– Меня накачали спиртным, мои конституционные права были нарушены и…
– И преступники давно скрылись, – сказала Кристина без всякого выражения. – Насколько я слышала, к утру в понедельник все они покинули штат и не оставили адреса, по которому пересылать письма. Власть имущие единодушно решили, что следует просто притворяться, будто вообще ничего не произошло. По официальной версии партии, обед по сбору средств Мэта Минтира прошел по плану, без сучка и задоринки; хотя я отметила большое количество косых и оценивающих взглядов, бросаемых в мою сторону, и значительно большее, чем обычно, количество предложений.
– О, Кристина, это так несправедливо. Ты все это время была с Бондом, а я… я – Кейла, содрогаясь, заставила себя произнести слова, – вела себя как потаскушка.
– Я в это не верю, и Мэт тоже, – твердо сказала Кристина.
– О, он верит! Он, он…
– Мэт приходил ко мне в офис в понедельник днем, Кейла, – прервала Кристина. – И у меня появилось первое, слабое подозрение: что-то из ряда вон выходящее произошло на обеде по сбору средств, К сожалению, он застал нас с Бондом в тот момент, когда мы страстно целовались.
– И? – не удержавшись, поторопила ее Кейла, которой было любопытно узнать реакцию Мэта. – Что он сказал? Что он сделал?
– Не забывай, он думал, что я – это ты. Он был уверен, что женщина, с которой он… э-э-э… был в пятницу, сейчас, в понедельник, оказалась в страстных объятиях другого мужчины.
– Он повел себя так, словно ты была городской проституткой! – запальчиво предположила Кейла. – Он не потрудился скрыть свое презрение.
– Но, прежде чем он надел маску, скрывающую его чувства, я видела его лицо, Кейла. Я видела выражение его ярко-синих глаз. Он выглядел… подавленным. Я понимала, что должна дать ему понять, что ты – это не я и что я совершенно другой человек. – Кристина судорожно вздохнула. – О, это звучит странно, но ты понимаешь, что я имею в виду.
Кейла сделала гримасу.
– Я понимаю, что ты хотела сделать как лучше, Кристина. Но я просто хочу все это забыть. Возможно, притвориться, что ничего не случилось, и есть, в конце концов, самый лучший способ для решения этой проблемы. Теперь скажи мне, в действительности существует какая-либо Элена Тесловик или ты придумала ее только для того, чтобы заставить меня приехать в Харрисберг на этот уик-энд?
Лицо Кристины прояснилось.
– Элена Тесловик в самом деле существует, и у тебя действительно назначена встреча с ней в понедельник. Если ты возьмешь ее к себе в качестве клиента, это вполне оправдает затраченные тобой время и усилия.
– У меня действительно есть время, чтобы взять нового клиента, – с иронией сказала Кейла. – Мой список клиентов и правда не растет стремительными темпами. Для меня главное – содержание, а не манеры, но слишком многие кандидаты предпочитают обратное и, соответственно, обращаются в агентства вроде Ассоциации консультантов Диллона и Уорда. Это похоже на то, что всегда говорит Пенни…
– Кейла, пожалуйста, не цитируй мне нашу мачеху. Это не тот человек, который может дать дельный совет.
– Но она действительно хороший советчик, Кристина. Для пессимистов и циников. Если она когда-либо решит оставить дело по торговле недвижимостью, она сможет писать книги с советами для неисправимых пессимистов, как отстаивать свою точку зрения.
– У меня есть прекрасное название для первой, – сказала Кристина, увлекаясь игрой. – Например, такое: «Как добиться успеха и, несмотря на это, вести совершенно жалкий образ жизни?»
– Книгу можно было бы разделить на четыре части, – предложила Кейла. – Четыре буквы «D» четыре качества, состояния, которые определяют жизнь Пенни: Недоверие, Сомнение, Неудовлетворенность, Отсутствие иллюзий.
– Мы переняли от нее это настроение и тоже жили, руководствуясь этими четырьмя «D», Кейла, – сказала Кристина, внезапно посерьезнев. – И слишком долго. Мы ждем, что наши планы не сбудутся, и мы ждем, что люди нас подведут. Это может быть пророчеством, которое сбывается, потому что в него верят.
– В профессиональном плане у нас все складывается успешно, – напомнила ей Кейла, но она понимала, что для возражения у нее мало оснований. Не отсутствие успехов по работе создавало проблемы для нее и Кристины. А также для Пенни. Именно в их личной жизни безраздельно властвовали четыре «D».
Некоторое время близнецы молчали, погруженные в собственные мысли, в то время как Кристина вела машину по автомагистрали. А потом она повернулась к Кейле и весело сказала:
– Мы опять позволяем фаталистической философии Пенни захватить нас. Сейчас пятница, вечер и мы вместе. Давай придумаем что-нибудь интересное. Хочешь немного познакомиться с ночной жизнью Харрисберга?
– А она есть? – шутливо спросила Кейла.
– Сказано типичным для столичных жителей покровительственным тоном! – Кристина притворилась возмущенной. – Я докажу тебе, что и после наступления темноты в Харрисберге существует жизнь. Я отвезу тебя в «Бутлегерз». Это клуб у реки, на набережной, в котором играет великолепный оркестр, исполняющий регги. Ты не прочь?
Кейла пожала плечами. Несмотря на старания Кристины соблазнить ее, Кейлу не очень привлекала идея ночного Харрисберга. Она чувствовала себя усталой после долгого дня и эмоционально опустошенной после стычки с Мэтом Минтиром. Неожиданное открытие, что она была пьяна, когда спала с ним, оказалось для нее настоящим шоком. Она ни разу в жизни не напивалась, и совершить такое в этом возрасте, тем более оказаться в постели с незнакомцем…
Впрочем, это открытие должно было бы облегчить ее совесть. В конце концов, теперь ее поведение было полностью оправдано: «Я не соображала, что делаю». Если не считать того, что это не в ее духе. Никакое количество спиртного не могло склонить ее сделать что-то, чего она не хочет, она это знала. Следовательно, она хотела лечь в постель с Мэтом Минтиром! И так она и сделала, с легкостью отбросив все внутренние запреты.
Кейла с трудом сглотнула. Надо прекратить думать о той ночи, прекратить думать о нем!
– Конечно, поехали, – сказала она бодро и решительно.
Глава пятая
В «Бутлегерз», клубе на берегу реки Саскуэханна, были стеклянные окна во всю стену, выходившие на темные воды и пирс, что позволяло лодкам останавливаться прямо у клуба. Внутри широкого зала, расписанного в кричащих оттенках кораллового, желтого и бирюзового цвета, секстет, известный под названием «Чил Фактор», наигрывал регги для оживленной компании.
Перед афро-карибским ритмом невозможно было устоять. Пока Кристина присаживалась то за один, то за другой столик – она, казалось, знала три четверти из находившихся в зале, – Кейла сидела, наслаждаясь музыкой. Она подняла ей настроение. В то время как барабаны стучали, а певец исполнял веселую мелодию в стиле калипсо, Кейла почувствовала, что начинает расслабляться. Это положило конец ее сомнениям: она была рада, что послушалась Кристину и пришла сюда.
– Люк, я выдохся. Все, что мне нужно, – это пойти домой и завалиться спать. – Мэт хмурился, но Люк тащил его за собой, не обращая внимания на протесты брата.
– Идем, Мэт. Самое время немного развлечься, – бросил Люк через плечо. – Ты просто отвоевал эту дотацию для округа. Подумай только, сколько рабочих мест даст новый сталеплавильный цех, не говоря уже о том, как это скажется на всей экономике города с точки зрения теории «просачивания благ сверху вниз».
– Праздновать преждевременно, – напомнил ему всегда осторожный Мэт.
– Дело в шляпе. Ты уломал их сегодня, – сказал Люк с нахальной улыбкой. – Сейчас надо немного развеяться. Тебе понравится в «Бутлегёрз». Саксофонист и бас, когда разойдутся, сведут тебя с ума, а ударник разгорячит твою кровь. Не могу поверить, что ты никогда там не был. Это одно из самых популярных мест…
– Чтобы подцепить девушку, я полагаю, – неодобрительно прервал Мэт. – Я слышал обо всех твоих похождениях, братишка. Ты знаешь тысячу способов, как это делается, и не упускаешь случая сразу же после знакомства отправиться с нею в постель. С тех пор как Стив Сарасени женился и стал важным мужем и отцом, к тебе по праву перешло звание самого ловкого обольстителя в Харрисберге.
– Я знаю, что ты хотел меня пожурить на правах старшего брата, но я воспринимаю это как комплимент, – весело отозвался Люк, ничуть не смутившись. – И это женщины, Мэтью. Женщины. Девушек раздражает, когда их называют девушками, если только им не меньше восемнадцати или не больше семидесяти. А «Бутлегерз» действительно отличное место для знакомства с женщинами, хотя я и музыку здесь охотно слушаю.
Мэт внезапно ощутил острое чувство «дежа вю».
– Теперь все здесь знают, что вы моя девушка, – сказал он, держа Кейлу на коленях, на том обеде по сбору средств в прошлую пятницу вечером.
– Женщина, – поправила она.
Он слышал ее, но его гораздо больше интересовали ощущения, которые он испытывал, соприкасаясь с ней, теплой, мягкой, женственной у него на коленях. Он вспомнил, каким непреодолимым искушением была она для него, как отчаянно он хотел передвинуть руку вверх, на те несколько заманчивых дюймов, и обхватить ее грудь своей ладонью, овладеть ее нежным, сочным ртом в поцелуе, таком же жадном и зовущем, как и его. Позже, в темном уединении номера в отеле, он делал все это и многое другое…
Эти мгновенные видения из прошлого разбудили в нем примитивные инстинкты. Его тело напряглось, стремительно и болезненно остро, и он вынужден был замедлить шаг и судорожно вздохнуть. Не глядя по сторонам и ничего не видя вокруг, он следом за Люком прошел внутрь клуба, а потом к столу в комнате, заполненной музыкой, примитивной, сладострастной и волнующей.
Барабанный бой, казалось, сотрясал его изнутри. Мэт опустился на стул, игнорируя попытку Люка завязать беседу. Кейла Макклур. Мысленно он снова и снова повторял это имя, слыша его, а не слова исполняемой песни. Ее полное имя было Микаэла, но она предпочитала его короткий вариант – Кейла. Он пришел к мнению, что ему нравятся оба имени и что любое из этих двух подходит ей больше, чем Кристина.
И его поразило, что в настоящий момент ее имя было одним из того немногого, что он знал о ней. Когда он убеждал главу администрации губернатора и секретаря по вопросам торговли штата инвестировать средства в их округ, он успешно отгонял мысли о головоломке Кейла–Кристина, но сейчас ничто не мешало ему вновь пережить абсолютный шок при виде сестер Макклур бок о бок. И понять, даже без чьей-либо подсказки, которая из женщин взбудоражила его чувства и унесла его к таким высотам, о существовании каких он и не подозревал.
А она ненавидела его. Сегодня вечером она дала ему это понять совершенно определенно – тем, как она на него смотрела, тем, что она ему говорила. Я никогда больше не хочу разговаривать с вами. Я никогда больше не хочу видеть вас! – эти фразы едва ли допускали иное толкование.
– …и Дейв Уилсон хочет, чтобы ты провел за него агитацию в его избирательном округе, – голос Люка прервал беспокойные грезы Мэта. Это было желанное вмешательство: он терпеть не мог подобных размышлений и, кажется, многовато времени посвящал им последнюю неделю. Даже слишком много. Он заставил себя полностью сосредоточить свое внимание на словах брата.
– Похоже, Дейв начинает опасаться за исход перевыборов, – продолжал Люк. – Все в законодательном собрании знают, какой Уилсон подлый, лицемерный и наглый сукин сын, но избиратели его округа об этом не знали… до настоящего времени. Здесь есть одна несговорчивая медсестра, которая будоражит избирателей, рассказывая им, как и почему избранный ими представитель в Харрисберге работает не на них, а против. Народ прислушивается к ней, и Уилсон начинает бояться. Я сказал ему, что ты выступишь несколько раз в его пользу и…
– Но я не выношу этого парня, Люк, – перебил Мэт, хмурясь. – Все в Харрисберге терпеть его не могут. Он двуличный, злой и не внушает доверия. Он умудрился каждому, начиная с губернатора и ниже, хоть раз нанести удар ножом в спину. Я не виню избирателей за то, что они хотят отказать ему в доверии. Он в такой мере настроил всех против себя, что ни один проект, выдвигаемый им, не находит поддержки. Оставаясь на этом месте, он наносит округу вред.
Люк пожал плечами.
– Но он в партии, Мэт, и его округ граничит с нашим. Это делает его нашим соседом и союзником. Он поддержал твою кандидатуру, когда ты впервые баллотировался в сенат штата, и он поддерживает тебя на выборах в Конгресс. Ты ведь знаешь, что он мог бы выступить против выдвижения твоей кандидатуры и сам баллотироваться на это место. Но он посторонился, уступая дорогу тебе.
– Не думаю, Люк, что отойти в сторону и предоставить мне свободу действий его побудили лояльность или альтруизм. Уилсон понимает, что мне легко его победить.
Люк передернул плечами.
– Мотивировка не имеет значения. Партийная лояльность определяет игру, Мэт, ты знаешь это так же, как и я. В любом случае мы не хотим, чтобы какая-то медицинская сестра, ренегатка, которая является абсолютным новичком в политике, заняла… У-у-ух!
Мэт насторожился.
– В чем дело? – Он повернулся на стуле, чтобы проследить за взглядом Люка, и увидел одну из сестер Макклур, сидящую за седьмым столиком от них.
– Я не знаю, которая это из них, но советую тебе держаться от нее подальше, от обеих, – стиснув зубы, прошипел Люк. – Ты явно не в себе, когда любая из них рядом с тобой, и что нам меньше всего нужно, так это еще один небольшой скандал, подобный тому, что уже произошёл сегодня вечером.
Мэт не слушал. Он-то знал, которая это из близнецов, и был уже на ногах и направлялся к столу Кейлы, Она не видела, как он подошел; она была погружена в музыку, покачиваясь в такт и восхищаясь мастерством музыкантов, успевающих одновременно играть и танцевать.
– Вы не против, если я присоединюсь к вам?
Кейла, не оборачиваясь, узнала, кому принадлежит этот низкий мужской голос. Она бы всюду узнала его. Последнюю неделю он эхом звучал у нее в голове каждую ночь и слишком часто и в дневное время тоже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25