуют переезд Пафнутия.
- Пафнутий никуда не поедет,- жестко бросил Зиновий.- Пока я с ним не поговорю.
Наедине.
- Боюсь, что после вашего разговора он вообще никуда не поедет,- криво
усмехнулся Элвис.
- А мы завтра узнаем, что во время этого разговора он якобы в гневе проломил
тебе голову твоим же посохом - добавил Шеллар.- Ты разве не понимаешь, что
Лисавета со своими друзьями-приятелями переполошились, видя, как их план
проваливается? И если вы с Пафнутием явитесь вместе, потом еще уединитесь для
разговора, то дадите злоумышленникам идеальную (и, по их мнению, последнюю)
возможность свершить задуманное.
- Не твое дело! У тебя спросить забыли, надо же! - разгневанно прорычал Зиновий,
стукнул со злости посохом об пол и покинул зал, невежливо отпихнув Александра и
столь же невежливо хлопнув дверью.
- Может, вы зря так на него набросились? - несмело подал голос Факстон, который
до сих пор воздерживался от высказываний, так как не вполне понимал, о чем речь.
- Давайте продолжим заседание,- вздохнул Элвис, не отвечая на вопрос- Зиновия не
переделаешь.
- Возможно,- согласился Шеллар.- Однако если Пафнутий согласится вернуться, он
сделает большую глупость.
- Не беспокойся,- мрачно сверкнул глазами так и не остывший Александр.- Зиновий
попросит его об этом так, что у него не будет возможности согласиться, не теряя
лица. Уж дипломатические способности Зиновия ни для кого не являются тайной.
Короли невесело улыбнулись, вспомнив особо выдающиеся проявления упомянутой
дипломатии, и перешли к следующему вопросу.
Между тем Кантор, оказавшись в знакомой королевской гостиной, собрался было
проводить Ольгу в ее покои, чтобы... ну там раздеться помочь, все такое... сами
понимаете, господа, дама расстроена, даме на голову светильник упал, надо же ее
как-то утешить... Однако его планы были разрушены самым жестоким образом.
- Его величество велел вам ожидать его здесь,- сообщил придворный маг как само
собой разумеющееся и исчез в телепорте, прежде чем Кантор успел что-либо
возразить. Ни совести у людей, ни сочувствия!
Ольга бережно подобрала платье и опустилась на ближайший диванчик. Потом, чуть
помедлив, сбросила туфельки и забралась на диванчик с ногами. Кантор решительно
заткнул противный внутренний голос, который начал нашептывать, что "сюда в
ближайшие час-два никто не войдет, а диванчики весьма удобные и мягкие", и тоже
присел напротив.
- Что ж, подождем,- вздохнул он.- Надеюсь, его величество не проболтается там до
ночи, а то что-то есть хочется. Ольга, тебе не хочется?
- Обедать? - переспросила Ольга, которая уже успела погрузиться в какие-то
невеселые думы.- Ой нет, не хочу.
- Расстроилась?
Вопрос, конечно, звучал глупо, так как ответ был написан на лице несчастной
девушки все время, что длилась церемония. Но надо же как-то начать разговор,
чтобы потом плавно перейти к утешениям... Нет, не тем, которые имел в виду
внутренний голос!
- А ты бы не расстроился? Зачем король велел мне туда явиться? Ничего особенного
я там все равно не увидела... Разве что Толика, так и тот куда-то делся, пока я
падала. Зато опозорилась на весь континент...
- Толика? - Кантор немедленно вспомнил странное хихиканье, которое постоянно
слышалось ему непонятно откуда.- А почему я его не видел? Он загримировался под
человека?
- Ага, ты что, Толика еще не раскусил? Он принципиально одевается так, как ему
хочется. Скорее всего, он был невидимым. Иначе представь, что бы началось в
зале, если бы народ увидел оливкового эльфа в шортах и кепочке!
- Невидимый? Он и это может? Он же природник и не должен быть таким грандом в
стихиях, да еще в его возрасте. Сигнализацию ставила сама мэтресса Морриган, а
чтобы сигнализация не сработала... это я даже не знаю, кто должен быть автором
Толиковой невидимости.
- Может, он на самом деле старше? А прикидывается начинающим, чтоб не
заподозрили?
- Нет, он, может быть, самую малость старше короля, но не более. Во всяком
случае, ему точно нет сорока.
- Тогда не знаю.- Ольга вздохнула и жалобно подняла бровки, смешно оттопырив
нижнюю губу.- Но не привиделся же он мне! Я хотела об этом Мафея спросить, но не
дошла...
- Думаешь, Мафей его видел? В зале было полно магов покруче Мафея, и никто,
кроме тебя, ничего не заметил. А ты королю не сказала?
- Нет. Я как представила себе, что будет, когда я скажу, что видела эльфа в
шортах... Не хватало, чтоб король решил, будто мне этой лампочкой последние мозги
отшибло!
- Король бы так не подумал! - горячо возразил мистра-лиец, умолчав о том, что
король был бы единственным "не-подумавшим".- Во всяком случае, сначала бы
разобрался. Скажи лучше, что ты постеснялась заложить Толика, это больше похоже
на правду.
- А что, по-твоему, надо было? Тем более он все равно пропал.
- Знаешь что,- решил Кантор, вполне понимая ее сомнения,- давай найдем Мафея и
потребуем от него подробных объяснений. Мне кажется, он что-то знал. Может, сам
этого Толика и притащил туда. Откуда у полуэльфа ориентиры, если он в Лондре не
был?
- А как мы его найдем? Нам же нельзя отсюда уходить, мы должны короля ждать.
Кантор рассмеялся. Ну до чего эта девочка наивна в некоторых вопросах! Наверное,
есть доля истины в утверждении Гаэтано, что плебейское происхождение никаким
образованием не исправить...
- Запросто,- заверил он. После чего поднялся с дивана, выглянул в коридор и
приказал первому же пробегавшему мимо слуге немедленно пригласить в гостиную
принца Мафея. И как можно скорее, если он не хочет разгневать его величество.
- Теперь они его из-под земли достанут,- удовлетворенно объяснил Кантор,
присаживаясь на прежнее место.- Я уже заметил, при дворе Шеллара III слуги
приучены выполнять приказания быстро и четко, поскольку с бестолковыми и
ленивыми его величество не церемонится. Кстати, прими это к сведению, если он
тебе что-нибудь приказывает. Велено докладывать - докладывай и не вдавайся в
долгие размышления: а правильно ли я поступаю, а не случится ли чего, а
нравственно ли это все... Король тебя, конечно, не выгонит, даже если будет очень
недоволен, но его уважение ты потеряешь раз и навсегда.
- Блин... - горестно вздохнула Ольга.- А как же я теперь ему объясню, почему я
сразу не доложила?
Кантор минутку подумал.
- Во-первых, не поверила своим глазам, во-вторых, сильно ушиблась, и, в-третьих,
когда начался весь этот бардак со светильником, Толик пропал. Заодно расскажешь
его величеству, как ты испугалась, что над тобой смеяться будут. Вот-вот,
кстати, прежде чем рассказать, раза три предупреди, что ты не чокнутая, и
потребуй обещания не смеяться. А потом будто бы началась церемония, король ушел
и занялся делом, а кому, кроме него, доложить, ты не додумалась. Вот и
промолчала, боясь доложить не тому, кому надо. Или скажи, что забыла.
- Думаешь, король купится?
- Почему нет? Упасть на ровном месте, что-то забыть, растеряться - это вполне в
твоем стиле, он и не удивится. К тому же бардам такие вещи простительны. И не
расстраивайся ты так, ну подумаешь, упала! Эти полы в тронном зале Элвиса весь
континент матом кроет, знаешь, сколько дам на них ноги поломало! У тебя голова
не болит? Не тошнит?
- Да нет,- вздохнула Ольга.- Меня уже спрашивали и кто-то из магов осматривал.
Сотрясения нет, только шишка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13