– Я облегчу вам задачу. Из последних двадцати девушек, с которыми вы встречались, назовите мне имена трех. Три любых имени.Чарлз попытался вспомнить имя блондинки, с которой познакомился в баре на прошлой неделе. Ее имя вроде как начиналось на «Дж». Дженни? Джули, Джерри… Или ее звали Сара?– Не можете вспомнить? – ласково поинтересовалась Виктория и при этом выглядела чрезвычайно довольной собой. – Следующий вопрос будет еще легче. Как звали вашу последнюю ассистентку?Ну, это просто. Высокая брюнетка, с низким хрипловатым голосом. Ее имя вертелось у него на языке…– Что? Не можете ответить даже на этот вопрос? Даже я знаю, – подзадорила его Виктория.– Диана, – наугад ляпнул Чарлз.– Ее звали Ребекка.– Но она была вылитая Диана!Он и не обязан был запоминать ее имя, так как весьма скоро уже обращался к ней не иначе как «солнышко» или «милочка».– Ну разве не грустно?– Отчего грустно? Оттого, что у меня плохая память на имена?– Назовите имена последних пяти мужчин, с которыми у вас были деловые встречи.Их имена тут же всплыли у него в памяти, и, хотя Чарлз не произнес их вслух, Виктория все поняла по его лицу.– Оказывается, не такая уж и плохая, да? – Она улыбнулась, и эту улыбку иначе как самодовольной назвать было нельзя.Чарлз скрестил руки. Ему совсем не нравилось, какой оборот принимал их разговор.– И что из этого следует?– Вы помните имена мужчин, потому что уважаете их. Вы считаете их равными себе. Женщины же в вашем понимании существуют лишь для того, чтобы с ними развлекаться. Это ваши игрушки.Первой инстинктивной реакцией Чарлза было возразить, хотя предположение, конечно, было любопытным. О котором он, впрочем, не желал говорить, тем более с Викторией.Выпив бокал, он подозвал официанта и потребовал счет.– Но мы еще не поели, – удивилась Виктория.– Мне завтра рано вставать.Причина, конечно, было совсем в другом. Ему стало просто невыносимо смотреть на Викторию. Его откровенный уход от темы, похоже, доставил ей несказанное удовольствие. Хуже всего, она успела выхватить счет, который официант готовился ему вручить.– Я угощаю, помните?Чарлз уступил, но лишь потому, что не заказал ничего, кроме скотча.Виктория расплатилась, оставив весьма щедрые чаевые. На улицу они вышли молча.– Увидимся завтра, – сказала Виктория.– Вас подвезти?– Нет, спасибо.– Довольно прохладно для прогулки.– Я живу в нескольких кварталах отсюда. Хочу подышать свежим воздухом.– Тогда я вас провожу, – сказал Чарлз, совершенно не желая, чтобы вдобавок к женоненавистнику Виктория могла обвинить его в том, что он не джентльмен.– Спасибо, но я легко дойду сама, – улыбнулась она.Она буквально излучала радость и довольство. У Чарлза укрепилось подозрение, что это произошло благодаря их беседе.– Ну что ж, до завтра, – сказала она снова, но вместо того чтобы уйти, вдруг спросила: – Кстати, что вы решили?– Насчет чего?– Насчет просьбы ваших родственников? Не будете стараться уложить меня к себе в постель?Хороший вопрос. Чарлз по-прежнему считал, что это его личное дело, но увы, у него есть обязательства..– Боюсь, у меня просто нет выбора.– В таком случае…Ее губы тронула загадочная улыбка, и в тот же миг Чарлз понял, что она что-то задумала.Виктория подошла к нему вплотную, схватила галстук одной рукой и сильно дернула. Чарлз просто вынужден был склониться над ней, чтобы не задохнуться и почти сразу почувствовал, что Виктория его целует. Это было нежное, дразнящее прикосновение ее губ к его губам.Прежде чем он успел взять ее лицо в свои руки, все было кончено. Виктория уже отпустила его галстук и была вне досягаемости. Его губы горели от желания повторить поцелуй, руки зудели от желания коснуться ее кожи…– Что это значило?Виктория неопределенно пожала плечами, словно она регулярно проделывала такие фокусы с мужчинами на улицах.– Просто подумала, что вы захотите узнать, чего лишаетесь.Конечно, ей не нужно было целовать Чарлза, но он выглядел таким восхитительным и трогательно-сконфуженным после их разговора в ресторане, что Виктория не устояла. Она подумала, что неплохо было бы заставить его задуматься, что должен испытывать человек, когда с ним поиграют а потом бросают. Но вот чего Виктория никак не могла ожидать, так это своей реакции на поцелуй.Чарлз был не первым мужчиной, с которым она целовалась, но именно от прикосновения к его губам в ней что-то словно перевернулось. Виктория недоумевала. Это ведь и поцелуем-то назвать было нельзя, но после него у нее закружилась голова, подгибались колени.Может, все дело в Чарлзе? В том, как он действует на женщин – они просто не в силах ему сопротивляться? Феромоны, гормоны и все в этом роде – сплошная химия в общем. Скорее всего, в этом все и дело, успокаивала себя Виктория. Со временем она привыкнет, у нее выработается иммунитет, и это что-то больше не будет действовать на нее так сильно или не будет действовать вообще.Оставалось лишь надеяться, что Чарлз не заметил, как задрожали у нее руки и запылали щеки. Если же это от него не ускользнуло и он продолжит делать свои сексуальные намеки или – упаси боже! – перейдет к действию, Виктория не была уверена, что сможет перед ним устоять.Когда она добралась до своего дома, ее волнение немного улеглось. Переступая через коробки, которые стояли по всей квартире – Виктория не могла заставить себя распаковать их, потому что не чувствовала себя здесь как дома, – она подошла к мигающему автоответчику.Все сообщения оказались от отца. Должно быть, он хотел поговорить с ней о королевской семье, и это снова оказалось бы очередной ложью. Нет, она не готова с ним говорить. Горечь от его предательства еще не прошла. Сейчас она в таком состоянии, что может сказать что-нибудь, о чем впоследствии пожалеет.Виктория стерла все сообщения, не прослушав, и выключила телефон. Иногда, как в эту минуту, она жалела, что у нее нет подруги, чтобы выговориться, но только сейчас девушка осознала, насколько одинока – сейчас, когда ее карьера под вопросом, а единственный человек, которому она во всем доверяла, ее предал. Все эти годы она посвятила работе, и что получила взамен? Ни-че-го!По справедливости нельзя винить во всем только отца. Где была она? Почему лично не проверяла финансовые отчеты? Потому что доверяла ему во всем? Потому что у нее не было причин ему не верить? Но какой сейчас смысл терзаться этими вопросами? Эта страница ее жизни должна остаться в прошлом, а чтобы у нее было будущее, ей нужно как можно скорее найти личную помощницу для Чарлза Фредерика Мида.Продолжить работать в «Ройял Инн» она не сможет – чувство, что ее взяли из жалости, по-прежнему не покидало Викторию. Глава седьмая Как Чарлз и обещал накануне, утром за ней приехала машина. Услышав стук в дверь и решив, что это водитель, Виктория открыла дверь.Прислонившись к косяку ее двери, стоял Чарлз. В черном костюме он выглядел неотразимо. На его лице была усмешка и ни малейшего следа одолевавших его вчера тяжелых мыслей.– Доброе утро, – он сделал паузу, – Виктория.– Чарлз? Доброе утро.– Я думал, что произведу на вас впечатление. Я запомнил ваше имя.Что это? Неужели ее маленькая демонстрация имела успех? Однако радость длилась недолго.– Вам не кажется, что я заслужил вознаграждение? – Он выразительно повел бровями.Виктория была вынуждена признаться себе, что его беззастенчивый флирт начинает ей нравиться. И если уж быть честной, ее имя он ведь запомнил сразу. Хотя лично к ней это, скорее всего, не имеет никакого отношения – кто знает, сколько раз она и ее отец были предметом разговора Чарлза с членами королевской семьи, прежде чем она была принята в штат?– Подождите меня здесь, – сказала Виктория, решив не отвечать на его провокационный вопрос. – Я только возьму пиджак.Меньше чем через минуту она была уже готова, но, когда подошла к двери, та была заперта, а Чарлза рядом с ней не было. Может, он спустился вниз? – подумала Виктория и услышала:– Красивый вид.Обернувшись, она увидела Чарлза в гостиной у окна.Мысль о том, что он находится в ее квартире, привела Викторию в смятение. Ее казавшаяся до того просторная гостиная – несмотря на расставленные там коробки, – вдруг стала маленькой и тесной.– Не могу поверить, что вы не слышали мою просьбу ждать меня у двери, – произнесла она, надеясь, что ее голос звучит раздраженно, а не взволнованно.Чарлз повернулся, и от его улыбки у Виктории перехватило дыхание. Негодяй прекрасно знал, как на нее влияет эта его улыбка, внезапно поняла она.– Отсюда виден океан, – сказал Чарлз, жестом указывая в окно.Так, совсем немного, в просветах между зданиями, через дорогу. Совсем другой вид открывается, из окон его дома.– Не помню, чтобы я вас приглашала, – холодно заметила Виктория.– Ну и манеры у тебя, – покачал головой Чарлз.Виктория даже задохнулась от возмущения. Он уже перешел на «ты»?!– Как тебе нравится жить в центре города? – продолжил свои расспросы Чарлз.Виктория вспомнила о поместье за городом, которое когда-то раньше принадлежало их семье, но прогнала от себя эти воспоминания.– Удобно и, главное, не напоминает о том, что мы потеряли.Ну зачем она ему это сказала? – мысленно простонала про себя Виктория. Как она могла сказать человеку, который ей не нравится, что-то настолько личное? Точнее, ей хотелось, чтобы он ей не нравился…– И как, помогает? – серьезно спросил Чарлз.Не очень, хотя он, скорее всего, об этом уже и сам догадался – достаточно посмотреть на коробки.– Я готова ехать, – объявила Виктория, взяв со столика сумочку и ключи.Чарлз не сдвинулся с места и смотрел на нее с таким выражением, словно знал то, чего не знала она.– К чему такая спешка?Виктория посмотрела на часы.– Восемь двадцать.– Только-то?– Машина ждет.– Без нас все равно не уедет.Чарлз по-прежнему не отводил от нее взгляда. Да-а, напрасно она его поцеловала…– Я тут подумал, – сказал Чарлз и сделал несколько шагов по направлению к ней.– О чем? – спросила Виктория, стараясь не показать, как сильно он заставляет ее нервничать.– О прошлом вечере.– И?.. – спросила она, делая вид, что ей это абсолютно неинтересно и спрашивает она только из вежливости, хотя на самом деле она сгорала от любопытства.– Я передумал, – заявил Чарлз, надвигаясь на нее.Это означает, что она заставила его изменить свое отношение к женщинам? Вряд ли… У нее было чувство, что речь совсем не об этом.– Теперь, когда я знаю, чего лишаюсь, мне как-то тяжело выполнить просьбу семьи.Поцеловать его было не просто плохой идеей, это была катастрофа!По его глазам Виктория поняла, что у него на уме. Но самое ужасное заключалось в том, что она этого желала, и желала отчаянно! Вчера она была уверена, что, выступив в роли инициатора, когда Чарлз немного растерян – что не мешало ему, впрочем, быть неотразимым, – она будет хозяйкой положения.Как же она ошибалась! И тогда, и сейчас хозяином положения был Чарлз. Но почему ей это даже нравится?!– А затем мне пришло в голову еще кое-что, – склонился над ней Чарлз, и Виктория почувствовал запах его зубной пасты, – кто сказал, что моим родственникам обязательно знать, что я не выполнил их просьбу?Виктория вся сжалась. Черт возьми! Отпрянет ли она от него или примет поцелуй – в любом случае он все поймет. То, что она лгала, утверждая, что не считает его привлекательным.Их взгляды встретились. В его темных глазах с черными крапинками прыгали озорные чертики. И они излучали опасность.О да, она не возражает против небольшого разнообразия в своей жизни, завороженно глядя на него, решила Виктория, но тут же спохватилась. О чем она только думает? Какое разнообразие?! Она не любит, когда в ее жизни происходит что-то незапланированное.Собрав все свои силы, чтобы голос не выдал ее, Виктория сказала:– Вы закончили? Может, отправимся на работу?Какое-то мгновение Чарлз пристально смотрел на нее, а затем усмехнулся:– А вы крепкий орешек, Виктория Хьютон.Если бы это было так, с сожалением подумала девушка, то ее сердце не колотилось бы так сильно в груди, а она не жаждала бы его прикосновений.– Именно так, – солгала она.– Но думаю, что я все-таки буду покрепче, – сказал Чарлз, и на его губах заиграла дьявольская улыбка.
К трем часам Виктории почти удалось разобрать накопившуюся корреспонденцию Чарлза, которого к тому времени уже проклинала, как могла.– Я слышал телефонный звонок. Кто-нибудь уже откликнулся на объявление? – спросил он, заглядывая к ней.И спрашивал он это – в который уже раз! – прекрасно зная, что объявления будут напечатаны в газетах только завтра.Чарлз сел чуть позади нее, положив руки на спинку ее кресла. Его ладони коснулись ее плеч. От его прикосновений у Виктории разбегались мысли, но она вновь ни о чем не стала его просить из опасения, что этим покажет, как сильно действует на нее его близость.– Ваша матушка, – коротко сказала она, опустив «опять».Мать Чарлза была непробиваема – она относилась к той породе матерей, которые могут свести с ума своей заботой. То, что Чарлз был ее единственным сыном, должно быть, делало его жизнь еще невыносимее. Может, поэтому он и не хотел заводить собственную семью? Его и так уже, наверное, тошнило от женского внимания.– Над чем работаем? – спросил Чарлз, наклоняясь к ней так близко, что его дыхание поднимало волоски на ее шее.– Шаблон для более быстрого и эффективного поиска.Он подался вперед, и его щека почти задела ее щеку. Соблазн вдохнуть его запах полной грудью или дотронуться губами до его кожи был так велик, что Виктория с трудом сдерживалась.– И как это работает?Виктории понадобилось время, чтобы понять суть его вопроса.– Когда я ввожу телефонный номер или электронный адрес, то сразу отображается вся сопутствующая информация, так что не приходится тратить время на поиски в разных базах. Причем в зависимости от срочности ответа запись выделена соответствующим цветом.– Блестяще.– Ну еще бы! Уверена, это заслуживает премии. Нобелевской, по меньшей мере.Его смех отозвался в каждой клеточке ее тела.– Говоришь, мама звонила? Что ей было нужно?Виктория повернулась в кресле, и перед своим лицом Чарлз увидел стопку листов бумаги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13