Ц Значит, говоришь, вомперы совокупляются с людьми неумеренно? Очень ин
тересно… Стоит подумать… Так вот чего ты испугался, рыцарь Годимир?
Ц Не правда! Не испугался я!
Ц Значит, готов к противоестественному соитию?
Ц Нет, ну…
Ц Или не готов? Ладно, не морщись так и опусти меч Ц вон как вцепился. Паль
цы после болеть будут. На твою радость или горе, я Ц не вомпер. И ничего общ
его с ними не имею. Я Ц навья
Навья Ц мертвец, покойник, усопший, умерший
(старорус.).
. Кровь не пью. Какая гадость… Ц Она брезгливо сморщилась. Ц Это же
надо только додуматься Ц пить кровь. Горячая, липкая…
Ц Не пьешь, а знаешь, что липкая, Ц покачал головой Годимир.
Ц Не пью Ц не значит, что никогда не проливала, Ц отрезала зеленокожая.
На краткий миг черты ее лица стали жесткими и даже жестокими. Годимир тут
же поверил Ц да, проливала, и мысленно посочувствовал ее врагам.
Ц Говорят, вомперу кровь нужна, чтобы поддерживать подобие жизни в нежи
вом теле, Ц проговорил он неуверенно. Его несокрушимое убеждение в прав
оте составителей книг о чудовищах и монстрах начало давать трещины, как
весенний лед. Того и гляди, на куски разлетится.
Ц А совокупления? Ц усмехнулась навья.
Ц Не знаю, честно, Ц признался рыцарь. Ц Может, просто, чтобы смущать и с
бивать с пути истинного?
Ц С трудом верится.
Ц Тогда не знаю.
Ц Ладно, встречу вомпера, спрошу обязательно. Ц Она опять рассмеялась,
запрокинув голову. Мелькнула и вновь скрылась под завесой локонов мален
ькая девичья грудь. Ц Но тебя я успокою, рыцарь Годимир. Я питаюсь. Но пита
юсь чувствами. Вот так вот поддерживаю подобие жизни в неживом теле.
«Неживом? Ц подумал Годимир. Ц Многие живые панны полжизни отдали бы за
такое тело. Почему я раньше не слышал о навьях? Или они только в Заречье вс
тречаются? Или только у Запретных гор? Вот ведь наваждение… Так и тянет пр
оверить Ц живая или вправду мертвец ходячий?»
Ц Как это Ц «чувствами»? Ц спросил он. Просто для того, чтобы что-нибудь
спросить. Уж очень затягивалось молчание, очень красноречиво взгляд зел
енокожей проникал под жак и рубаху.
Ц А очень просто. Человек боится Ц я чую. Напитываюсь, силу получаю. Он не
навидит, я тоже забираю. Во сне могу прийти. Ты меня дважды накормил. Хорош
о. Ты Ц настоящий. Чувства сильные, без притворства… Спасибо.
Ц Да не за что, Ц растерялся Годимир. Ц Я и не думал…
Ц Ты не думал. Ты злился. На короля Желеслава. На себя. На весь мир. Мохнопя
тик почувствовал. Привел меня.
Рыцарь кивнул:
Ц Ясно. Так это вы шли за нами?
Ц Мохнопятик. Я пришла позже, к переправе.
Ц Ясно. А кто он, Мохнопятик этот?
Ц Зверь. Только смышленый очень. Их мало осталось. В горах и предгорьях.
Ц А где он сейчас? Ц неожиданно для себя Годимир заметил, что больше не д
ержит меч острием вперед, а упер его в пол, играя пальцами на шарообразном
навершии.
Ц Бродит. Вокруг городка… Как его?
Ц Ошмяны.
Ц Вокруг Ошмян. По лесу. Мы здесь редко бываем, вот он и рыщет. Вдруг волкол
ака встретит?
Ц Волколака?
Ц Да. В этом королевстве еще встречаются. За Щарой их больше нет… Ц Навь
я оскалила зубы. Ц Не люблю волколаков.
Ц Что ты с ними делаешь?
Ц Не скажу! Ц Зеленокожая высунула язык, оскалилась. Ц Но какое-то врем
я мне бывает не скучно.
Годимир помолчал, соглашаясь. Потом сказал:
Ц Я убивал волколаков.
Навья села на сундуке, свесив ноги. Оперлась локтями о колени. Проговорил
а:
Ц Я слышала твой рассказ.
Ц Весь?! Ц задохнулся Годимир.
Ц Почти. Я висела за окном на плюще. Пить чувства твоего спутника не так п
риятно. Он Ц не настоящий. Задумайся.
Ц Как это Ц «не настоящий»?
Ц Он только кажется искренним, но почти все время притворяется.
Ц Как же так? Ц Рыцарь схватился бы за голову, но эфес меча в ладонях напо
мнил, кто он есть такой. Ц Он мой друг, Ц с нажимом произнес Годимир. Ц Он
хочет мне помочь.
Ц Пускай, Ц легко согласилась гостья. Ц Давай я тебе помогу.
Ц Как?
Ц Это моя забота. Ц Навья сделала два быстрых шага вперед, коснулась за
пястья Годимира пальцем.
На удивление, ее прикосновение не было противным. Никакого мертвецкого х
олода. Обычная гладкая, слегка прохладная кожа. Даже приятно.
Ц Что я буду должен? Ц сглотнув, вновь охрипшим голосом произнес рыцарь
.
Ц Должен? Должен… Должен. Ц Удивительное свойство Ц катать слова на яз
ыке, словно орехи. Ц Сочтемся как-нибудь. Помнишь, я говорила, что поглоща
ю чувства?
Ц Помню.
Ц Так вот. Страх Ц это хлеб. Ненависть Ц мясо. Любовь Ц вино… Думай сам.
До встречи.
Как же быстро она двигалась!
Только что стояла вплотную к Годимиру и вот уже стоит у окна. Собственно, и
окном называть эту дырку в стене нельзя. Бойница на уровне лица среднего
мужчины. Две на две пяди Ц ход для котов, человек не пролезет…
Навья коснулась подоконника тонкими пальцами. Улыбнулась напоследок, б
леснув в сгустившемся сумраке Ц огня зажечь словинец не подумал Ц зуба
ми. Оттолкнулась. Впорхнула в оконный проем, подобно птице. На миг мелькну
ли ягодицы, икры, пятки…
И все.
Будто бы и не было никого.
Годимир недоуменно глядел на меч, на сундук напротив, на окно.
Может быть, привиделось?
Да нет. Не может такого быть!
Кожа запястья еще хранила память о прикосновении. Перед глазами, как ная
ву, стояла гибкая фигурка, зеленоватая кожа, длиннющие волосы.
Чудо как хороша. Хоть и нежить.
Как это она сказала? Любовь Ц это вино…
Любовь…
Дверь распахнулась.
Ц Ты чего это в темноте сидишь? Ц весело воскликнул Олешек. Ц Или спишь
уже?
Интересно, наигранность в его словах почудилась Годимиру после замечан
ия навьи или он сам научился различать оттенки речи шпильмана?
Ц Заснешь тут… Ц буркнул рыцарь.
Ц Значит, страдаешь в гордом одиночестве. Ц Олешек безошибочно, даром,
что темнота сгустилась окончательно, нащупал плошку с маслом Ц она стоя
ла на полу, в изголовье его сундука. Щелкнул кресалом. Еще раз… С третьего
раза затлел трут. Шпильман раздул красный, едва заметный огонек и зажег к
аганец.
Ц Во! А меч зачем вытащил? Ц удивленно округлил глаза Олешек, разглядев
наконец-то Годимира.
Ц Значит, надо было, Ц довольно невежливо ответил словинец.
Ц Что это ты злой такой, а?
Ц Не «акай». Знаешь, кого я видел?
Ц Не знаю! Ц беспечно перебил рыцаря Олешек. Ц Зато я, знаешь, кого встр
етил?
Ц Кого? Ц нахмурился Годимир, не зная Ц злиться ему или не обращать вни
мания на выходки музыканта.
Ц Пархима!
Ц Быть того не может! Его ведь убили.
Ц Так это Пархима, у которого внуки, убили. А я нашего видел. С которым мы н
а телеге ехали.
Годимир крякнул:
Ц Вот я бы с ним поговорил. Все бы повыспросил. И почему он сбежал, и откуда
рубашка, кровью измазанная, и с какой такой радости товар бросил?
Ц Ага! Спросишь ты его! Ц ухмыльнулся шпильман. Ц Если поймаешь. Я хотел
догнать, да куда там! В толпу угрем нырнул Ц поминай как звали.
Ц А точно он? Может, спутал?
Ц Да нет. Не мог я перепутать. Не слепой. Бородка его. И кучма наполовину об
лезлая, и киптарь… Все сходится. Он это. Пархим.
Ц Так что ж ты не окликнул его? Позвал бы…
Олешек окинул рыцаря укоризненным взглядом. Вздохнул. Молча установил ц
истру в углу. Пошатал, убедившись, что сам по себе инструмент не упадет. Ск
инул сапоги и улегся на сундук. Глядя в потолок, проговорил рассудительн
о:
Ц Вот смотрю я на тебя, пан рыцарь, смотрю и думаю Ц ты уже вырос или ребен
ком остался?
Ц Что? Ц опешил словинец. Ц Ты к чему это?
Ц Да если бы я его окликнул, он бы втрое шустрее смылся. Тех, с кем дружбу в
одить хотят и на оклики отзываются, на дороге не бросают не попрощавшись.
Хитрый он мужик. Ушлый. Точно что-то замыслил…
Ц Узнать бы Ц что.
Ц Узнать-то можно. Ц Олешек почесал нос. Подумал. Почесал бровь. Ц А зач
ем?
Ц Ну, не знаю…
Ц То-то и оно, рыцарь Годимир. То-то и оно. Коли не знаешь зачем, нечего и вр
емя убивать на пустое дело. Тебе вон о своей беде заботиться надо.
Ц Верно, Ц не мог не согласиться Годимир. Ц Ну, а что обо мне в замке гово
рят? Ты-то послушал, я надеюсь?
Ц Я-то послушал… Кстати, не «нукай», терпеть не могу. Сколько можно проси
ть?
Ц Ладно, не буду. Ц Словинец нетерпеливо тряхнул чубом. Ц Так что про ме
ня говорят?
Ц А ничего не говорят.
Ц Как так?!
Ц Да уж так. Все только и толкуют, что о предстоящем турнире и о том, как сх
ватятся пан Тишило и пан Стойгнев. Про полещука тут многие наслышаны Ц о
н у моста над проезжающими рыцарями здорово покуражился. Кое-кто из моло
дых даже ехать не решился, прослышав о нашем бело-красном пане. А иные в об
ход добирались Ц ниже по течению Щару вброд переходили. Говорят, пару ко
ней потеряли. Камни скользкие, нога соскакивает, и хрясь! А пан Стойгнев то
же боец прославленный. Одних лишь походов за Усожу на его счету до десятк
а. И с Загорьем воевал, и новые земли в левобережье Горыни отвоевывал. Один
оруженосец клятвенно клялся, что пан Ланцюг за один раз с тремя горными л
юдоедами справляется. Порубит в мелкую капусту и даже не вспотеет…
Ц Ну да! Ц с ехидцей пробормотал Годимир. Ц Кикиморой пообедает и шило
хвостом закусит.
Ц Я за что купил, за то продаю! Ц рассмеялся Олешек. Ц Само собой, веры та
ким рассказчикам немного, но послушать бывает любопытно.
Ц Ладно, дальше что?
Ц Что дальше? А вот что. Весь замок гудит, прикидывают, как будут пан Тишил
о с паном Стойгневом биться? Конными или пешими? На каком оружии? Как поеди
нок закончится? Были бы деньги, я бы поставил. Пожалуй, на нашего полещука,
хоть Стойгнев, по всему видать, боец тоже из серьезных.
Ц А про меня, значит, ничего?
Ц Ничегошеньки. Хочешь, знамение сотворю?
Ц Не хочу.
Ц Вот и хорошо. Как отец Лукаш, иконоборец наш дорогой, сказал бы Ц грех б
ожиться, Господа всуе поминать. Ц Олешек сладко зевнул. Ц Я так думаю, по
гуляли, поговорили, пора и на боковую.
Он уселся и принялся стаскивать зипун, стараясь не слишком усердствоват
ь, чтобы ненароком не оторвать рукава.
Ц А меня ты и не спросишь, что приключилось? Ц обиженно проговорил Годи
мир.
Ц А что с тобой могло приключиться? Ц беззаботно ответил шпильман. Ц Т
ы же не уходил никуда.
Ц Не уходил. Верно. Зато гостей принимал. И каких!
Ц Каких же? Ц удивленно воскликнул Олешек. Ц Неужто королевна Аделия
заглядывала? Я, кстати, спрашивал Ц она на людях почти не показывается…

Ц Да какая королевна! Ц с жаром воскликнул рыцарь. Ц Навья!
Ц Чего?
Ц Не чего, а кто!
Ц Ну, кто?
Ц Вот видишь, сам говорил, а сам «занукал».
Ц Мне можно. Я изредка. Так кто такая навья?
Ц Помнишь, я тебе сон пересказывал?
Ц Помню. Отчего же не помнить?
Ц Вот зеленокожая и есть навья… Пробралась в окошко, представляешь? А по
ка мы с тобой говорили, висела снаружи, за плющ уцепившись…
Чем дальше рассказывал Годимир, тем больше округлялись глаза музыканта.
Прямо как у филина. Был миг, когда рыцарь подумал Ц все, лопнут сейчас с на
туги. Но глаза шпильмана выдержали. Не выдержала челюсть, отвисшая до гру
ди при упоминании о вомперах и волколаках. Хорошо еще, Годимир решил пром
олчать о «ненастоящести» Олешека, а то бы добил, пожалуй, бедолагу неотвр
атимее корда.
Завершив повествование ярким описанием исчезновения зеленокожей в окн
е, Годимир перевел дух. Эх, хлебнуть бы сейчас чего-нибудь, чтобы горло про
мочить. Хорошо бы пива…
Олешек молчал, словно пришибленный. Да еще бы! Его новости, пусть даже с ми
молетным видением хитреца Пархима, ни в какое сравнение не шли с рассказ
ом словинца.
Наконец он пришел в себя, аккуратно сложил зипун, подпер подбородок кула
ком:
Ц А скажи-ка, Годимир, пани Марлена из Стрешина красивая?
Ц Конечно! Ц горячо воскликнул рыцарь, но потом добавил менее уверенны
м тоном. Ц Кажется… Похоже, да.
Ц Так «конечно» или «похоже да»? Ц ядовито осведомился шпильман.
Ц Красивая. Как же иначе?
Ц Эх, пан рыцарь, быстро же ты ее забыл!
Ц С чего ты взял! Ц Годимир сжал кулаки. Ц Я не забывал!
Ц Видел бы ты, как у тебя глаза горели, когда ты прелести этой зеленокоже
й… Как ты говоришь? Навьи? Так вот Ц когда ты навью описывал, разве что слю
ни не пускал.
Ц Неправда! Ц Рыцарь стукнул кулаком по колену. К счастью для Олешека, п
о своему колену. Ц Я не забывал пани Марлену! Я помню ее. Вот Ц шарф ее цве
тов. Ц Он коснулся пальцами уже изрядно засаленной полоски ткани Ц на з
еленом поле золотистые листочки канюшины.
Ц Ее цветов? Или цветов воеводы Стрешинского?
Ц Я пани служу! Как долг рыцарский меня обязывает! А не воеводе! Я даже сти
хи ей посвящал!
Ц Неужели?
Ц Не веришь? Слушай!
Годимир прикрыл глаза, чтобы пляшущее пламя каганца и хитрая ухмылка пев
ца не отвлекали и не сбивали с мысли, и прочитал по памяти:

Ц На верность присягну тебе,

Смиренно преклонив колена.
Ты мне, прекрасная Марлена,
Заря в нерадостной судьбе.

Я быть навязчивым не смею,
Лишь скромно милости прошу Ц
С тобою быть, пока дышу,
Служить тебе, как разумею.

Хотел бы пани я служить,
Иного счастья не желаю.
Но неудачником прослыть
Судьба наворожила злая.
А если так, придется жить
Вдали, тоской изнемогая.

Ц О-о-о… Ц протянул Олешек, едва отзвучала последняя строчка. Ц Думал,
ты никогда мне своих стихов не прочтешь.
Ц Так это ты нарочно меня раззадорил? Ц возмутился Годимир. Ц Теперь и
здеваться начнешь?
Ц Нет. Почему же? Ц Олешек говорил неспешно и рассудительно. Просто уди
вительно, как он умудрялся быстро переходить от веселья к серьезности.
Ц Пан действительно понимает толк в поэзии. Была бы у меня шапка, снял бы.
Честное слово. Думаю, не всякий соловинецкий рыцарь сможет вообще отличи
ть балладу от канцоны или катрен от триолета… А тут сонет. Да еще сложного
рисунка, какой предпочитают исключительно поэты из Загорья. Если бы еще
не глагольные рифмы…
Ц Какие, какие? Ц Годимир глянул с подозрением Ц не издевается ли?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39