— Да, я права. — Гарриет взяла кусочек тоста и с увлечением углубилась в чтение «Сообщений». — Между прочим, он заглянет к нам сегодня в пять. Мы поедем на прогулку в парк.
— Мог бы, в конце концов, подождать, пока улягутся слухи после вчерашней сцены с Раштоном, а уж потом везти тебя кататься в парк. Весь свет отправляется туда к пяти часам, все будут опять глазеть на вас, — выразила свое неодобрение тетушка Эффе.
— Так и задумано, если вам, конечно, интересно мое мнение, — входя в комнату, ухмыльнулась Фелисити с видом знатока, и поглядела на свою сестру. — Я уверена, Сент-Джастин намеренно выставит Гарриет на всеобщее обозрение, как прирученное экзотическое животное, вывезенное из далеких стран.
— Животное! — Тетушка Эффе была шокирована.
— О, небеса, — вздохнула тетушка Аделаида. — Что за спектакль!
Гарриет оторвала глаза от журнала, понимая, что сестра не шутит.
— Что ты имеешь в виду, Фелисити?
— А разве не ясно? — Фелисити взяла с буфета тост и яйцо. Она выглядела яркой и оживленной в желтом халатике. — Ты единственное живое создание на всем белом свете, которое твердо верит в благородство Сент-Джастина. И только ты одна думаешь, что он не виноват в истории с бедняжкой Дидре Раштон, что вовсе не он сначала изнасиловал ее, а потом бессовестно бросил.
— Он не виновен, — машинально повторила Гарриет. Она задумалась на мгновение, вспоминая поведение Гидеона в тот вечер, когда она сцепилась с Раштоном. — Возможно, вы и правы, он хочет выставить меня на всеобщее обозрение.
— Искушение выставить тебя на обозрение должно быть совершенно непреодолимо для Чудовища из Блэкторн-Холла, — продолжала тем же тоном Фелисити.
— Я тебе уже говорила, не называй его этим ужасным прозвищем, — бесстрастным голосом прервала ее Гарриет. Ее мысли настойчиво возвращались к словам Фелисити. В них заключалась печальная правда. Гарриет и сама должна была догадаться об этом.
Гидеон, несомненно, собирался получить удовлетворение от женитьбы, которую никогда и не думал ставить на первое место. Но кто мог осудить его за это? Он ничем не выказывал, что влюблен в нее, напомнила себе Гарриет. И факт остается фактом: он до сих пор не признался в любви к ней. И ни разу не спросил, любит ли она его.
Гарриет знала, что вера в его благородство для Гидеона более важна, чем признание в любви. Он так долго жил в тени бесчестия.
Гарриет наблюдала, как Фелисити села за стол и принялась за трапезу с завидным аппетитом: танцевальные вечера давали о себе знать.
Тетушка Аделаида взглянула на тетушку Эффе поверх чашки:
— К сожалению, у нас нет выбора, и мы должны все это терпеть. Поскольку Сент-Джастин сам объявил о помолвке, мы, надеюсь, спасены.
Гарриет поморщилась и закрыла журнал:
— Я уверена, ничего дурного не случится, тетя Аделаида. Сент-Джастин просто этого не допустит. — Она взглянула на часы. — Прошу прощения, но мне пора одеваться. Сегодня заседание Общества любителей древностей и ископаемых.
Тетушка Эффе бросила на нее взгляд:
— Я заметила, что у тебя появились друзья среди членов Общества, моя дорогая. Мне очень нравится молодой лорд Эпплгейт. Он тесно связан с Маркусом Эшертоном, знаешь ли. Недавно он получил богатое наследство вместе с титулом.
Гарриет криво улыбнулась:
— Я уже помолвлена, тетушка Эффе, если вы помните. С графом, и не меньше.
— Разве можно такое забыть? — вздохнула тетушка Эффе.
— Было время, — напомнила ей Гарриет, — когда вы даже не мечтали выдать меня или Фелисити замуж за графа.
— Да, но как мне не хочется выдавать тебя замуж за такого графа, — скорбно ответила тетушка Эффе.
Гарриет вошла в гостиную леди Янгстрит, ожидая, что ее встретят любопытные, обеспокоенные взгляды, но ошиблась. Ничто не напоминало здесь о разыгравшейся накануне драме, и Гарриет была чрезвычайно благодарна собранию.
Сегодня пришли те, кто интересуется ископаемыми и геологией. Все расселись по местам, и сразу же разгорелся спор о мошенничестве с подделками ископаемых, недавно раскрытом в каменоломне на севере.
— Меня это не удивляет, — заявила леди Янгстрит, — такое случалось и раньше и, без сомнения, еще случится. Рабочие каменоломни, изучив столь привлекательный рынок, могут заняться этим выгодным делом. Спрашивается, зачем им вести раскопки, когда можно продавать коллекционерам подделки?
— Я слышал, они открыли мастерскую по изготовлению подделок, — покачал головой лорд Фрей. — Берут фрагменты найденных ископаемых рыб, старые кости и собирают экзотические скелеты. И, смею заметить, предлагают весьма оригинальные существа. В конце концов, два музея приобрели экспонаты, не подозревая об обмане.
— Боюсь, область наших интересов и впредь будет способствовать обману, подделкам и мошенничеству, — вступила Гарриет, потягивая чай. — Тайны, заключенные в камнях, настолько притягательны, что привлекают и беспринципных типов.
— К несчастью, так и есть, — Эпплгейт кивнул, тяжело вздыхая. Нежный взгляд его устремился на скромно прикрытую грудь Гарриет. — Вы как всегда правы, мисс Померой.
Спасибо, лорд, — улыбнулась Гарриет.
Лорд Фрей многозначительно откашлялся.
— Во-первых, я, конечно же, отличу любую подделку без исключения, где бы она ни была продана рабочими каменоломен.
— А я бы не смог определить полурыбу-полуживотное, — вмешался меланхолического вида человек средних лет.
— И я тоже, — покаянно призналась леди Янгстрит.
Поднялся гомон, начались жаркие споры, мнения членов Общества разделились, все шумно высказывались на тему, как отличить подделку.
Воспользовавшись случаем, лорд Эпплгейт придвинулся поближе к Гарриет и оглядел ее с нескрываемым восхищением.
— Вы сегодня прелестны, мисс Померой, — пробормотал он. — Голубой цвет вашего костюма вам так к лицу.
— Вы очень добры, мистер Эпплгейт. — Гарриет осторожно расправила на диване фалды своего бирюзово-голубого наряда.
Эпплгейт покраснел, поняв, что уселся на ее муслиновое платье:
— Простите.
— Ничего страшного, — успокаивающе улыбнулась Гарриет. — Мой наряд не пострадал. Вы читали последний номер «Сообщений», сэр? Я получила свой экземпляр сегодня утром, по-моему, статья по идентификации зубов ископаемых просто замечательна.
— Я еще не успел прочесть свой экземпляр, но, вернувшись домой, сразу же примусь за чтение. Если вы говорите, что статья достойна внимания, я не сомневаюсь, что буду пленен ею. Ваша оценка в таких вопросах всегда верна.
Гарриет не стала противиться лести. Она решила деликатно перевести беседу на любимый предмет — о зубах ископаемых.
— Как мило с вашей стороны говорить так, сэр. Вы много работали с зубами?
— Совсем немного. Но это еще ни о чем не говорит. Должен признаться, я предпочитаю идентифицировать вид по конечностям, а не зубу. Кое-что ведь можно определить и по пальцу.
— Понимаю. — Гарриет была разочарована. Она собиралась показать найденный зуб лорду Эпплгейту. Он нравился ей, она не сомневалась, что может довериться ему. Но зачем показывать Эпплгейту зуб, если он в этом не разбирается. — Я вообще-то предпочитаю зуб. По нему точно можно определить — плотоядное существо перед нами или оно питалось растительной пищей.
Эпплгейт сиял:
— Вы должны посетить музей мистера Гумбольдта, мисс Померой. У него в старинном особняке восхитительная коллекция ископаемых. Для публики дом открыт дважды в неделю — в понедельник и четверг. Я был два раза и видел конечности и много любопытного… В его коллекции имеются эскизы зубов.
— В самом деле? — Гарриет пришла в восторг. Но заметила, что колено Эпплгейта вновь угрожающе приблизилось к ее колену. Муслиновый наряд снова мог подвергнуться опасности.
— А мистер Гумбольдт член Общества?
— Был, но, заявив нам, что все мы безнадежные дилетанты, вышел из Общества. Он типичный индивидуалист. Очень подозрителен ко всем и свою работу окружает тайной.
— В чем-то я его понимаю. — Гарриет взяла себе на заметку: при первой же возможности побывать в музее мистера Гумбольдта.
Эпплгейт глубоко вздохнул и придал лицу серьезное выражение.
— Мисс Померой, вы не возражаете, если мы сменим тему разговора на ту, которая меня волнует гораздо больше?
— И что же вас волнует гораздо больше? — Гарриет пыталась сообразить, в какие часы открыт музей. Возможно, она узнает это из газет.
Эпплгейт в волнении попытался ослабить узел галстука. На его лбу выступил пот.
— Боюсь, вы сочтете меня назойливым…
— Чепуха. Смелее, милорд. — Гарриет оглядела комнату. Да, тема подделок, определенно, захватила всех членов Общества.
— Дело в том, мисс Померой… — Эпплгейт снова прошелся пальцем за галстуком и откашлялся. Потом понизил голос до шепота:
— Дело в том, что я не могу заставить себя поверить, что вы помолвлены с Сент-Джастином.
При этих словах Гарриет вновь обратила взгляд на Эпплгейта. Она нахмурилась:
Почему это беспокоит вас, сэр?
На его лице появилось отчаяние, но он храбро продолжал:
— Простите меня, мисс Померой, вы слишком хороши для него.
— Слишком хороша для него?
— Да, мисс Померой. Слишком. Вы так прекрасны, что ему бы хватило и половины… Я не могу поверить, что он вовлек вас в этот союз не силой.
Эпплгейт, да вы с ума сошли!
Эпплгейт подался вперед, коснулся ее руки. Пальцы его дрожали.
— Вы можете довериться мне, мисс Померой. Я помогу вам вырваться из лап Чудовища из Блэкторн-Холла.
Глаза Гарриет гневно расширились. Она со стуком поставила чашку и поднялась:
— В самом деле, сэр, вы зашли слишком далеко. Я не потерплю таких разговоров. Если хотите остаться моим другом, воздержитесь от подобных высказываний.
Она отвернулась от смущенного Эпплгейта, прошла через комнату к небольшой группе, обсуждавшей методы определения подделок.
Это уж слишком, не успокаивалась Гарриет. И как только Гидеон долгих шесть лет жил среди этих ужасных сплетен. Она готова уже сейчас бросить город и никогда сюда не возвращаться. А ведь не ее честь подвергалась сомнению.
Наблюдение Фелисити, — что Гидеон стремится выставить свою экзотическую невесту на всеобщее обозрение, — получило свое подтверждение днем.
Гарриет все время думала о прогулке в парке. Действительно, при любых других обстоятельствах она бы насладилась такой прогулкой. День был очень хорош: бодрящий, солнечный и вдохновляющий.
Фелисити осмотрела выбранный Гарриет наряд и накидку.
— Да, именно желтый муслин с бирюзовой накидкой, — кивнула Фелисити. — И, конечно, с бирюзовым капором. Прямо к твоим глазам. Не забудь про перчатки.
Гарриет изучила свое отражение в зеркале:
Ты считаешь, не слишком ярко?
Фелисити понимающе улыбнулась:
— Очень ярко. Ты выглядишь чудесно. Тебя в парке все сразу заметят, и Сент-Джастин будет в восторге. Он ведь хочет, чтобы все тебя увидели.
Гарриет взглянула на нее и ничего не сказала. Она боялась, что Фелисити права.
Гидеон прибыл к дому тетушки Аделаиды в ярко-желтом фаэтоне, запряженном парой огромных сильных коней. Серый и гнедой — они совсем не сочетались по масти, что не соответствовало моде. Но, несмотря на свой устрашающий вид, они были послушными, что приятно удивило Гарриет.
— Какие кони, милорд! — проговорила она, когда Гидеон подсаживал ее на высокое сиденье. — Я думаю, они способны часами нестись галопом. По крайней мере, они выглядят очень сильными.
— Да, — согласился Гидеон, — ты совершенно права, они выносливы. Но, боюсь, увидев тебя, они от восхищения не смогут сделать и шагу. Ты сегодня необыкновенно хороша.
Гарриет доставили удовольствие эти галантные слова, она быстро взглянула на Гидеона, но ничего не смогла прочесть на его волевом лице. Он сел рядом с ней и взял поводья.
Гарриет не удивилась, что виконт управляет лошадьми с исключительным мастерством. Он направил фаэтон сквозь толпу, потом повернул в парк. Элегантная публика фланировала по залитым солнцем аллеям. Гуляющие — в колясках и верхом — развлекались тем, что глазели друг на друга.
Гарриет сразу заметила, что они с Гидеоном оказались в центре внимания. Все смотрели на пару в желтом фаэтоне со смешанным чувством вежливости и любопытства. Некоторые откровенно уставились на них. Другие издали кивали и скользили взглядом по Гарриет. Были и такие, кто не сводил глаз со шрама Гидеона. Другие недоумевающе поднимали брови, увидев немодных коней.
Гидеон вел себя так, словно и не подозревал о том, что все взоры устремлены на них.
Гарриет же ощущала все возрастающую неловкость. Она вспомнила слова Фелисити про экзотическое животное.
— Вчера вечером ты танцевала вальс с Морландом, — нарушил молчание Гидеон. Он произнес фразу ровным голосом, точно говорил о погоде.
— Да, — кивнула Гарриет. — Он был очень добр к нам с Фелисити с самого начала, как только мы появились в городе. Он представился вашим старым другом, сэр.
— Это было очень давно, — пробормотал Гидеон, направляя лошадей сквозь толпу. — Я думаю, тебе лучше с ним больше не танцевать.
Гарриет, уже доведенная до крайности всеобщим вниманием, ответила на слова Гидеона резче, чем обычно.
— Вы не одобряете мистера Морланда, сэр?
— Именно, дорогая моя. Если ты хочешь танцевать вальс, я буду счастлив стать твоим партнером.
Гарриет возмутилась:
— Ну конечно, я предпочитаю танцевать с вами, милорд. Вы это знаете. Но я слышала, что невесты и даже замужние леди танцуют и с другими мужчинами, кроме женихов и мужей. Это сейчас модно.
— Вам незачем следовать моде, Гарриет. У вас свой стиль.
— Звучит так, точно вы пытаетесь навязать мне мой стиль. — Гарриет отвернулась, избегая откровенного взгляда джентльмена, прогуливающегося верхом на коне. Она была уверена, что Гидеон не прав в отношении своего друга. Они обогнали фаэтон, из которого донесся непристойный смех.
— Я пытаюсь избежать волнений, — спокойно сказал Гидеон. — Ты очень эмоциональна, Гарриет. Но если ты мне доверяла раньше, почему бы не доверять и сейчас? Оставь в покое Морланда.
Почему? — требовательно спросила она.
Гидеон стиснул зубы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41