Значит, он не слишком чурается родных. Вот только непонятно, почему, наезжая в город, Ратлидж селится в притоне контрабандистов. И почему он ходит в игорный дом Люфтона. Его завсегдатаи — люди приличные. Там редко случаются неприятности. Дэвид и сам когда-то играл у Люфтона, но нашел это место скучноватым. Впрочем, эта характеристика не помешала тому, что в его стенах разорилось несколько богатейших семей Лондона.
Чем же этот притон приглянулся Ратлиджу? Да, там играли в карты, но развратом, пожалуй, не пахло. Может быть, Ратлидж ходил туда, чтобы облегчать карманы таких юных остолопов, как Робин? Или у него были еще более низкие цели? Что ж, придется вновь наведаться к Люфтону.
Задумавшись, Дэвид не заметил, как карета подъехала к парадной двери миссии. В магазине все три работницы радушно с ним поздоровались. Спускаясь по лестнице, прачка со свежевыстиранной стопкой белья пожелала ему доброго утра. У Дэвида возникло странное ощущение, что он здесь почти как дома.
Было только десять часов, но, открыв дверь кабинета, он увидел, что Сесилия уже на месте, и, к счастью, одна. Она подняла голову от работы и встала. Подойдя, Дэвид попытался обнять ее, но почувствовал сопротивление.
— Доброе утро, милая, — сказал он, чмокнув ее в губы. Сесилия скромно опустила ресницы.
— Доброе утро, Дэвид, — ответила она ласково, но слегка отчужденно.
Дэвид был разочарован таким холодным приветствием: он не услышал в ее голосе страсти. Впрочем, она права — здесь надо думать только о работе.
— Ты пришла рано, — заметил он, надеясь, что она по нему соскучилась. — И выглядишь замечательно. Это платье гораздо элегантнее, чем те, которые ты обычно носишь в миссии.
— Сегодня мы с Джайлзом едем на чай к леди Киртон, — бросила она, перебирая бумаги, лежавшие на столе. — Через две недели ее дочь выходит замуж, и в честь этого торжества она устраивает уйму увеселительных вечеров.
У Дэвида упало сердце. Он-то решил, что она надела это бледно-желтое платье с кружевами и оборками ради него.
— Мне не хватало тебя, Сесилия, — тихо сказал он, проведя тыльной стороной ладони по ее щеке. — Утром моя постель была такой пустой! Ты оставила пустоту даже в моем сердце.
Сесилия разыграла удивление.
— А я слышала, что у вас нет сердца, милорд. Дэвид нарочито трепетно поднес к губам ее руку.
— Да, у меня нет сердца, — согласился он, драматически заглядывая ей в глаза, — я отдал его тебе. Сесилия отдернула руку.
— Не надо так шутить, Дэвид. Ему очень хотелось обнять ее, но он боялся, что она не позволит ему сделать это.
— Я не шучу, милая. Почему ты так строга со мной? На что сердится моя маленькая кошечка? Лицо Сесилии немного прояснилось.
— Прости меня, Дэвид. Я знаю, что ты хороший, добрый человек, хоть и пытаешься это скрывать. Он опять погладил ее щеку.
— Ты мне льстишь! Значит, сегодня вечером мне придется возвращаться домой одному? Остается только надеяться, что горничная сменила постельное белье, иначе запах твоих духов всю ночь не даст мне заснуть.
Сесилия улыбнулась.
— Ох, Дэвид, ты когда-нибудь можешь быть серьезным? — Она рассеянно взяла карандаш и принялась крутить его в пальцах.
Он схватил ее за руки, и карандаш упал на стол.
— Что мне делать, Сесилия? Когда ты рядом, я полон счастья и надежд, но, когда тебя нет, мне очень плохо.
— И что же ты предлагаешь? — спросила она, с вызовом взглянув на него.
— Может быть, нам соединиться узами брака? — небрежно спросил Дэвид, надеясь, что она не слишком разгневается. — Конечно, если ты этого хочешь, — поспешно добавил он.
Сесилия долго молча смотрела на него.
— Нет уж, благодарю покорно, — наконец процедила она ледяным тоном и, высвободив руки, отвернулась к окну. — У меня уже был муж, который женился на мне по ошибке, и я не хочу повторения.
— Что ты имеешь в виду?
— Если я когда-нибудь опять выйду замуж, — тихо проговорила она, не оборачиваясь, — то за человека, который не сможет без меня жить. Это будет брак по любви. Мы должны безоговорочно доверять друг другу. Кроме всего прочего, такое решение не принимается впопыхах.
Дэвид подошел к ней и ласково положил руки на ее напряженные плечи.
И зачем только он заговорил о браке? Сейчас не место и не время делать предложение, тем «более женщине, которая почти наверняка ему откажет. Он обязан во многом разобраться сам, прежде чем просить ее руки.
— Сесилия, — выдавил он, целуя ее в волосы, — ведь ты хочешь остаться моей любовницей? Ты еще не передумала?
— Нет, не передумала. — Она, наконец, обернулась и внимательно посмотрела на него своими большими голубыми глазами. — Тебя это пугает?
Дэвид вымученно засмеялся. Ему был невыносим этот серьезный разговор. Шутки давались куда легче… и были гораздо безопаснее.
— Да, милая. Больше всего я боюсь, что ты поймешь свою ошибку и…
Договорить он не успел — в этот момент раздался стук в дверь. Дэвид и Сесилия отпрянули друг от друга, и на пороге возникла раскрасневшаяся миссис Куинс.
— Не одно, так другое! — мрачно объявила она.
— Что случилось? — хором спросили они. Экономка, расправив плечи, выпрямилась во весь свой немалый рост.
— Нан украла фальшивое ожерелье Мадди, — сообщила она, ткнув пальцем в потолок. — А когда поднялась суматоха, не догадалась выбросить его в окно, а спрятала себе под подушку.
— Какой ужас! — пробормотала Сесилия, нервно разглаживая руками свою юбку. — Я сейчас же с ней поговорю.
Миссис Куинс с благодарностью закивала.
— Будьте так любезны, мэм. Нан не помешает прослушать еще одну лекцию о десяти Божьих заповедях.
— Да, конечно… — Сесилия уже шла к двери.
Внезапно Делакорт схватил ее за руку. Сесилия застыла на месте, удивленно глядя на него. Миссис Куинс тоже обернулась к Дэвиду.
— Вы хотите что-то спросить, милорд?
— Да, хочу. — Делакорт сосредоточенно размышлял, как сформулировать свой вопрос, дабы он не звучал оскорбительно для дамских ушей. — Насчет десяти Заповедей. Мне кажется, миссис Куинс, вы специалист.
— Специалист по заповедям? — сухо спросила экономка.
— Вот именно. Насколько я помню, одна из них запрещает нам желать жену своего ближнего.
Сесилия покраснела до корней волос. Миссис Куинс некоторое время смотрела на Дэвида как на умалишенного.
— Да, вы правы.
— Но что значит «желать», мэм? Не только восхищаться красотой лица и тела, а испытывать похоть? Заметно смутившись, миссис Куинс кивнула.
— Это страшный грех, милорд. Делакорт сдвинул брови.
— А если он умер?
— Кто? — испугалась миссис Куинс.
— Мой ближний. Тот, чью жену я возжелал. — Делакорт мило улыбнулся и простодушно развел руками. — Я хочу узнать, насколько строги эти заповеди. Знаете, миссис Куинс, мне кажется, что отсутствие четких формулировок способно свести иных благочестивцев на стезю порока.
Матрона уперлась мощными кулаками в не менее мощные бедра.
— Не обижайтесь, милорд, но, когда адское пламя будет лизать ваши ягодицы, вам будет не до четких формулировок.
Делакорт задумчиво потер подбородок.
— Да, мэм, — серьезно сказал он, — признаюсь, здесь вы меня поймали.
Тут экономка немного смягчилась.
— Впрочем, если муж — покойник, это значит, что у него уже нет жены и заповедь в данном случае неприменима.
Делакорт многозначительно поднял палец.
— Вот-вот! Мне тоже приходило это в голову. Однако прежде чем провести беседу, вам следует очень тщательно продумать все детали, чтобы не ввести в заблуждение своих слушателей. Так будет безопаснее, верно?
Лицо миссис Куинс опять приняло тревожное выражение.
— Милорд, я не совсем понимаю, о чем вы толкуете. Сесилия, сорвавшись с места, поспешила к двери, шурша шелковыми юбками.
— Не слушайте его, миссис Куинс, — шепнула она, прошмыгнув мимо экономки. — Видимо, утром камердинер слишком туго затянул его галстук.
Метнув на Сесилию пристальный взгляд, миссис Куинс следом за ней вышла из комнаты. Но как только исчезли серые саржевые юбки матроны, на пороге возник Максимилиан де Рохан — как всегда, весь в черном. За ним показался Люцифер; его лохматая голова доставала инспектору до бедра.
Глава 14
Моральное разложение инспектора де Рохана
— Я получил ваше письмо, — произнес полицейский вместо приветствия.
За время их встреч Дэвид успел заметить, что инспектор был человеком весьма немногословным.
— Хорошо. — Он подвел гостя к креслу у письменного стола. — Присаживайтесь, де Рохан.
— Я привел собаку, — объяснил офицер слегка виноватым тоном. — На улице играют дети. Если они начнут его дразнить…
— Конечно, конечно, — перебил его Дэвид. — Давайте перейдем к делу. Нам надо многое обсудить.
Если де Рохану и не нравилось, что Дэвид постоянно вмешивается в его расследование, то у него хватало ума это скрывать. С громким скрежетом инспектор отодвинул кресло, бросил на стол свой кожаный портфель и сел справа от Дэвида. Люцифер плюхнулся на пол у его ног.
— Я подозреваю, что за вашими вопросами кроется любопытная история, — сказал он с улыбкой.
— К сожалению, вы правы, — признался Дэвид. — Но об этом позже. Скажите, вам удалось выяснить, кому принадлежит бордель мамаши Дербин?
Улыбка де Рохана померкла.
— Да, — нехотя сказал он. — Но это вряд ли нам поможет. Судя по документам, публичный дом находится в собственности одной пароходной компании. В таких вещах очень трудно разобраться.
Дэвид задумчиво постучал по столу серебряной ручкой.
— Вы узнали адрес компании?
— Узнал, но на двери висит табличка, что, контора закрыта из-за эпидемии гриппа. Может быть, это действительно так — сейчас полно больных.
— Проклятие! — выругался Дэвид, хватив кулаком по столу. — И мы ничего не можем сделать? А если вышибить дверь?
Де Рохан невесело рассмеялся.
— Вы рассуждаете как истинный аристократ, милорд. Разумеется, если вы вышибете дверь, вам за это ничего не будет. Но полиция не имеет права предпринимать ничего подобного. На сегодняшний день я не располагаю уликами, и поэтому у меня нет оснований кого-либо допрашивать, — добавил он, — даже если парадная дверь конторы будет болтаться на петлях.
Дэвид вскочил из-за стола.
— Извините, инспектор. Вы правы, у нас нет улик, но, может быть, нам удастся их раздобыть? Де Рохан скептически пожал плечами.
— Я не желаю вас слушать.
— Так не слушайте, — сказал Дэвид, криво усмехнувшись.
Полицейский нахмурился.
— Как вы проникли в заведение мамаши Дербин? — хмуро спросил он.
Дэвид, вздохнув, снова сел в кресло.
— Этого вопроса я ожидал. Видите ли, мне пришлось притвориться клиентом. Здесь затронута честь джентльмена.
Де Рохан напряженно кивнул.
— Продолжайте.
В этот момент в кабинет вернулась Сесилия. Де Рохан и Дэвид немедленно встали. К удивлению Дэвида, полицейский отвесил даме почтительный поклон.
— Доброе утро, леди Уолрафен, — радушно поздоровался он.
— Доброе утро, инспектор, — ответила она так же приветливо и тут заметила Люцифера. — О, вы привели вашу милую собачку!
Пес, свернувшийся на полу у ног де Рохана, посмотрел на нее невыразимо преданным взглядом, потом по щенячьи перекатился на спину, раскинул лапы и высунул язык. Сесилия, сев на корточки, почесала Люцифера за ухом.
— Инспектор пришел передать нам сведения, которые я у него запрашивал, — объяснил Дэвид, глядя, как ее пальчики перебирают блестящую черную шерсть. — Тебе не стоит забивать этим голову, Сесилия.
Сесилия молча встала и взялась за спинку кресла, стоявшего напротив кресла Дэвида.
— Чепуха, — небрежно бросила она, усаживаясь. — Я хочу все узнать.
Дэвид отметил, что де Рохана ничуть не смущало ее присутствие. И он очень надеялся, что Сесилия ничего не скажет по поводу вчерашней ночи.
— Итак, о чем вы говорили, лорд Делакорт? — спросил полицейский.
— Э… — Дэвид опять покрутил в пальцах ручку. — В общем, я сказал мамаше Дербин, что мне нужна партнерша на вечер, — начал он. — Она провела меня в гостиную, и там я увидел Бентама Ратлиджа. Вы его помните? Мы столкнулись с ним в «Проспекте Уитби».
Де Рохан встревожился.
— Распутник голубых кровей?
— Он самый. Удивительное совпадение, не так ли?
— В моей работе, — медленно проговорил де Рохан, — редко встречаются совпадения. Где он живет?
— В Хэмпстеде. Во всяком случае, так мне сказали.
— Странное место для человека с подобной репутацией, — тихо заметил де Рохан.
— Вот именно, — пробормотал Делакорт. — Я тоже об этом думал.
Де Рохан открыл портфель, и что-то быстро записал в блокнот.
— Что еще вы о нем знаете? Дэвид пожал плечами.
— Честно говоря, не так уж и много. — Он вкратце рассказал о происхождении и привычках Ратлиджа, не забыв упомянуть и тот факт, что юноша сбежал в Индию после неудачно закончившейся дуэли. — Дурное семя, — заключил он, — хотя…
— Что же? — поощрил его инспектор.
Дэвид поймал на себе внимательный взгляд Сесилии.
— Хотя в его возрасте я был не намного лучше, — тихо признался он и прокашлялся. — Надо сказать, встреча со мной не доставила Ратлиджу большой радости. Он явно смутился, мне даже показалось, что он едва сдерживает злость.
— А человек, с которым этот Ратлидж стрелялся на дуэли, — внезапно вмешалась Сесилия, — он остался жив?
— Да, — тихо ответил Дэвид, — но чуть было не умер. Впрочем, Ратлидж был избалованным сыночком состоятельного отца и мог без особых опасений остаться в Англии.
Сесилия задумалась. Де Рохан откинулся на спинку кресла.
— Ну и как, нашли вы себе партнершу? — спросил он.
Дэвид быстро кивнул, боясь, как бы Сесилия не встряла в разговор — де Рохан не должен догадаться о том, что она тоже была в публичном доме.
— Я заплатил проститутке по имени Анджелина, и она рассказала мне все, что знает. Как я понял, те две девушки спускались в подвал, а это строго запрещено.
Сесилия подняла голову, словно собираясь, что-то добавить. Увидев это, Дэвид поспешно продолжил:
— Они встречались там с двумя французскими моряками и, возможно, увидели нечто такое, чего не должны были видеть. В ту же ночь они собрали вещи и сбежали, прихватив с собой младшую сестру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42