Одиннадцать девочек и их мамы сидели в первых рядах зала и разглядывали соперниц. Оливия сразу догадалась, кто больше всех беспокоил Кайлу. На Брианну девочка едва взглянула, очевидно, считая, что у той нет внутренней красоты. А хорошенькая блондинка, на которую Кайла жаловалась Оливии накануне, удостоилась самого уничижительного взгляда.
Если Оливия рассчитывала на то, что самые неприязненные взгляды ей будут посланы Марни, то она ошиблась. Этой «чести» ее удостоила Жаклин Маккорд.
– Замечательно! – воскликнула Перл, захлопав в ладоши. – Первым делом нам следует формально записать всех наших конкурсанток для участия в конкурсе. Для этого нужно будет удостовериться в том, что каждая конкурсантка соответствует возрасту от тринадцати до семнадцати лет. Они не могут быть младше тринадцати или старше семнадцати.
– День рождения Дженнифер в следующем месяце, – воскликнула женщина, сидящая в первом ряду. – Ей будет тринадцать всего через несколько недель.
– Значит, она сможет принять участие в конкурсе в следующем году, – с улыбкой сказала Перл.
Женщина сжала губы и практически сдернула дочь с места. Оливия по опыту знала, что многие девочки участвовали в конкурсе только потому, что их родители хотели заполучить деньги.
– Пожалуйста, встаньте в одну линию и приготовьте свидетельство о рождении или любой другой документ, удостоверяющий возраст, – сказала Перл.
– Папа утром положил мое свидетельство о рождении в папку, – сказала Кайла и отдала Оливии документ. Оливия взяла в руки свидетельство Кайлы. Пальцы ее дрожали.
«Мать: Оливия Кайя Седжуик. Отец: Закари Арчер».
Она никогда не простит отца за эту ложь. Не важно, что он попытался все исправить через тринадцать лет.
– Оливия? – Кайла тянула ее за рукав. – Все уже встали, кроме нас.
Оливия улыбнулась девочке.
– Просто я раньше его не видела, – объяснила она.
– И я забыла, – сказала Кайла. – Иногда я доставала его из моей шкатулки, смотрела на твое имя и вспоминала, что у меня где-то есть мать.
Оливия сжала ее руку, и они встали в линию. В начале ряда было какое-то оживление.
– Это настоящий документ, – кричала девочка с каштановыми локонами. – Это мое водительское удостоверение.
– Дорогая, – говорила ей Перл, – это не настоящие права штата Мэн. Это фальшивые права, точь-в-точь такие же, как те, что были у моей дочери, пока я не нашла и не уничтожила их. На правах штата Мэн шесть цифр, а не семь. Если у тебя нет другого документа, который мог бы удостоверить твой возраст, то тебе придется уйти.
Мама девочки попыталась было возразить, но Перл подняла руку, а затем несколько раз хлопнула в ладони, чтобы привлечь внимание собравшихся.
– Послушайте. Если здесь есть кто-то без надлежащего удостоверения личности, а можете мне поверить, я знаю, как они выглядят, уйдите прямо сейчас.
Послышалось недовольное ворчание, и еще пять девочек с мамами вышли из зала.
– С этим числом конкурсанток справиться будет легче, – прокомментировала Перл, принимая очередное свидетельство о рождении.
Остались Кайла, Брианна, блондинка, столь ненавистная Кайле, и еще три девочки: дочь Жаклин Маккорд, высокая брюнетка, которая все время сутулилась, словно стеснялась своего роста, и две близняшки.
– Замечательно! – воскликнула Перл, как только все расселись по местам. – Теперь я с гордостью представляю вам шесть участниц нашего конкурса! Когда я назову ваше имя, пожалуйста, встаньте. Сесили Карл.
Когда блондинка поднялась со своего места, ее мать взволнованно зааплодировала.
– Сесили, пожалуйста, скажи, почему ты хочешь участвовать в конкурсе.
– Мне пятнадцать лет, и я хочу участвовать, потому что важно то, что у нас внутри, а не снаружи, – сказала Сесили, и ее мать снова зааплодировала.
Кайла надулась:
– Я хотела сказать то же самое.
– Следующая Брианна Суитсер.
Брианна вскочила со своего места. Марни захлопала в ладоши, приветствуя дочь.
– Мне тринадцать лет, и я хочу участвовать в конкурсе, потому что хочу показать всему Блубери, что во мне есть что-то больше, чем просто хорошенькое личико.
Кайла закатила глаза.
– Ты ей веришь? – пожаловалась она, и Оливия улыбнулась в ответ.
– Эмили Абернети.
Одна из двойняшек поднялась и вышла в проход.
– Мне четырнадцать! – сказала она и дополнила свои слова несколькими движениями из арсенала группы поддержки. – Я хочу участвовать, потому что важно то, что внутри, а не снаружи. – Она добавила еще несколько взмахов руками.
– Я уже это говорила, – заметила Сесили.
– Если бы ты не сказала это до меня, я была бы первой.
– Наша следующая конкурсантка – Ева Абернети. И я хотела бы добавить, что Ева и конкурсантка номер три – близнецы.
– Только у меня немного больше внутренней красоты! – сказала Ева, также выходя в проход и принимаясь за свои акробатические трюки. – Мне четырнадцать, и я хочу участвовать, потому что важно то, что внутри, а не снаружи.
– Она уже это говорила! – внесла свою лепту Брианна, Марни взяла дочку за руку.
– Если бы она не сказала это до меня, я была бы первая.
– Нет, потому что Сесили сказала это до вас, – бросила Кайла.
У Оливия появилось ощущение, что координировать этот конкурс, если ей, конечно, это разрешат, будет нелегко. Она взглянула на Жаклин Маккорд и ее дочь. Обе сидели тихо, не принимая участия в перепалке.
– Прежде чем мы продолжим, – сказала Перл, – я хотела бы заметить, что во время конкурса в ваших же интересах не повторять то, что уже говорили другие конкурсантки.
– А что делать, если ответ, который я приготовила, уже сказал кто-то другой?
– Значит, тебе придется быстро соображать, – ответила Перл.
– Я не умею быстро соображать, – пожаловалась Кайла Оливии.
– Наша следующая конкурсантка Кайла Арчер.
Кайла встала и улыбнулась:
– Мне тринадцать лет.
Тишина.
– А причина, по которой ты хочешь участвовать? – подсказала Перл.
Девочка покраснела. Она взглянула на Оливию.
– Вообще-то я тоже хотела сказать про то, что внутренняя красота ценится больше внешней, но у меня есть еще одна причина. – Она взглянула на Оливию. – Моя мама выиграла конкурс «Истинная красота», когда ей было пятнадцать лет. Я хочу, чтобы она знала, что, несмотря на то что мы лишь начинаем узнавать друг друга, я точно такая же, как она.
Оливия почувствовала, что взгляды всех присутствующих устремились на нее. Даже Марни.
– Девочки, если все это так, я бы заперла ваших мальчиков на замок, – с усмешкой сказала Марни, но взглядом, которым она одарила Оливию, можно было убить.
Перл прочистила горло.
– Наша последняя конкурсантка Дини Маккорд.
Единственная девочка, которая до сих пор не вставала. Оливия видела, что ее щеки покрываются густым румянцем.
– Дини Маккорд, – повторила Перл, поднимая очки к глазам.
Оливия заметила, как Жаклин пихнула дочку локтем в бок, и Дини встала, сутулясь еще больше. Она ничего не говорила, пока Перл не подсказала ей.
– Мне семнадцать лет. Я… я хочу участвовать в конкурсе, поскольку это мой последний шанс доказать всем, что у меня есть внутренняя красота.
– Внешней-то у нее нет, – прошептал кто-то. Это была одна из близняшек.
– Кто это сказал? – возмутилась Жаклин, поднимаясь с места. – Тех, кто обзывается, следует немедленно дисквалифицировать.
Дини с пылающим лицом села на место.
– Обзываться запрещено, – объявила Перл. – Это всем понятно? – Дружные кивки девочек, должно быть, удовлетворили ее. Она попросила участниц конкурса поаплодировать друг другу, а затем раздала им список правил. – И теперь у меня для вас есть кое-какая новость по поводу открытой вакансии координатора конкурса. Как многие из вас, наверное, слышали, Шелби Максвелл уехала из Мэна в поисках места потеплее. Поэтому нам нужен новый координатор. Мне стало известно, что бывший редактор журнала «Глянец», что издается в Нью-Йорке, живет сейчас в Блубери, и она также является бывшей победительницей конкурса «Истинная красота». С другой стороны, – продолжила Перл, – она также мать Кайлы Арчер.
Все взгляды обратились к Оливии. Перл откашлялась.
– Поскольку здесь возможен конфликт интересов, я решила рассказать вам об этом и выслушать ваше мнение.
– Лично мне не по душе то, что координатором конкурса станет мать одной из конкурсанток, – заявила Марни.
Остальные согласились.
– Хорошо, – сказала Перл, – тогда я приглашаю на эту роль ассистента координатора. Но по правде сказать, она не очень-то опытна в подобных делах, так что мне бы хотелось, чтобы в этом году все матери участниц стали сокоординаторами.
Эта идея всем понравилась. И на этой оптимистической ноте собрание было объявлено закрытым.
* * *
– Сокоординаторы? – спросил Зак. Они с Оливией приехали в коттедж, чтобы забрать кое-какие вещи. – А это сработает?
– Должно, – отозвалась она. – Правда, нельзя сказать, что мне придется работать с выдающимися личностями.
Зак был смущен и удивлен, когда Оливия рассказала ему обо всем, что происходило на собрании. Подначивания девочек. Попытка Марни бросить тень на Оливию.
– Как же Кайла должна превратиться в ангела, когда там творится черт знает что?
Оливия улыбнулась:
– Иногда, если окажешься в нужном месте в нужное время, трудные обстоятельства творят чудеса по перестройке характера.
Он взглянул на нее:
– Я тебя понимаю.
– Я знаю.
– Я хочу взглянуть на дом, в который тебя отправили, – сказал Зак. Он понятия не имел, откуда взялась эта мысль. Он об этом сейчас даже не думал.
– Правда? – спросила Оливия. – Зачем? Это вовсе не пример нужного места и нужного времени в тяжелых обстоятельствах. – Она посмотрела на пол. – Мне не хотелось бы даже вспоминать это место.
– Каково там было? – спросил Зак, представив ее там, такую одинокую и напуганную.
– Там было не так уж плохо. О нас заботились. У меня даже появились друзья, правда, скорее, знакомые. Но я все время помнила, что мне хочется оказаться где-нибудь в другом месте, где я чувствовала бы себя лучше. Но я не могла там оказаться.
– То есть со мной?
Оливия кивнула.
– Я хочу его увидеть, – вновь сказал Зак. – Хочу своими глазами увидеть тот дом, в котором ты провела эти несколько месяцев беременности. Я хочу знать, где ты была.
– Думаю, мы могли бы съездить и устроить им сюрприз, – сказала Оливия. – Он где-то часах в двух езды на север. – Она замерла. – Интересно, работает ли там еще доктор, который принимал роды?
– Надеюсь, что нет, – ответил Зак. – Кто знает, сколько других жизней он загубил.
– Давай поедем завтра, чтобы мне не пришлось ждать поездки слишком долго, – сказала Оливия.
– Решено, едем завтра.
Оливия оглядела коттедж и сказала:
– Я, наверное, просто возьму самую необходимую одежду. Но мне придется приезжать сюда каждое утро в восемь часов.
Зак сел в кресло, а Оливия отправилась в спальню собирать вещи.
– Зак! – закричала она. – Зак!
Он вбежал в комнату. Оливия стояла у кровати, одной рукой она прикрывала рот, лицо ее было мертвенно-бледным.
Постельное белье было разрезано на ленточки, и все они были перемазаны какой-то липкой красной жидкостью.
– Что… это? – спросила она, голос ее дрожал.
– Думаю, это краска или что-то в этом роде, – ответил Зак. Он вытащил из кармана сотовый.
– Зак, взгляни на это, – сказала Оливия, указывая на кровать.
Он склонился над кроватью. На одной из подушек лежала отпечатанная на машинке записка. «Ты следующая», – было написано в ней.
Пока Зак общался с полицией, Оливия пила на кухне чай, что по идее должно было ее успокоить. Но чем больше офицеры говорили, тем больше Оливия волновалась.
Кто это сделал? Марни? Джоанна? Они обе? Мать одной из конкурсанток? Нет, это уже слишком. И потом, все эти ужасы начались задолго до того, как Оливия начала заниматься конкурсом.
Полиция ушла, и Зак присоединился к Оливии на кухне.
– Я упаковал твои вещи, – сказал он. – Поехали отсюда.
– Ты упаковал мои вещи? – удивленно спросила она. А затем вспомнила, что мужчина, в одиночку вырастивший дочку-подростка, должен знать, как собирать сумку для девушки.
Оливия улыбнулась:
– Тебе всегда удается поднять мне настроение.
Он положил руку на ее плечо.
– Мы поймаем этого ненормального. Кто бы это ни был, мы его поймаем, Оливия.
– Я удивилась, что он или она использовали глупый трюк с запиской на подушке, – сказала она, укладывая волосы в пучок. – Сначала попытки задушить меня, теперь записки с угрозами и пищевой краситель на кровати. Странно.
– Ты права, – согласился Зак. – Хотя разрезать постель было довольно жестоко.
Оливия передернула плечами:
– Я-то думала, что оставила все заговоры и подлости позади, когда ушла из «Глянца». Я и не думала столкнуться здесь с тем же самым. Может, это моя бывшая начальница послала за мной наемного убийцу, чтобы отомстить?
– Скажу только одно: ты больше и на минуту не останешься одна, если только это не будет в центре города. Если полиция не собирается защищать тебя, это сделаю я.
Оливия встала, подошла к Заку и провела пальцем по его щеке.
– Я чувствую себя в безопасности, когда я с тобой. Я чувствую себя в безопасности просто зная, что ты где-то поблизости.
Он притянул ее к себе и поцеловал. Именно в этот момент в окно кухни влетел камень, едва не попав в них.
Они тут же выбежали на улицу и осмотрели окрестности, но, кроме деревьев, раскачивающихся на ветру, ничего не увидели.
Когда они приехали домой к Заку, Кайла уже спала праведным сном. Зак заплатил миссис Макгилл и отправил ее домой, а затем присоединился к Оливии в гостиной.
Через некоторое время Оливия и Зак перешли в спальню для гостей. Оливия выложила вещи из чемодана, после чего они прилегли на кровать даже не раздеваясь. Оливия прижалась к Заку и расслабилась под убаюкивающий стук его сердца. Завтра они поедут в «Пикфорд-Хоум» и, возможно, поговорят с обслуживающим персоналом. Оливия перенесется обратно в то время, когда она была напугана до смерти. Больше ничто и никогда ее так не напугает. В то время она боялась неизвестности, боялась отдать ребенка в чужие руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29