Ричи взял у него сумку и потряс ее.У Горси перехватило дыхание.— Осторожно! Это работа Марка Джейкоба!Чтобы меня это волновало, подумал Ричи, исследуя внутренность сумки. В ней ничего не было скрыто. Он вернул сумку Горси.— Это все? Вы таскаете с собой такой вместительный мешок для мелочи?Всплескивая руками с оттопыренными мизинчиками, Горси принялся складывать свое барахло обратно в сумку.— Иногда в ней гораздо больше вещей. Понимаете, я не хочу портить линии одежды оттопыренными карманами.— Почему? Боитесь, что кто-то подумает: «Как он рад меня видеть!»?Ричи подумал, что выдал хорошую шутку, но Горси даже не улыбнулся. Вместо этого он послал через стол один из конвертов:— Как обещано.Ричи небрежно подтянул его левой рукой. Он не хотел выглядеть ни чрезмерно озабоченным, ни слишком легкомысленным. Конверт был не запечатан. Большим пальцем Ричи откинул клапан, заглянул в конверт и с ходу определил, что в нем находится обусловленное количество сотенных купюр.Он совсем расслабился. О'кей. Похоже, с Луисом Горси можно иметь дело. Парень не проявил никаких намерений хвататься за пистолет, и в его конверте было то, что надо. Последние подозрения уйдут, если он сможет посмотреть Ричи в глаза. По выражению глаз многое можно сказать. Но он не снимает темных очков.Ричи кинул конверт в верхний ящик стола и жестом показал на стул у дальнего конца стола:— Присаживайтесь, Лу. — Когда задницы обоих наконец обрели свои места, он сказал: — Чем могу быть вам полезен?Горси кинул газету через стол. Экземпляр «Лайт», открытый на третьей странице. Он ткнул в фотографию мужчины средних лет, который показался смутно знакомым, — ткнул прямо в глаз. Ричи заметил, что палец у него дрожит. Он также заметил, что ногти у Горси покрыты лаком. Прозрачным, но все же лаком. О, эти педики...— Вы знаете, кто это такой? — спросил Горси.Ричи быстро пробежал заголовок.— Лютер Брейди, не так ли? Глава этой идиотской дорменталистской церкви?Может, ему не стоило бы называть ее так. А вдруг этот тип окажется фанатиком-дорменталистом.— Идиотской? — У Горси повысился голос, а наманикюренный палец просто затрясся. — Хотел бы я, чтобы это было единственным пороком дорменталистской церкви! Но она куда хуже, чем просто идиотская. Она разрушительница, она потворствует порокам, распространяет зло — и за все эти ошибки отвечает вот этот человек! Он... он...Задохнувшись, Горси остановился.— Он — что, Лу?Руки Горси взлетели в воздух.— Он чудовище. Он украл мое состояние, но это еще хуже, он похитил у меня годы жизни. Годы! Я всегда могу заработать много денег, я отлично умею это делать, но как я верну эти годы?— Не знаю, Лу. Расскажите все по порядку.Ричи давно понял, что именно так и надо обращаться с взволнованными клиентами. Пусть себе говорят, пока не выпустят пар.Горси обмяк.— Это невозможно. — Он нахмурился. — Но я хотел бы посчитаться.Ричи снова захотелось увидеть глаза Горси.— И как вы собираетесь это сделать?— Надеюсь, с вашей помощью.Это начало становиться интересным. Такой гомик, как Луис Горси, думает, что сможет свести счеты с фигурой международного масштаба, с Лютером Брейди. Ричи предполагал, что его ждет убийственно утомительный час, но дельце оказалось даже презабавным. Как и гонорар, полученный за то, что ему показали цирк.— Почему вы мне это рассказываете?— Потому что хочу нанять вас.— Для какой цели?— Ли рассказал мне, что с камерой вы буквально творите чудеса.Ричи подавил улыбку, которая так и просилась наружу. Значит, вот что имел в виду Доббинс. А почему бы и нет? Ричи в самом деле прекрасно разбирался в фотоаппаратуре, особенно в технике съемок при недостаточном освещении. Он чертовски хорошо их делает. Достаточно спросить тех коров, которых он доит.Издав смешок, он изобразил смущение.— Ну, относительно чудес не знаю, хотя...— Он подробно рассказал мне, как вы разоблачили его партнера, и я хочу, чтобы вы сделали то же самое для меня. Я хочу, чтобы вы поймали Лютера Брейди прямо на месте преступления.— Какого преступления?Горси поник.— Точно не уверен. Но я знаю, что каждый воскресный вечер он ускользает из дому и едет в гористую часть штата. Живет он в храме на Лексингтон-авеню. Й, покидая храм в будни, пользуется машиной с водителем. Но в воскресенье вечером...Ричи улыбнулся:— То есть вы за ним следите.— В общем, да. Несколько ночей я даже пытался следовать за ним, но каждый раз терял.— Слежку оставьте профессионалам.— Поэтому я и обратился к вам.— Но что заставило вас думать, будто эти поездки скрывают что-то преступное?— Потому что в них он отправляется один. И это говорит мне, что он занимается вещами, о которых никто не должен знать.— Может быть, — сказал Ричи. — А может, он просто хочет провести время в одиночестве.Руки Горси снова вспорхнули.— Сомневаюсь, что столь жесткий и безжалостный человек, как Лютер Брейди, жаждет покоя. Думаю, он занимается чем-то, что не терпит света дня, и я хочу знать, чем именно. ...что не терпит света дня... Неужели он в самом деле в это верит? Да конечно же нет. Он же педик.— Хорошо, Лу. Давайте предположим, что так и есть. И предположим, что я сделаю снимки. Что вы собираетесь делать с ними? — Ричи вскинул руку, останавливая собеседника. — Только не рассказывайте мне о противозаконных действиях типа шантажа. Такие вещи не по мне. Они противоречат кодексу этики Нью-Йоркской ассоциации частных детективов.Ричи в самом деле вступил в ассоциацию, когда открыл свой офис, и год платил взносы. Этого времени хватило, чтобы получить сертификат членства, который сейчас висел у него на стене, но потом он перестал обращать внимание на все послания ассоциации. Однако упоминание, что он придерживается этического кодекса профессиональной организации, всегда прекрасно действовало на перспективных клиентов. Они преисполнялись уверенности, что имеют дело с человеком высоких принципов.— Приятно слышать... — пробормотал Горси.— Если вы собираетесь использовать эти снимки — коль скоро там вообще найдется что фотографировать, — дабы доказать, что этот человек жулик и шарлатан, то все в порядке. То есть вы будете действовать в интересах общества. Но шантаж? Нет, на меня можете не рассчитывать.Его речь, как всегда, была убедительной. Иной и быть не могла. Ричи многократно произносил ее.— Нет... нет, я не собираюсь шантажировать мерзавца. Я хочу, как вы сказали, сорвать с него маску и перед всем светом разоблачить как жулика и фигляра, каковым он и является.Фигляра? Черт возьми, что это за слово? Из словаря гомиков или что-то другое?Горси склонился вперед:— Так вы мне поможете? Сегодня вечером?Ричи задумался. Да, ему хотелось взяться за эту работу, но он предпочитал не спешить. Он с удовольствием увеличивал количество часов, подлежащих оплате. И у него создалось впечатление, что заказчику будет нетрудно рассчитаться с ним.— Что за гонка сегодня вечером? Почему нельзя к следующему воскресенью?— Потому что я хочу заполучить его сегодня! — Горси возбудился, его шепелявый голос стал громче. — Я не хочу, чтобы он еще одну неделю обманывал таких людей, как я. Я хочу разоблачить его как можно скорее. Вы меня слышите? — Он обоими кулаками ударил по столу. — Сейчас же! Ричи поднял руки:— О'кей, о'кей. Я все понял.Парень в самом деле исходил паром. Ричи подавил усмешку.Горси откинулся на спинку стула.— Простите. Просто... послушайте, я уплачу вам еще две тысячи только за то, что сегодня вечером вы проследите за ним и выясните, чем он занимается. Вас устраивает?Устраивает ли? За четыре-пять часов работы? Черт побери, еще как устраивает! Должно быть, очень богатый гомик.Ричи слышал, что баксы у этой публики имеются. Они бездетные и все такое...Откинув голову, он покачал ею из стороны в сторону — немного налево и немного направо, пытаясь создать вид человека, который мучительно принимает решение. Он уже все рассчитал, но еще не был готов сказать «да». Как знать? Если он упрется, может, Горси повысит ставку до трех тысяч.Сработало. Горси с шумом выдохнул воздух и сказал:— Даю еще тысячу, если вы сделаете снимки, которые я смогу использовать.То есть, мысленно поправил его Ричи, фотографии, которые, как тебе думается, ты сможешь использовать.Откровенно говоря, он должен сказать этому простофиле, что, если засечь Лютера Брейди с девушкой или даже с мальчиком, его репутация серьезно не пострадает. Не те времена.Просто позор, черт побери. Ричи тоскующе вспомнил пятидесятые. В те времена он был всего лишь маленьким мальчиком, но помнил, с какой сдержанностью все себя вели. В те времена даже так называемое дыхание скандала могло положить конец карьере или репутации. И не изменись Америка, заниматься его побочным бизнесом было бы и легче и прибыльнее. Но что есть, то есть. У людей сложилось новое отношение ко многим вещам. В наши дни чертовски трудно шокировать кого-либо.Хотя он был совершенно уверен, что не скажет Гор-си ни слова.Но если он наткнется на что-то смачное — в полном смысле слова, — он всегда сможет отщелкать несколько дополнительных снимков — совершенно невинных — и рассказать Горси, что Брейди в лесу всего лишь сидел и медитировал.По-настоящему займется им он сам лично... и Лютер Брейди войдет в его дойное стадо. Через Брейди проходят миллионы. И доиться он будет чистыми сливками.— О'кей, Лу, — сказал Ричи. — Сделаю. Обычно я отвожу время на подготовительные работы — ну, понимаете, интересуюсь, с кем я имею дело и все такое, — прежде чем начинаю действовать, но сейчас вижу, как вы спешите, Лу. Чувствую, как вы взволнованы, так что для вас сделаю исключение.Просияв, Горси снова вскинул руки — на этот раз еще выше. Он был неподдельно обрадован.— Чудесно! Встречаюсь с вами вечером у...Ричи отмахнулся:— Стоп, стоп. Что вы имеете в виду — встречаетесь со мной?— Я пойду с вами.— О нет. Я работаю один.Губы Горси сжались в тонкую линию.— Может, и так, но я предполагаю, что на этот раз вы сделаете исключение. Особенно учитывая, сколько я вам заплатил.— Прошу прощения. Не могу этого позволить. У вас совершенно нет опыта в такого рода делах. Вы можете сорвать всю операцию. Да и вообще — чего ради вам отправляться со мной? Ведь для этого вы меня и наняли.Кроме того, подумал Ричи, мне совершенно не улыбается полночи просидеть в машине рядом с педиком.— Я хочу сам все увидеть.— Увидите, — заверил его Ричи. — На снимках.Горси замотал головой и еще плотнее сжал губы.— Так или иначе, но я поеду с вами, мистер Кордова. Или в вашей машине, или в моей. Вы будете следовать за Брейди, а я за вами.Ричи уловил в голосе Горси нотку неколебимой решительности. Проклятье! Меньше всего ему хотелось, чтобы во время работы рядом с ним торчал надоедливый любитель. Особенно если, как уже говорилось, этот любитель — педик. И тем более если доподлинно выяснится, что у Брейди есть маленькие грязные секреты.Но похоже, выбора у него нет.Он вздохнул:— О'кей, Лу. Возьму вас с собой. Но тогда я не смогу гарантировать успех. И деньги хочу получить вперед.Напряженность Горси ослабла.— Конечно. Это справедливо.— Кстати, кто вы по знаку зодиака?Горси, ухмыльнувшись, вскинул брови.— Обычно я не отвечаю на такие вопросы.Жар бросился в лицо Ричи.— Не несите глупостей. Просто я хочу проверить, совмещаются ли наши знаки на сегодняшний вечер.— Я Телец. — У Горси изменилась улыбка. — И не стоит беспокоиться, мистер Кордова, я не буду мешать вам. Обещаю. — Какая-то странная эта его новая улыбка... вызывает беспокойство. — Вы меня и не заметите. 10 Когда Джек, расставшись с Кордовой, проверил автоответчик и услышал послание Эйба: «Посылка прибыла», он тут же схватил такси до Манхэттена.Войдя в магазин, прикрыл за собой дверь и направился к задней стойке.— Ты в самом деле нашел ее? — спросил он, обнаружив Эйба на своем привычном месте.Эйб ничего не ответил, только таращился на Джека.— Ну же, Эйб!— Джек? — Взгляд Эйба скользнул от напомаженных волос Джека к блестящим светло-коричневым мокасинам, прошелся по элегантной сумке и снова вернулся к причёске. — Это ты?— Всего лишь часть замысла.— Может, ты работаешь на Кристофер-стрит? Кристофер-стрит — улица в нью-йоркском квартале Гринич-Виллидж. на которой собираются гомосексуалисты.

— Объясню потом. Ты достал пистолет?Эйб продолжал рассматривать его.— Твои волосы... они что, мокрые?— Не-а. Просто такой гель. Так как «беретта», Эйб?— И твоя верхняя одежда... с этой штукой на талии смахивает на рясу.Слова друга заставили Джека смутиться.— Провалиться бы тебе, Эйб. Ты...— Джиа видела тебя в таком виде?— Нет, и не увидит. — Вдруг ей понравится и она захочет, чтобы он все время ходил таким болваном. — Повторяю по буквам...— Да-да.Эйб встряхнулся, полез под стойку и вынырнул наверх с коричневым бумажным пакетом.Джек запустил в него руку и извлек 9-миллиметровую «беретту» из нержавеющей стали. Она была прекрасна. Безукоризненна.— Эйб, ты потрясающая личность, — сказал он, крутя в руках блестящую игрушку. — В самом деле.— Знаю. Да, я таков. — Когда Джек с ехидной улыбкой посмотрел на него, Эйб добавил: — А что? Я должен притворяться скромником? Я часами сидел на телефоне. В этом городе никто, кроме меня, не смог бы в воскресенье найти для тебя такую милую вещицу. Никто.— И я благодарен тебе, Эйб. Честное слово. Не найди ты ее, весь день подготовки ушел бы впустую. — Джек осмотрелся. — Где у тебя нитяные перчатки?Поискав под стойкой, Эйб вытащил промасленные перчатки.— Смазка тоже нужна?— Нет. Просто хочу протереть оружие. Не хочу оставлять наши отпечатки.— Еще бы.Натянув перчатки, Джек отполировал блестящий корпус пистолета и щечки из бразильского ореха. Затем оттянул затвор, выкинул обойму и тщательно протер ствол и нижнюю часть обоймы.— Им уже пользовались, — сказал Эйб, — но он в хорошем состоянии.— Вижу. Лучше пользованный, чем новый. Просто я хотел еще раз проверить, нет ли серийного номера на затворной раме.— У «беретты» он сбоку.— Отлично. — Джек поставил все на место и выщелкнул пустую обойму. — Ты достал патроны?Рука Эйба снова скрылась под стойкой. Но этот раз она вернулась с двумя коробками 9-миллиметровых патронов, у каждой из которых на крышке виднелась знакомая красная надпись «Федерал».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57