– Нет, я думаю, все в порядке. – Он снова покачал головой, на этот раз от восхищения. – Да, она умеет работать с людьми. Куда лучше, чем умел ее отец!
– А как Электра уживалась с отцом?
– Как кошка с собакой.
– Вот как?
– Ну, скажем так, что у них были постоянные несогласия по деловым вопросам.
– А в кампании сэра Роберта любили? – спросил Бонд.
– Насколько я знаю, ни у кого никогда не было с ним проблем. Я работаю в компании уже семь лет. Он был хороший работодатель, и у него были новаторские идеи. По-моему, единственным, кто с ним вообще спорил, была его дочь.
– А как в компании отнеслись к смене руководства?
– Мисс Кинг любят все и каждый. Вы сами видели, как она работает с людьми. Что касается ее администраторских талантов, здесь еще рано судить с уверенностью, но я думаю, что все в порядке.
Через десять минут вышли Электра и священник. Священник пошел к народу и увел его прочь, а Электра с решительным лицом подошла к начальнику группы разведки.
– Проведите обходной маршрут, – сказала она.
– Но это займет недели и обойдется в миллионы! – возразил он. – Ваш отец утвердил этот маршрут.
– Значит, может, отец ошибся, – сказала она. – Здесь священная земля захоронения. Мы должны уважать желания народа.
– Но...
– Делайте, как я сказала.
Начальник этого не ожидал. Впервые Электра воспользовалась собственной властью. Он не стал задавать вопросов.
Она же повернулась к Бонду и сказала:
– Что ж, мистер Бонд, вы видели Руан. Теперь можете вернуться в Лондон и доложить, что у меня все в порядке. Скажите М., чтобы не волновалась. Теперь, если вы меня извините, я хотела бы проверить верхние нитки нефтепровода.
– Я всегда мечтал увидеть верхние нитки, – сказал Бонд.
– Габор вас отвезет обратно.
– Габор может сам о себе позаботиться. Она переглянулась с Габором:
– Я тоже.
– В таком случае, я уверен, что Габор не будет возражать.
Она снова посмотрела на телохранителя. Он сделал жест, что не обижен.
– Вы не принимаете «нет» как ответ? – спросила она Бонда.
– Нет.
Она вздохнула:
– Послушайте, мне надо подняться в горы. Там снег и лед, и мне придется идти на лыжах.
– Звучит заманчиво! – радостно согласился он. Сначала у нее был такой вид, будто она готова его стукнуть, но потом неохотно усмехнулась:
– Поехали, – сказала она, показывая на вертолет.
Беспокойное ощущение Бонда, что за ними следят, не было плодом воображения. Если бы он или Саша Давыдов смогли проникнуть взглядом в рощу деревьев на холме, возвышающемся над деревней, они бы увидели человека в камуфляже, сидящего на ветке с «уоки-токи» в руках.
Поднеся к глазам бинокль, Ренар следил, как процессия собирается уезжать из Руана.
Да, это тот человек из МИ-6, Бонд. Ренар не ошибся, предположив, что М. пошлет его. И это будет день расплаты... На минуту глаза его остановились на девушке. Так же красива, как всегда. В мозгу вспыхнул образ-воспоминание: залитое слезами лицо, связанные руки... Эти ее глаза. Шелковая гладкая кожа... Воспоминание было назойливым, но Ренар отбросил его и сосредоточился на том, что надо было делать сейчас.
Он подождал, пока джип отъедет к месту стройки, потом заговорил в «уоки-токи»:
– Они едут в горы? – спросил он.
– Да, – пришел ответ.
– Тогда вы знаете, что делать. Действуйте по плану. Буду ждать вашего доклада.
– Есть.
– Еще одно... – Ренар сделал паузу ради эффекта. – Я хочу видеть там, наверху, снег, покрытый кровью.

5. Охота на снегу

«Дофин» снизился над снежной пустыней, подлетая к горному пику, куда велела лететь Электра. Ветер крепчал.
– Не могу сесть! – крикнул пилот. – Ветер слишком сильный!
– Держите машину ровно! – крикнула в ответ Электра. Она надвинула на лицо защитные очки. – Придется прыгать, – сказала она Бонду. – Вы вообще на лыжах стоите?
– Дам пропускают вперед, – ответил Бонд, тоже надвигая очки на лицо и надевая горные лыжи, которые одолжил ему Давыдов. Полипропиленовая куртка, перчатки и лыжные штаны главы службы безопасности тоже оказались Бонду впору. Поверх всего он надел куртку от Кью, радуясь, что захватил ее с собой. Электра была одета в «аляску» с отороченным мехом капюшоном и молниями под руками, и лыжные штаны – такие же, как у Бонда. Она шагнула в крепления своих горных лыж – женских, с облегченной сердцевиной и плавным изгибом, и застегнула их.
Когда она открыла дверь, ворвался холодный ветер. Не проверяя, готов ли Бонд, она выпрыгнула с высоты пятнадцати футов, приземлившись в движении. Бонд прыгнул следом, но она уже была впереди. Ездила на лыжах она бесстрашно.
Восприняв это как вызов. Бонд пошел вперед скользящим шагом, которому его научил герр Фуш, его старый инструктор. Снова стоять на лыжах – это было захватывающее ощущение. Скользить на лыжах по снежным склонам – лучше этого только затяжной прыжок с парашютом. Ветер, рвущий тело, усиливал радость, вызванную приливом адреналина. Лыжи были хороши: радиус поворота двадцать шесть метров. Вдоль скользящей поверхности каждой лыжи шли два канта, облегчающие повороты. Бонд считал важным иметь отличную гибкость спереди назад при минимальном боковом изгибе – плюс ощущение плавной устойчивости.
Он догнал ее у первого обрыва. Она подъехала к самому краю и остановилась. Бонд оказался за ней спустя мгновение.
– Неплохо, – отметила она. – Вы отлично ездите на лыжах, мистер Бонд.
– Кажется, вам нравится, когда за вами гонятся. Наверное, это происходит постоянно.
– Не так часто, как вы могли бы подумать, Она показала на сверкающую белую долину внизу. Посреди нее шла линия флагов разведки.
– Мы ведем стройку с двух концов, – сказала она, дыша чуть учащенно. – Четыреста миль в ту сторону – и там новые нефтяные поля Каспийского моря. Четыреста миль в другую – и там Средиземное.
– Значит, они встречаются здесь, – сказал Бонд, оценивая стратегию, лежащую в основе планов компании.
– Когда истощатся нефтяные поля Персидского залива и прочие, что обязательно случится при той скорости, с которой растет спрос на нефть, здесь будет сердце Земли. Мы все еще будем качать кровь нашей жизни. И главная артерия будет здесь.
– Наследство вашего отца?
– Наследство моей семьи. Оставленное миру.
Минуту они постояли, пока она мысленно рассчитывала расстояния и изучала расположение флагов разведки. Он смотрел на нее, любуясь ее решительностью и увлеченностью в работе. Ему нравились девушки, страстные в чем бы то ни было, и пришлось подавить порыв взять ее в свои объятия.
Без предупреждения она вдруг оттолкнулась палками и заскользила по склону в сторону флагов. Бонд усмехнулся про себя. Девушка действительно любит, чтобы за ней гонялись. Он видел ее насквозь. Это ему на руку – может быть, она испытывает его, хочет посмотреть, из какого материала он сделан. Что ж, если ей хочется погони...
Он оттолкнулся и поехал за ней, легко маневрируя между маркерами разведки. Она виляла между ними, будто шла профессиональную слаломную трассу. Бонд повторял каждое ее движение и шел с ней полностью синхронно. В одном месте она перепрыгнула через гребень, пролетела двадцать футов по воздуху и приземлилась, как олимпийская чемпионка. Бонд перелетел через гребень чуть быстрее, чем она, и чуть не поскользнулся. Он тут же восстановил равновесие, но был рад, что она этого неуклюжего прыжка не видела.
Она остановилась возле следующего гребня. Он подъехал к ней и остановился рядом.
– Вы не устали? – спросила она, разглядывая другой склон, тоже покрытый флагами разведки.
– Ни в жизнь, – ответил он.
Ну и штучка эта девица! Пока она изучала расположение флагов, он изучал ее и делал про себя заметки для памяти. Что в ней было особенно привлекательно – это то, как она умела показывать ему полное безразличие, и все же он чувствовал, что она все время следит за ним краем глаза. Бонд достаточно знал женщин, чтобы сказать по разным мелким штрихам: она пытается скрыть, что он ее заинтересовал.
Размышления Бонда прервал донесшийся сверху шум. Это не был вертолет, который их сюда забросил. Он посмотрел и увидел четыре темных предмета, выпавших из самолета «Каса-212». Они летели камнем к земле, потом раскрыли парашюты и замедлили ход. Электра тоже их заметила.
– "Парахоуки"! – сказала она. – Четыре человека на «парахоуках»!
Это были остроумно построенные и смертельные машины. На самом деле «парахоуки» были низко летящими, пригодными для любой местности, всепогодными снегомобилями, построенными из сварных облегченных рам из авиационного алюминия. Снабжены высококлассными парашютами, рычагом управления и рукояткой газа. Их можно регулировать в полете, что позволяло пилотам менять скорость в широких пределах. Двигатели «Ротакс-582», 65 лошадиных сил, шестилопастные воздушные винты. Они способны прыгать, летать и скользить самым невообразимым образом.
Бонд огляделся в поисках пути к спасению и заметил лощину невдалеке. Лес был в другую сторону.
– Давайте к лощине. Я их заманю к деревьям! – сказал он, вынул пистолет и показал им в сторону. Электра подчинилась и заскользила прочь. Бонд повернулся на приближающийся звук машин.
С четырех страшных силуэтов полыхнули выстрелы. Он нырнул и бросился к лесу, а «парахоуки» устремились за ним.
Он принял стойку для скоростного спуска, опустив руки к ногам, и покатился вниз по склону, предоставив «парахоукам» догонять. Он вилял в слаломе по открытому месту, стремясь к деревьям, а пули шлепались вокруг.
Внезапно шум усилился. Бонд пригнулся, когда одна из машин резко снизилась, пытаясь его сбить. Он снова принял стойку, увеличивая скорость на мягком пушистом снегу. Он уже было подумал, что чего-то добился, когда земля вдруг под ногами вспучилась с ужасным грохотом, но он успел проехать.
Это они бросали гранаты.
Бонд выполнил «христианию» – эффектный поворот, который дал возможность вывернуться и выстрелить в «парахоук». К несчастью, пули отскочили от брони машины.
Бонд снова повернул и устремился, виляя, в лес, мечась между деревьями, преследуемый двумя «парахоуками». Стрельба продолжалась, и пули уже ложились неприятно близко от него.
Один из «парахоуков» вырвался вперед, и пилот стал стрелять в Бонда под другим углом. Он был слишком близко. Рано или поздно он попадет.
Лыжи резали лед и снег, издавая высокий скребущий звук, который в нормальней условиях казался бы Бонду музыкой. А сейчас он только следил, чтобы этот звук был ритмичен и непрерывен, то есть что Бонд не снижает скорость и не нарушает ритм движений. Однажды левая лыжа чуть зацепилась за дерево, к которому он проехал слишком близко. Бонд чуть не потерял равновесие, но сумел выправиться и проехать между двумя скалами в очередной лесной участок.
Ведущий «парахоук» догонял. Бонд оглядел местность и подумал, что простая геометрия и закон тяготения станут его союзниками, если он сможет удержать ведущий «парахоук» в том же положении еще несколько секунд. Бонд заскользил к своей цели и точно вовремя сделал резкий поворот.
«Парахоук» чиркнул мимо большого дерева, но парашют зацепился за ветви, и машина врезалась в дерево, как из катапульты. Со страшной силой аппарат взорвался.
Электра, уже без приключений добравшаяся до лощины, при звуке взрыва остановилась. Где Бонд? Она всмотрелась поверх деревьев и увидела все еще плывущие в воздухе два «парахоука». Надо ли ей еще прятаться? Здравый смысл подсказывал переждать, но она была упрямой девушкой. Отбросив осторожность, она решила ехать в сторону Бонда.
Второй и третий «парахоуки» продолжали преследование. Бонд вилял между деревьями, а справа и слева взрывались гранаты. Потом два аппарата сбросили парашюты и поехали по земле. Ни на секунду не переставая, их водители продолжали взрывать снег вокруг Бонда из пулеметов.
Он вылетел на открытое место – наверное, самое для него худшее. Приготовившись ударить палками и увеличить скорость, он вдруг понял, что больше не слышит шума моторов. Оглянувшись, увидел, что «парахоуки» исчезли. Какого че...
Бонд не изменил скорость. Он доехал до края поляны и снова скользнул в лес. Неужели он их так быстро стряхнул с хвоста?
И тут появились два «парахоука», напугав его до полусмерти. Жар от двух свистнувших мимо пуль опалил лицо. Последний «парахоук» присоединился к ним сверху, продолжая кидать гранаты.
Ближайший «парахоук» двигался вперед – пилот сумел обогнать Бонда и зайти спереди. Он летел прямо на машину, и ствол пулемета смотрел ему в живот.
Бонд увидел его вовремя и в долю секунды принял единственное решение, которое еще можно было принять. Он продолжал лететь на «парахоук» в самоубийственном порыве. Бонд приближался к аппарату на бешеной скорости, и глаза пилота расширились. И тут Бонд влетел на сугроб перед аппаратом и перескочил через него, когда пилот открыл огонь. Бонд благополучно приземлился, а пилот потерял управление. Он врезался в дерево, и еще раз землю потряс взрыв.
Огонь быстро охватил лес, создавая стену пламени между Бондом и другим «парахоуком».
Два выбыли, два остались. Бонд оценил ситуацию. Один высоко вверху, бросает гранаты. Остановит ли второго стена пламени? Он обернулся.
«Парахоук» вырвался из пламени невредимый, плюясь огнем. Бонд поехал вперед, нажал сильнее, умело маневрируя среди деревьев. Но подумал, что долго так продолжаться не может. Слабое место лыжника – колени – начинали невыносимо болеть. Он стиснул зубы и ехал, уклоняясь от гранат, которые, к несчастью, стали падать более точно.
Пропасть он едва не прозевал. Увидел ее он вдруг и лег почти параллельно земле в надежде затормозить раньше, чем сорвется. Проехав на пятнадцать футов больше, чем ему хотелось, он все же сумел остановить падение, ударившись о пень. А вот пилоту «парахоука» повезло меньше. Не в состоянии вовремя остановиться, он перелетел через Бонда и свалился за край пропасти, глубина которой была футов пятьсот.
– Увидимся на подъемнике, – прошептал про себя Бонд.
Но вернувшаяся к нему уверенность вдруг съежилась, когда падающий «парахоук» выпустил аварийный парашют.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23