Большинство этих созданий ковыляло согнувшись, некоторые передвигались на четвереньках.
В течение нескольких секунд они окружили маленькую группу плотным кольцом, создания из какого-то дьявольского кошмара, осколки ночных ужасов, материализовавшиеся в реальном мире. Темные бестелесные создания влетали и вылетали из этих шаркающих тел, проникая сквозь рты, глаза, поры кожи и волосы.
Порождения Тьмы!
Напряжение, которое испытывал Пар Омсворд, стало невыносимо. Что-то рвалось наружу через солнечное сплетение. Он видел ожившие видения из его снов, темный мир людей, более похожих на диких зверей. Он видел сбывшееся предсказание Алланона.
Что-то с силой вырвалось из его тела. Пар закричал, и его спутники замерли от неожиданности. Вылетавшие из него звуки приняли очертания и превратились в слова. Он пел, и магия песни желаний пламенем вспыхнула в воздухе, осветив темноту. Порождения Тьмы отпрянули, неожиданная вспышка вызвала ужас на их лицах, язвы и раны на их телах заполыхали алым цветом. Пара захлестнул поток энергии, магия песни желаний повелевала им самим. Перед его мысленным взором возникло видение — меч Шаннары.
Свет магии, бывший сначала только иллюзией, внезапно стал реальностью. Он становился все ярче, пронзая тьму, сверкая так ярко, что тьма отступила перед ним. Этот свет метался из стороны в сторону, словно зверь, пытающийся вырваться из западни, он огибал каменные глыбы, оставшиеся от моста Сендика, перепрыгивал через стволы упавших деревьев, продирался ярким пламенем через заросли кустарника, туда, где в сотне футов от них среди зарослей высокой травы стоял одинокий склеп, обвитый плющом.
Пар почувствовал, как по его телу пробежала волна ликования.
«Там!»
Это слово прозвучало в абсолютном молчании в его сознании, затуманенном магией и царившим в нем хаосом. Он увидел выветрившийся черный камень, свет магии метался по его шероховатой поверхности, высвечивая все щели и трещины, выхватывая слова, вырубленные на фасаде:
Здесь лежит сердце и душа народов,
Их право быть свободными людьми,
Их желание жить в мире,
Их мужество…
Прежде чем он успел прочесть надпись до конца, силы внезапно оставили его, его магия ярко вспыхнула и погасла, исчезнув так же внезапно, как и появилась. Пар с криком отшатнулся назад, попав в руки Колла. Он не слышал, что говорил ему брат, — в ушах раздавался странный звон, появившийся после того, как его покинула магия, которую, как видно, он еще не понимал.
В его сознании, заслоняя все остальное, еще оставалось мерцающее видение: обветренные каменные стены. Знакомые слова, вырубленные на них.
Меч Шаннары.
Потом звон прекратился, видение померкло и исчезло, он снова был в Преисподней. Порождения Тьмы снова приближались со всех сторон, прижимая спутников к развалинам моста. Падишар шагнул вперед, высокий и грозный, и столкнулся с ближайшей тварью — громадным созданием, напоминающим медведя. Падишар нанес ему удар своим широким мечом, потом второй, третий — удары следовали один за другим так быстро, что Пар с трудом их замечал. Чудовище отшатнулось назад, лапы его повисли, но оно устояло. Казалось, даже и не заметило того, что с ним сделали, его взгляд был неподвижен, черты лица — если это можно назвать лицом — по-прежнему искажены внутренней мукой.
Пар смотрел на порождение Тьмы остановившимися глазами. Перерубленные лапы чудовища срослись, как у того гиганта, с которым они сражались в Анаре.
— Падишар, меч… — начал он, но предводитель повстанцев уже кричал, приказывая всем отступать туда, откуда они пришли.
— Нет! — в отчаянии закричал Пар. Он не мог выразить в словах то, что чувствовал. Они же пришли сюда за мечом. Он рванулся, пытаясь высвободиться из рук Колла, но брат крепко держал его, таща вслед за остальными.
Шаркая и раскачиваясь из стороны в сторону, порождения Тьмы бросались на них. Стасаса, чуть отставшего от товарищей, они тотчас повалили на землю. Ему порвали горло, и, пока он еще хрипел, задыхаясь, что-то черное и бестелесное скользнуло внутрь его тела. Оно поставило его на ноги, развернуло лицом к бывшим товарищам, и он стал еще одним чудовищем, атакующим их. Друзья бросились в контратаку, рубя порождения Тьмы мечами. Появился Синий Киба, вернее, то, во что он превратился. Киба, блокировав удар меча Друтта, схватил его за руки и обвился вокруг своего бывшего товарища, присосавшись к нему, словно пиявка. Падишар оказался, в сущности, один против чудовищ, окружавших его со всех сторон. Он бы сразу погиб, если бы не его сила и ловкость. Он колол и рубил, отсекая тянувшиеся к нему руки, крутясь на месте, не подпуская к себе нападающих. Но, окруженный многочисленными врагами, он начал быстро уставать.
Его спас Морган Ли. Забыв о своей обязанности защищать Пара и Колла, горец бросился на помощь предводителю повстанцев. Его рыжие волосы развевались, когда он врубился в самую гущу порождений Тьмы.
Меч Ли, описав дугу и опускаясь, разбрасывал огненные искры. Магия рвалась из клинка, испепеляя черные создания. Упало двое, трое, потом еще и еще. Падишар, почувствовав прилив сил, стал наносить удары, стоя рядом с горцем, и они вдвоем стали прорубать дорогу для отступления. Братья следовали за ними. Двое их товарищей уже мертвы; остальных ждет та же судьба, если они не сумеют убраться отсюда поскорее.
Они отступали к стене ущелья. Магия меча Ли держала тварей на расстоянии. Чудовища кишели всюду — казалось, Преисподняя — это гнездо, из которого они появляются на свет. Подобно той женщине в лесу и гиганту из Анара, порождения Тьмы не замечали ран, которые наносились им обычным оружием. Только меч Моргана мог поразить их, против его магии им было не устоять.
Друзья продвигались с ужасающей медлительностью. Силы покидали Моргана, то же самое происходило и с магией меча Ли. Пар тщетно пытался пробудить магию песни желаний — она не приходила. Но каким образом магия создала этот странный свет — не иллюзорный, а реальный? Может быть, потому, что он страстно пожелал этого?
Кое-как они добрались до стены ущелья и устало привалились к ней. В парке наверху раздавались крики и метались огни факелов. Их схватка с порождениями Тьмы подняла на ноги солдат Федерации. Пост Федерации наверняка уже блокирован.
— Веревки! — прохрипел Падишар.
Пар свою потерял, но веревка Колла все еще висела у того через плечо. Колл отступил на шаг, размотал веревку и метнул тяжелый крюк вверх. Он за что-то зацепился. Колл проверил его своим весом. Веревка выдержала.
Падишар подтолкнул Пара к стене, их взгляды на мгновение встретились.
— Лезь! — резко приказал предводитель. Его дыхание стало учащенным и хриплым. Он подтолкнул к нему и Колла.
— Лезьте оба, мы вас прикроем. Когда заберетесь наверх, не ждите нас, а сразу бегите в парк. Дамсон найдет вас и приведет обратно на Уступ.
— Дамсон, — глухо повторил Пар.
— Забудь о своих подозрениях и о моих тоже, — резко проговорил предводитель повстанцев. В его твердом взгляде мелькнуло сожаление. — Доверься ей, парень! — Она — это лучшее, что есть у меня!
Из мрака снова вынырнули порождения Тьмы, в ночном воздухе слышалось их шипящее дыхание. Морган отделился от стены, чтобы их встретить.
— Убирайся немедленно, Пар, — бросил он через плечо.
— Поднимайся! — рявкнул Падишар Крил. — Быстро!
— Но вы… — начал было Пар.
— Ах, черт! — взорвался тот. — Я останусь пока с горцем, чтобы прикрыть вас! Не надо лишних жестов! — Он грубо толкнул Пара в плечо. — Что бы ни случилось с любым из нас, ты должен выжить! Эту битву выиграет именно магия Шаннары, а ты один можешь ею повелевать! А теперь убирайся!
В дело включился Колл, подталкивая и подсаживая Пара на веревку. Выбираться по узловатой веревке было легко. Он лез вверх, а слезы унижения стояли в его глазах, Колл лез за ним, поторапливая его.
Пар только раз замешкался, чтобы бросить взгляд вниз. Порождения Тьмы плотно окружили Падишара Крила и Моргана, прислонившихся к стене ущелья.
Слишком уж их много.
Пар отвел взгляд. Закусив губу от ярости, он продолжал взбираться вверх, в темноту.
Морган Ли не обернулся, когда скрип сапог на стене стих: его взгляд неотрывно следил за окружающими их созданиями. Он чувствовал Падишара, стоявшего плечо к плечу рядом с ним. Твари не делали попыток приблизиться, они держались на границе пелены тумана, сохраняя дистанцию. Узнав, на что способно оружие Моргана, они стали теперь осторожнее.
«Безмозглые твари, — горько подумал Морган, — по-моему, я заслуживаю лучшего конца, чем этот».
Он сделал выпад в сторону ближайших врагов, и они отпрянули. Усталость повисла на Моргане, словно тяжелые цепи. Он знал, что в этом виновата магия. Вся ее сила проходила через него, от меча исходила какая-то энергия, сначала вызвавшая прилив сил, а потом — нарастающую усталость.
Но было и кое-что еще. Невидимые узы привязывали его к мечу, заставляя страстно желать его магии, ему казалось: если он прекратит пользоваться ею хоть на мгновение — даже чтобы просто отдохнуть, — исчезнет какая-то важная часть его самого. Он не мог понять, что с ним происходит.
Внезапно он испугался, что не сможет бросить меч, пока полностью не обессилеет.
Или не умрет.
Сверху, из парка, раздались громкие крики: солдаты обнаружили веревку. Итак, остался лишь один путь к спасению — пост Федерации.
Падишар придвинулся к Пару.
— Пошли, горец! — коротко сказал он.
Они начали двигаться вдоль стены ущелья, сначала медленно, потом, видя, что чудовища не бросились на них, быстрее. Вскоре они уже бежали, спотыкаясь на каждом шагу. А что еще оставалось делать? Вокруг серыми узорами на черном фоне вихрились полотна тумана. За пеленой дождя мерцали и переливались, казалось, ожившие деревья. Моргану мерещилось, что он попал в мир бесчувственного полусна, где не существует времени и расстояния.
Пока они бежали, на них дважды нападали порождения Тьмы. И дважды магия меча Ли останавливала их. Огромные тела падали, перекатываясь, словно булыжники по горному склону, и превращались в пепел. В ночи вспыхивало пламя, быстрое и яркое, и Моргану казалось, что с каждой вспышкой уходит часть его самого.
И когда наконец они увидели впереди массивный силуэт поста Федерации — башню, возвышающуюся над деревьями и туманом, — Морган смутно почувствовал: что-то не так.
— Быстро в дверь! — закричал Падишар Крил и толкнул его вперед так сильно, что горец чуть не упал.
Они отчаянно налегли на дверь поста, но она оказалась заперта. Морган ощупал ее края и поверхность и обнаружил, к своему ужасу, маленькие знаки, испещрившие ее, — магические руны, слабо мерцающие в сером тумане и преграждающие им путь к спасению надежнее любого замка.
Он заметил, что у них за спиной собираются порождения Тьмы, в бешенстве обернулся и заставил их рассеяться. Падишар молотил по невидимому замку, еще не понимая, что дверь держит не железо, а магия.
Морган повернулся, его лицо представляло собой застывшую маску ярости.
— Отойди, Падишар! — закричал он.
Он бросился на дверь, будто она была еще одним порождением Тьмы, и поднял сверкающий меч Ли, полосой серебряного света прочертивший темноту. Меч обрушился на дверь, словно молот, — раз, другой, потом еще и еще. Руны засветились глубоким злобным зеленым светом. При каждом ударе сыпались искры — яркие протестующие вспышки. Морган завыл, будто безумный, — магия меча быстро забрала у него последние силы.
Затем все взорвалось белым пламенем, и Моргана проглотила темнота.
Пар вылез из мрачной темноты Преисподней на стену, ограждавшую ущелье, и перебрался через шипы, торчащие на ее гребне. Руки и ноги его были покрыты ссадинами и царапинами. Пот разъедал глаза; он задыхался. На мгновение его зрение помутилось, и весь мир вокруг погрузился в непроницаемую тьму, в которой кое-где светились колеблющиеся огоньки.
Он понял, что это факелы, они пылали у входа на пост Федерации. Потом он расслышал звуки тяжелых ударов бревна. Часовые и те, кто пришел им на помощь, пытались вышибить закрытые входные двери.
За ним на стене появился Колл. Хрипя от напряжения, он перебрался через стену и тяжело спрыгнул на прохладную и мокрую землю. Капюшон плаща откинулся, дождь стекал по его темным волосам, в глазах застыло выражение, которого Пар не мог понять.
— Можешь идти? — встревоженно прошептал Колл.
Пар молча кивнул, еще не зная, может он передвигаться или нет. Они медленно встали на ноги. Мышцы болели, дыхание было тяжелым. Братья, спотыкаясь, отошли в тень деревьев и притаились, прислушиваясь к сумятице у входа на пост. Колл пригнулся к нему:
— Пар, пора убираться отсюда. — (Пар с укором посмотрел на него. ) — Знаю! Но мы ничем не можем им помочь. По крайней мере сейчас. Надо спасаться самим. — Он беспомощно опустил голову. — Пожалуйста!
Пар прижался к нему, ткнулся головой ему в плечо, и они заковыляли вперед. Братья двигались медленно, стараясь держаться самых темных мест, обходя тропы, ведущие к посту Федерации. Они не заметили, когда кончился дождь. Порывы ветра то и дело стряхивали скопившуюся на деревьях влагу.
Впереди в темноте загорелись огни Тирзисской Дороги, и через несколько мгновений они оказались на краю тротуара. Там были люди, безликие тени, безмолвные свидетели того хаоса, который творился вокруг. Люди толпились у входа в парк и не обратили внимания на двух человек, вывалившихся из темноты. Те же, кто заметил их, быстро отвернулись, увидев черную униформу солдат Федерации.
— Куда пойдем теперь? — прошептал Пар, привалившись к Коллу, чтобы удержаться на ногах.
Колл молча повел брата вдоль улицы, подальше от фонарей. Едва они ступили на мостовую, как из тени вынырнула маленькая фигурка в быстро пошла им навстречу. «Дамсон», — подумал Пар. Он прошептал это имя Коллу, и они замедлили шаг, ожидая, пока она к ним подойдет.
— Не останавливайтесь, — тихо сказала она, кладя свободную руку Пара себе на плечо, чтобы поддержать его. — Где остальные?
Пар поднял глаза и встретился с ее взглядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58