Вернулся, а там уже...
Бородин разочарованно уставился в окно – он явно рассчитывал услышать нечто более интересное.
– Я понимаю, что дело гнилое, – признал Львов. – Но так уж вышло. Кого стрелочником-то назначили?
– Иванова, – сказал Бородин, по-прежнему глядя в окно. – Молодой, неопытный, проявил не к месту инициативу... Ну и на Хорькова тоже придется слить кое-что. Покойники, они стерпят. А тебя, Львов, мы отмажем, не переживай.
Львов не стал благодарить начальника, потому как понимал – отмазывает Бородин в первую очередь себя.
– Я тут рапорт написал, – сказал Львов. – В смысле, черновик. Вы посмотрите, подправьте, что неверно.
– Посмотрю, – кивнул Бородин. – И подправлю...
Тут еще вот какое дело. Иванова я от всех дел отстранил. Хорек отбегался. Выходит, дело в Пушкинском сквере на тебе остается.
– Ну да, – сказал Львов голосом приговоренного к пожизненной каторге.
– Я особо на этом акцентирую, потому как сейчас за нас крепко возьмутся. Не только по случаю в гостинице, но и по всем направлениям. А убийство в Пушкинском – сам понимаешь, не рядовое. Тем более раз им Иванов занимался, внимание к нему будет особое. Я тебя не прошу найти убийцу за двадцать четыре часа, но ты хотя бы бумаги в порядок приведи. Чтобы можно было проверяющим показать. Ивановскую эту версию тоже оформи как следует – какие были мероприятия проведены, какой план дальнейших действий... Предварительные итоги. Не мне тебя учить, как все это должно выглядеть.
– Это должно выглядеть аккуратно и убедительно, – сказал Львов. – Папка с делом, она навроде бронежилета – чем толще, тем безопаснее.
Львов дважды перерыл все бумаги на столе Иванова, но так и не обнаружил там материалов экспертизы, которые были совершенно точно положены на этот стол в злополучный день, когда проводилась охота на Мурзика. Кажется, Львов еще придавил эти листы кружкой с надписью "Здесь вопросы задаю я". Кружка присутствовала, а бумаги – нет.
Утомившись вполголоса материть Иванова, Львов уселся на стул и позвонил Кириллу. Трубку никто не брал.
– Подонок, – устало сказал Львов, вытащил свое помятое тело из-за стола и отправился по делам. В повестке дня у него стояло общественно значимое дело о поджоге винного магазина. С самого начала было ясно, что это дело рук конкурентов, оставалось лишь выяснить, кого именно. Львов провел определенную работу и выявил в округе двадцать две точки по торговле спиртным, принадлежавшие пятерым разным бизнесменам. Кто из них решился на поджог конкурента – оставалось загадкой.
Дело могло тянуться еще черт знает сколько времени, если бы на Львова сегодня не взвалили еще и Пушкинский сквер. Львов решил, что с винной историей пора кончать.
У него были на этот счет кое-какие наметки. Эти наметки появились после памятного ужина в семье Ивановых и знакомства с чудной девушкой по имени Наташа. Пельмени и студентка положительно сказывались на умственной деятельности старшего оперуполномоченного Львова.
Глава 5
Гоша отыскался в одной из своих контор, не в "Капризе", а в другом, более укромном месте, отгороженном от внешнего мира стальной дверью в подвале жилого дома в Кузьминках. Судя по присутствию в коридоре дюжины молодых женщин, Гоша занимался подбором кадров. В небольшой комнатке, смежной с кабинетом Гоши, сидели еще три девицы с простыми русскими лицами, испачканными дешевой китайской косметикой. Приняв одинаковые позы – нога на ногу, руки скрещены, – они терпеливо дожидались своей очереди на собеседование с Гошей. Молчун прошел без очереди.
Нервно поглаживая бороду, Гоша пробежал глазами текст статьи и пробормотал:
– Ни хрена себе... Про наших девок уже в газете пишут. Где ты это выкопал, Молчун?
Молчун и при желании не смог бы связно объяснить, каким образом в его руках оказалась эта газета.
– Случайность, – коротко сказал Молчун, и это было стопроцентной правдой.
– Хорошая случайность, – одобрительно промолвил Гоша. – Я так понимаю, ты хочешь это показать Стасу и убедить его, что девчонок убили два психа, а никаким наездом здесь и не пахнет?
Молчуну было приятно иметь дело с умным человеком. Он согласно кивнул головой. Гоша почесал в затылке:
– Боюсь, одной газетой тут не обойдешься... Ты в ментовку ходил? И что?
Молчун в двух предложениях объяснил, что в ментовке все глухо как в танке.
– Хм, – задумчиво проговорил Гоша. – Уж больно газету ты нашел подозрительную... Не поверит ей Стас. Если бы это в "Коммерсанте" было написано, он бы поверил. А это... Я первый раз в жизни вижу этот "Криминал-Экспресс". Ты вот что, Молчун, ты не торопись.
– Ха, – скептически произнес Молчун.
– Ты сначала наведайся в редакцию этой газеты. Найди козла, который это написал, и спроси – откуда он все узнал. Если источники информации солидные, поедем к Стасу и попытаемся его убедить.
– Источники информации? – с сомнением проворчал Молчун. – А он мне про них расскажет?
– Нужно, чтобы рассказал. Причем это тебе, Молчун, нужно, а не мне. Ты уж постарайся...
– Ладно, – кивнул Молчун, поднимаясь со стула. – Я позвоню потом... Когда узнаю.
– Позвони. – Гоша на миг задумался. – Хотя проще всего, Молчун, было бы кого-нибудь грохнуть.
– Чего? – нахмурился Молчун.
– Ты бы грохнул кого-нибудь, какого-нибудь левого типа, а потом отрапортовал бы Стасу – убийца обнаружен и уничтожен. Легко и просто.
– Как это я грохну левого типа? С какой стати я его грохну? – недоуменно уставился на Гошу Молчун.
– А-а... – Гоша махнул рукой. – Не понимаешь, и хорошо, что не понимаешь. Вариант этот слишком рисковый. Стас может купиться на этот трюк, а может и не купиться. И если он не купится, то будет проверять. А если проверка выявит, что тип – левый, тогда... Нет, Молчун, все-таки хорошо, что ты не понимаешь. Давай, двигай в редакцию, тряси этого журналиста, собирай факты, ну и газету не потеряй. Чем больше у нас будет всякого разного, чтобы сунуть Стасу в морду, тем лучше...
Молчун не стал говорить Гоше, что бы он с удовольствием сунул Стасу в морду. Это было слишком личное.
Глава 6
В этот раз на ней не было солнцезащитных очков и плаща с газовым баллончиком в кармане. На ней был длинный темный халат и домашние шлепанцы. По влажным волосам Кирилл сделал вывод – она только что из душа.
А в остальном ничего не изменилось. Она уверенно держала дистанцию. В самом прямом смысле слова – разговаривая с Кириллом через неснятую дверную цепочку.
– Вы же не боитесь незнакомых мужчин, – напомнил Кирилл встречу в лифте.
– Не боюсь, – холодно ответила она.
– Тогда почему бы не снять цепочку?
– Если хотите мне что-то сказать – говорите так. Цепочка не мешает разговору.
– В прошлый раз вы были немного любезнее...
– В прошлый раз я хотела вам кое-что рассказать. Сегодня мне рассказывать нечего, стало быть, моего интереса в этом разговоре нет.
– Но ведь я не просто... Я ведь сотрудник милиции, – напомнил Кирилл. – Я по делу...
– Если бы вы были по делу, вы бы к этому делу приступили. А вы уже десять минут уговариваете меня снять цепочку. Может, мне позвонить вашему начальству и проверить – действительно ли вам поручали провести со мной беседу?
– Звоните куда хотите, – разозлился Кирилл, потому что ход мыслей у этой стервы был выстроен железно. Позвони она в милицию – и к списку Кирилловых неприятностей, и без того немаленькому, добавится еще пара пунктов. Уж лучше объясниться через цепочку, тем более что никто сюда Кирилла не гнал, сам он сюда явился, надеясь на... Непонятно на что надеясь. Вот и злиться теперь нужно не на подругу Ждановой, а на самого себя.
– Звоните куда хотите, – сказал Кирилл. – Я просто хотел вам сообщить, что вся эта история с Мурзиком оказалась полной ерундой.
– Этого не может быть, – последовал немедленный ответ. – Потому что все, что я вам рассказала, – правда. И этому можно найти других свидетелей, кроме меня.
– Может быть. Я имею в виду, что вы ошиблись в самом главном – Мурзик не убивал вашу подругу. У него стопроцентное алиби на ту ночь. Это во-первых.
– Даже странно слышать от милиционера такие слова, – процедила она. – Думаете, Мурзик заранее не позаботился о своем алиби? Он же не кретин... А что во-вторых?
– Во-вторых, Мурзика убили.
– Неужели? И кто же облагодетельствовал человечество?
– Я, – мрачно признался Кирилл.
– Спасибо.
Это было сказано на полном серьезе. Кирилл слегка опешил, а пока он подыскивал слова, внезапно исчезла отгораживавшая его от хозяйки квартиры цепочка.
– Заходите, – сказала она. Лика – вспомнил Кирилл. Ее звали Лика.
– Странно, – буркнул Кирилл, переступая порог. – Иногда, чтобы девушка пригласила тебя в гости, нужно убить человека.
– Всякое случается, – отозвалась Лика, опять-таки на удивление бесстрастно. – Но вы точно убили Мурзика?
– Верняк, – сказал Кирилл. – Я видел, как его повезли в морг. Мы пытались его арестовать...
– А он попытался оказать сопротивление, – продолжила Лика. – Поэтому вам пришлось его застрелить.
Кирилл подумал, а потом утвердительно кивнул. Не хотелось признаваться, что Мурзика он убил, предварительно нанюхавшись кокаина. Не лучшее было бы начало для знакомства с девушкой, а сейчас, сидя на диване в полуметре от Лики, Кирилл мог наконец признаться себе – он пришел сюда именно для знакомства.
– Даже если Мурзик не убивал Лену, – сказала Лика с безжалостностью дочери палача, – он все равно получил то, что заслужил. Мне кажется, что у нас очень мягкие законы относительно торговцев наркотиками. А вы как думаете?
– Тоже... Тоже так думаю, – сказал Кирилл. Кажется, оказаться на одном диване с Ликой еще не означало перевести разговор в более приятную плоскость. Но влезть в юридическую дискуссию было бы уже слишком. Требовалось срочно свернуть в сторону. – А вы учитесь на юриста?
– А я похожа на будущего юриста?
– Нет, – признался Кирилл.
– Это потому, что я не учусь на юриста. Я тренирую уже состоявшихся юристов.
– То есть?
– Когда юристы добиваются успеха и начинают зарабатывать достаточно денег, у них, как правило, начинаются проблемы со здоровьем. Лишний вес, гиподинамия. Я веду занятия в группах здоровья. Юристы, банковские клерки, бухгалтеры. У них у всех есть лишний вес и лишние деньги. Я помогаю им избавиться и от того, и от другого.
– Ясно, – сказал Кирилл. – А Лена Жданова? Она же не юрист, не клерк. Как вы с ней познакомились?
– Случайно. И это уже не имеет значения, потому что Лены больше нет.
– Имеет значение все, что связано со Ждановой, – сказал Кирилл. – Потому что убийца еще не найден. Помимо Мурзика, вы никого не подозреваете? Лена вам не рассказывала про своих врагов? Может быть, подозрительные люди? Может быть, за ней следили? Может быть, в предыдущие убийству дни она видела странных людей в том сквере?
– Если она и видела, то мне ничего не сказала. Но вы говорите так, будто бы у вас есть какая-то версия и вы хотите, чтобы я ее подтвердила. – Лика посмотрела Кириллу в глаза, и Кирилл не смог отвести взгляд в сторону, не смог промолчать и не смог солгать.
– Есть такая версия, – сказал он и вытащил ксерокопию из кармана. Лика придвинулась поближе. – Вот... Это из раздела криминальной хроники. Три недели назад...
– Спасибо, я умею читать. – Лика аккуратно вынула листок из рук Кирилла. На прочтение заметки она потратила примерно полторы минуты. Потом листок был столь же аккуратно возвращен Кириллу. – Ну и что?
– Как – ну и что?
– Здесь описано происшествие, случившееся три недели назад на другом конце города с женщиной тридцати пяти лет. На нее напали в лифте, отрезали левую кисть и убили. Какая связь с убийством Лены?
– Ну, – Кирилл приободрился – теперь можно было блеснуть профессионализмом, то есть продемонстрировать видение вещей, непонятных простым смертным. – Это же очевидно. Здесь одна и та же модель преступления. Внезапное нападение в уединенном месте, затем – убийство. Причем часть тела отрезается холодным оружием, а смертельная рана наносится из огнестрельного оружия.
– Выходит, этот подонок является на работу хорошо упакованным, – процедила Лика. В ее прищуренных глазах Кирилл увидел настоящую злость, холодную, – не горячую вспышку чувств, столь же быстро затухающих, а расчетливую спокойную ненависть, которая не имеет срока давности. У этой девушки был характер.
– Мы постараемся найти этого подонка, – поспешил успокоить Лику Кирилл, не уточнив, что слово "мы" более не распространяется на него самого – он выведен из игры, обречен на позорное разбирательство и, возможно, на изгнание из славных милицейских рядов. Он больше не был "мы", он был "я". Привыкнуть к этому было сложно. – Модель одна и та же, – продолжал Кирилл. – А значит, и преступник тот же самый. Если мы добавим материалы того дела к материалам нашего дела, то, возможно, получим нечто большее... Получим выход на убийцу... Так, значит, Лена не делилась с вами подозрениями? Никто ей не угрожал?
– Подождите. – Лика резко встала с дивана, подошла к окну и зачем-то задернула шторы. Секунду спустя она снова раздвинула их. Похоже, за эту секунду ее осенило. – Пусть у этих двух убийств одинаковая модель... Но сама причина убийства? Если между Леной и той женщиной нет никакой связи, а есть только общая модель... То это что? Это какой-то маньяк, псих, который убивает всех подряд?
Кирилл мысленно посетовал, что здесь не присутствует подполковник Бородин – даже девушкам без высшего юридического образования было ясно, что без маньяка не обошлось. А начальство все грозилось морду набить...
– Да, – самодовольно произнес Кирилл. – Есть и такое предположение. Я бы только попросил, чтобы это осталось между нами, чтобы никакой паники, слухов...
Кажется, Лика его не слушала. Она думала о своем.
– Ну а если есть связь? – спросила она, отбрасывая со лба влажную прядь волос.
– А? – спохватился Кирилл, отвлекаясь от размышлений о кровавом маньяке.
– Если есть не только общая модель, но и связь между Леной и той женщиной? Как ее звали? Ах да, в заметке не написано, указан только возраст.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43