– Нет, нет, мистер Джайлз скончался за границей. Мне доподлинно неизвестно, что именно случилось. Ее светлость говорила, что произошел несчастный случай.
Воспоминания вызвали у миссис Барнстейпл тяжелый вздох.
– Когда через два месяца после гибели мистера Джайлза не стало и самого лорда Линча, для ее светлости это было настоящим ударом. Да оно и понятно. Именно тогда ее светлость слегла и сказала, что больше не выйдет из своей комнаты. Впрочем, это не имеет большого значения, она и так знает, что делается в доме.
– Как же ей это удается?
– Она узнает все не только из того, что мы ей рассказываем. Каждый из нас вносит свою лепту, сообщая, что делается в доме. Она завтра бы уволила всех нас, покажись ей хоть на мгновение, что мы от нее что-то утаиваем.
Миссис Барнстейпл посмотрела через плечо, хотя в комнате, кроме нее и Карины, никого не было.
– У нее будто инстинкт какой-то: она всегда знает даже то, о чем ей еще не говорили. Сколько раз я поднималась в ее спальню сообщить что-нибудь, заслуживающее внимания. И только я входила в комнату, первый же заданный вопрос говорил, что она догадалась, о чем я собираюсь говорить.
Карина поежилась.
– Это кажется сверхъестественным, – сказала она.
– Как это верно! – воскликнула экономка. – Помяните мое слово, мисс Уорнер, когда вы по живете здесь, вы убедитесь, что ее светлость – не обыкновенная женщина.
Ключи на поясе миссис Барнстейпл зазвенели, словно соглашаясь с этим глубокомысленным утверждением.
В это время открылась дверь, и в комнату вошла горничная ее светлости мисс Мэтьюз с термометром в руках.
– Прошу прощения, мисс Уорнер, я принесла миссис Барнстейпл ее термометр, – вежливо сказала она и, протянув экономке ее вещь, добавила: – Я должна извиниться, что так задержала его. Ее светлость положила его в ящик прикроватного столика, и я совершенно забыла о нем, пока вы не напомнили.
– Спасибо, мисс Мэтьюз, – поблагодарила экономка, с достоинством принимая и термометр и извинения. – Ребенок спит, и мы решили пока не будить его.
– Конечно, не стоит, – согласилась мисс Мэтьюз. – Какой славный мальчуган, верно? Вы видели короля, мисс Уорнер?
– К сожалению, нет, – ответила Карина, довольная тем, что может говорить правду.
– Конечно, я слышала от ее светлости о дедушке этого мальчика, но мне он всегда представлялся какой-то зловещей личностью.
– Ну, вряд ли он здесь появится, – отрезала миссис Барнстейпл. – Оно и к лучшему: у нас и так достаточно дурных людей в доме.
– Я знаю, о ком вы говорите, – сказала мисс Мэтьюз, слегка наморщив нос, – и полностью согласна с вами, миссис Барнстейпл.
– Еще бы, – ответила экономка, и Карина с приятным изумлением поняла, что исключительно для нее и была разыграна эта сценка, предупреждение двух женщин, которые имели самые добрые намерения, но уважая принятые среди слуг обычаи, не могли в открытую сказать ей все, что думали.
Внезапно миссис Барнстейпл вспомнила о своих обязанностях.
– Ваш чай должен быть уже подан, мисс Уорнер, – сказала она. – Если его еще не принесли, я как следует поговорю с этой Эмили. Вечно она опаздывает, хотя я не один, а десятки раз предупреждала ее. Если так будет продолжаться, ей придется уйти – и без рекомендации.
– О нет, миссис Барнстейпл! – воскликнула Карина. – Не делайте этого. Без рекомендации бедняжка не найдет другой работы, а несколько минут не имеют большого значения.
– В таком огромном доме, – заметила миссис Барнстейпл, все должно идти как часы, иначе наступит хаос.
И с этими сковами экономка удалилась из комнаты. Мэтьюз, примиряюще улыбаясь, последовала за ней.
Когда двери за ними закрылись, Карина опустилась на стул. Наконец-то она осталась одна и может обдумать свой странный разговор с леди Линч и поразмыслить над еще более странным появлением слуги, который потом бесследно исчез, буквально растворился в воздухе! Вне всякого сомнения, лорд Линч был очень недоволен, застав ее на той лестнице.
"Здесь что-то происходит, и я бы с удовольствием узнала, что именно", – подумала Карина, и в глазах ее заблестели озорные огоньки.
Она натолкнулась еще на одну тайну семейства Линчей, одну из многих, хранимых в этом доме. Наверное, было бы забавно немного пошантажировать. лорда Линча, размышляла девушка, и заставить его делать так, как хочется ей. Может, тогда он проявит милосердие к брошенной жене и, если потребуется, достойно похоронит ее.
В следующее мгновение. Карина ужаснулась собственным мыслям. Что сказала бы мама о ее намерении вмешаться в жизнь других людей? А няня выразилась бы более определенно. "Много будешь знать – скоро состаришься", – сказала бы она. Сколько раз в детстве слышала Карина эти слова, когда, проявляя любопытство, интересовалась вещами, которые никто не хотел объяснить.
И теперь, как ни пыталась она заставить себя думать, что все это ее не касается, ей не давал покоя вопрос, куда девался тот слуга и почему.
Дипа проснулся в пять часов, но от чая отказался. Пожаловавшись на головную боль, он выпил немного теплого молока, повернулся на другой бок и снова заснул.
Вечер тянулся медленно. Карина пожалела, что не спросила позволения взять какую-нибудь книгу в библиотеке. Она не видела здешнюю библиотеку, но знала, что в подобных домах обычно имеется великолепное собрание книг, которое усердно пополняется каждым новым поколением. В классной комнате было несколько детских книжек, но все они представляли интерес, главным образом, для мальчиков. Полистав одну или две, Карина вспомнила, что читала их в детстве.
Отложив книги, девушка занялась своими вещами. В своем багаже она нашла платье, которое раньше принадлежало ее матери, и решила его переделать. Не успела она разложить шитье на столе, как в комнату вошел лакей и попросил ее спуститься в библиотеку: его светлость выразил желание побеседовать с ней.
– Как интересно! А я только что размышляла, есть ли в доме библиотека.
– Вход в библиотеку из большого зала, – ответил лакей. Это был румяный, как яблоко, молодой парень, говоривший с резким глостерширским акцентом.
– И много в ней книг? – поинтересовалась Карина и подумала, что чтение поможет ей получить новые знания. Вряд ли зимой ее ожидают здесь другие развлечения.
– Тысячи и тысячи. Я часто думаю, вот хорошо прочитать их.
– Вы умеете читать? – спросила девушка, хотя по печальному тону лакея было ясно, что он неграмотный.
– Ну, я выучил несколько слов в школе, хотя не долго проходил туда. Мне предложили стать мальчиком-слугой у одного лондонского джентльмена. Потом я вернулся сюда, в буфетную, а теперь выбился в четвертые лакеи.
– В самом деле?! – воскликнула Карина, надеясь, что в ее голосе звучит неподдельное восхищение его успехами.
– Это неплохая работа, – доверительно сообщил лакей. – Мистер Ньюмен довольно строг, но, скажу я вам, справедлив.
– Значит, в целом, вы довольны?
– Работа в порядке, – с неохотой признался он, словно не хотел ничего хвалить, а предпочел бы подробно изложить свои жалобы.
– Наверное, зимой здесь холодно?
– Вы бы побывали в наших комнатах, – усмехнулся лакей. Они под самой крышей, поэтому летом там, – как в печи, а зимой – ну настоящий Северный полюс. Лучше всех тому, кто ночует в буфетной – когда все уходят спать, там можно развести огонь.
С внезапным чувством вины Карина подумала, что никогда не интересовалась, испытывали ли какие-нибудь неудобства слуги в своих комнатах на верхнем этаже дома в Клеверли. Она даже не помнила, чтобы когда-либо бывала там.
Приободрилась она, только вспомнив, что слугами в доме занималась мама, а уж она наверняка, позаботилась, чтобы все они были хорошо устроены. Если бы это было не так, няня донесла бы недовольные пересуды туда, куда нужно: она просто не могла вынести, когда какой-либо человек, кем бы он ни был, страдал.
– А сколько слуг в замке? – спросила Карина у лакея, когда они спускались по большой лестнице, которая вела во внутренний зал.
– Я даже и не считал. Думаю, двадцать пять или тридцать, ну и конечно, слуги и горничные гостей, а также конюхи.
Это было много. Ее отец никогда не держал больше двух лакеев даже в те годы, когда они были богаты и принимали в Клеверли Корт множество людей.
– Чтобы содержать в порядке такой большой дом, нужно много людей, – простодушно заметил лакей.
В зале горели свечи, и в их пламени четко вырисовывались высокие мраморные колонны и античные статуи в нишах стен.
– Как красиво, – оглядевшись вокруг, сказала девушка, обращаясь, скорее, к себе самой, чем к, лакею.
– На мой взгляд, холодновато. И потом мне никогда не нравились все эти голые фигуры с фиговыми листками и всем прочим. У моей старой мамаши случился бы удар, если бы она их увидела.
Карина не могла удержаться от смеха.
– А вы в порядке, мисс, – сказал лакей, и глаза его при этом дерзко заблестели. – Ничуть не похожи на этих противных, заносчивых гувернанток.
– Спасибо вам, – поблагодарила Карина за позабавивший ее комплимент.
– Думаю, его светлость уже здесь, – произнес лакей, открывая высокую дверь из красного дерева.
На какое-то мгновение она задумалась, почему лорд Линч пригласил ее в библиотеку, если сам в ней отсутствовал, но в это время дверь открылась, и лакей уже докладывал о ней, по-видимому, в пустой комнате.
– Мисс Уорнер, милорд, – объявил он и закрыл за ней двери.
Карина посмотрела по сторонам. Она была в красивой комнате, до потолка уставленной книжными полками. Темно-красные бархатные шторы были подобраны в тон обивке 'стоявших у камина удобных кресел.
Когда Карина сделала несколько шагов вперед, из скрытой в тени дальней части комнаты появился какой-то человек. Он подошел ближе, и она увидела, что перед ней не лорд Линч, а сэр Перси Рокли.
Глава шестая
Карина повернулась к дверям.
– Извините, – пробормотала она, – я думала здесь лорд Линч.
– Постойте! – слово походило на приказ, а не на просьбу. – Это я посылал за вами.
– Вы?! – удивленное восклицание девушки прозвучало почти грубо.
– Да, мисс Уорнер. Я хотел поговорить с вами, но подумал, что вы откажетесь прийти, если я приглашу вас от своего имени.
На пухлых губах сэра Перси играла улыбка, а его взгляд вызвал у Карины отвращение: она чувствовала, что, даже говоря самые обыденные вещи, он ее мысленно раздевает.
– Извините меня за мою невольную резкость, – сказала она, – но я могу понадобиться Дипе. Я пришла думая, что меня ждет лорд Линч.
– К счастью, в данный момент лорд Линч отсутствует, а поговорить с вами хотел именно я.
– Это невозможно.
– Снова убегаете? – спросил сэр Перси со своей ужасной улыбкой.
И хотя девушка знала, что он просто хотел уколоть ее, она с достоинством ответила:
– Дело не в том, убегаю я или нет. Меня взяли для того, чтобы смотреть за ребенком, а я оставила его одного.
– За несколько минут с ним ничего не случится. А сейчас, будьте благоразумной девушкой, присядьте и позвольте мне объяснить, почему я так хотел вас видеть.
– Я лучше постою, – неуверенно сказала Карина, охваченная противоречивыми чувствами: смущением по поводу собственной дерзости и страстным желанием как можно скорее бежать отсюда.
Сэр Перси подошел к камину и выдвинул вперед небольшое кресло.
– Прошу, мисс Уорнер, – сделал он приглашающий жест. – Обещаю не дотрагиваться до вас.
Двусмысленность его слов заставила Карину густо покраснеть. Она подумала, что ведет себя как глупая, истеричная девчонка, а не как сдержанная в проявлении своих чувств гувернантка, поэтому неохотно подошла к креслу и села на краешек. Полная тревоги и страха, наблюдала она за сэром Перси, который стоял, облокотившись на каминную полку.
– Знаете, вы очень милы, – неожиданно сказал он.
– Не люблю комплиментов. Я уже говорила вам, сэр Перси. Вы хотели мне что-то сказать? Прошу вас, сделайте это поскорее.
– Я начинаю подозревать, что вы суфражистка, – начал сэр Перси, но поскольку Карина не улыбнулась, продолжил: – На самом деле это был вовсе не комплимент. Я просто констатировал факт. Может, мне следует выразиться яснее? Вы слишком хороши, чтобы быть гувернанткой.
– Если это все, что вы хотели сказать… – порываясь встать, начала девушка.
– Нет, нет! – запротестовал сэр Перси. – Останьтесь. Я настаиваю, чтобы вы выслушали меня, ибо я хочу сделать вам одно предложение. Речь идет о новом месте для вас.
Он пригладил седеющие на висках волосы и улыбнулся, словно смакуя слова, которые готовился произнести.
Карина ничего не ответила. Она молча наблюдала за ним серьезными глазами, пытаясь определить, что именно делало этого человека таким отвратительным.
– Вы задумывались над тем, какая жизнь ожидает вас здесь? – задал вопрос сэр Перси.
– Конечно. Я не согласилась бы занять это место, если бы не знала, что от меня требуется.
Это было неправдой, но Карине вовсе не хотелось, чтобы сэр Перси получил хоть какое-то преимущество, узнав, что мысли о будущем тревожат ее.
– Послушайте меня, милая девушка, – улыбнулся он. – Вы прелестны, слишком прелестны, чтобы проводить свои дни в гувернантках. Любой мужчина, попавший в этот дом, сочтет просто своим долгом приволокнуться за вами. Вы совершенно лишитесь покоя, ибо если не мужчины, так женщины допекут вас. Женщины не любят, когда тот, кто у них в услужении, так молод, прекрасен и желанен.
Карина сделала какое-то движение, однако сэр Перси продолжал:
– Я же хочу предложить вам совершенно иную жизнь. Собственный дом в Сент-Джонской роще или в любом месте, где пожелаете, экипаж – и множество всевозможных развлечений. А единственное, чего я прошу в ответ – лишь немного вашей ласки.
Карина поднялась с кресла. Чувство собственной правоты вселило в нее уверенность, и ее замешательство исчезло.
– Если вы, сэр Перси, предлагаете мне стать вашей любовницей, – сказала она ледяным тоном, – то лучше я проведу остаток своих дней в хлеву вместе со свиньями, чем соглашусь на это.
Карина знала, что ее резкость уязвит сэра Перси, и была рада увидеть, как он сжал губы и прищурил глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26