Пока не знаю, когда именно, – выхожу на патрулирование.
– Надеюсь, это ненадолго.
– Вы переберетесь в его офис? Мне туда все отвезти?
– Да. Если можно. Это было бы замечательно.
Босх кивнул и тут же подумал, что она его не видит.
– Что ж, спасибо за помощь. Не знаю, рассказал ли вам Ирвинг, но на Шихана вышли только благодаря тому, что нашли кое-что в бумагах Элайаса. Было одно старое дело. Вы, наверное, слышали.
– Вообще-то нет. И вам не за что меня благодарить, детектив. Откровенно говоря, все получилось так неожиданно. Я имею в виду Шихана. Он был вашим напарником…
– Да. Был.
– Вам это не показалось странным? Ну, что он сначала застрелил Элайаса, а потом покончил с собой?
– Если бы вы спросили меня об этом вчера, я бы сказал – нет, такого не может быть. Но сегодня у меня такое чувство, что я и себя-то не понимаю, не то что других. Есть доказательства… Что теперь говорить.
Он прислонился спиной к стене и посмотрел на потолок. Энтренкин долго молчала, а когда заговорила, то уже по-другому, осторожно, тщательно, как и подобает юристу, подбирая слова.
– Скажите, возможна ли другая интерпретация имеющихся доказательств?
– Что вы имеете в виду, инспектор?
– Карла.
– Хорошо. Что вы имеете в виду, Карла? О чем спрашиваете?
– Я хочу, чтобы вы поняли – моя роль изменилась. Я связана определенными обязательствами. Майкл Харрис – мой клиент. И мне предстоит защищать его интересы по жалобе на ваш департамент.
– У вас есть что-то, что может оправдать Шихана? Что-то, что вы скрыли от нас?
Босх резко подался вперед, стараясь сосредоточиться, вспомнить, что они могли пропустить. Он знал – Карла Энтренкин оставила себе материалы, определявшие избранную Элайасом стратегию. Возможно, там что-то было.
– Я не могу ответить на ваш…
– Знаю, – нетерпеливо оборвал ее Босх. – Вы имеете в виду ту папку, которая оставалась у вас. В ней есть нечто…
Он остановился. То, на что намекала инспектор – если это был намек, – не имело смысла. С убийством на Энджелс-Флайт Шихана связывало его табельное оружие. Баллистическая экспертиза подтвердила, что три пули, обнаруженные в теле адвоката, были выпушены из его револьвера. О чем еще спорить? Что еще искать? Все, дело закрыто.
Факты есть факты, их не отбросишь. И все же чутье говорило Босху, что в случае с Шиханом факты указали неверное направление. Его бывший напарник не мог сделать то, что ему приписали. Да, Фрэнки с удовольствием сплясал бы на могиле Элайаса, но отправить адвоката в эту самую могилу он не мог. Да, он сорвался, когда допрашивал Майкла Харриса, но все равно остался человеком, не способным на хладнокровное, обдуманное убийство. Шихан убивал, но не был убийцей.
– Послушайте, я не знаю, что у вас есть, но вы должны помочь мне. Я не могу…
– Все там. В тех материалах, которые сейчас у вас. Да, я кое-что придержала, но главное, по крайней мере часть главного, есть в ваших документах. Поищите – и найдете. Я вовсе не хочу сказать, что ваш друг чист. Я лишь говорю, что там есть нечто, на что вам стоит обратить внимание. То, что вы пока, похоже, не заметили.
– И это все, что вы хотите мне сказать?
– Это все, что я могу вам сказать.
Босх помолчал, не зная, как реагировать на ее признание. Злиться ли за то, что она ограничилась намеком, или благодарить за то, что подсказала, где искать ключ?
– Ладно. – Он вздохнул. – Если там что-то есть, я найду.

Глава 35

Босх потратил почти два часа, разбираясь в бумагах по делу «Черного Воина». Большую часть папок он еще раньше просмотрел сам, но попадались и незнакомые, те, которые изучали Эдгар и Райдер. Теперь, чтобы найти пропущенное – некую важную деталь, способную полностью изменить картину случившегося и указать новое направление, – нужен был свежий взгляд.
Когда проблему пытаются решить штурмом, когда на дело бросают сразу несколько групп, всегда появляется опасность за деревьями не увидеть леса. Каждый имеет дело только с частью материала и плохо представляет себе всю картину. Такая разобщенность усилий неизбежно приводит к утере мелочей, значение которых выявляется только при сопоставлении их с другими.
Босх нашел то, что искал, то, на что намекала Карла Энтренкин, в папке, где хранились судебные повестки с отметками о вручении и всевозможные квитанции. Папка буквально распухла от тоненьких белых бланков, разложенных в строго хронологическом порядке. В числе тех, кого вызывали в суд в качестве свидетелей, были и полицейские.
Босх вспомнил, что эту папку просматривал Эдгар и именно в ней он нашел квитанции, затребованные Элайасом со станции техобслуживания. Вероятно, находка отвлекла Эдгара от других документов. Теперь, перелистывая бумажки, Босх наткнулся на повестку, выписанную на имя детектива Джона Частина из отдела внутренних расследований. Его удивило то, что Частин ни словом не упомянул о своем участии в судебном процессе. В свое время именно Частин руководил расследованием обвинений, выдвинутых Майклом Харрисом против нескольких детективов «убойного» отдела. Следствие признало обвинения необоснованными, так как якобы имевшие место факты издевательств и пыток не нашли подтверждения. В самом вызове Частина в суд не было ничего странного, странно было то, что он вызывался в качестве свидетеля со стороны истца. Если бы об этом стало известно, Частин, вероятнее всего, не был бы включен в состав следственной группы на том же основании, на каком от расследования отстранили детективов «убойного» отдела – ввиду очевидного конфликта интересов.
Существование повестки и молчание Частина требовали объяснения. Любопытство еще более усилилось, когда Босх увидел проставленную на повестке дату – за день до убийства Элайаса, – но на этом сюрпризы не кончились. Внизу повестки шла сделанная рукой судебного исполнителя запись:
Дет. Частин принять повестку за рулем отказался. Оставлена под «дворниками».
Любопытство уступило место настороженности. Из приписки исполнителя ясно следовало, что Частин, мягко говоря, не рвался принять участие в процессе.
Усталости как не бывало. Наверное, если бы в этот момент по телевизору сообщили, что весь город, от стадиона «Доджер» до пляжа, охвачен огнем, он и тогда не встал бы со стула.
Следующим обстоятельством, привлекшим внимание Босха, было точное указание не только даты, но и времени, когда Частину следовало явиться для дачи показаний. Полистав другие повестки, он понял, что они разложены в порядке вручения свидетелям, но не в порядке выступления этих свидетелей в суде. Отсюда следовало, что, разложив их по второму варианту, можно получить некоторое представление о разработанном Элайасом плане ведения процесса.
На это ушло не более двух минут. Картина выглядела следующим образом: первым показания должен был давать Майкл Харрис; далее следовала очередь капитана Джона Гарвуда, который, вероятно, представил бы свою версию событий в противовес рассказу Харриса; третьим шел Частин. И, судя по отказу принять повестку, шел он не по своей воле.
Почему?
Оставив вопрос без ответа, Босх просмотрел остальные повестки. Стратегия Элайаса не отличалась оригинальностью и представляла собой такое чередование, при котором показания одного противопоставлялись бы показаниям другого. С одной стороны – капитан Гарвуд и его подчиненные, с другой – Майкл Харрис, версию которого поддерживали бы доктор, осматривавший его ухо, Дженкинс Пелфри, управляющий станцией техобслуживания, двое бездомных, нашедших тело Стейси Кинкейд, и, наконец, Кейт и Сэм Кинкейды.
Итак, вначале адвокат собирался атаковать детективов, подвергших пыткам ни в чем не повинного Майкла Харриса. Затем он наносил второй удар по полицейским, объяснив с помощью Кейт Кинкейд происхождение отпечатков Харриса на учебнике девочки. После этого, очевидно, пришла бы очередь Сэма Кинкейда. Вызвав его, Элайас рассказал бы о сайте Шарлотты и том кошмаре, в который превратилась жизнь Стейси Кинкейд. Две линии расследования, убитого адвоката и группы Босха, практически совпадали: установить невиновность Харриса, объяснив происхождение отпечатков, а затем указать на Сэма Кинкейда как на убийцу своей падчерицы, подкрепив обвинение материалами, позаимствованными с сайта педофилов.
Это была хорошая стратегия, и, пользуясь ею, Элайас мог рассчитывать на победу. Босх вернулся к повестке Частина. Тот стоял третьим в очереди, между капитаном Гарвудом и одним из детективов «убойного» отдела – значит, Элайас отводил ему роль «своего» свидетеля. Роль, которая, судя по отказу принять повестку, явно не нравилась Частину.
Босх прочитал название агентства, занимающегося доставкой судебных повесток, и набрал номер справочной. Было уже поздно, но учреждения такого рода работают круглосуточно. Услышав мужской голос, Босх еще раз взглянул на повестку и спросил Стива Васека.
– Его сегодня нет. Он дома.
Босх представился и объяснил, что расследует убийство и ему нужно срочно поговорить с Васеком. Человек на другом конце провода замялся, но потом предложил детективу оставить номер своего телефона с тем, чтобы Васек перезвонил ему.
Положив трубку, Босх встал и прошелся по комнате. Полной уверенности в том, что он вышел на новый след, не было, но им уже овладело тревожно-беспокойное чувство, приходившее каждый раз, когда в тумане неопределенности начинало проступать нечто дотоле скрытое. Босх всегда полагался на инстинкт, и сейчас инстинкт подсказывал, что разгадка близка, что он вот-вот нащупает что-то осязаемое.
Зазвонил телефон. Босх метнулся к дивану и схватил трубку.
– Мистер Васек?
– Гарри, это я.
– Элеонор. Привет, как ты? Все в порядке?
– Да, Гарри, у меня все нормально. Посмотрела новости и вот решила позвонить.
– Да, ситуация не из лучших.
– Мне очень жаль, что все так обернулось. Ты рассказывал о Шихане. Он ведь был твоим другом.
Босх вспомнил – Элеонор еще не знает, что Шихан застрелился в их доме. Пожалуй, сообщать ей об этом пока не стоило.
– Элеонор, ты где?
– Я… в Вегасе. – Она невесело рассмеялась. – Едва добралась – машина почти развалилась.
– Ты во «Фламинго»?
– Нет… в другом месте.
– Я могу тебе позвонить?
– Не знаю, задержусь ли здесь надолго. Просто хотела убедиться, что у тебя все в порядке.
– Обо мне не беспокойся. Как у тебя?
– Нормально.
Он уже больше не думал о Васеке.
– Тебе что-нибудь нужно? Как твоя машина?
– Нет, мне ничего не нужно. А машина мне здесь ни к чему.
Оба замолчали. В трубке что-то попискивало.
– Хочешь поговорить?
– Нет, время не совсем подходящее. Поговорим через пару дней, хорошо? Я позвоню, Гарри. Береги себя.
– Обещаешь? Позвонишь?
– Обещаю.
– Хорошо. Буду ждать.
– До свидания, Гарри.
Она повесила трубку прежде, чем Босх успел что-то сказать, и он еще долго стоял, глядя в никуда, думая о ней и о том, что случилось с ними.
Телефон снова зазвонил.
– Да?
– Детектив Босх? Мне передали, что вы хотите поговорить.
– Мистер Васек?
– Да. Мой босс, мистер Шелли…
– Верно, я звонил ему.
Босх опустился на диван и положил на колени блокнот. Достал ручку. Написал на странице имя Васека. Судя по голосу, это был молодой белый мужчина с акцентом уроженца Среднего Запада.
– Сколько вам лет, Стив?
– Двадцать пять.
– Давно на этой работе?
– Несколько месяцев.
– Послушайте, на прошлой неделе, в четверг, вы относили повестку в департамент полиции. Джон Частин, помните такого?
– Конечно. Не пожелал даже разговаривать. С большинством копов обычно никаких проблем не возникает. Принимают как должное.
– Верно. Вот об этом я и хотел с вами поговорить. Вы написали, что он не захотел принять повестку. Как это произошло?
– Ну, в первый раз он сказал, что никакую повестку брать не будет, и просто ушел. Потом…
– Постойте, давайте вернемся чуточку назад. Когда был этот первый раз?
– Утром в четверг. Я пришел в Паркер-центр и попросил дежурного позвонить ему. Ну, чтобы он спустился. Но зачем – не сказал. В повестке было написано, что этот Частин служит в отделе внутренних расследований, поэтому я просто объяснил, что у меня есть для него кое-какая информация. Он спустился, но, едва услышав, кто я такой, развернулся и пошел назад к лифту.
– То есть, по-вашему, он вроде как знал, что у вас повестка?
– Точно. Именно так я и подумал.
В последнем блокноте Элайаса упоминался источник, зашифрованный под именем Паркер. Могли это быть Частин?
– Хорошо. Что потом?
– Потом у меня были еще кое-какие дела, так что я вернулся где-то в половине четвертого и стал наблюдать за служебной стоянкой. Когда Частин появился, я спрятался за машинами, подобрался поближе и вышел как раз в тот момент, когда он открывал дверцу. Представился по полной форме, назвал номер дела и все прочее. Он опять отказался взять повестку, но это уже не имело значения, потому что по закону штата Калифорния…
– Да, я знаю. Нельзя отказаться принять повестку, если вас поставили в известность, что она выдана по постановлению суда. И что он сделал?
– Пуганул так, что я чуть в штаны не наложил. Сунул руку под пиджак, как будто за револьвером…
– А дальше?
– Остановился. Вроде как одумался. Даже немного расслабился. Но повестку все равно не взял. Сказал, чтобы я передал Элайасу, мол, пусть отстанет. Сел в машину и стал выруливать со стоянки. Я знал, что свое дело сделал, поэтому засунул бумажку под «дворники». Так он с ней и уехал. А что потом, не знаю. Может, ее ветром унесло. Но это уже не важно. Я предупредил его по всей форме.
Васек еще говорил что-то о тонкостях своей нелегкой работы, но Босх уже не слушал.
– Вы знаете, что Элайаса убили в пятницу вечером?
– Да, сэр. Конечно. Он же был нашим клиентом. Мы занимались всеми его делами.
– А вам не приходило в голову позвонить в департамент уже после убийства и рассказать кому-нибудь о том случае с Частином?
– Приходило, – с обидой ответил Васек. – Я и звонил.
– Звонили? Кому?
– Позвонил в Паркер-центр и сказал, что у меня есть информация. Меня переключили на какой-то офис, там сняли трубку, и я обо всем рассказал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44