Да, и отправь людей Ц пусть позовут ко мне Рамона и Тьерри, че
м быстрее, тем лучше. Все понял?
Ц Понял, ваша милость! Ц радостно громыхнул Гвиго, украдкой переведя ду
х Ц раз отдают приказы, значит, прямо сейчас казнить не станут. Ц Осмелю
сь спросить… а ваша дочь?
Ц Ее тоже ко мне. Выполняй, олух, черт тебя задери!..
Гвиго исчез за дверью.
Бертран де Транкавель, проводив его мрачным взглядом, заложил руки за сп
ину и принялся нервно расхаживать из угла в угол, время от времени остана
вливаясь у окна, выходящего в замковый двор. Над Ренн-ле-Шато занимался я
сный рассвет, обещая погожий осенний день. В окно было видно, как суетятся
стражники, понукаемые разъяренным Гвиго, как перепуганная челядь, побро
сав привычные ежеутренние хлопоты, прячется по своим каморкам Ц замок с
тал похож на разворошенный муравейник.
В дверь боязливо постучались, однако то был не мэтр Ансельмо, не кастелян
и не один из отпрысков. Транкавель-старший недоуменно приподнял бровь, у
видев вошедшего Ц Гиллем де Бланшфор был бледен, под глазами синюшные к
руги, голова неумело замотана окровавленной тряпицей.
Ц Ты почему здесь? Ц рыкнул Железный Бертран вместо приветствия. Общес
тво «мужа женовидного» граф де Транкавель терпел исключительно по необ
ходимости. Какой ни есть, а все-таки родственник, братец супруги Рамона. М
ессир Бертран, конечно, предпочел бы выставить эдакого родича за дверь и
сталкиваться с ним по семейной обязанности лишь раз в год, по праздникам.
Но Рамон, избравший Бланшфора-младшего в задушевные приятели, упрямился
, и Бертран махнул рукой Ц пес с вами, пусть душка Гиллем околачивается в
Ренне, только на глаза попадается пореже. Относиться же к отпрыску семей
ства Бланшфоров сколько-нибудь уважительно у графа де Транкавеля не был
о ни желания, ни оснований. Ц Какого черта с тобой случилось?
Ц Ваша милость, выслушайте меня, Ц потрепанный красавчик начал разгов
ор без обычного жеманства и лишних предисловий, что само по себе было уди
вления достойно. Ц Вчера после вечерни я и двое моих приятелей, Кристиан
де Ланме и Монтеро д'А-Ниор, находились в Санктуарии. Признаюсь, мы сглупи
ли Ц сцапали этого итальяшку, Франческе…
По мере того как Гиллем де Бланшфор продолжал свой рассказ, излагая на ди
во коротко и ясно Ц не иначе, вследствие пережитого ночью шока Ц Бертра
н де Транкавель сперва присел на край стола, потом ощупью нашарил кресло
и опустился в него, ни на миг не отводя глаз от бледной, как мел, физиономии
Рамонова прихвостня. Он ни разу не перебил и не задал ни одного вопроса. Вс
е и так было ясно как божий день.
Наконец де Бланшфор окончил свою речь. И, словно это послужило сигналом, с
тукнула дверь комнаты, пропуская Тьерри и Бланку, за которыми в коридоре
маячили взволнованные лица. Начальник стражи, кастелян, мэтр Ансельмо. В
се Ц кроме старшего сына, Рамона де Транкавеля.
Тьерри, завидев стоящего посреди комнаты Гиллема де Бланшфора, останови
лся, будто налетев на стену.
Ц Гвиго, Ц страшным, ледяным голосом сказал граф, Ц ты послал за моим ст
аршим сыном?
Ц Так точно, ваша милость! Ц отозвался Гвиго. Ц Но он заперся у себя и не
отвечает…
Ц Ломайте дверь! Ц Железный Бертран сорвался на крик. Ц Все вон отсюда!
Я должен… Ц Его лицо на мгновение передернулось. Ц Должен побеседоват
ь с моими детьми.
Призванные к ответу толпой вывалились в коридор, испытывая несказанное
облегчение Ц расправа пока откладывалась. Старый хранитель книг даже о
смелился пробормотать себе под нос нечто укоризненное Ц мол, дергают др
яхлого человека спозаранку то туда, то сюда, а переходы-то в замке немалые
…
Стоявшие бок о бок братец и сестрица виновными себя явно не ощущали и кая
ться в грехах не спешили. Скуластая физиономия Тьерри надежным щитом скр
ывала любые эмоции и переживания. Бланка выглядела удивленной и несколь
ко встревоженной, но не более того. Она и заговорила первой, беззастенчив
о пользуясь правом отцовской любимицы:
Ц Грядет война с графом Фуа? Иначе зачем наша гвардия носится по стенам,
словно курицы с отрубленными головами?
Ц Она еще имеет нахальство спрашивать, что случилось, Ц процедил сквоз
ь зубы Бертран и, не давая любимым отпрыскам опомниться, загромыхал: Ц Эт
о я должен у вас спрашивать, что случилось! О чем вы там шушукаетесь за мое
й спиной? Тьерри, будь любезен немедленно, внятно и честно объяснить, чем т
ы занимался вчера в подвалах! И, если твое объяснение мне не понравится, пе
няй на себя! Я жду ответа!
Ц Я всего лишь помешал друзьям моего брата совершить очередную глупост
ь. Ц Даже напряженная обстановка не заставила Тьерри избавиться от при
вычки говорить медленно, растягивая каждое слово. Ц В конце концов, эта з
аезжая компания пока еще считалась нашими гостями, а не пленниками. Если
при этом кое-кто пострадал, моей вины тут нет. К сожалению, и заслуги тоже. Я
должен был проучить прихвостней Рамона гораздо раньше.
Ц Что ты делал потом? Ц с нажимом осведомился мессир Бертран. Ц И кстат
и, чем ты, моя дорогая дочь, занималась минувшей ночью?
Ц Проводил гостей до их комнат, убедился, что они заперли за собой двери,
и пошел к себе, Ц с безмятежностью честного человека, коему нечего скрыв
ать, ответствовал любящий отпрыск. Ц Где и оставался до самого утра, когд
а ко мне с воплями ворвался перепуганный Гвиго.
Ц А я весь вечер безвылазно сидела у Тьерри, читала его книги, Ц добавил
а Бланка. Ц Мне было скучно одной. И ночевала там же. Слуги могут подтверд
ить, если уж моему слову тут более не доверяют. Ц Она оскорбленно вскинул
а подбородок, в точности копируя манеру старшего брата и отца.
Ц Так что все-таки стряслось? Ц повторил недавний вопрос сестры Тьерри
де Транкавель.
Если бы взглядом можно было испепелять, от отпрысков Железного Бертрана
остались бы только две кучки праха на чисто выскобленном полу. Весь жизн
енный опыт, все многолетнее знание людей господина Редэ вопияли о том, чт
о сын и дочь преспокойно лгут ему прямо в глаза. Лгут Ц и не боятся, ибо ему
не в чем их обвинить. Внезапно он пожалел, что уже не в силах сорвать с лиц с
воих детей маски, за которыми они наловчились прятать от него свои мысли.
А ведь он был уверен, что ему известен каждый шаг его отпрысков, каждое их
слово и замысел… Кого он взрастил? Неужели настал тот день, когда собстве
нная кровь осмелилась подняться против него?
Ну уж нет! Напрасно его детки надеются, что уверения в непричастности спа
сут их. Он вытряхнет из них правду. Любым способом. И начнет прямо сейчас.
Ц Тьерри, твоя лаконичность меня не устраивает. Ц Мессир де Транкавель
сумел взять себя в руки и успокоиться. Ц Попробуй еще раз, но подробнее. М
ожешь начать с твоего визита в Санктуарий.
Дверь распахнулась без стука. Ввалившийся Гвиго, чья физиономия теперь п
риобрела интересный зеленоватый оттенок, с порога рухнул на колени, забл
ажив:
Ц Помилуйте, ваша светлость! Откуда мне было знать, что там творится!
Ц А теперь-то еще что? Ц с бесконечным терпением осведомился Тьерри, оп
ередив недовольно нахмурившегося отца.
Ц Так мессир Рамон… Ц выдохнул начальник стражи, зажмурившись в ожида
нии карающей молнии с небес. Ц Мы дверь взломали, как было велено, а он там
… Лежит и вроде как не дышит, а на полу повсюду кровь и блевотина… Мадам Ид
уанна как заглянула, так сразу в обморок хлопнулась…
Ц Я ведь предупреждала, когда-нибудь он доиграется со своими алхимичес
кими настоями да ведьминскими отварами, Ц прозвенела в наступившей тиш
ине Бланка. Граф Редэ с такой силой стиснул пальцы на подлокотниках крес
ла, что твердое дерево жалобно затрещало.
Ц Под замок обоих, Ц свистящим полушепотом распорядился он. Ц Заперет
ь в Старой башне, приставить охрану, глаз не спускать… Молчать! Ц взревел
он, увидев, что Бланка открывает рот.
Упрямую девицу гнев мессира Бертрана ничуть не испугал.
Ц Меня-то за что? Ц шумно возмущалась она всю дорогу до Старой башни. Ц
Я ведь вообще ни при чем!
Тьерри молчал. Не оправдывался, не пытался взывать к отцовской справедли
вости. Просто молчал, глядя себе под ноги и крутя на пальце тяжелый старый
перстень с ярким желтым камнем. Только когда за братом и сестрой захлопн
улась толстая дверь, он соизволил разомкнуть уста:
Ц Тише, дорогая сестрица. Наша партия еще не закончена. Если я все верно р
ассчитал, наше заключение будет весьма недолгим.

* * *

После полуночи огни в окнах постоялого двора начали меркнуть один за дру
гим. Из дверей, голося, вывалилась засидевшаяся допоздна компания местно
й молодежи и направилась вниз по улице. Еще с полчаса ходили туда-сюда слу
ги, прибиравшиеся в общей нижней зале. Наконец все затихло. Для верности М
ак-Лауд выждал еще немного и поковылял в обход дома, ища плохо запертую дв
ерь или перекосившуюся на петле ставню. Очень недоставало ножа. Свой соб
ственный, с рукоятью оленьего рога, он потерял еще при попытке убить обор
отня; заимствованный в Ренне отобрали паршивые мародеры Джейля. У ограбл
енного виллана нож, конечно же, имелся Ц кто ж выходит из дому без ножа? Ц
но брать эту зазубренную полоску скверной стали на грубом деревянном че
ренке Мак-Лауд побрезговал, понадеявшись, что вскоре разживется клинком
получше. Не разжился.
Владелец постоялого двора, похоже, держал слуг и домочадцев в строгости.
Двери надежно заложены изнутри засовами, обе половинки ставень заперты
на крюки, а что хуже всего Ц вдоль улицы то и дело топотали патрули ночной
стражи, числом не менее шести-семи человек, размахивая факелами и изобра
жая неусыпную бдительность. Должно быть, Бертран Транкавель распорядил
ся усилить дозоры.
Дугал мысленно пожелал всему без исключения Бешеному Семейству передо
хнуть от песьей водобоязни Ц и довольно хмыкнул, оценив внезапно возник
шую идею. Волкодлака, значит, изловить собрались? Так будет вам волкодлак!
Во всей красе! С клыками из пасти и железной шерстью на загривке!
… Нет ничего более раздражающего для человеческого уха, нежели занудлив
ое тявканье скучающей собаки, перемежаемое тонким надрывным воем. Псу не
чем заняться, он сидит под окнами и выводит удручающую руладу, задрав лох
матую морду к ночному небу… За долгие годы, проведенные в небезопасных с
транствиях и скитаниях, Дугал научился в совершенстве подражать кое-как
им «голосам живой природы». Время от времени это умение оказывалось поле
зным: подать сигнал, например. Или выманить из надежного укрытия карауль
щика. Вот как сейчас.
В доме заскрипели половицы, послышались недовольные голоса разбуженны
х собачьим лаем людей. Лязгнул отпираемый замок Ц этого звука шотландец
ждал более всего. По двору заметались отблески: неся фонарь, вышел спотык
ающийся в полусне мальчишка-служка. Вполголоса проклиная четвероногую
тварь, принялся светить вокруг, разыскивая животное. Судя по невнятному
бормотанию, бедной псине грозило немедленное утопление в навозной яме с
предварительным обдиранием шкуры и четвертованием.
Гостиничный служка слишком поздно заметил выросшую рядом тень. Мигом по
гасив упавшую на землю лампу, Дугал сгреб поверженного бедолагу за шивор
от и отволок подальше, на задворки гостиницы. На поясе у мальчишки болтал
ся короткий нож, и Мак-Лауд на миг заколебался Ц как поступить? Прислуга
«Белого быка» не сделала ему ничего дурного, просто случайно оказалась н
а дороге. Ладно, пусть валяется. Треснул он парня от души, и тот не скоро при
дет в себя. А опомнится, все равно ничего толком рассказать не сможет.
Переступив через порог и прикрыв за собой толстую дубовую дверь, шотланд
ец угодил в мир привычных звуков и запахов. Дым очага, подгоревшее масло, х
руст соломы под ногами… Ступеньки наверх, к комнатам постояльцев. Тускло
освещенный чадящей лампой коридор, куда выходят четыре двери. Возле пос
ледней в тупике стоит скамья, на ней сидит и вполглаза дремлет, приваливш
ись плечом к бревенчатой стене, некий коренастый лысоватый тип с коротко
й рыжей бородой, обрамляющей бульдожью челюсть. Меч в ножнах прислонен к
стене Ц только руку протянуть. На поясе длинный кинжал.
Дугал не знал имени караульного, зато с необыкновенной резкостью и точно
стью вспомнил иное. Сегодняшнее утро, свист арбалетного болта. Тьма, стис
нутое огненной петлей горло. Именно этот человек из отряда Джейля стреля
л в него. И вероятно, именно он потом, обшарив мертвое тело, закидал его ком
ьями земли.
Ну я ж тебя, подумал Мак-Лауд, чувствуя, как в груди поднимается волна холо
дной ярости. А что Ц он его? С голыми руками на меч? До тупичка шагов десять
, беззвучно не подберешься, стоит ступеньке скрипнуть Ц пиши пропало… Т
ут в голову шотландца пришла мысль, от которой Мак-Лауд, несмотря на драма
тическую ситуацию, едва не заржал в голос Ц и, единственно усилием воли с
держивая гнусное хихиканье, потянул через голову вонючий крестьянский
балахон…
Одна из ступенек, конечно же, скрипнула Ц негромко, едва слышно, но стрело
к Ральфа провел немало времени в военных походах и опасных делах, научив
шись моментально пробуждаться от любого шороха. Лысый вскинулся, правой
рукой нашаривая рукоять лежавшего рядом клинка… и оцепенел, хрипя и выта
ращив глаза так, что они походили на два сваренных вкрутую яйца.
К нему беззвучно приближался убитый сегодня утром лохматый верзила Ц в
той же изодранной в клочья рубахе, заскорузлой от крови по вороту и на бок
у, вокруг дыры, пробитой тяжелым болтом. В ямке под кадыком бугрился жутки
й багрово-фиолетовый шрам, ноги были босы и окровавлены, а давешний мертв
ец шел себе и шел не спеша, вытянув перед собой руки со скрюченными пальца
ми. Шел и ухмылялся от уха до уха. Жизнерадостный оскал выглядел гораздо с
трашнее, чем если бы явившийся из небытия призрак завывал, грозя живьем з
абрать погубителя в адское пламя.
1 2 3 4 5 6 7 8